Оторва или Тихоня?

Никогда не была трусихой. Никогда не тушевала перед мужскими членами. Никогда не была из тех правильных девчонок. Но после заявления Чживона захотела спрятаться от всего мира под одеялом и не вылазить оттуда, пока Ким Чживон не исчезнет из этого мира. Потому что мне страшно представить, о чём он думает, что он собирается делать со мной. Боюсь остаться один на один с ним. Именно по этой причине мне вдруг показалось очень умным притвориться больной и не пойти на работу. Я зарылась под одеяло с головой, тренируя голос больной, чтобы отзвониться начальству и наврать с три короба. Уже когда собралась звонить, в комнату вошёл Чжунхэ – я резко замерла, закрывая глаза и пряча телефон под собой. Притворилась спящей. Чжунхэ смачно зевнул и громко прошлепал босыми ногами до моей кровати. Я почувствовала, как матрас прогнулся под тяжестью тела брата. Он отдернул край одеяла и указательным пальцем нажал на кончик моего носа. - Просыпайся, Нуна, иначе проспишь на работу, - сиплым ото сна голосом сказал Чжунхэ, продолжая нажимать на мой нос. Он с самого детства мне так любил делать. Ещё тогда, когда сказал, что кончик носа у меня слишком круглый – напоминает дверной звонок. Конечно, это неприятно слышать, что твой нос похож на кнопку, но на него злиться было невозможно. - А ты чего так рано встал? – пропыхтела я, притворяясь, будто это он меня разбудил. Парень отдёрнул от моего лица руку и слабо улыбнулся. Его каштановые волосы торчали в разные стороны, придавая Чжунхэ миловидный и домашний вид. - Замёрз и решил поваляться в твоей кровати, - со своей детской улыбкой, которую он показывал только мне, Чжунхэ подвинул меня, чтобы ему хватило места, и забрался ко мне под одеяло, укрывая нас двоих почти до носа. Свои холодные ноги он переплёл с моими горячими, словно доказывая свои слова. Брат закинул поперёк моей талии руку, закрывая глаза. Таким он был со мной последний раз за день до смерти родителей. В груди сдавленно защемило, а в желудке камнем ударил спазм, отдаваясь тупой болью во всём теле. Когда воспоминания похожи на кинжал, их невозможно достать из кровоточащей плоти и спасаться приходится обездвиженностью, тогда не так больно. Шрамы не остаются, потому что рана не затягивается, острие всегда внутри и одно неверное движение, лезвие прорежется вглубь. Можно ли когда-нибудь раздолбить эту рану насквозь? Будет ли тогда настолько же больно? Смахнув наваждение, я придвинулась чуть ближе к Чжунхэ, пытаясь насладиться этим моментом. - Ты болен? Откуда столько нежности в тебе? Денег надо? – вопреки моей блаженной улыбке вякнула я. Чжунхэ в притворном изумлении раскрыл глаза, изображая верх негодования от небрежно брошенных мною слов. - Спасибо, Нуна. Считаешь меня меркантильным засранцем? – иронично свёл брови брат. Я призадумалась, возведя глаза вверх, за что получила легкий тычок в бок. Не сдержав писклявый смех из-за щекотки, я упёрлась лбом в сильное мужское плечо. - Не меркантильным, конечно, но засранцем, - весело проговорила я, отпихивая проворные руки Чжунхэ, которыми он хотел щекотать меня. Мой визг был слышен на всю квартиру в сопровождении громкого смеха Чжунхэ. Перестав издеваться надо мной, юноша сложил ладони под щекой, умастив своё тельце удобнее на моей широкой постели. - Я недавно узнал, что ты куришь, - уже тише произнес Чжунхэ, растеряв свою беззаботность. На его лице появилось едва различимое беспокойство, которое больше выводило из себя – потому что нет причин для волнения. Ку не пытался быть со мной милым, потому что он далек от всей этой мягкосердечной бурды – Чжунхэ приколист и сноб, но не милый младший брат. Что происходит сейчас? Я тоже чуть не обманулась. Но Чжунхэ сожалеет. Точно так же, как и я. Потому что после смерти родителей между нами появилась глубокая яма, которую мы увеличиваем с каждым днём. И в последнее время это видно намного яснее, отчего внутри всё дрожит в противном испуге. - И что? – не повела я бровью, сохраняя на припухших ото сна губах лаконичную улыбку. Чжунхэ перевернулся на спину, беспристрастно взглянув в серый потолок. Его не часто можно увидеть грустным, замкнутым или поникшим, потому что он всегда прячет себя за беззаботностью и безрассудством. Но со мной делится своими настоящими чувствами. Как жаль, что даже такое открытое и тёплое доверие светится по ту сторону обрыва, не давая мне притронуться или сощуриться от яркости. - Сколько ты уже куришь? – спокойно уточнил он, шумно сглатывая. Он тоже ощущал эту пропасть. Тоже не знал, что с ней делать. И тоже плыл по течению, надеясь, что всё само собой уляжется. Но мелкие моменты, которые всплывают в нашей жизни окунают с головой в ледяное понимание того, что с каждым днём наши страхи, раны и воспоминания лишь усугубляются нашим показушным отрешением и мнимой весёлостью. - Года два, - пожала я плечами, принимая точно такое же положение, как и у Чжунхэ. Стоит ли расшибаться и пытаться, когда всего лишь необходимо научиться говорить? Я научилась не обращать внимания на проблемы, переживания и боль, замещая всё это стабильностью и бурлящей в крови ядовитостью. Я научилась быть тем, кем хочу быть, кем нужно быть, кем не существую. Но я не научилась говорить. Мой взгляд метался по однотонному потолку, словно на нём хранились все ответы. - Вот именно, Нуна. Я даже и не подозревал об этом. Чего я ещё не знаю о тебе? – воскликнул брат, резко приподнявшись на локтях и всмотревшись в моё лицо. Я нехотя повернулась к нему, не изображая эмоций. - Чжун, - произнесла сокращенно его имя я. - Что? - Проваливай в свою комнату, - фыркнула я, сводя всё в шутку. У Чжунхэ дёрнулась бровь, и он стал выглядеть таким же, как и обычно – саркастичным, ехидным и взбаламученным. - Вот так. Я к тебе со всей душой, а ты! – протянул он руку, чтобы поставить на моём лбу щелбан, но я отбилась от его руки. - Если ты меня пугаешь, что я должна ещё делать? – съехидничала я, показывая Чжунхэ язык. Он больно ущипнул меня за щеку, скривив губы. Я обиженно захныкала, натирая покрасневшую щеку. Это было подло! - Ладно, иди, собирайся уже, а то ты меня сейчас пугаешь больше своим внешним видом, - наматывая на свой палец прядь моих секущихся волос и дёргая её, съязвил Чжунхэ. Я несильно начала шлёпать ладонями брата по голому плечу, оставляя красные пятна. На работу я бежала с выпученными глазами, растрепанными волосами и юбку, кажется, не той стороной надела. А всё, потому что я опаздывала. Можно было бы обвинить во всём Чжунхэ, но я по большому счёту была сама виновата. Я неслась со всех ног, пихаясь, если кто-то мешал на пути, и громко извиняясь. Забежав во двор университета, чуть не запищала от счастья, что ещё успеваю. Но сердце ухнуло в пятки, когда на крыльце я увидела счастливого Чживона, болтающего с Юнхёном. Он крутил в пальцах зажигалку и поглядывал на наручные часы, а Юнхён яростно жестикулировал, что-то объясняя другу. Мне вспомнился наш вчерашний разговор – во мне разыгрался страх. Не тот жгучий, который разъедает все внутренности, а тот, от которого хочется пуститься в бега и в безрассудства. Что я, собственно, и сделала. Пока молодой человек не заметил меня, я шмыгнула в жиденькие кусты, от которых по большому счёту остались лишь корявые палки – осень всё-таки. Сгорбившись в три погибели, я засеменила к повороту за университет, надеясь, что где-нибудь на первом этаже будет открыто окно – я могла бы забраться внутрь через него. На что я была готова, лишь бы не встречаться с Чживоном. Не знаю, что больше меня страшило – его насмешки или серьёзный подход к моей проблеме. Забежав за поворот и выдохнув с облегчением, что осталась незамеченной – я выровнялась. Теперь нужно пробраться внутрь и дело с концом. Не уверена, что в этот раз меня оправдает уборщица – она всё ещё избегает меня. Напридумала себе невесть чего, теперь косится при виде меня и перебирает своими ножками в противоположную от меня сторону. - Нуна? – раздался голос Ханбина, пугая меня. Чуть не взвизгнув, я схватилась за сердце, находя юношу в окне. Молодой человек облокотился об прохладную поверхность подоконника, склоняя лицо ко мне. Он был не настолько близко, чтобы нарушать личное пространство, но его мягкий аромат напоминающий кофе учуяла. Состряпала невозмутимое лицо и выразительно отбросила прядь сбившихся волос за плечи. - Доброе утро, - не выдала своего волнения и мягко улыбнулась Ханбину. На пухлых губах друга Чживона расцвела очаровательная ответная улыбка. Ослепляя меня своей белизной зубов, юноша осмотрел меня с ног до головы. - Выглядишь так, будто добиралась сюда в препятствиях, - без тени ехидства заметил Ким, потянувшись к моим волосам. Напряглась от неожиданности и дернулась чуть назад от его руки, но Ханбин уже успел пальцами ухватить что-то на моей голове. Он показал мне красный листочек, который вероятно запутался в моих космах. Виновато сощурив глаза, я судорожно провела ладонью по соломенным волосам. - Можно и так сказать. Ты в кабинете? – спросила я, игнорируя то, что Ханбин этот самый листочек продолжал крутить в пальцах, даже не намереваясь выбрасывать. Юноша кивнул в ответ, продолжая с добротной снисходительностью наблюдать за мной, будто я неугомонный кот, которому хочется шкодить. - Один? Снова ответ - лишь кивок. Я закусила губу, раздумывая, просить его о помощи или плюнуть и пойти дальше. Но Ханбин, будто читая всё в моих глазах, а может, выдирая из мыслей, протянул мне руку. - До перемены студенты любят ошиваться в фойе, поэтому до звонка здесь вряд ли кто-то бывает, - объяснил он и добавил, когда увидел понимание в моих глазах, - залазь. - А чего ты не ошиваешься вместе с ними? – обхватив своей замёрзшей ладошкой его, спросила я. Молодой человек потянул меня на себя, а я помогала ему ногами, отталкиваясь от стены под окном. Он помог мне взобраться до половины туловища и обхватил мою талию крепкими руками, чтобы ему было удобнее затаскивать меня внутрь. Но я всё равно не ожидала и ойкнула почти в лицо молодому человеку, по инерции укладывая ладони вокруг шеи. Ханбин прогнулся назад, полностью занося меня в кабинет, а я почувствовала всем своим телом, насколько спортивен Ким. Он поставил меня на пол, отпуская. Я поспешила отдёрнуть от него руки тоже, чтобы не казалось, будто я к нему подкатываю. - Спасибо, - прохрипела я, совсем забывая, что задавала вопрос. Парень пожал неопределенно плечами, мол, я ничего не сделал, и умастил задницу на край парты. - Есть там неприятные сцены, которые мне лучше не видеть, - в полголоса произнёс Ханбин, а я, завороженная его приятным тембром, не сразу поняла, что он имел в виду. Но когда до меня дошло, я понимающе закивала. Хотела бы спросить ещё что-нибудь, но время поджимало, а я уже опоздала, поэтому отложу свою любопытность в шкафчик. - Всё ясно. Ещё раз спасибо, Ханбин, ты меня выручил, - проявила очередную любезность и, услышав, что всё в порядке, умчалась из аудитории. Слава Богу, что по пути Чживон не попался. Под столом его не было – он тусовался, наверное, как и все, в фойе. На столе тоже без сюрпризов. Могу ли я выдохнуть с облегчением? Думаю, что это не в случае Кима. Сейчас я оттянула столкновение с ним, но надолго ли? Ненадолго. Ровно пара. Я даже и не надеялась на то, что Чживон отпустит меня после того, что узнал обо мне. Это было бы смешно и неправдоподобно, у него нашлось тысяча причин прилипнуть ко мне пуще прежнего. Думаю, что Ким тот тип людей, который нужен везде – как он сам и считает. Слишком харизматичный. Слишком сексуальный. Слишком вкусно пахнет. А ещё полнейшее отсутствие каких-либо манер. Не знаю, что больше меня беспокоит – его приставучесть или то, что мне это нравится. Частично. И даже не в том смысле, в котором девочкам нравятся приставания мальчиков. Мне нравится сам тот факт, что Чживон не имеет границ, когда я себя закупорила в исполинские стены без шанса на побег. Именно поэтому он мне напоминает дым – он есть, его видно, но он не ощутим, не осязаем. Очень часто мне так же хотелось растворяться и исчезать. Но у меня всегда возникали «но», сдерживающие меня в клетке собственного сочинения. Чживон пришёл после первой пары. Я мысленно уже десять раз успела задаться вопросом – а не часто ли он прогуливает занятия – ведь постоянно где-то ошивается, например, сейчас пришёл опять ко мне. Старалась не изменять себе и с невозмутимым видом листала произведение Кизи, пока Бобби протирал во мне дырку пристальным взглядом. Предложения и словосочетания совершенно не хотели читаться и запоминаться, ибо я ожидала очередную выходку со стороны Чживона. Не буду на него наговаривать – он чудачит слабовато и в меру приличий, но заставить нервничать меня ему удается хорошо. Но вопреки моим преувеличениям, Бобби лишь поставил возле меня стул и уселся на него, опираясь локтями о мой стол и задевая ими мои руки, аккуратно сложенные на деревянной поверхности. На его привлечение внимания я покорно повернулась к нему, не меняясь в лице. Он подпёр впалую щеку ладонью и изучающе рассматривал меня. - Или ты умеешь быть незаметной, или нашла способ пробраться в университет не через парадный вход, - хмыкнул юноша, не дождавшись от меня ни малейшего слова. Вспомнив Ханбина, как он помог мне попасть в университет, словно мы команда грабителей, решивших обчистить храм знаний. Я ухмыльнулась своим мыслям, что не проскочило мимо внимательного взгляда Чживона. - Лучшее приветствие, которое я слышала, - укоризненно подметила, откладывая книгу в сторону, предварительно вложив между страницами закладку. Почитать пока здесь Ким всё равно не удастся. - Ты избегаешь меня? – облизнув нижнюю губу, поинтересовался он. По нему не казалось, что ему и впрямь есть до этого дело. Мне было понятно, если я продолжу ерепениться, то Чживон забьёт и продолжит трахать девушек в служебном помещение. Я в общем-то не против, пусть делает с ними, что хочет, но упускать такую возможность тоже не хотелось. - А должна? – отвела взгляд в сторону. Чживон щёлкнул пальцами около моего уха, заставляя меня вздрогнуть. Нахмурившись, я с недовольством вперила в него взгляд, сдерживая порыв отвесить ощутимый подзатыльник. - Избегаешь, - как само собой разумеющееся объяснил Бобби и расплылся в улыбке, словно ему нравилась эта игра всё больше. Но игры нет. Чживон потешает своё эго мыслью, что смог застать меня врасплох и взял главенство в свои руки. Пусть и так, он выбил меня из колеи и заставил нервничать. Вместо ответа я фыркнула, не опровергая и не подтверждая его слов. Но Чживону, словно это и не нужно. - У тебя же сегодня нет планов? – осведомился Бобби, откидываясь на стуле. - А что? – мгновенно и с подозрением во взгляде. - Мне нужен просто ответ, - вздохнул парень, показывая всем своим внешним видом, что ему начинает надоедать эта игра в кошки мышки. Терпением он не отличался, а мне казалось, буквально, вчера, что он сродни бронепоезду. - Ты всерьёз вздумал заняться моей… - осеклась я, понимая, что стесняюсь произнести слово «фригидностью», и прочистила горло, - моими делами, которые тебя, собственно, не касаются? - Подобная хрень мне интересна. Никогда раньше не приходилось сталкиваться с девушками, которые не хотят заниматься сексом. Так что, да, всерьёз, - спокойно так проговорил Чживон, словно о бабушкиных пирожках рассказывал, и расплылся в довольной улыбке, оголяя кривые передние зубы. Странно, даже эти неровные изъяны казались весьма привлекательными. С каждым новым днём и часом начинала понимать, что девчонки в нём находят. - Маленький засранец, - беззлобно бросила я, увлекшись своими мыслями, что совсем пропустила мимо себя его колкие фразочки. - Ну, так что, есть планы? – напомнил о своем вопросе Чживон. - Нет, - честно ответила. - Тогда, после работы сразу возвращайся домой, - вставая со стула, сказал он и, отсалютовав мне, ушёл. В мыслях я вновь запаниковала, боясь представить, что задумал всё-таки этот Ким Чживон. Ещё больше во мне заселилось сомнений, когда он не пришёл на следующей перемене, потом на следующей, потом на следующей и так, пока у его группы не закончились пары. Он не пришёл, а это натягивало все мои струны самообладания до предела, превращаясь в острое оружие. Ненавижу больше всего сюрпризы. После работы я пошла домой. Могла бы, конечно, показать характер и пойти к Суджин, но что это даст? Если таким образом можно было бы отделаться от друга Чжунхэ, то вопрос был бы решён в мгновение. Но это лишь его раззадорит, возможно, выведет из себя. Да и вообще, как я могу взять и не вернуться домой? Чжунхэ с меня шкуру сдерёт, да и у меня есть негласное правило – что бы ни случилось, домой нужно вернуться. Наверное, из-за него я так и не сбежала от всего серого в моей жизни. Потому что нужно всегда возвращаться. Отдав разум на террор бесконечным мыслям, я добрела до дома. На автомате открыла домофон, поднялась по лестнице на третий этаж и, напрочь забыв о Чживоне, набрала код на двери, входя внутрь. Не успела очухаться, как на меня налетел Чжунхэ с чёрными от негодования глазами. Я так и замерла в дверях, обескураженная резвостью происходящего. Младший брат стальной хваткой обхватил мои плечи, ощутимо меня тряхнув. Обомлев, выпучила на брата глаза, безмолвно задаваясь вопросом - что происходит? - Нуна! Когда я спрашивал про то, приставал ли к тебе Чживон, я надеялся, что ты мне скажешь всё, как есть! – строгий голос Чжунхэ резал по ушам, пока я приходила в себя от неожиданной встряски. Не сообразив, что от меня хотят, я взметнула брови верх. - Что? В каком смысле «всё, как есть»? Он не приставал! – медленно, со скоростью раненной черепахи, до меня начинало доходить, в чём суть проблемы. Брат фыркнул мне в лицо, отпуская и проталкивая вглубь прихожей, и запер входную дверь на замок, чтобы любопытная соседка снова не высматривала нас в глазок. - Что у тебя с ним? – после «процедуры» обернулся ко мне Чжун и скрестил руки на уровне груди. Чуть не расхохоталась от вопроса, подкосившись иронией, и начала раздеваться. Не стоять же мне одетой всё время. - С чего ты взял, что что-то есть? – устало вопросом на вопрос ответила я, но заметив, что такой ответ Чжунхэ не устроил, поспешила дать отпор, - Чжун, ты своей дивной головушкой ни за что тяжелое сегодня не цеплялся? От моего беззлобного сарказма юноша нахмурил брови, плотно сомкнув губы, как будто сдерживая порыв обхаять меня всеми пушечными матами. На его скулах играли желваки, а вены на шее вздувались от раздражения. Не знала бы Чжунхэ, задалась вопросом, что с его психикой, но он с самого детства заводился с пол оборота. - Это ты, кажется, зацепилась ею! О чём вы договорились? – после минутной тишины вскрикнул Чжунхэ, заставляя меня вздрогнуть. Понимая, что брата нужно срочно отпаивать настойкой валерианы, поспешила приструнить свои едкие замечания. - Так. Тебе твой дружок что-то сказал? – контактно поинтересовалась я, пряча обувь на полку. - Вот именно, что ничего не сказал! – крикнул Чжунхэ, указывая ладонью в сторону спален, - припёрся, оповестил меня, что у вас какие-то договорённости и заперся в твоей комнате! И знаешь, что Чживон-хён может делать лучше всего? – сузил глаза братец, сокращая между нами дистанцию. Всё постепенно вставало на свои места, отчего мне хотелось снова хохотать. Противная улыбка от дурости ситуации лезла на лицо, но я упёрто сохраняла морду кирпичом. - Трахаться? – хмыкнула шепотом я, пытаясь быть не услышанной. - Игнори… - продолжал свою истерию Чжунхэ и резко замолк, когда до его слуха всё же долетели мои слова, - что ты сказала? – и столько в его голосе было сквозящей угрозы, что мне невольно захотелось убежать прочь. Когда в школе непослушный подросток вытворял глупости и пытался их скрыть от строго родителя, дергаясь при каждом вопросе старшего - ничего не хочешь мне сказать? - так и я чувствовала, что нашкодила, а теперь дёрнулась от вопроса Чжунхэ. Неловко, что мне приходилось отчитываться перед младшим, хочу заметить, братом о своей личной жизни. Даже если учесть, что у меня её совсем нет. - Я разве что-то говорила? – беспристрастно пожала плечами, скорее отворачиваясь от пылающего взора Чжунхэ. - Ави, - зарычал братец, явно негодуя. - Нет! – замотала я головой и руками, пытаясь доказать ему, что он ослышался. - Ты с ним блять что, спала! – как вопрос это не звучало. Зато это безумное утверждение долбануло меня, словно увесистая пощечина по детскому лицу. Ошеломление было выше головы. - С дуба рухнул? – уставилась на Чжунхэ я и покрутила пальцем у виска, чтобы до него, наконец, дошло, что он раздувает на ровном месте. Но он, словно не хотел слушать. - Я с вас обоих шкуру сдеру, слышишь меня! – пригрозил мне пальцем, проталкивая в квартиру. Мне уже не хотелось возвращаться, я хотела бежать отсюда, пока этот кретинизм не закончится. - Да не спала я с ним, Чжунхэ! – сопротивлялась я, пока юноша подталкивал меня к кухне. Ку-младший определенно был не в себе от злости или раздражения, можно назвать это чем угодно, но больно мне не делал. Да и орал он больше показушно, ибо сам обескуражен – как ему казалось интимными «подробностями» сестры. Если честно мне хотелось приложить ладонь ко лбу и попросить его заткнуться, но это лишь в мыслях так забавно. Сделаю это в реальности – Чжунхэ обидится и пошлёт меня, куда подальше. - И мне плевать, что я младший и должен тебя слушаться! Ты вообще знаешь, что он по бабам бегает, как кузнечик скачет с места на место? – пропищал Чжунхэ, скривив лицо, будто он говорил о чём-то очень мерзком и противном. Иногда он мне напоминал со своими истериками девушку при ПМС. Тяжко выдохнув, я скрестила руки на груди и собралась слушать нескончаемую дурь, которая занозой сидела в заднице Чжунхэ. - Он тебе наобещает алмазные горы, и ты поведешься? Не думал, что ты такая наивная! Из всех моих друзей самый блять блядский?! – взметнул руки парень, закатив от несправедливости глаза. Я понимала, почему он себя так ведет, он знает Чживона лучше, чем я. Вероятно, как я и предполагала, Ким из тех парней, от которых братья прячут своих сестёр, а отцы дочерей запирают в комнатах, - почему я должен тебе, такой взрослой и вразумительной, объяснять, с какими можно парнями общаться, а с какими нет? Ты что, маленькая? Потом будешь пускать слёзы крокодильи, когда этот повелитель траха метнется к другой дуре с набитыми опилками в башке! А ведь мне придётся тебя успокаивать и заботиться! И вообще, ты в курсе, что он мой друг? Мне придётся подраться с ним, понимаешь? Другими словами… - и не закончив мысль, Чжунхэ с обречением взвыл, взъерошивая каштановую чёлку. Всё это жутко мило, что даже не хочется огорчать его объяснениями, что между мной и его другом ничего нет и не было. Братец с подозрением покосился на меня и в пол тона спросил, - блять, вы хоть предохраняетесь? Если вспомнить, то я практически так же отреагировала на Миюн – девушку Чжунхэ. Тогда она мне показалась той, которая, не раздумывая может разбить человека, убедившись, что её задница останется в тепле и уюте. Я закатила точно такую же истерику, только вдалбливала в головушку Чжунхэ о разбитом сердце и предательстве, а он мне об измене и ветрености. Здесь очень даже проглядывается женская натура и мужская – женская мягкосердечность и мужская прямолинейность. - Тебе нужно выпить успокоительное, - укоризненно подметила я, не меняясь в лице. Чжунхэ открыл рот, чтобы начать очередную тираду с нравоучениями по взаимоотношениям с Ким Чживоном, как тот самый нарушитель личного спокойствия брата показался в дверном проеме. - Можешь мне доверять, Чжунхэ, - сбил с мысли Бобби моего брата. Чжунхэ обернулся на своё имя, а Чживон ему подмигнул, заговорщицки загарцевав бровями. - Хён! – возмущенно протестовал Чжунхэ. Меня уже уморила вся эта ситуация. Легонько шлёпнув брата по плечу, призывая его молчать, я подошла к Чживону и ладошкой вытолкнула его из кухни, уходя вслед за ним. - Ты довел моего брата до ручки, - фыркнула на Кима я. Молодой человек звонко расхохотался и быстро умчался обратно в мою комнату. Сдерживаясь, чтобы не начать причитать на всех, я засеменила следом за ним. Чжунхэ не вылетел с ножом и не напал на Чживона – я могу вздохнуть с облегчением. - Чживон, не хочешь, сказать, что ты… - решила уже, наконец, выпытать из Бобби всю его подноготную, но опешила от увиденной картины. Ким мать его Чживон стоял у окна и, разглядывая моё тряпье, отрицательно качал головой и спокойненько выбрасывал его в окно. Мои глаза полезли на лоб, - что ты творишь?! Я пулей подлетела к подоконнику, высовываясь в окно наполовину и выглядывая, как добрая половина моего гардероба грациозно долетала до асфальта и бесформенно ложилась на дороге. - Избавляюсь от ненужного барахла, - пожал плечами Ким, протягивая руку через окно с клетчатой рубашкой и разжимая пальцы. Обескураженно я проследила за тем, как одна из моих любимых рубашек лавировала по воздуху. - Ненуж… - задохнулась я, - айщ, это мои вещи, мелкий ты гавнюк! А-а-а, да что за жопа вообще происходит?! – схватилась за волосы и помчалась прочь из комнаты в прихожую. Из кухни выходил в это время мой брат с кружкой воды в руках, - Чжунхэ! Уничтожь его! Я тыкнула пальцем за свою спину. Беспорядочно скинув с полки ботинки, я впрыгнула в первые, что попались под руку, и со всех ног понеслась во двор, чтобы собрать все свои пожитки. Сгорая от жгучего адреналина, сотканного из злости и нервозности, я и не заметила, что выбежала без верхней одежды. С беньками на всё лицо я начала собирать одежду, матеря этого гавнюка и придумывая план мести, но на ум ничего кроме «порезать» или «грохнуть» не приходило. На улице морозный воздух, и отсутствие тёплого солнца лишь угнетало погоду, прогрызая меня до костей своей лютостью, когда в висках гнев поутих. Я на корточках подбирала вещи и комкала их, чтобы было проще захватить больше тряпок, как на голову мне прилетела джинсовая юбка. Прошипев, как змея, я с остервенением взметнула взгляд вверх, утыкаясь в довольного собой Чживона – он улыбался и махал мне рукой, заставляя кровь в венах кипеть снова. Не сдержалась и красноречиво оттопырила средний палец, яростно показывая его Бобби. После долгих и утомительных сборов вещей под аккомпанементы подколов Чжунхэ и Чживона (мой брат быстро с одного берега на другой переплыл), я-таки вернулась в подъезд, но на пути встало второе препятствие. Набрав код от квартиры, я с рычанием обнаружила, что эти засранцы закрылись на щеколду. Из того жалкого сантиметра, на который удалось отворить двери, начал задувать сквозняк. - Открой мне немедленно дверь! Ким Чживон! Не смей шутить со мной, слышишь? – кричала я на весь подъезд, долбя кулаком по двери. Я слышала, что два парня прошествовали к перегородке между квартирой и подъездом и о чём-то шептались, - Ку Чжунхэ, а ты блять куда пропал? – истерично взвизгнула, пнув дверь максимально яростно. Моё дыхание через нос, мне казалось, было слышно на восьмом этаже у рокера через толстые слои его бешенной музыки. - Я тебя предупредил обо всём, а теперь умываю руки и не лезу. Разбирайтесь в ваших "семейных" ссорах сами! – заверил меня Чжунхэ через дверь, а мне оставалось поражаться, что с ним за жалкие десять минут случилось? Чем его подкупил этот профессиональный нервовыводитель, что мой брат переметнулся на его сторону? - Какие мать вашу семейные ссоры? Ты там обожрался марихуаны? Немедленно откройте мне двери! – мой голос от диких криков срывался на хрип, а ребро ладони покраснело от хаотичных ударов по двери. Из милипиздрического проёма неожиданно показалась половина лица Чживона, отчего меня тряхануло от неожиданности. - Только после того, как выкинешь эти половые тряпки в мусорку, - взглядом указал на мои вещи, которые я сложила у порога, и снова исчез. Мне хотелось взреветь и биться в конвульсиях, но это ситуацию не спасёт, да и выглядеть я буду, как умирающая рыба. - Да ты на себя посмотри, оборванец хренов! – пошла я в наступление, но моё присутствие за дверью, словно их двоих вообще не волновало. - Хён, ты пиво будешь? – раздался невозмутимый вопрос брата. Не услышала, что ответил Бобби, ибо у меня глаза чуть не лопнули от злости, которая разъедала рассудок. - Чжунхэ! - Да чего ты там орёшь? Я ведь тебя предупреждал! – стукнул костяшками пальцев с внутренней стороны братец, и я услышала шарканье домашних тапочек. Свалил подальше от двери. Ну что за...! - Чживон! Да ну кто-нибудь? – последняя попытка и я скатилась на коленки, проскулив, - где Ханбин? – мне показалось, что этот человек единственный, кто бы пожалел меня и впустил с моими пожитками внутрь. Мой брат и его друг слишком жестоки. - Тебе лучше выкинуть это, Нуна. Бобби-хён не пробиваемая стена, - снова втесался голос Чжунхэ. У меня уже голова начинала гудеть. Интересно, Бобби ему подсказывает, что говорить? Да и как вообще он себе представляет всё это – взять и выкинуть почти все вещи из гардероба. Зачем? - И в чём я должна, в таком случае, ходить? – моё горло раздирало после криков, поэтому я, прокашлявшись, спокойно спросила брата. - Доверься мне, Ави. Голой не заставлю ходить, - ответил вместо брата Чживон. Я расстроенно фыркнула, промолчав. Может, спрятать где-то вещи, а потом их забрать? А что! Идея! И в дом попаду и вещи сохраню. - Хён, ты ведь не собираешься с моей сестрой в грязные игрища играть? Ну там типо садомазо, пятьдесят оттенков серого… - услышала взволнованный рокот брата, когда я притихла. Да уж, садомазо. Моей жизни определенно этого не хватало. - Боже упаси, Чжунхэ. Как что-нибудь ляпнешь, - в притворном ужасе ахнул Чживон, вызывая на моих губах противоречивую улыбку. Ну что за дуралей? А ведь я теперь и не знаю, как Чжунхэ доказывать, что у меня с Чживоном ничего нет. - Ну, я просто спросил. - Я выставлю тебе счёт, Ким Чживон, слышишь меня?! – бросила достаточно громко, чтобы меня было слышно, собрала манатки и пошла искать уголок, где бы их спрятать. Но я слишком понадеялась на свою сообразительность. Ибо Чживон с окна лично проследил, чтобы я упаковала всё в нужный мусорный пакет и поставила его к остальному мусору. Раздосадованная, что лишилась пол гардероба, я вернулась обратно, готовая обессиленно рухнуть прямо в коридоре. - Давай поедим и поедем, - появился Чживон возле меня, подхватил под локоть и поволок на кухню. Видимо, мои мучения на сегодня не окончились. Он даже не даёт мне прийти в себя после потери самого ценного. - Куда? – вымученно спросила, притворно захныкав. - Увидишь. - Ты серьёзно? Выкинул все мои вещи, чтобы купить мне новые? – с иронией загоготала я, когда мы пришли в торговый центр и зашли в бутик с женскими вещами. Оглядевшись и присмотревшись к ценам, я вздохнула с облегчением, ибо цены были приемлемые. - А что, ты собралась соблазнять мужчин в этих бабушкиных шмотках? – кивнул на меня Ким и стал выбирать на свой вкус вещи. Впихивая мне в руки то, что понравилось, он переходил дальше, продолжая процедуру. - Что-что я собралась делать? – уточнила я, решив, что ослышалась. - Соблазнять мужчин, - повторил, снова впихивая в мои руки вешалку с тряпкой. Не обращая внимания на то, как выглядит эта одежда, я следила за самим Чживоном. - М-м-м, - многозначаще протянула я, пиля взглядом спину юноши. Словно почувствовав исходящие от меня искры недовольства, он обернулся и приблизился максимально близко, отчего я непроизвольно прижала к себе ткань. Я вновь почувствовала назойливый и обескураживающий запах Чживона и пачули, который меня словно укрывал собой. - А ты думала, что возбудиться должна только ты? – обдало моё ухо горячее дыхание Кима, и я почувствовала лёгкую щекотку. Поёжившись, упёрлась ладошкой в его плечо, слегка отталкивая. - Я ничего не думала, - заверила его я, специально цепляясь взглядом за какую-то пёструю кофточку. Указав на вещь, я хотела показать её Чживону, чтобы тот оценил, но молодой человек определенно точно хотел продолжить этот разговор – он резво схватил меня чуть выше локтя и вернул на место. - Секс - это обоюдные усилия. Девушка должна возбуждать мужчину, а мужчина должен ласкать и доводить девушку до головокружения. А в таком виде ты максимум можешь вызвать жалость, - с обезоруживающей улыбкой на пухлых устах заявил молодой человек и сексуально кончиком языка провёл по верхней губе. И что он исполняет? Сморгнув удивление, я опустила глаза, чтобы посмотреть, как выгляжу. Ничего необычного не увидела. Да, это не стильно. Да, это не сексуально. Да, это не модно. Но мне нравится. - Ох, ну спасибо. Если я тебя правильно поняла, ты собираешься не просто учить меня хотеть секса, но и преображать? – не обиделась, ибо слышала подобные «шуточки» часто, и сошла на шёпот, чтобы ничьи уши не услышали наши откровенные разговоры. В мой нос настойчиво пробивался его стойким запах, заставляя акцентировать на нём внимание, а Чживон говорил низким, хриплым голосом, вызывая в моей голове сумбур. Эти две его особенности не могут балансировать, ведь и одна может уничтожить напрочь. - Я собираюсь сделать из тебя нормальную женщину. Разве ты сама этого не хочешь? – пожал он плечами, заталкивая меня в ближайшую раздевалку. Я, конечно, сделала вид, что не заметила изумлённый взгляд девушки-консультанта. Она не вызовет управляющего? - Разбежалась и разоткровенничалась, - попутно заерепенилась я. - Дерзость привлекательна в определённых количествах. Ты начинаешь перегибать палку. И ещё, зайдём сегодня к парикмахеру, - диктовал Чживон, отбирая у меня вещи и взглядом указывая на меня, мол, раздевайся. Он повесил на крючок всю одежду, которую выбрал и вышел. Я взглянула на себя в зеркало. Не сказала бы, что выгляжу слишком ужасно, ну и не айс, как говорится. Ладно, фигня вопрос. Сама же согласилась на всё это, чего теперь заднюю включать? Да и на самом деле интересно мне всё это. Возможно, это тот самый шанс выбраться из клетки и раскрыть глаза, разглядев в закате не только заканчивающийся день, но и красоту красок. Я разделась до трусов и лифчика, выбирая, что первое хочу померить. Но не успела я что-либо сделать, как в примерочную вернулся Бобби с новой партией вещей. Дёрнувшись от неожиданности, я по инерции прикрылась рукой, а когда молодой человек беспристрастно рассмотрел меня, залилась едва заметной краской. Просто так плотно меня ещё никто не рассматривал, поэтому не привычно. - Нужно ещё нижнее бельё заменить, а то в таком можно лишь распугивать народ, а не привлекать, - между прочим проговорил он, подавая мне что-то из того, что приволок с собой. Пытаясь закрыть глаза на то, что я в белье обезоруженная перед Ким Чживоном, начала надевать предложенный сарафан фисташкового цвета. Он что-то говорил о сексуальности, а это было миленьким. - Объясни мне свою тактику, - чтобы не молчать, попросила я. Молодой человек застегнул сарафан, рассмотрев в зеркале, и покачал головой. Я поспешила снять наряд и одеть другой – короткое белое с чёрными вставками платье. - Внешность очень важный пункт, Ави. Не нужно быть сногсшибательной красавицей, нужно быть привлекательной. Чем лучше ты выглядишь, тем сильнее тебя хотят. Чем сильнее тебя хотят, тем больше желания тебя обескуражить, - ответил он, не отрываясь от примерки. Это платье оголяло ноги до середины бедра, оно выглядело вызывающим и не красивым. Чживон тоже не оценил эту вещь, предлагая другое. - Я-то думала сейчас последуют гениальные и философские фразочки, а тут оказывается всё в двух предложениях, - хмыкнула, стаскивая жутко узкое платье, и взяла свободное, больше напоминающее удлинённую майку, серого цвета. - А зачем что-либо усложнять? Конечно, я могу забить тебе мозг всякой розовой дурью, но оно вряд ли спасёт тебя, - поправляя закрутившуюся лямку платья, Чживон покрутил рукой, поправляя крупные часы на запястье. - Ну а потом? – невольно засмотрелась на его мускулистые руки, кажущиеся очень привлекательными в тусклом свете примерочной кабины. Юноша заметил, что я рассматриваю его, и улыбнулся, подпирая корпусом стену. - Что потом? – низким голосом, который исцарапывал спину до эйфории. Когда агония граничит с наслаждением – я часто слышала и читала эту фразу, но никогда не понимала её суть, потому что никогда не чувствовала наслаждения. Возможно ли, что этот мужчина достучится до моего неотзывчивого тела и раскалит до извержения? Мне бы этого хотелось, несмотря на то, что я никогда не завидовала тем, которые тащатся от секса. - Когда ты оденешь меня, расчешешь и накрасишь, что потом? – я обернулась, чтобы он оценил это платье, ведь мне оно показалось очень даже симпатичным. Во всяком случае, оно не обтягивало бедра и ягодицы, а было слегка свободным. Чживон кивнул и подошёл ко мне, уложив горячую ладонь на мою талию. - Сломаю тебя морально, - шепнул мне в ухо, а меня пробрало до мурашек.