Not Alone

      Прибыв в сиротский приют, он остался один на один со своими кошмарами о его так называемой семье. Хотя Юичиро и отрицал это, но всё же он боялся. Боялся, что однажды его родители придут за ним, хоть и не могут выполнять свои родительские обязанности. Все его ночные кошмары только из этого и состояли: отец, душащий его; мать, избивающая при первой же возможности. То, что он испытывал, возвращалось каждую ночь, чтобы преследовать его.       «Почему это все не может просто исчезнуть?» — прошептал Юичиро, проснувшись после очередного кошмара, и слёзы снова хлынули по его щекам. Брюнет вылез из постели и направился к двери, но тут его внимание привлекла пустая кровать Микаэлы. Юичиро остановился и попытался разглядеть белокурого мальчика в одной из постелей, что стояли вдоль стен. Безуспешно. Любопытство взяло верх: Юичиро на цыпочках вышел из комнаты и направился вниз по коридору, заглядывая в другие комнаты в поисках бледноволосого сироты. После очередной попытки он решил оставить эту затею. В конце концов, какое ему дело до незнакомого мальчика?       Он зашёл на кухню и внезапно остановился — напротив него за столом сидел Микаэла с полным стаканом парного молока.       — Я ждал тебя. Присаживайся, — улыбнулся он.       Юичиро был слегка смущён.       — Не смотри на меня так. Можешь подойти и сесть рядом?       Микаэла тепло улыбнулся Юичиро, и тот, слегка кивнув, пересёк кухню и занял место рядом. Стакан с белым напитком подвинули ближе к нему.       — Это тёплое молоко, оно поможет тебе заснуть, — объяснил он.       Юичиро снова кивнул. В его ярких зелёных глазах всё ещё было некоторое смущение. Блондин вновь тепло улыбнулся.        — Конечно же, я не мог не заметить, как ты ворочаешься во сне, пытаясь уснуть. Я подумал, что в итоге ты всё же встанешь, и решил помочь: хорошее, тёплое молоко всегда помогает мне успокоиться.       — Эм, спасибо, — пробормотал Юичиро. Он потянулся к стакану и за секунду выпил молоко. Белокурый с интересом наблюдал за ним.       — Я знаю, что тебе снятся кошмары... — начал Микаэла. Юичиро резко поставил пустой стакан на стол; его глаза сверкали от негодования.       — Какого чёрта ты это знаешь? — прорычал он.        Микаэла встал и посмотрел на осиротевшего мальчика. Его обычно яркие голубые глаза вмиг потускнели.       — Хочешь верь, хочешь нет, но ты не единственный, кто приезжает сюда, перенеся ужасное прошлое. У всех нас есть свои истории, и все мы проходили через то же, что и ты. Кошмары, страх, гнев… — Микаэла прикрыл глаза; воспоминания о собственном прошлом пронеслись в его голове. Затем он открыл их и, улыбнувшись одними губами, продолжил: — Но мы не одни здесь. И ты не одинок, Юичиро. Я знаю, ты говоришь, что у тебя нет семьи, но мы — именно она. Семья. И мы помогаем друг другу, когда воспоминания о прошлом сдавливают душу. Я не позволю тебе бояться!       Юичиро уставился на улыбающегося Микаэлу — возможно, он действительно знал о его переживаниях. Возможно, — только возможно, — эти дети смогли бы стать его семьей. Сироты не выбирают сиротство — у каждого своя история.       — Я... я не хочу бояться.       Юичиро закусил губу, чтобы сдержать пробивающиеся изнутри рыдания. Широкая улыбка озарила лицо Микаэлы, и он протянул мальчику руку:       — Добро пожаловать в семью Хакуя, Ю-чан! — Микаэла сиял. Юичиро поднял глаза: казалось, что белокурый излучает одно счастье.       — Спасибо, Микаэла...       — Мика, — поправил блондин.       — Что?       — Зови меня Микой, — расплылся в улыбке тот.       Юичиро кивнул, а затем встал, взяв нового друга за руку.       — Спасибо, Мика.