* * *
Домой Дин вернулся не в лучшем расположении духа. Когда он выезжал со стоянки приюта, сраные голуби сделали с его тачкой то, за что он и называл их сраными. Дин обожал свою тачку; слюны, которую он пускал на неё с момента появления, хватило бы для полной мойки. Но при всей любви, делать этого так часто не хотелось, поэтому он вступил с голубями в дебаты. Закончилось всё предсказуемо. Голуби использовали свой главный аргумент, а именно: никакой аргумент для повторной бомбардировки им не нужен. На пороге его встретили Джо и Чарли. Нельзя сказать, что они безумно обрадовались его приходу или вообще помнили, что живут не одни. Иначе как объяснить, почему руки Чарли плавали под футболкой Джо прямо в прихожей, а пакет с продуктами валялся на полу, обиженно выплюнув из себя апельсины. Честное слово, когда в старости Дин соберётся с внуками у потрескивающего камина и те попросят мудрого наставления, он посоветует им никогда не селиться с лесбиянками. Особенно, если интимная жизнь будет страдать такой серьёзной проблемой, как её отсутствие. (В последний раз Дин оказался в квартире любопытствующего натурала, у которого была змея-гомофоб. Когда она показывала ему раздвоенный язык, это меньше всего напоминало безобидные детские дразнилки. Эрекция согласилась и поспешила удалиться.) Они нехотя отстранились друг от друга, поправляя спутавшиеся волосы. Но Чарли быстро оценила его вид и нахмурилась: ― Выглядишь мрачно. Польза вранья по отношению к ней была такой же, как политая кетчупом пицца после часа в тренажёрке, ― Чарли могла считывать настроение по ауре. Поэтому Дин лишь пробурчал что-то невнятное про маргинальные птичьи структуры и скрылся в ванной. Вскоре он уже разбирал позабытый пакет с продуктами. Нашлось ровно столько, чтобы захотелось повторить свой мудрый жизненный наказ и правнукам. Его соседки в прошлом воплощении явно были кроликами, поскольку в нынешнем питались одними салатами и постоянно трахались. ― Как поживает тот очаровательный волонтёр? ― осторожно поинтересовалась Чарли, пробираясь за стол, приткнувшийся в углу кухни. Видимо, она сделала свои выводы о причинах его угрюмого состояния. Отчасти она была права. ― Всё так же очаровательно обходит меня стороной, ― фыркнул Дин, нарезая съедобные ингредиенты для ужина (немногочисленные). Джо появилась следом за Чарли и сочувственно хлопнула его по плечу. Стиснув зубы, Дин постарался не издать даже самого тихого звука, подходившего ситуации, вроде пронзительного крика: она обладала суперсилой и могла не подрассчитать. Готовка была в самом разгаре, когда его осенило. Он вытер руки о джинсы и повернулся к соседкам: ― Вы лесбиянки или как? Почему всю жизнь готовлю я? Они многозначительно переглянулись. Ответила Чарли: ― Потому что вся жизнь была бы недолгой, если бы готовили мы? Плюс, тебе нравится это делать. Поворчав про бракованность их женского инстинкта, Дин был вынужден признать: система, по которой у него всё рассортировано на кухне, была слишком сложной, чтобы подпустить к ней посредственного обывателя. Ну и, может, кулинария его успокаивала. Не так, как поглощение её результатов, но всё же. После ужина они перебрались в гостиную. Чарли и Джо уткнулись в ноутбук. Дин скучающе щёлкал каналы по телевизору. На часах была полночь. Зевнув, он перевёл своё внимание на соседок: ― Я погляжу, вашей нимфомании хоть киберзависимость мешает. ― Если хочешь предложить свои услуги ― нет, спасибо, мы лучше обратимся к вибратору. Дин мгновенно взбодрился. ― Потому что он безустанно работает? Пф, о моей выносливости слагают легенды! ― Нет. Просто вибратор после использования можно выключить, ― сладко улыбнулась Джо. Они захлопнули ноутбук и в обнимку отчалили в спальню. Дин запустил им вслед подушкой. ― И вешайте чулок на дверь! Буду хоть знать, когда подглядывать… ― удручённо пробормотал он и автоматически возвратился к мыслям о Кастиэле. В порыве диванно-бездельничьего вдохновения Дин решил, что при первом же удобном случае пригласит его на свидание в стенах какого-нибудь элегантного заведения. Типа ближайшей туалетной кабинки.* * *
Погода стала не просто меганевыносимой. Нет, она стала мэганевыносимой. Солнце припекало, будто собиралось замутить грандиозное барбекю на зависть соседским звёздам, используя поверхность Земли в качества мангала. В таких условиях работа занимала почётное место среди желаний «записаться к дантисту» и «заполнить налоговые декларации». Поэтому Дин прохлаждался в комнате отдыха, раскачиваясь на стуле. Он натянул кепку пониже и исподтишка наблюдал за Кастиэлем. Разумеется, тот факт, что Кастиэль всегда обедал в неурочный час, а он оказался здесь в то же время, был чистейшим совпадением. Взгляд Дина на манер заправского скалолаза цеплялся за самые рельефные места, вроде его упругой задницы и пропечатанных икр. Сегодня Кастиэль был в шортах для бега, и ― ух, за это погоду можно было и простить. Хотя даже когда тот надевал мешковатые джинсы, Дин оставался уверен: ему полюбится всё, что скрывалось под ними. По виску Кастиэля наперегонки бежали капельки пота. Он отвинтил крышку минералки и, прикрыв глаза, обхватил губами горлышко. Если до этого Дину казалось, что в помещении жарко, то он передумал. Пожалуй, даже нормальный кондиционер не спас бы от жажды, которая мгновенно разожглась в его организме. Кадык отчаянно подпрыгнул, собирая остатки слюны из пересохшего горла. Общий бойлер с водой пустовал после прошедшего обеда. Свою же бутылку Дин забыл в машине, и из-за тёрок с голубиной бандой выходить сейчас на улицу было небезопасно. А Кастиэль продолжал с беспощадной соблазнительностью тянуть свою минералку. Ассоциации со скоростью профессиональных строителей выстроили в мозгу красочную картинку, что бы ещё тот мог обхватывать с таким же наслаждением… Внезапно Кастиэль поперхнулся. Прокашлявшись, он уставился на Дина, словно посчитал его виноватым, и предпринял интенсивную попытку убийства взглядом. Через полминуты он ещё и поднялся, как будто осознал, что процесс убийства пойдёт быстрее, если подключить руки. Дин недоумённо подобрался, пока Кастиэль сокращал расстояние между ними и… он просто протянул свою бутылку. Дин недоверчиво метался глазами между ней и её владельцем, облизывая губы. Что-то этот добродушный жест не вязался с его суровым видом. ― Ты что, мысли читаешь? ― осторожно усмехнулся Дин. ― Нет. Я их вижу. На пару мгновений Дин завис. А затем понимание треснуло его здоровенным кулаком по башке. Видит мысли. И не далее минуты назад он представлял, что Кастиэль старательно ему отсасывал. А ещё раньше… Кастиэль сухо кашлянул. Мир внутри Дина перевернулся, а мир снаружи Дина услужливо ему просуфлировал: стул опасно накренился и грохнулся бы, не успей он схватиться за край стола. Когда он восстановил равновесие, Кастиэль приподнял бровь и сдержанно заметил: ― Чтобы избежать недоразумений: я не стремлюсь к телепатии намеренно. Это случается из-за отсутствия надёжного барьера вокруг твоего сознания. Поэтому я был бы признателен, если бы ты сдерживал свои… порывы. Интересно, если его обвинят в ментальном изнасиловании, подойдёт ли оправдание, что ментальные копии Кастиэля делали всё по взаимному согласию и были сверху? Дин призвал всю свою рассудительность, чтобы трезво проанализировать ситуацию. Вряд ли Кастиэль видел все его мысли. Родиться со способностью ― это ещё полдела (или полбеды, здесь уж зависит от носителя). Её надо развивать, как и любой практический навык. Дин, например, не всегда понимал животных. Был у них в приюте угрюмый сенбернар, так не разобрать ничего, кроме «жрать», «ссать» и «спать» (не исключено, что тот в лишних словах не нуждался и просто нашёл формулу, ёмко выражавшую все абстрактные определения земного счастья). Кроме того, испытывай Кастиэль отвращение, он бы уже намекнул. Скажем, разбил бы нос, а не милостиво делился водой. Придя к этому выводу, рассудительность с чувством выполненного долга уступила место своему оппоненту: безрассудности. Дин ведь собирался сделать шаг навстречу, и когда ещё Кастиэль подойдёт так добровольно? ― Раз уж мы затронули эту тему… ― он потянулся к бутылке и ненавязчиво полюбопытствовал: ― Как ты смотришь на то, что я предложу доставить тебе лучший в жизни оргазм?* * *
― Из-за тебя моя девушка умирает! ― вскликнула Чарли. Она присела на корточки перед Джо и накрыла ладонями её хрупкие колени (но если бы ваша промежность вступила в скоростной контакт хоть с одной из них, то кирпичи показались бы нежными диванными подушками). Джо судорожно заглатывала воздух. Слеза катилась по её раскрасневшейся щеке. Джо умирала от смеха. Дин пожалел, что рассказал обо всём. ― Иногда полезно напрягать извилины перед тем, как что-то делать, ― Чарли покачала головой. ― Не знаю насчёт извилин во множественном числе, но та семидюймовая, что болтается у него между ног, и без того постоянно напряжена, ― икнув, высказалась Джо. ― Семь с половиной дюймов! ― оскорбился Дин. Они синхронно закатили глаза, как и полагалось отвратительным парочкам, живущим вместе долгое время. Дин не мог найти себе места. Тогда, в приюте, Кастиэль уже приоткрыл рот, чтобы ответить на его заманчивое предложение, как в комнату ворвался один из работников. Размахивая руками, он позвал на помощь, и пришлось повиноваться, поскольку Кастиэль явно не собирался продолжать разговор при посторонних. Виной всему оказалась ― кто бы сомневался ― Мэг, которая на протяжении пятнадцати минут душераздирающе (а также одеждораздирающе, как понял Дин, неосторожно протянув к ней руку) завывала. Причина истерики была в том, что она пожелала добавку десерта на обед и персональный кондиционер в клетку ― в общем, ничего удивительного. После этого на Дина повесили ещё с десяток дел, от которых он благополучно отлынивал весь день, так что с Кастиэлем уединиться не удалось. ― Будь он против, то возмутился бы сразу, как увидел подобные мысли, ― успокаивал себя Дин. ― То есть в тот момент, как впервые переступил порог приюта, ты хочешь сказать. Дин фыркнул. Он был уверен, что между ними пробежала искра, чёрт, да между ними подожжённый магазин пиротехники протанцевал. Но при этом все предыдущие попытки сблизиться Кастиэль воспринимал с радушием айсберга, дожидавшегося корабля. Что-то здесь не сходилось. ― Дай угадаю: в твоих мечтаниях он кончает так, что может проводить мастер-классы для вулканов? ― внезапно предположила Джо. ― Чего? ― нахмурился Дин. Да, мысленно Кастиэль выполнял всякое, что заставило бы порно-звёзд считать себя второсортными чайниками. На то фантазии и были нужны, чтобы упорхнуть из приземлённой реальности в мир заоблачных оргазмов. ― Может, ты спугнул его завышенными ожиданиями, ― хмыкнула она. ― Хотя я больше склоняюсь к тому, что он считает тебя обыкновенным самоуверенным придурком. ― Спасибо за поддержку. ― В конце концов, не всех интересует только секс, ― подтвердила Чарли. ― Почему-то вы придерживаетесь этого мнения исключительно днём, ― проворчал Дин, вспоминая, как спинка кровати долбилась ночью об стену. По переезде в квартиру он включил в себе джентльмена и уступил им единственную спальню, а сам довольствовался диваном в гостиной. (Ладно, на его приступ галантности в какой-то степени повлияла Джо, которая как раз заносила комод с той же грацией, что и дамскую сумку.) С другой стороны, это объяснило бы поведение Кастиэля. Кто знает, вдруг он недавно осознал свою ориентацию и имел скудный опыт, а Дин уже напредставлял, что его язык в оригами скручивается, оказываясь между чьих-то ног. Эта догадка приободрила. Последний раз насладившись под струями душа воображаемой версией Кастиэля («Постельный гуру»), Дин настроился доказать реальной версии Кастиэля («Теплый, как лёд»), что готов принять его таким, какой он есть. С распростёртыми объятиями.* * *
Для верности Дин решил выключить порно-канал, который круглосуточно транслировался в его голове. Но пульт к мозгу оказалось не так уж легко найти. Это напоминало ситуацию с белой обезьяной, о которой нельзя думать, ― и она настойчиво появлялась, произнося своё фирменное «у-ук» (Дин не будет комментировать, что под этим подразумевалось, поскольку ещё остались вещи, которые даже он смущался произнести). А так как Кастиэль имел значительные преимущества в привлекательности над обезьянами, то всё во стократ усложнялось. Под конец рабочего дня Дин попытал удачу. Как и обычно, Кастиэля удалось выловить в стороне от основной массы. (Для справки, здешние работники делились на две категории: а) активисты, которые считали, что своим энтузиазмом покорят даже зверей, и б) нытики, которые надеялись, что хотя бы звери смогут их стерпеть. Причём, этих людей объединяла общая черта: окружающие были очень рады, что значительную часть времени они проводили за городом.) Дин пригладил волосы, секундой позже опять их взлохматил и направился к Кастиэлю, возившемуся с Мэг. Он назвал бы это несмешным совпадением, но Кастиэль испытывал особую тягу к ней и редко проходил мимо. Не исключено, что тот стал первым подопытным, на котором Мэг провела успешное промывание мозгов, поскольку никто в здравом уме не стал бы задерживаться рядом с ней дольше положенного. Точно. Никто, кроме Дина, не знал её планов. ― Мысли животных ты тоже видишь? ― наобум спросил Дин, когда его вытянутая тень накрыла скрючившегося возле кошки Кастиэля. ― Некоторых, ― скупо отозвался тот, выпрямившись вместе с Мэг на руках и повернувшись лицом. Его интонация намекала, что к животным он причислил исключительно такой редкий и уникальный вид как «Дин Винчестер». Дин слегка покраснел, поскольку сейчас как раз размышлял о том, что не отказался, если бы Кастиэль и ему почесал за ухом. Языком. Чёрт. ― Слушай. Эм, насчёт вчерашнего. Просто, чтобы ты знал: я не ожидаю чего-то такого, ― он потёр шею и лаконично продолжил: ― Типа, что ты запрыгнешь в кровать двойным сальто и откроешь смазку пальцами ног. Наверное, будучи телепатом, Кастиэль забывал вербально реагировать на чужую речь, но и без того стало ясно, что следует сбавить обороты. Тот молчал и смотрел, словно решил провести ещё парочку экспериментов: не убить взглядом, так хоть немного контузить. ― Гхм, паршивый пример… Давай промотаем с того момента, как ты мне всё-таки врежешь, до того, как через недельку я снова подвалю и приглашу выпить по пиву? ― Это твой способ пригласить меня на свидание? ― ровно спросил Кастиэль, чем совершенно обескуражил его. Дин бы не зашёл так далеко, чтобы назвать это прямо-таки свиданием. Он повёл плечами, но по инерции поддался: ― Ну… кажется. А это твой способ согласиться? ― Думаю, да, ― тот неуверенно кивнул, кажется, удивлённый своим ответом так же, как Дин ― своим вопросом. ― Завтра я свободен. ― Вот это совпадение, и я свободен. Как ветер! ― просиял он, прикидывая, сколько всего придётся отменить. ― Он просто сжалился над тобой, двуногий, ― промурзлорадствовала Мэг. Она театрально прогибалась в руках Кастиэля и вибрировала, как старый мобильник. Одновременно с этим она цеплялась когтями за его футболку на груди, будто пыталась проделать пирсинг в сосках. Усилием воли Дин пресёк мысли о проколах в экзотических местах. ― О чём она говорит? ― с внезапной теплотой спросил Кастиэль, поглаживая её клокастую шерсть. На его лбу выступила заботливая морщинка. (В случае с Дином эта морщинка притворялась непонимающим изгибом, зараза.) Дин немного взволновался тем, что тот был в курсе его способности. Конечно, о ней все знали, но с учётом отстранённости Кастиэля было приятно, что он сделал эту отметку в памяти. Дин с очаровательной улыбкой ответил: ― Умоляет, чтобы её вымыли. Мэг зарычала совсем не по-кошачьи: кажется, она натренировала свои голосовые связки для ломаного собачьего, чтобы в будущем использовать псов в качестве рабочей силы восстания. Определённо, Дин был обязан вывести Кастиэля из-под её влияния.* * *
Они договорились встретиться в местном баре следующим вечером. Дин откопал самую свежую рубашку в шкафу, хотя, по оценке Джо и Чарли, разница между ней и самой несвежей была довольно-таки условной. ― Ты волнуешься, ― изумлённо заключила Джо, поправляя ему воротник. Дин фыркнул: ― Чушь собачья. ― Нет, правда, твоя аура подрагивает, ― подхватила Чарли. Дин посмотрел на неё, как на предательницу. Честное слово, они провожали его будто на первое свидание. А, ну да, со времён поступления в колледж так оно и было. Но Дина больше беспокоило не само свидание, а то, что для представителя нетрадиционной ориентации Кастиэль казался слишком традиционным. Возможно, его заводили случайные соприкосновения коленей где-нибудь под тесным столиком в кафе. Лично Дина больше заводили неслучайные соприкосновения членов где-нибудь на широкой кровати. Однако он готов был повременить ― уж больно лакомый кусочек просился на язык. Да и, в конце концов, должны же быть и у Кастиэля какие-то рамки неприличия! ― Будь хорошим мальчиком, поухаживай за ним, ― в прихожей Джо ещё раз разгладила складки на его плечах. Затем она по-сестрински обняла его, и рёбра Дина растроганно хрустнули. Было загадкой, как Чарли оставалась невредимой после их ночных развлечений. ― И помни, мой друг, ― напутствовала сама Чарли, вознеся палец в воздух, ― раскатать по его члену резинку ― это не ухаживание. Подхватив куртку и ключи, Дин поспешил унести отсюда ноги.* * *
― Ты ведь не против, что я зову тебя Касом? ― лениво спохватился Дин. ― Я привык. ― Кастиэль опустил кружку с пивом и снисходительно улыбнулся. А Дин для приличия отвёл взгляд, вспоминая, в каких именно мысленных сценариях пришёл к сокращению его имени. За время встречи он успел узнать, что Кастиэль учился в том же колледже, только на курс старше. Возможно, он узнал бы это ещё года два назад, если бы регулярно ходил на занятия. Вскоре разговор застопорился. Дин старался расслабиться, но атмосфера напоминала зудящий шар электричества, и в этом шаре хватало вольт, чтобы парализовать его пресловутое красноречие. Кастиэль же явно любил тишину, и неловкой она ему не казалась. Во всяком случае, он не торопился возобновить беседу. Дин снова подтолкнул его: ― Так, и что привело тебя в приют? Он ожидал речей про альтруизм и помощь братьям нашим меньшим, ведь сам замечал, с какой искренней лаской Кастиэль обращался со здешними обитателями. ― Люди. На недоуменное выражение его лица он пояснил: ― Чужие мысли провоцируют мигрень. В приюте я нахожу умиротворение… большую часть времени. Совесть Дина не то чтобы проснулась, но всхрапнула громче обычного, уловив завуалированный намёк. Он перевёл тему: ― Ха! Для меня приют ― такая же тихая гавань, как Таймс-сквер посреди дня. Кастиэль серьёзно кивнул: ― Твоя способность ― одна из самых уникальных, с которыми мне доводилось сталкиваться. Очень благородно с твоей стороны применить её в приюте. Дин стушевался, прикидывая, можно ли считать его предыдущую работу (консультирование) таким же благородным занятием. Не хотелось, чтобы Кастиэль сделал о нём положительные выводы, а затем разочаровался. ― Да ерунда. Вообще-то, я планировал спасать мир, даже прошёл интенсивные курсы супергеройства. Но по окончанию мне сказали, что позвонят, если в их офисе заведутся крысы и понадобится моя суперпомощь. Сказано это было в шутку, которая хорошо заходила окружающим. Кастиэль же не рассмеялся и посмотрел так проникновенно, что Дин почувствовал себя обнажённым (и это даже не возбуждало). Нет, он понимал, что настоящие супергерои ― не придурки с телевизора в облегающих трико, будто посетившие распродажу костюмов для Хэллоуина в последний момент. На самом деле они работали под строгим прикрытием, поскольку, если бы люди знали, как часто мир висел на волоске, они бы чокнулись. Так что Дин совершенно объективно сравнивал себя с ними и совершенно объективно считал себя неудачником: он разве что устраивал побег лабораторным зверькам и снимал безмозглых котят с деревьев. ― Большая картина складывается из маленьких деталей, ― задумчиво перебил ход его мыслей Кастиэль. ― Эй! Личное пространство, приятель, ― Дин выставил ладони вверх. Его застало врасплох это ментальное хакерство; он справедливо рассудил, что раньше Кастиэль ясно «видел» его потому, что мысли Дина были направлены непосредственно на его персону, да ещё и приправлены острым соусом полнейшего разврата. Но Кастиэль и сам смутился ― впервые на памяти Дина. ― Прости. Я уже упоминал, что отграничиваюсь от окружающих, но твоё сознание слишком… необузданное. Никак не могу приноровиться. Наверное, наша встреча вне работы была не лучшей затеей, ― Кастиэль поморщился и чуть отодвинулся на стуле. ― Что? Нет, подожди, ― Дин придержал его за запястье. Вспыхнувшее раздражение быстро рассосалось. ― В колледже я выдержал только вводные лекции по ментальной защите. Профессор обладал способностью суперзанудства, так что это, наверное, моя вина. Я погорячился. Останься. По правде сказать, он прогуливал не из-за преподавателя. В каждом захолустье нашлись бы занятия вроде «Не дай жене-менталисту узнать, как прошла командировка», но Дин казался себе там вставным зубом в голливудском оскале. Обычно он сидел на заднем ряду с теми несчастными, которые притягивали к себе металлические предметы или владели другой наитупейшей силой. В то же время какой-нибудь выпендрёжник с телекинезом плясал перед публикой, и Дину так и хотелось запустить в него горстью скрепок, отодранных от своего соседа. Он знал базис, выученный ещё в школе, и этого хватало, чтобы номер банковской карточки оставался в безопасности. Большинство менталистов были «подслеповатыми» и улавливали лишь размытые образы, как сквозь толщу мутной воды, так что рассмотреть чёткий ряд цифр было им неподвластно. ― Это многое объясняет, ― нахмурился Кастиэль. Если он и уловил истинную причину, то на этот раз виду не подал. Он перевёл взгляд на пальцы, обхватившие его запястье. Дин убрал руку. ― Я мог бы помочь тебе. Обучить основным приёмам. ― Чудненько! Я в деле. ― Он был согласен на многое, если это сблизит их, хотя к самому предложению отнёсся равнодушно. ― В целом, это несложно, достаточно практиковать определённую мысленную настройку, ― воодушевился Кастиэль, впервые казавшийся заинтересованным чем-то помимо Мэг и прочих хвостатых. ― Скажем, представить вокруг себя зеркало или нащупать в темноте рычаг, блокируя разум… Дин не ожидал, что они начнут прямо сейчас, но, вальяжно откинувшись на стуле, не смог не прокомментировать: ― Мне нравится вариант, где на ощупь и в темноте ― в этом я спец.* * *
Время текло сквозь пальцы, как белоснежный песок с пляжей Майами (или, что гораздо наглядней, деньги, которые приходилось тратить в районе белоснежных пляжей Майами). ― Мы встречаемся целую вечность, ― подсчитал Дин. ― Две недели, ― поправила Джо, красившая ногти на ногах Чарли оранжевым. Она мягко и заботливо придерживала её стопу, строение которой в её руках представлялось не более надёжным, чем у вафельного батончика. ― Ну, так разве я не говорил про вечность? Дин пересекал гостиную туда-обратно (семь обычных шагов и четыре ― широких раздражённых), примеряя, на какой ещё стене не помешало бы пробить окно, чтобы выветрить отвратительный запах лака. Эта тошнотворная атмосфера не способствовала созданию настроя, необходимого для серьёзных рассуждений. Итак, Кастиэль. В приюте он нередко спрашивал перевод всякого щенячье-котячьего скулежа, и Дин не переставал удивляться выражению тихого восхищения на его лице, словно каждый раз вырастал в его глазах из полного бездельника лишь в частичного. Дин даже перестал отлынивать от работы и периодически проявлял инициативу. (К сожалению, предложение о круглосуточной охране Мэг никто не поддержал.) В свободное время Кастиэль, как и обещал, учил его ментальной защите за чашкой кофе и тарелкой ароматных бургеров, и Дин делал определённые успехи. Под конец каждой такой встречи они занимались долгим и страстным рукопожатием ― и здесь всё обрывалось. Стоило им перейти к чему-то, вроде смазанного поцелуя, как Дин увлекался и происходила целая мысленная «утечка» из его сознания. Кастиэль напрягался от несанкционированного потока чужих образов, порывисто отстраняясь. Дин понимал, что увидеть человека изнутри ― отнюдь не безудержное веселье, но всё равно сердился, когда после восстановления контроля настрой уже терялся. Поговорить об этом не получалось. В лучшем случае Кастиэль извинялся, заставляя Дина чувствовать себя полнейший мудаком, из-за которого тот наверняка мучился головными болями. ― У меня как-то была подружка, которая могла читать мысли, ― поделилась Джо. ― Плохо, по слогам, но даже при этом она с трудом открывалась людям. Менталисты ― ребята трепетные. ― И почему вы расстались? ― вяло спросил Дин, пока Чарли ушла в ванную за очередным инструментом пытки его обоняния. Джо пожала плечами: ― Она научилась читать мысли хорошо. Дин простонал. Он признавал, пусть и неохотно: благодаря Кастиэлю его желудок вылечился от инсектофобии и завёл несколько бабочек внутри, которые, ну там, трепыхались и прочее. Но лирику в сторону, Дин плавился от невозможности развития их отношений ― каждый раз, когда Кастиэль задевал его эрогенную зону. Что случалось довольно часто, ведь в последнее время эта эрогенная зона начиналась за метр от него.* * *
Дин вызвался выгулять свору дворняг вместе с Кастиэлем. Они прошлись до пустынного зелёного луга, живописного, как с хорошо отфотошопленной открытки, и отпустили с поводка самых интеллигентных собак, отнюдь не интеллигентно тянувших их в разные стороны. Приглядывая за ними, они медленно шагали вдоль змеистой, хрустящей под подошвами тропинки. Дин решил, что им стоит наконец-то во всём разобраться. Пусть Кастиэль никогда и не говорил прямо, что его сознание ― болото, в которое отвратительно лезть, но все реакции и так кричали об этом. Дин устал изводиться предположениями и хотел услышать это признание вслух. ― Может, сегодня заедем ко мне? ― спросил он. ― Сделаю тебе чай, массаж, минет… ― Не думаю, что сейчас подходящее время для подобных обсуждений, ― отрезал Кастиэль. Дин выдохнул так же терпеливо, как оператор колл-центра в конце рабочего дня. Кастиэль явно не был асексуален, иначе бы вовсе отказался с ним связываться, зная о гареме из своих копий в голове Дина. Более того, вспоминая тот случай, когда Дин искал жвачку в машине и перепутал бардачок с промежностью Кастиэля, оказалось, что тот вполне себе отзывчивый парень. Но Дин постарался не рубить с плеча. Возможно, дело не только в его назойливом сознании. Возможно, есть ещё какие-то причины, о которых тот не хочет говорить, например… ― Дин. Со мной… моим здоровьем всё в порядке. Что ж. Оставался самый крайний вариант. Кастиэль хмуро заметил: ― И на мне нет семейных трусов с утками. Дин хмыкнул и пожал плечами. Но, откинув эту телепатическую викторину, он посерьезнел и спросил напрямую: ― Тогда что? Тебе неприятно «видеть» меня, в этом всё дело? ― Прости? ― изумился тот, замедлив шаг и приподняв брови. ― Брось. Я пытался, но мы оба знаем, что из меня хреновый гуру самоконтроля. Мог бы и оценить усилия, сообщив, что их недостаточно, ― Дин угрюмо подопнул камешек, попавшийся под ноги. Самым противным была не злость, а страх. Страх, что Кастиэль не станет возиться с ним и пойдёт дальше. Страх, что это его в принципе беспокоит. Кастиэль совсем остановился. ― Погоди, Дин, ты считаешь… ― он озадаченно нахмурился, а затем в его взгляде прорезалась болезненная уверенность: ― Всё не так! Я… предложил научить блокированию мыслей, поскольку посчитал, что тебе будет комфортней. Для меня же твоё сознание яркое, но лёгкое и… особенное, я могу заставить себя отстраниться от него только физическим разрывом контакта. За всю историю их знакомства это был его самый эмоциональный всплеск. И ― «физический разрыв контакта»? Так Кастиэль называл свои шараханья от него? Дин тоже притормозил. ― Не уловил. Ты утверждаешь, что не прочь поковыряться в моих мозгах? ― уточнил он, изогнув бровь. ― Как же твои мигрени? ― Ну, я бы выразился иными словами, но в целом ― да, ― скромно усмехнулся Кастиэль. ― Мигрень вызывает неразборчивое месиво образов от окружающих, твои же образы ― чистые и ясные картины на их фоне. Вроде… вроде родственной души. Прости. Я понимаю, что ты на это не подписывался. Дин неверующе уставился на него: Кастиэль зеркально отражал его переживания. ― Да я давным-давно смирился, что ты будешь лазить ко мне не только в штаны, но и в мысли! Идиот. Два идиота, ― с чувством поправился он, потирая лоб. ― Согласен… Наступило глубокомысленное молчание, пока они переварили это нелепое недоразумение. Дин нарушил его первым: ― Но почему ты сторонился меня в приюте в самом начале? Он вскинул на Кастиэля ищущий взгляд. Новость, что тот полностью принимал его, всё ещё казалось фантастичней, чем если бы Джо или Чарли добровольно взяли пылесос в руки. ― Понимал, что для одноразового секса, которого ты хотел, телепат не подойдёт. При этом твои извечные фантазии с моим участием мешали работать в команде. Вот это немного раздражало, ― он укоризненно прищурился. Дин не стал отнекиваться от изначальных намерений с быстрым перепихом. В конце концов, сейчас он осознал, что искать ключ к его сердцу не менее увлекательно, чем отмычку к ширинке. Он только заинтересованно напомнил: ― Но ты согласился выпить со мной. ― Не удержался, сглупил, позволил чувствам взять верх над разумом ― называй как хочешь. ― Так и знал, что мои чары сразу подействовали! ― воскликнул Дин, победно потрясая кулаком в воздухе. Кастиэль закатил глаза, но всё-таки улыбнулся. Учитывая, что улыбки он выдавал под строгий количественный учёт, Дину приятно было нарушить эту статистику. ― Ладно. Теперь я могу поцеловать тебя как следует? ― Я всё ещё считаю, что сейчас неподходящее время и место для… ― О. Заткнись и не мешай мне. Через полминуты жаркого поцелуя над переносицей образовался уже знакомый смутный зуд. Дин почувствовал, словно невидимые руки листали каталог с его картинками-мыслями, пока реальные руки гладили его спину. Но в этот раз они позволили телепатии скрутить их сознания и не пытались разорвать эту связь, расслабляясь и притираясь ближе ― и мысленно, и буквально. Мелкие пташки завели слащавую песню, порхая вокруг них. Дин успел скорчить им рожу. Они вообще были закоренелыми оптимистами и восхищались всем на свете. Хотя чему удивляться: Дин тоже был бы доволен всем происходящим, если бы парил от этого происходящего на приличном расстоянии. Один из воробьёв, солист бэнда, прервался, чтобы разобраться с псом, проявившим особый интерес к его музыкальным талантам: «Чик-чирик, нежная пора любви… Выкуси, блохастая сучка!» Блохастая сучка оказалась полноценным блохастым кобелём, и после этой оскорбительной клеветы Дину и Кастиэлю пришлось поспешно разнимать их.* * *
― Сколько можно расхаживать в нижнем белье? ― возмутился Дин, когда Джо босиком прошлёпала на кухню, залезла в холодильник и достала оттуда йогурт. ― Не жалуйся, и я притворюсь, что не заметила, как мои кружевные трусики попали на твою полку, ― она облизала этикетку. Шея и кончики ушей Дина вспыхнули. Он перевёл тему: ― Завтра пятница, помнишь? ― Как можно забыть про наступление пятницы, работая всю неделю? ― Я про то, что Кас придёт к нам на ужин. ― Моя память достаточно мощная, чтобы удерживать информацию, которую ты повторяешь трижды на дню. Чёрт побери, да ты запал на этого ботаника! ― она впечатлённо присвистнула. Проигнорировав слова про его чувства, Дин вскинулся: ― Ботаника! С чего это ты взяла? ― Ну, противоположности притягиваются и всё такое, ― хихикнула она. ― Эй, я не такой уж тупой, ― насупился Дин. ― Вот готов поспорить, ты не знала, что лебедь ― единственная птица, у которой есть член. ― Просто этим похвастались тебе сами лебеди, когда мы кормили их в парке, ― пропела Чарли, появившись на пороге. В одном бельё, разумеется.* * *
Дин приготовил лучшее овощное рагу в мире. Каждый, кто осмелился бы опровергнуть это, после оказался бы не в состоянии пробовать рагу не только по всему миру, но и в ближайшей забегаловке. (Возможно, с такой позицией и было связано отсутствие инициативы у Джо и Чарли, когда дело касалось кухни.) Он поставил тарелки на стол, где заодно примостился и шоколадный торт, принесённый Кастиэлем. Сам Кастиэль был в гостиной с Джо и Чарли, пока Дин доводил ужин до совершенства. Приходилось торопиться, поскольку оставлять их наедине было небезопасно. Мало ли, Джо захочет покичиться силой и в качестве наглядной демонстрации использует Кастиэля вместо штанги. Тот ведь и воспротивиться будет не в состоянии (Дин как-то пытался, но без толку). Когда он вернулся, Джо и Чарли сидели по обеим сторонам от Кастиэля, душевно прильнув к нему. ― Гляди, а это Дин танцевал стриптиз на выпускном… Дин был уверен, что спрятал все компрометирующие фотоальбомы, пока не понял, что Джо показывает свои воспоминания. Чёрт. Надо бы разнюхать, есть ли люди со способностью стирания памяти. Услышав шаги Дина, Кастиэль перевёл на него беспомощный и одновременно облегчённый взгляд, в котором читалось: «Пожалуйста, сделай что-нибудь». Дин хлопнул в ладоши: ― Так, дамы и гей, прошу к столу. Он пропустил соседок вперёд, одарив их испепеляющим взором, и задержал Кастиэля. ― Должен заметить, мои умения в стриптизе значительно улучшились с тех пор, ― шепнул Дин ему на ухо и гостеприимно стиснул задницу. Ужин напоминал двойное свидание, виденное по фильмам, которые заставляли его смотреть Джо и Чарли. К счастью, Кастиэль прошёл проверку его соседок. Дин это понял, когда Чарли начала разглагольствовать о том, что их ауры стильно сочетаются по цвету; пришлось просить её заткнуться. Они выпили кофе с тортом после того, как Джо и Чарли старательно отчитали Кастиэля за покушение на их талию, и переместились в гостиную. В какой-то момент Чарли поднялась и обратилась к Джо: ― Помнишь, мы хотели съездить на спектакль, который сейчас ставят в театре? ― Спектакль? ― медленно повторила Джо. И то ли у Дина развились зачатки телепатических навыков, то ли он знал её достаточно хорошо, чтобы покраснеть заранее. ― А, тот, что называется «Не будем мешать одной гейской парочке наконец-то потрахаться»? Щеки Кастиэля выразили солидарность в принятии красного оттенка. Вскоре на них появились ещё и дублированные розовые отпечатки помады от поцелуя, которые соседки Дина оставили перед торопливым уходом. И Дин был бы крайне тронут их пониманием, если бы не заподозрил, что они планировали под шумок избежать своей очереди на мытьё посуды. Но ничего, она дождётся их в раковине до завтрашнего дня. (К счастью, на тот момент Дин ещё не знал, что посуда была лишь прикрытием, отвлекающим от пропажи ключей к машине.) Он проводил их и с предвкушением вернулся к Кастиэлю. Но тот выглядел… сердитым? Очень сердитым? Кастиэль подступил к нему почти вплотную: ― Я ведь просил, Дин, неоднократно просил, чтобы ты не занимался со мной мысленным сексом при посторонних. ― Так я и не занимался! ― защитился Дин, примирительно выставив ладони. Ага, теперь понятно, почему кусок торта зашёл Кастиэлю не в то горло. ― Всего лишь разок вспомнил, как растягивал себя в душе перед твоим приходом. Ну, чтобы задать тон вечеру. Этого хватило, чтобы через пару минут Дин остался без футболки, а рубашка Кастиэля болталась на его запястье, после чего они вжались друг в друга ― грубо, неосторожно, жадно. Губы Кастиэля приоткрылись, поддаваясь языку Дина, заскользившего вдоль их обветренного контура. Обвивая друг друга руками, зигзагом передвигаясь от одной стены к другой, они добрались до спальни. Дин надеялся, что соседки не прибьют его, если он позаимствует их кровать, поскольку сейчас у него было кого разложить и попривлекательней дивана. В комнате было душно и жарко. Они повалились на постель и бессвязно тёрлись через шорты и белье, с кусачими поцелуями и путаньем в простыне. Насытив изначальный голод, они приостановились и разделись до конца. Дин удовлетворённо хмыкнул, когда нащупал в кармане Кастиэля презерватив ― подготовился ведь. Положив резинку рядом, он принялся изучать его влажное обнажённое тело, которое отзывчиво изгибалось под ладонями. В какой-то момент Кастиэль подмял его под себя, навалившись сверху. Дин подсказал ему несколько самых актуальных маршрутов, по которым мог прогуляться его язык, вроде «Дорожки Громких Стонов», стартовавшей от сосков и спускавшейся под пупком. Поначалу Кастиэль действовал неуклюже, но сверхъестественная чуткость, с которой он ловил малейшие колебания в его настрое, помогла открыть и несколько нехоженых троп, заставивших Дина поперхнуться воздухом, а Кастиэля ― оторваться и совершенно не по-касовски ухмыльнуться. Полувыдавленный тюбик с клубничной смазкой валялся прямо на ночном столике ― спасибо отсутствию комплексов у соседок. Дин потянулся за ним и подкинул Кастиэлю. То, что он успел заранее растянуть себя, оказалось очень кстати, поскольку Кастиэль медлил на прелюдии, но поторопился, толкнув слегка дрожавшие пальцы внутрь. Впрочем, он быстро приноровился. Пусть Дин и отвык находиться снизу, но чувствовал, что с Кастиэлем ― по крайней мере, сейчас ― это должно быть именно так. Прежде чем сменить пальцы членом, обтянутым резинкой, тот снова замешкался: ― Дин, я должен напомнить, что телепатия может усилиться, когда… ― Прости, но твой стояк утыкается мне в бедро. Это отвлекает от бессмысленных бесед. Я доверяю тебе, ― спустя секунду добавил Дин, чтобы Кастиэль расслабился и сосредоточился на напряжении другого рода. Тот неуверенно, но подчинился. Кастиэль вталкивался плавно, усердно сводя брови и приоткрывая рот. Одной рукой он судорожно сжимал простынь. Дин, конечно, уже понял, что опыт у него действительно был небогатым, но сейчас, глядя на его реакцию, закралась более масштабная догадка. ― Кас… И давно ты занимался сексом? Повисла короткая пауза. ― Эм. Никогда? ― наконец виновато-вопросительно повторил Кастиэль, застыв над ним. Что ж. Раньше Дин не любил возиться с девственниками, но с Кастиэлем почти не удивился чувству собственничества и удовлетворения от того, что можно научить его всему самому. ― Отлично, ― Дин обхватил его ногами за пояс и притянул к себе, заставляя войти глубже и резко выдохнуть. ― Двигайся, ковбой. Вскоре оборванная фраза о телепатии обрела смысл, когда они вошли в ритм и часто толкались бёдрами навстречу. Происходящее стало казаться слиянием не только тел, но и душ ― и не потому, что Дин таки превратился в грёбаного романтика. Их сознания сцепились, как и пальцы их взмокших ладоней. Хотя Дин готов был поспорить, что Кастиэль не много видел ― в его голове сейчас не формировались связные образы. Только накапливались обрывки стонов, запахов, ощущений гладкой кожи под пальцами и пульсации горячего члена внутри. Кастиэль прижался наморщенным лбом к его лбу, ускоряясь и обжигая хриплым дыханием. Он был старательным в постели. Несмотря на отсутствие опыта и выдержки, он заботился об удовольствии Дина сквозь своё собственное, добравшееся до сжимающего пика. Его рука втиснулась между их телами, суматошно, рассеянно лаская член Дина, блестевший от смазки. Благодаря тому, что они закрутились в одном мысленном потоке, то и через край они тоже перепрыгнули почти вместе. Рвано подались вперёд, замерли ― и вздрогнули в пружинистой волне оргазма. Дин притянул Кастиэля за затылок и крепко поцеловал в припухший рот. С потолка снегом посыпался лёгкий слой штукатурки. Откинувшись на мятую постель, они перевели дыхание. Дин вытянул руки в стороны ― одна упала на грудь Кастиэля. Мозг напряжённо играл в скрэббл, пытаясь подобрать слово, достоверно описывающее его состояние. Всё, что он мог пока сказать, это: ― Вау… ― Ты в порядке? ― взмыленный Кастиэль подкатился к нему и стёр след от слезы, прозрачной змейкой проползшей по его виску. ― Ну, ты так душещипательно кончил, я не сдержался, ― вяло отшутился он, смутившись его беспокойству. Секс с Кастиэлем не слишком напоминал давнишние фантазии, оказался даже скоротечней и незатейливей многих реальных приключений, но это было, чёрт побери, такое интимное сочетание эмоциональной близости, выстроенной поверх физической, что влага невольно выступила на глазах. Через какое-то время он собрался с силами, чтобы подняться за полотенцем и привести их в порядок, но Кастиэль остановил его за запястье: ― Ещё раз? Дин моргнул, а затем на его лице расползлась ухмылка. ― А ты требовательный, ― он толкнул его на спину и неторопливо оседлал, зажимая запястья над головой и упираясь коленом между ног. ― Мне нравится.* * *
Джо и Чарли вернулись на следующее утро, когда рассвет ещё только заползал в комнату. Громко хлопнув дверью, Джо жизнерадостно крикнула, что у них есть полминуты, чтобы разобраться, где чьи трусы, надеть чужие и сделать вид, что всё это происходит не в их спальне. ― Вчера ты сказал, что мои друзья прекрасные и заботливые? ― сонно пробормотал Дин, натягивая одеяло повыше. ― Так вот, это была твоя лучшая шутка. Кастиэль хрипло промычал ему в плечо.* * *
Несколько месяцев спустя Приглашать Кастиэля к себе на ночь, устраивая с соседками битву за самые удобные горизонтальные поверхности, вскоре стало накладно. Ну, Дину нормально, но Кастиэль как-то не прельщался. Поэтому Дин чрезвычайно обрадовался, когда в соседнем доме начали сдавать квартиру ― небольшую, зато уединённую, он и так давно подумывал о самостоятельном жилье. (Не надо считать его жестоким: перед переездом он объяснил Джо и Чарли, что такое плита и духовка.) Но Дин всё ещё не мог поверить, что недавно подписался на это. Он нервно барабанил по рулю, а, увидев вдали Кастиэля, принялся ещё и притоптывать ногой для полного комплекта. Кастиэль быстро шагал, прижимая к груди свёрток размеров младенца. Открыв дверь, он забрался на пассажирское сиденье. ― Смотришься, как мамаша из роддома, ― буркнул Дин, наблюдая за тем, как наглая усатая морда Мэг выползает из-под клетчатого пледа. ― И вообще, для гея ты слишком увлечён киской. Обитая в студенческом общежитии, Кастиэль не мог приютить Мэг, хотя давно мечтал. Об этом Дин узнал, открыв обратный эффект телепатии: изредка и яркие мысли Кастиэля тонким ручейком просачивались к нему. И в один прекрасно-ужасный день, пока Кастиэль с тоскливым взглядом нежил Мэг в приюте, Дин не выдержал и предложил забрать её к себе. Но с одним условием: бонусом к ней пойдёт сам Кастиэль. И теперь это действительно происходило. Он уже предупредил Мэг о правилах проживания в доме: смывать за собой в туалете, убирать игрушки, не подглядывать за чужим сексом (в общем, весь перечень требований, который предъявляли ему Джо и Чарли). Царапаться, кусаться и прочие элементы антисоциального поведения тоже запрещены. ― Хм. Полагаю, на твоего парня по ночам действует исключение? ― промурлыкала Мэг, после чего дала клятву согласия кровью. Правда, не своей: она щедро царапнула подбородок Дина. ― Кас, ― прошипел он, ― а в течение какого времени её можно вернуть? ― Вы подружитесь, ― заверил его Кастиэль. Он гладил её между пушистых ушей, с блаженным видом прислонившись к окну. Итак, она ехала в их дом не подчиняться. Она ехала властвовать. Дин завёл машину и тронулся с места. ― Мне остаётся верить, что всё это не было подстроено. ― О чём ты? ― Кастиэль повернулся к нему. ― О том, что тебя подослали соблазнить меня, влюбить и использовать в корыстных целях кошачьего восстания. Тот покачал головой. ― Так вышло, что я тоже влюбился, и план потерпел крах. ― Надеюсь, всё, кроме твоей влюблённости, ― неудачный сарказм? ― Разумеется, ― туманно согласился Кастиэль. Мэг загадочно блеснула глазами. Возможно, курсы супергеройства всё-таки пригодятся. Если он спасёт мир от вторжения котов и в награду получит поцелуй одного горячего красавчика ― оно стоит того. Но Кастиэль решил наградить его уже тогда, когда они переступили порог их совместной квартиры. В конце концов, он не требовал всего мира, чтобы оставаться рядом. Ему было достаточно и просто Дина, со всеми его недостатками, скверным чувством юмора… ― Кас, у меня великолепное чувство юмора! Прекращай пихать мне в голову свои мысли, ― проворчал Дин, стряхивая кошку со штанины, в которой она нацелилась проделать рваные дизайнерские элементы. ― И продолжай пихать мне в рот свой язык. Кастиэль послушался. А Дин был очень доволен тем, что успел захлопнуть дверь спальни перед самым носом Мэг, проигнорировав её бранное мяуканье.