Одним осенним утром

Небо у горизонта посветлело, плавно переходя из тёмно-синего в голубой с оттенком жёлтого. Солнце было совсем близко. Холодный осенний ветер пронёс вихрем несколько ярких листьев по тихой спящей улице. Было тихо и просто идеально, чтобы встретить рассвет. Просыпающиеся птицы радостно пели, подгоняя солнце поскорее подняться над миром. Но светило не торопилось, оно пока что только окрасило небо в светло-синий, пряча звёзды ночного неба и уводя луну за горизонт на западе, а на востоке у горизонта небо стало совсем жёлтым. - Ну зачем ты меня вытащил на крышу в такую рань? - простонал Терри, перетягивая на свою часть тела одеяло, прихваченное с собой. Из его рта вылетело облачко пара. - Как ты не понимаешь, что рассвет - одно из самых чудесных явлений природы? - с восхищением произнёс Тэрри, выдыхая ещё одно облачко вслед за братом. Этого монстра было сложно впечатлить какими-то обычными вещами, в то время как его юный брат по-детски удивлялся первой встречной божьей коровке. Поэтому Терри был немного удивлён, что брат восхищается... Рассветом? - Но всё же, бро, я хочу спать. К тому же здесь жуть как холодно. Пойдём в дом, там тепло, уютно... - Терри широко зевнул и получше закутался в одеяло. Он прислонил свою голову к голове брата, как бы опираясь об неё и, закрыв глаз и поджав ноги-щупальца под себя, задремал. Его руки отпустили край одеяла, и Тэрри пришлось поправить его, чтобы брат не замёрз. Ему было хорошо, и он совсем не хотел возвращаться в дом. Ему было уютно здесь, с ним. *** Тэрри понял это совсем недавно. После того, как Майка и Салли отчислили, их жизнь изменилась. Не сказать, что она стала лучше. Может чуть-чуть. Терри стал популярен среди девушек, потому как был прост и весел. А Тэрри остался таким же серьёзным и суровым. У них чаще стали завязываться ссоры, когда Терри куда-то звали, а Тэрри не хотел идти. Обычно, в спорах побеждал Тэрри и они оставались дома учить уроки. Терри стал злиться на брата, и как то в сердцах крикнул: - Да... Да лучше бы мы с тобой родились с собственными телами, а не с одним на двоих! Терпеть тебя не могу! Весь оставшийся вечер братья совсем не общались. Если им приходилось решать что-то, то Терри ничего не говорил, а просто молча шёл туда, куда хотел его брат. Когда все уснули, Тэрри ещё долго думал над словами брата: "А что если бы мы и вправду родились со своими телами? Что бы было тогда? Ссорились бы мы тогда, из-за того, что он хочет одно, а я другое? Вообще, были бы мы близки и дружны, как сейчас? А что... Что если бы мы совсем не общались? Что, если бы после школы он уехал в другой город? Другую страну? Если бы я потерял его... Навсегда?..." Тогда-то первый раз за долгое время спокойный Тэрри заплакал. Он плакал тихо, чтобы не разбудить брата. Такого дорогого, такого родного, такого близкого. Он был ему не просто друг или брат. Он был нечто большее, не только в прямом, но и в переносном, духовном смысле. На утро Терри совсем забыл об их вчерашней ссоре, радостно улыбался и шутил над грустным братом. Вечером того дня, когда они шли домой, Тэрри остановился. Остановиться пришлось и Терри. - Ты чего? - спросил однорогий. Но Тэрри ничего не сказал. Он просто обнял брата, от чего тот сильно удивился, и они молча пошли дальше. С тех пор Тэрри почти перестал спать. Ночами он крутил головой, а когда смотрел на брата, то останавливал на нём свой взгляд слишком долго. Он любовался тем, как Терри спит. Улыбка появлялась на его лице, но затем он осознавал всю неправильность, всю отвратность такой любви, отворачивался и тихо хныкал в подушку, понимая всю безысходность своего положения, понимая, что они не смогут быть вместе, быть парой. *** Солнце медленно показалось на востоке, пробежало лучикам через окна по лицам спящих монстров, поднялось выше и поскакало по крышам домов. Терри всё так же мирно спал, оперевшись о двурогую голову, Тэрри держал его верхнюю руку и одеяло, чтобы оно не спадывало вниз. Он счастливо улыбался, сжимая тёплую руку брата и чувствуя его тёплое дыхание, упиравшееся в шею Тэрри. Набравшись храбрости и глубоко вдохнув, он осторожно разбудил вторую голову. - А? Что? - спросил сонный Терри, - Мы уже уходим? - с надеждой протянул он, смотря в глаз своего брата. - Нет, Терри, я... - двурогий замешкался, не зная что сказать, как выразить словами свои чувства, - Я очень давно хотел тебе сказать, ну, точнее не так давно, это началось где-то год назад, но это не важно, хотя важно... Агх, я опять ушёл в неверном направлении... - Чо? - не понимал Терри, - Пошли домой, ты, походу, себе мозги отморозил. А твои мозги нам нужны ещё, - он решил подняться, но его брат положил ему одну свою руку на плечо, а другой сжал его руку, тем самым повернув однорогую голову к себе. - Терри, я знаю, это не правильно, но я не могу больше скрывать это! К тому же, сейчас подходящий момент, здесь тихо и никого нет и... О, чёрт, я опять ухожу от главного! - он закрыл верхней рукой глаз, в его уголке показалась капелька-слезинка. Она быстро росла и совсем скоро покатилась вниз по щеке, оставляя мокрую полосу, которая тут же стала мёрзнуть, - Терри... Терри... Как же тебе объяснить?!... - Так, Тэр, мы сейчас же идём домой! - повелительно и серьёзно сказал Терри и стал подниматься сам и поднимать за собой Тэрри. - Стой! - они уже встали, но Тэрри было всё равно. Он обхватил двумя своими левыми руками их общее с братом тело, зажмурился и буквально впился своими губами в его. Терри совсем не ожидал этого и стал вырываться из объятий, пытался разорвать поцелуй. Но старший брат был настойчив, и Терри это даже стало нравиться. Он обмяк и тоже обнял их общее тело нижней рукой, верхней прижимая голову Тэрри к своему лицу. Двурогий разорвал поцелуй и, не отводя далеко своего лица от лица брата, прошептал: - Терри, я люблю тебя. Люблю, как нечто большее... - Но мы и так нечто большее, - усмехнулся однорогий. - Что? Нет! То есть, да... Но не в этом смысле. Я люблю тебя, как вторую половинку... - Но я и так твоя вторая половинка, - Терри стало веселить неумелое признание брата в любви. - Агх... Да не в этом смысле! Ну, знаешь, как... Как монстр любит монстриху и они потом заводят детей... - Ты хочешь от меня детей!? - воскликнул однорогий и засмеялся. Тэрри густо покраснел, в уголках его глаза снова появились слёзы. Но Терри не дал своему брату заплакать, впившись своими губами в его, как он только что это делал. - Я тоже люблю тебя, Тэр, - он поймал пальцем его слёзы и смахнул их, - И прекращай уже реветь в подушку, ты мне спать мешаешь.