Оторва или Тихоня?

Пару раз меня посещали сомнения. А зачем нам мучать друг друга? А не будет для Бина же лучше, если мы дадим ему шанс? А хочу ли я этого? В итоге я приходила к выводу, что, несмотря на притяжение, испытываемое мною к Чживону, мне было страшно потерять Ханбина. Меня бросало в дрожь от одной мысли, что светлая улыбка Бина будет подарена кому-то другому, что в его сердце будет кто-то другой. Становилось такое ощущение, что за страсть мне пришлось бы расплатиться воздухом. Поэтому я ничего не предпринимала. И Ханбину о визите Бобби не рассказывала. Не знала, как бы он на такое отреагировал, к тому же мне не хотелось, чтобы они ругались. По поведению моего молодого человека я так же сделала вывод, что Чживон к нему насчёт меня не подходил и никакой разговор не поднимал. Спустя шесть месяцев Бобби пришёл, чтобы накренить тщательно выстроенную башню, так я подумала. Иначе я не могла объяснить его поступок. Он подкрался ко мне, поселил в моей душе сомнения красочными словами, но сам ничего не сделал для того, чтобы я поддалась ему. Кроме слов – ничего. Почему я должна верить? Если бы он, действительно, хотел меня, то разве не было бы правильным ему поговорить для начала со своим другом, который на сегодняшний день являлся моим парнем? Мысли о Чживоне я отложила в дальний ящик. На первом месте оставался Ханбин. А на втором Чжунхэ. Кстати о нём. Я заметила, что он всё чаще стал отсиживаться дома, отказываясь лишний раз посещать вечеринки и ходить на одноразовые «свидания», на которых удовлетворял свои мужские потребности. Естественно, мне было любопытно узнать причину. Спустя четыре дня после прихода Чживона, я уже более или менее успокоилась. К слову, Ханбин каждый раз замечал мою отчуждённость, расспрашивая, в чём дело, но мне было ему сказать нечего. По правде, я боялась, что он что-то заподозрит и разозлится. Но вроде всё было нормально. Я гладила в зале, краем глаза смотря вместе с братом одну из частей Железного человека. Мне было не понять такой кинематограф, но, зная, что меня слушать никто не станет, даже и не просила включить что-то интереснее. Чжунхэ лежал на своём излюбленном диване и поедал приготовленную мною пиццу, следя за мельтешащими картинками на экране телевизора. Время было около девяти вечера, Ханбина я не ждала, потому что он говорил об ужине у бабушки. - У тебя завтра разве не полноценный выходной? Учебы нет и в кафе идти не нужно, - нарушила затянувшееся молчание. Мой брат сделал чуть тише, чтобы мы не пытались перекрикивать шумных героев. - Ну, выходной, и что? – не отнимая взгляда от экрана, буркнул Чжунхэ. - Почему никуда не пойдёшь? – уточнила я, придавая своему голосу будничный тон, будто мне не то, чтобы интересно, а просто надоело молчать. Юноша неопределенно пожал плечами, отпив со стакана безалкогольного пива. - Не хочу, - безэмоционально ответил юноша. Может быть, это была честная причина, но я подумала, что он мне лгал. Видимо, я просто привыкла, что он предпочитал домашнему уюту море выпивки и шумные вечеринки. - Ханбин говорил, что ребята сегодня собирались куда-то, - вспомнила я слова моего парня. Чжунхэ цокнул и оторвался от просмотра, бросив на меня скучающий взгляд. - Почему вы, бабы, любите всё усложнять и всех донимать? – со вздохом спросил Ку, но, не дожидаясь с моей стороны возмущенных возгласов, добавил, - мне нечего тебе сказать, Нуна. Я остался дома просто, потому что не хотел идти и опять напиваться. Хотя соглашусь, дома оказалось скучно. Я улыбнулась, отключая утюг, и прошла к Чжунхэ, присаживаясь на диван к нему. Взяла с тарелки кусочек пиццы и, откусив, запила пивом брата. Он не был против, что я пускаю свои слюни в его стакан, и подлил в него ещё напитка. - Тогда, давай смотреть твоих супергероев в железном трико вместе, - подмигнула брату, рассмеявшись, когда он закатил глаза. Железного человека я смотрела впервые, а так как Чжунхэ включил вторую часть, я задавала много вопросов. Сначала брат отвечал на мои расспросы с энтузиазмом, но после десятого стал раздражаться и делать замечания. Меня, конечно, это не останавливало, потому я с удовольствием продолжала нервировать Чжуна многочисленными и бестолковыми вопросами, ответы на которые мне, в принципе, не нужны. В конечном счёте, он меня заткнул шоколадным батончиком, беспардонно запихнув сладость в мой рот. Рассмеявшись, я принялась объедаться шоколадом, запивая его безалкогольным пивом, что было не очень-то вкусно. Чжунхэ мне улыбнулся и опустил взгляд на пульт, смотря сквозь предмет. Мне показалось, что он о чём-то задумался, возможно, не очень приятном, судя по его напряженно сведённым скулам. - Как, говоришь, этого чувака зовут? – толкнула в плечо брата и пальцем указала на экран, где мельтешила физиономия главного героя. Чжунхэ поднял пустой взгляд на телевизор, секунду-другую молча о чем-то думал, а потом повернулся ко мне. - У нас на работе есть один парень, он чуть старше меня. Общение с ним заставило меня пересмотреть некоторые мои взгляды, - промямлил мой брат, попутно додумывая свою мысль. Мне показалось, что он был не уверен, стоит ли озвучивать сомнения, которые так откровенно я могла прочесть на его лице, - он в семье старший сын, его мама сильно болеет, а младшая сестра только поступила в среднюю школу. Отца у них нет, и этот парень тянет на себе всю семью. Смотря на него, на ту силу, которая в нём есть, заставляя его двигаться дальше, я почувствовал себя гадким. Я вскинула брови, почти не веря в услышанное. Неужели мой капризный, избалованный братик взрослеет? Даже непривычно слышать от него подобного рода изречения. С самого детства Чжунхэ был ребенком, получающим уйму внимания. Мама ни в чём ему не отказывала, одаривая своего сына безмерной любовью, а отец прощал все шалости, совсем не проявляя строгости. Не могу сказать, насколько такое воспитание было правильным, но это стало причиной его требовательности и вредности в характере. Когда наши родители нас покинули, я была сама ещё ребёнком, поэтому не знала, как нужно себя вести по отношению к четырнадцатилетнему юнцу. И без того крутой нрав Чжунхэ заметно испортился. Возможно, в этом уже виновата я, что не предоставила своему брату достаточно тепла и ремня, когда тот требовался. Чжунхэ замыкался в себе и часто огрызался, демонстрируя мне скопившуюся боль от потери родителей, а я ничего не могла с этим поделать. Молчала, так же как и он, подпитывая его и моё одиночество. Поэтому сейчас, услышав о том, что Чжунхэ увидел и понял свои ошибки, я была рада. - И что, ты захотел измениться? – предположила я, стараясь не слишком показывать свою гордость за него, иначе просто его и без того помпезное самомнение раздуется ещё больше. Юноша нахмурился и окинул меня недоверчивым взглядом, наверное, удивляясь, как такое могло прийти мне в голову. - Нет, что за вздор. Но поменять своё отношение к некоторым вещам посчитал разумным, - объяснил Чжунхэ, откладывая пульт от телевизора в сторону. - Например? - Я хочу проводить с тобой больше времени и помочь тебе чем-нибудь. Голос Чжунхэ прозвучал неуверенно, будто он был смущен своим порывом откровенности. Но его слова оказались очень приятной усладой для ушей. Поэтому невольно на моих устах расцвела умиротворенная улыбка. Не сдержав при себе желание заключить брата в медвежьи объятия, я под напором эмоций обхватила Чжунхэ вокруг талии, утыкаясь носом в его плечо. Я почувствовала, как Ку приобнял меня одной рукой, а второй взъерошил мои волосы. - А ещё, я хотел сказать, что сейчас мне спокойнее, - оповестил юноша, понизив голос. Не сразу поняла, что он имел в виду, поэтому вопросительно взглянула на него. - В каком смысле? – уточнила, закидывая на коленки брата ноги. Заметив, как дёрнулась бровь Чжунхэ, снова улыбнулась. Не любил он все эти телячьи нежности, но, видимо из-за атмосферы, обнажающей все наши тайные мысли, не стал отталкивать меня. - Я доверяю Ханбин-хёну и знаю, что он не сделает тебе больно, - ответил брат, несильно ущипнув меня за нос. Тема, на которую мы резко перескочили, мне мало нравилась. По какой-то неведомой причине Чживон продолжал возвращаться в мои мысли, назойливо воспроизводя свой голос и наполненный сожалением взгляд. Я совру, если скажу, что совсем не хотела поддаваться ему. В моей голове противно мигала красная лампочка, болью пульсируя в висках с целью сломать моё самообладание. Прошло уже полгода, а я до сих пор болезненно на него реагировала. Возможно, дело в том, что я сама не хотела отпускать воспоминания о нём. Вот только всё осложнялось тем, что я и Ханбина не хотела терять. Если бы я была железобетонно уверена в своих чувствах, если бы чётко и ясно могла сказать, кто, то не стала бы грызть себя и расшатывать в стороны. - Любые чувства делают больно, Чжунхэ, - мой голос был похож на скрежет. Противный, режущий слух скрежет. Если Чживон сделал мне больно своим предательством, а по другому я это назвать не могла, то Ханбин укалывал моё сердце непроизвольно. Я мысленно ухватилась за эти долгие чувства Бина к подруге детства и зациклилась на этом. Любое упоминание из его уст о ней казалось мне невыносимым, но я старалась держать необоснованную ревность при себе. Ведь Ханбин заверил меня, что нет повода для переживаний. Похоже, повод мне был не нужен. Моё доверие Чживоном было разрушено на мелкие осколки, поэтому я не могла побороть себя и постоянно во всём сомневалась. - Ты выглядишь счастливой, - высказал своё наблюдение Чжунхэ. - Надолго ли? – хмуро хмыкнула я, почувствовав, как брат опёрся о мою макушку щекой. Ку младший не из тех людей, которые просто так обнимали, дарили нежность и просто делали приятное, но сегодня он расщедрился на своё внимание. - Это зависит только от тебя и Ханбин-хёна, - сказал Чжун. Он был прав в этом. Если мы вдвоем хотим продолжать укреплять тщательно выстроенные отношения, то нам необходимо прикладывать к этому усилия. Для начала нам стоит искоренить и изничтожить корни, которые так глубоко врослись в наши сердца. Уже не было столь щепетильной любви к Даён, я это понимала, несмотря на то, что какое-то сомнение по сей день холодило мою душу, но какие-то отголоски всё ещё виднелись. Меня это коробило. Как и то, что Чживон продолжал действовать на меня, как магнит. Он был похож на искушение и запретный плод, а Даён для Ханбина, я полагаю, смертоносное, но сладостное яблоко, поблескивающее притягательным золотом. Возможно, я врала нам двоим, и не было ничего. Ни чувств к Чживону, ни к Даён. Я совсем запуталась. Оставаясь в одиночестве, я превращалась в зануду, роющую внутри себя яму, а находясь в объятиях Ханбина, я любила. - Ты прав. Только от меня и Ханбина, - прошептала я, мысленно пообещав себе перебороть всю эту депрессию, и невзначай перевела тему, - кстати, что насчёт Каны? - Ой, ничего не говори мне о ней, - мгновенно среагировал Чжунхэ, выпустив меня из братских объятий и сморщив нос. - Почему? – удивилась я, немного отсаживаясь. Мне казалось, что между моим братом и соседкой наоборот всё налаживалось, ведь она частенько заходила в гости, и Чжунхэ ни разу её не прогнал. Но судя по изменившемуся настрою юноши, всё не так радужно, как я представляла. - Она такая надоедливая, - вздохнул Чжунхэ, потрепав свою чёлку, - повсюду она, такими темпами, эта малявка меня задушит своей навязчивостью и нерадивыми чувствами. - Она искренна с тобой. - Да знаю я. Просто… - воскликнул он, но осекся, понимая, что ни к чему излишняя эмоциональность, - она преподносит себя мне на блюдечке и единственное, о чём я думаю – я могу сломать её. - Ты боишься причинить ей боль? – уточнила я, пытаясь понять его опасения. - Я не хочу играть во влюблённых дураков. Кане нужно, чтобы её носили на руках, обдавали нежностью и кутали в теплый шарф, когда на улице сильный ветер, а всё, чего хочу я – это утолять свой "голод" и не заморачиваться. Я начинала понимать, почему он так сторонился нашу соседку. Наверное, его пугала мысль об ответственности. К тому же он боялся открыться кому-либо, а Кана с завидным проворством билась о его плотную скорлупу, не боясь разбить лоб. Обнажать перед кем-то душу страшно, я это не понаслышке знала. Когда в твой уютный и непримечательный мирок кто-то врывается, руша порывистым ветром твёрдо установленный интерьер на мелкие щепки, а потом исчезает – слишком ломает и выворачивает наизнанку, отбирая спокойствие. И неизвестно, кто может стать этим самым ветром: сумасбродный Бобби или идилличная Кана. - Тебе даже чуть-чуть не нравится она? - Она симпатичная, крепкая духом, но меня совершенно не цепляет. - Может, и не нужно, чтобы цепляло сразу? – выгнула я бровь, вспоминая самое начало знакомства с Ханбином и Чживоном. Бобби тогда казался мне неясным, его поступки и поведение нелогичными, но он сразу действовал на меня как-то иначе. У меня тряслись коленки из-за его запаха, а тело ломило от жарких прикосновений. Чживон сносил основательно мне крышу. Ханбин же был просто приятен мне. Как выразился мой брат – Бин не цеплял, но со временем я открывала его для себя и наращивала симпатию к нему. А сейчас он вообще стал мне самым важным после моего брата человеком. - В любом случае, я пока не хочу обременять себя отношениями, - вздохнул Чжунхэ, не намереваясь спорить со мной. - Я дам тебе один совет: любовь сильна не тогда, когда между людьми дикая страсть и искры, а когда в твоём сердце в унисон с ритмом стучит умиротворение рядом со второй половинкой. В университете Ханбина приезжали заграничные преподаватели, чтобы подготовить выпускников к сдаче экзаменов, а потому и те студенты, которым до выпуска было ещё далеко, могли неделю отдохнуть от занятий. Ханбин заканчивал в следующем, поэтому так же был освобождён на целую неделю от учёбы. Я взяла на этот период отпуск на работе, и мы решили съездить к морю, чтобы побыть всё это время вдвоём. Ханбин снял номер на двоих в отеле в десяти минутах от моря. Несмотря на высокий градус, летнее небо было затянуто грязными тучами, омрачая улицы и погоду в целом. Воздух пропах свежескошенной травой, плотно заполняющий грудную клетку при вдохе. Но из-за холодного моря, шумно прибивающего к берегу, под тонкой тканью растянутой футболки кожа покрывалась морозными мурашками. Мы с Ханбином ступали босыми ногами по влажному песку, переплетая наши пальцы в крепкий узел. Мне нравилось вот так находиться рядом с ним, слыша тишину и чувствуя тепло, исходящее от него. В такие моменты я понимала, что буду жутко скучать, когда он уедет на практику в Японию. Я ведь не имела никакого права задерживать его здесь. Последнее время, игнорируя тот факт, что я совсем не хотела отпускать Ханбина, я настраивала себя на расстояние между нами на три долгих месяца. Больше всего меня раздражало, что свой двадцать второй день рождения Ким отпразднует где-то далеко от меня и неизвестно с кем. Я хотела быть рядом, но знала, что вряд ли получится. О том, что я, возможно, останусь с Бобби «наедине» - я старалась не думать. - Знаешь, какое у меня было первое впечатление о тебе? – спросила я, когда нам надоело бродить по пустынному пляжу, и мы умастились на песке в обнимку. Недавно я размышляла о своём ложном первом впечатление о нём, и мне вдруг захотелось поделиться этим с Ханбином. - Какое? – буркнул он, проведя пышными губами по моему виску. Его руки крепкой веревкой обвились вокруг моей талии. Мне было тепло, оттого спиной я ещё теснее прижималась к крепкому торсу моего парня. - В мыслях я тебя всё время называла мальчиком-одуванчиком. Мне казалось, что ты из тех внимательных и нежных парней, которых девушки называют джентльменами, - честно произнесла я, рисуя незамысловатые узоры на запястье Кима указательным пальцем. - Сейчас ты так обо мне уже не думаешь? – добродушно хмыкнул Ханбин. Я выпуталась из его рук и развернулась в объятьях лицом к юноше, противно царапая кожу на коленках песком. - Да брось, какой ты джентльмен? Свинюшка ненасытная и бестолочь, - растянула губы в улыбке и смачно поцеловала Ханбина. Юноша наигранно возмущенно выгнул бровь, легонько шлёпнув меня по бедру. Засмеявшись, я села удобнее между его ног и уложила ладони на плечи молодого человека. - А ты ворчливая, старая обезьянка, - фыркнул Ким, не оставаясь в долгу. И по правде, я не особо была расстроена его обзывательством, но, серьёзно, он упомянул мой возраст! Мне и так некомфортно, что я встречаюсь с парнем, который младше меня почти на три года, а он решил напомнить мне о нашей разнице. - Старая? – возмутилась я, нахмурившись. На устах Бина расцвела лукавая улыбка, когда он увидел мою реакцию на его ответный удар. Он обхватил ладошками моё лицо, не давая мне возможности с обидой отползти от него. - Но любимая. Люблю я старых обезьян со сморщенной попой, - продолжал подтрунивать меня юноша, притягивая к себе всё ближе. Его руки были прохладными, отчего по телу бежали мурашки из-за холодящего прикосновения к коже. Но, несмотря на такой дискомфорт, любое физическое и эмоциональное сближение с ним отзывалось в моей груди обжигающим теплом. - У меня попа не сморщенная, - надула губы я, недовольно взирая в чёрные глаза напротив. Взгляд Ханбина всегда очень выразительный, глубокий и чувственный. Когда он смотрел на меня, как сейчас любовно, мне казалось, что моё тело опускалось в тягучую, вязкую жидкость, обволакивая мою кожу кипятком и заливаясь через нос и рот в мои внутренности, перекрывая кислород. Я всё глубже и глубже тонула в нём, даря Ханбину всю себя. Отдельно нас уже не существовало. - Мне виднее, я на неё каждый день смотрю и даже трогаю, - продолжал шутить Ким, пока в мои мысли проникала сентиментальность. Он ощутимо ущипнул меня за мягкое место, отчего я вздрогнула и строго посмотрела на него. - Ханбин! – хотела возмутиться и начать причитать, о том, что останется синяк и вообще, зачем щипаться, но со смехом на устах Ким притянул меня за шею к себе и стал покрывать моё лицо влажными поцелуями. Улыбаясь, я послушно принимала каждое прикосновение губ юноши, подставляя сладостным пыткам своё лицо. Я ощущала себя важной для него, мне было приятно осознавать это. Прекратив беспорядочно целовать моё лицо, Ханбин с полуулыбкой заправил прядь растрепанных волос за уши и провел пальцами по изгибу шеи. - Знаешь, мне с каждым днём всё больше кажется, что ты создана специально для меня, - внезапно заявил он, без доли шутки. Естественно, меня такое признание смутило. Щеки покрылись пунцовыми пятнами, а сердце волнительно застучало в груди, сводя меня с ума своим новым и тяжелым ритмом. - Серьёзно? И почему ты так думаешь? – поинтересовалась я. Секунду-другую между нами царствовала тишина. Ханбин молчал, рассматривая моё лицо и обдумывая свой ответ, а я терпеливо ждала. Изначально я считала Бина романтиком, человеком, который без лишних осложнений может признаться в своих чувствах, подарить кучу комплиментов и задарить розовыми фразочками, но как же я ошибалась. Ханбин любит обниматься, целоваться, болтать ни о чём, трахаться, в конце концов, но откровения не его конёк. Редко из него можно вытянуть какое-то признание, почти нереально услышать слова симпатии или слащавых речей. Если дело доходит до пиковой точки и для успокоения моих нервов или урегулирования начинающейся ссоры, Ханбин может напомнить о своих чувствах и даже сказать что-то жутко приятное. Но вот в такие и без того хорошие моменты, он предпочитал умалчивать о любви. Поэтому для меня его слова звучали, как укрепление наших отношений. Мелкими шажками мы движемся именно в том направлении. - Потому что в твоих глазах я отчётливо вижу себя. Каждую деталь моего лица, любую мелочь моего характера, абсолютно всё. Несмотря на то, что я продолжаю сомневаться в возможном нашем личном апокалипсисе, я уверен, что больше не найду человека, чьи глаза будут, словно чистое зеркало, в котором обнажённый я, - после тягучей и давящей на плечи тишины, раскрылся, как самая красивая и вкусная книга, Ханбин. Я окончательно растерялась из-за его слов. В прошлом считала, что слова не нужны, что нужно любить за поступки, но услышать такое оказалось намного приятнее и сильнее заботливых объятий. Я, словно просунула к сердцу Ханбина руки и сжала его в своих пальцах, контролируя ритм. Будто бы я могла навредить, когда хотела и наоборот – оживить. Ханбин содрал с себя кожу, показывая всё душевное безобразие моим больным глазам. И это особенно дало по мозгам. Настолько, что внутри меня всё сжалось в болезненном, но приятном спазме, а глаза защипало от подступающих слёз. Меня растрогали его слова, к тому же я не знала, как выразить то, что творилось внутри меня. Я хотела кричать во всю глотку о моих чувствах к нему, но захлёбывалась в переполняющих эмоциях. Потому я, срываясь на тихий плач, крепко обняла Ханбина за шею, уткнувшись сопливым носом в изгиб его шеи. - Это всё, потому что я люблю тебя, - судорожно выдохнула я, чувствуя, как руки Ханбина обвиваются вокруг моей талии. - Эй, ты плачешь что ли? – спросил он, успокаивающе погладив меня по спине. Он не ожидал такой бурной реакции с моей стороны, поэтому не мудрено, что Бин был растерян. В какой-то степени я сама удивлена, ведь мне всегда было тяжело расчувствоваться. А тут, буквально, с пол оборота. - Нет, - соврала я, предательски дрожащим голосом. Ханбин крепче сжал моё миниатюрное на своём фоне тело одной рукой, а второй запутался в моих длинных растрепанных волосах. - Маленькая врушка, - ласково произнёс он и трепетно прикоснулся сочными губами до моего виска. Я промолчала, принимая тепло Кима и даря ему слёзы счастья. Его поступки, слова, отношение ко мне, абсолютно всё заставляло меня проникаться им сильнее, глубже, больше. Ханбин проникал внутривенно, под кожу, смешиваясь с кровью и воздухом. А говорят, что полюбить нелюбимого невозможно… Следующий день оказался дождливым, полностью руша наши планы катания на велосипедах. Поэтому мы просидели всё время в номере, увлеченно занимаясь бездельем. У меня был красный день календаря, точнее последние его деньки, поэтому к постели мы вообще не подходили. Проснулись мы после полудня, хорошо выспавшись. Позавтракали в ресторане при отеле, болтая обо всём на свете. Поговорили о том, что у Ханбина после практики начнутся соревнования по боксу и, возможно, на несколько дней он уедет в Пусан, но это было реально пережить, поэтому я особо не зацикливалась на этом. Он рассказал о том, что его бабушка хочет со мной познакомиться, и что, наверное, Бин нас познакомит по возращению из поездки. Ещё мы обсудили происходящее между моим братом и соседкой, я вспомнила о словах Чжунхэ и поделилась ими с моим молодым человеком. Как я поняла, Бину тоже Кана нравилась больше чем Миюн, но он был не уверен, что такие девушки, как Лим привлекают Чжуна. Я согласилась, но всё же теплила в себе мысль о взаимности между ними. Окончив с завтраком, мы вернулись в номер. Моё счастье, что уборкой и готовкой заниматься не приходится. Хотя Ханбин всё равно с энтузиазмом разбрасывал вещи и клал всё не на свои места. Я вроде бы и не была педантом, но спотыкаться о мусор не очень приятно, а Бина ничего не смущало. И какое расстройство, что я никак не могла вбить в его упрямую голову чистоплотность. Что касалось непосредственно Ханбина, то он не был грязным. Домашняя одежда, комната, да и квартира в целом – всё напоминало сплошной срач, но сам Ким часами намывался в ванне и измазывался различными мужскими кремами. Это меня смешило, если учесть, что я знала о том, какой он свинтус. В номере Бин тоже успел разбросать свои вещи и разлить на стеклянный стол кофе. Я из принципа не стала отмывать, решив сбросить уборку на персонал. Первую половину дня я читала одну из любимых книг Ханбина, а он пропадал в спортзале отеля. Отпускная неделя должна была быть временем, проведенным от самого начала до конца совместно, но я ничуть не расстроилась небольшому времени одиночества. Перерывы тоже необходимы. Когда Ханбин вернулся из зала, я отложила книгу, оставив на нужной странице закладку. Мой парень занимался очень усердно, выкладываясь по полной, поняла я по мокрой из-за пота серой майке, влажным волосам и блестящей влагой коже. Он беспристрастно чмокнул меня в губы и направился в душ, а я выудила из его сумки планшет. Усевшись удобнее на диване, вышла через вай-фай в интернет и ввела в поисковике «Токио». Название организации, в которой хочет проходить практику Бин, я не знала, поэтому никакой информации найти не могла. Но поискать что-нибудь интересное о столице Японии хотелось, например, где можно хорошо провести выходные или нормально пообедать. Вот только как назло нашла информацию о девушках лёгкого поведения. Разве я вообще это искала? Настроение вмиг скисло. Я доверяла Бину, но три месяца на расстоянии могли многое изменить. После душа Ким немного почитал по учебе материал, а я уже листала ленту с японским кинематографом. Пару раз я посмотрела на Ханбина, улыбнувшись его домашнему внешнему виду. Мне нравилось находиться рядом с ним, когда он выглядел буднично, а не наряжено в идеальный костюм или в модный прикид. Ближе к семи наши желудки требовали подкрепления. - Что будем заказывать? – поинтересовался у меня Ханбин, откладывая учебный материал. - Традиционную еду, - не отвлекаясь от просмотра японских достопримечательностей, ответила я на автомате. Я всегда делала выбор в сторону корейской кухни, потому что не любитель экспериментов. Я не знаю, какие европейские блюда мне могли бы понравиться, а рисковать не хотелось, только и всего. - Может, что-то итальянское? Здесь вкусная европейская кухня, - предложил Ким, явно подустав от регулярной традиционной пищи. Ему хотелось разнообразия, а я привыкла к постоянству. Но для меня было не сложно уступить. - Ты тут уже бывал? – отвлекаясь от планшета, уточнила я. Ханбин потянулся за телефоном, шмыгая носом. Приболел? Надо бы прикрыть окна. - Однажды с семьёй на выходные приезжали сюда, - ответил на мой вопрос Ким, пока я поднялась, чтобы закрыть все окна. Я, в принципе, не любитель холода, но порой свежий воздух в помещении был необходим. В данном случае на улице бушевал прохладный ветер из-за дождя, но в номере было душно. И всё равно, раз Ханбина продуло, лучше посидеть в духоте. - Тогда, давай попробуем что-нибудь итальянское, - согласилась я, возвращаясь на диван к Бину. Уложила на его коленки ноги, пока парень снимал трубку и набирал номер администратора. - Спиртное? - Не хочу. Сделав заказ и убрав на место телефон, Ханбин притиснулся ко мне с боку и заглянул в экран планшета. - Что смотришь? – поинтересовался он, потеревшись щекой о моё плечо. Я показала ему картинку с национальным японским музеем. - Читаю про Японию, - ответила я, взглянув на Кима. Тот закинул поперёк моей талии ногу и уложил голову на мою грудь. Было не очень удобно лежать в такой позе, поэтому я отложила планшет на журнальный столик и легла пониже, приобняв своего молодого человека за плечи и запустив пальцы в отросшие волосы юноши. - Зачем? - Хочу узнать лучше, куда собирается на три месяца уезжать мой парень, - буркнула я, стараясь изо всех сил не показать Бину, насколько меня угнетает мысль о расстоянии. - Я же сказал, что ещё не решил, - вздохнул Ханбин, укоризненно на меня взглянув. Он считал, что я бегу вперед паровоза. Раз он точно не решил, значит, я не должна забивать свою голову лишними мыслями, но я же считала иначе. Мне казалось кощунством отказаться от практики мечты в угоду своей девушке. Да, наши отношения тоже важны, но я ведь в состоянии дождаться его. Ханбин должен был поехать в Японию, чтобы осуществить свою мечту, а я должна терпеливо его ждать и тосковать по нему. В конечном счете, он вернётся. Хоть в мои мысли и прокрадывались часто пессимистичные предрассудки на этот счёт, я всё же изо всех сил верила в него. - А по мне, так ответ очевиден, - плотно проведя пальцами по задней части шеи, я чмокнула юношу в макушку и улыбнулась. Ханбин купил новый шампунь и, как ни странно, он пах не привычной морозной свежестью или чем-то подобным, а георгинами. - В смысле? – нахмурился юноша, подняв голову и заглянув в мои глаза. Мне хотелось убедить Бина, чтобы он не откладывал практику мечты на второй план. Лично я себя буду чувствовать отвратительно, если он посчитает более важным избавить меня от нервозности и подозрительности. - Если для тебя так важна эта практика и место в той организации, то ты должен поехать. Это ведь всего лишь три месяца. Мы их переживём, - заверила Кима я и мягко улыбнулась, чтобы он поверил мне. - И всё же дай мне подумать над этим. Лично я не уверен, что хочу оставлять тебя на три месяца, - покачал головой Ханбин и потянулся ко мне за коротким поцелуем. - Ты во мне сомневаешься? – недовольно вскинула брови я, отвечая на будничный чмок. По взгляду Ханбина я поняла, что он никак не хотел меня задеть своими словами, но я восприняла их всё равно как камень в свой огород. Не знаю, сделала ли я правильные выводы, но в одном предложении мне померещился упрек касательно Чживона. Мол, только Ким даст мне свободу от него, как я ринусь к Бобби, возвращая в своё сформировавшееся спокойствие сносящую всё на своём пути бурю. Если бы я хотела уничтожить себя, то определенно, так и поступила бы. Но мне хочется ещё «пожить». - Я не знаю. Просто я не готов, наверное, оставить тебя, - успокаивающе погладил меня по волосам он, чтобы я не слишком реагировала на его слова. Бин был таким всегда – он говорил правду-матку, но не хотел, чтобы я воспринимала всё слишком близко к сердцу. Но я именно это и делала. Для меня было немного болезненно понимать, что в мыслях моего любимого человека есть сомнения на мой счёт. Хотелось их стереть и написать новые твердые аргументы верить мне, но кроме раздражения я ничего ему не показывала. Это бесило ещё сильнее. Беспомощность душила и не давала нормально дышать, но я пыталась. - Ты должен мне больше доверять, Ханбин, - укоризненно буркнула я, отводя взгляд. Поняв, что обида подступала ко мне, больно наступая на пятки, юноша уселся на мои бёдра, не заботясь о весовой разнице, и обхватил лицо руками, направляя мой взгляд точно в свой. - А ты, полностью доверяешь мне? – прищурился Ким, не давая мне возможности пошевелиться. Этим вопросом он напомнил мне, что я была точно такая же. Мысленно обижалась на Ханбина за его предрассудки насчёт Чживона, а сама до последнего не могла отпустить страх, будто он бросит меня ради Даён. Мы были в одинаковых положениях. Хотели доказать друг другу, что Чживон и Даён в прошлом, и не верили до конца в собственные слова. Но я должна признать, что Ханбин ни разу не дал мне повода усомниться в нём. - Я тебя ревную к каждому столбу, но да, я доверяю тебе, - частично соврала, частично сказала правду я. Нельзя сказать, что во мне не было доверия к нему. Скорее я просто боялась, что в конце чувства к Даён окажутся сильнее. Ханбин слабо улыбнулся, видимо, понимая меня, и, наклонившись, любовно поцеловал в нос. Он слез с моих бёдер, улегшись рядышком со мной, и, обняв поперек талии, уткнулся губами в моё плечо. - Давай, купим парные браслеты? – предложил он, рассматривая моё голое запястье. - Давай, - сразу же согласилась я, радуясь его желанию. Я считала, что таким образом мы покажем всем, Чживон и Даён, да и другим тоже, что принадлежим друг другу. Что нет смысла проникать в наши рассудки, сердца, там уже занято. - Прямо завтра пойдём и купим. - Хорошо, - улыбнулась я и придвинулась ещё ближе к молодому человеку. Полежать вот так в тишине и объятиях долго не получилось – принесли ужин, но зато у нас была впереди вся ночь. Через два дня погода улучшилась. Дождь прошёл, солнце пекло, как ненормальное, а небо было чистым. Судя по прогнозу ясность на улице продлится до субботы, а потом снова начнутся дожди, но мне всё равно – ведь в воскресенье придётся возвращаться в Сеул. И естественно, мы с Ханбином поспешили урвать эту возможность. Днём пообедали в кафе на открытом воздухе и направились в парк, где катались велосипедисты. Вдоволь накатавшись, отправились за парными браслетами, а потом просто гуляли, иногда перекусывая где-нибудь. Ближе к полуночи я думала, что мы вернёмся в отель и отоспимся или займёмся сексом, ведь то, что мешало, закончилось вчера, но у Бина возникла другая идея. - На улице очень тепло. Может, сходим на пляж? – предложил Ханбин, сжимая мою руку и улыбаясь. Это была не очень хорошая идея. Потому что на улице было темно, потому что становилось чуточку прохладно, потому что мне хотелось сходить в душ и лечь в теплую постельку вместе с моим парнем. - Уже поздно. Думаешь, там будет кто-то? – начала тактично искать поводы отказаться от этой прогулки, но Бин неожиданно подошёл ко мне вплотную, заговорщицки наклонившись и снизив тон: - Зачем нам кто-то? Ты, я и безграничный океан, - мечтательно протянул, отчего я почти не сдержала весёлого смешка. Это игра такая в сентиментальность? На Ханбина не похоже. Заметив в уголке губ остатки джема, который остался после поедания блинчиков, я облизала палец и стёрла розоватое пятнышко, заботливо растянув губы в улыбке. - С каких пор ты у нас романтик? – добро уточнила я, вглядываясь в довольные чёрные омуты юноши. Не дожидаясь моего ответа, он потащил меня в сторону пляжа. У меня не было другого выбора, как только сдаться. Я должна признать, что в каком-то смысле мне было всё равно где с ним находиться. У Ханбина есть невероятная черта превращать в уютную атмосферу любое место. - А с каких это пор нет? – вскинул брови Ким, наигранно удивляясь. Его озорство заставляло меня улыбаться и качать головой, добротным взглядом упрекая в ребячестве. - Тогда, где наши ужины при свечах и ванны с розами? – подыграла я, останавливаясь у края заканчивающего асфальта и превращающегося в пустынный песочный берег. Сняв босоножки, я подождала, пока Ханбин снимет с себя кроссовки и носки, а потом мы ступили на прогретый за день песок. - Не путай, пожалуйста, романтизм и показуху, - вздохнул юноша, утаскивая меня вглубь пляжа. Мне хотелось рассмеяться, ведь ничего подобного я, в принципе, не имела в виду. Мне не нужны были свечи для ужина и розы в ванне бы раздражали. Мне всего лишь нужен Ханбин, остальная мишура может остаться за дверью. И как ни странно, я ничуть не огорчена, что мой молодой человек не устраивает мне никаких сюрпризов и не страдает излишней демонстративной романтикой, мол, погляди, на что я ради тебя иду. Всего этого мне не нужно. - Как скажешь, мой сладкий, - игриво облизала губы и рассмеялась, увидев, как вытянулось лицо Бина. Да, он баловался и страдал иногда фигнёй, называя меня малышкой, но я всегда сдерживала порывы обозвать каким-то нежным словом парня. Несмотря на то, что я могла показать своё обнаженное тело Ханбину или совершить какую-то непристойность, назвать его котиком или зайкой для меня было смущающим. - Как ты сказала? – переспросил Ханбин, прищурившись. Я неопределенно пожала плечами и обвила шею юноши руками, слабо чмокнув его в сочные губы. - Мой сладкий, - повторила я, чувствуя, как Ким уложил ладонь на мою поясницу и крепко прижал к себе. - Ты же терпеть не можешь все эти телячьи нежности, - напомнил он. Я кивнула, не споря с этим. - Мне нравится говорить правду, - заядлой лгунье нравится говорить правду, очередная ложь, но не в отношении к Ханбину. - Как думаешь, если мы немного пошалим на пляже, ничего не случится? – развеселился молодой человек, явно обрадовавшись моему порыву приласкать его слух мягким словосочетанием. - Мы можем попробовать. Секс на пляже лишь звучит красиво и романтично. На деле это неудобный перепих с возможными казусами. Всё начиналось очень даже впечатляюще, я подумала, что скоро состоится лучший секс в моей жизни, но не тут-то было. Сначала нас отвлёк яростный лай, потом возникла проблема с поднявшимся ветром, который чуть не унёс моё платье в неизвестные дебри. И апогеем стал трескучий песок, больно впивающийся в мою кожу, когда Ханбин в своей излюбленной манере завалился на меня всем телом. В конечном счёте, мы плюнули на всё и просто вернулись в отель. Сходили в душ и легли спать. Настрой был окончательно утерян. Пятница прошла в ужаснейшем напряжении. Где-то в обед позвонила Суджин и сообщила о возможной подработке официанткой за городом на дискотеке одних чеболей. Раньше я подобным не занималась, да и предложение такого рода поступило впервые, но я подумала, что это интересно и можно хорошо заработать. Ханбин же принял такую новость в штыки. Когда я ему рассказала о подработке, он сразу высказался негативно, поэтому я умолкла и решила не затрагивать пока эту тему. Полдня мы вдвоём решали его учебные задания, ища на просторах интернета материал и не отвлекаясь на посторонние темы. Я даже успела позабыть об этой подработке, полностью сосредоточившись на юридических терминах. Мой телефон лежал возле ноутбука, за которым работал Бин, а я листала его лекционный материал, удобно усевшись на диване. И естественно, когда около девяти вечера мой телефон оповестил о сообщении, его первым прочёл Бин, а не я. Написала мне Суджин с просьбой дать ответ сегодня, потому что свободных мест на этой подработке мало. Ханбин отреагировал на то, что я не отказала Пак сразу – остро. Может, это из-за усталости, может, из-за того, что его действительно бесило предложение моей подруги о работе, на которую я хотела попасть. Ни какие мои уговоры он слушать не хотел. И в конечном итоге, завёлся и разорался. - Нет! Нечего тебе там делать! – прикрикнул Ханбин, сжав пальцами раздражённо ручку. Я закатила глаза, всё ещё не понимая такого отношения к подработке. С одной стороны, я понимала, что в каком-то смысле это было из-за ревности, я же относилась ко всему этому иначе. Поэтому не собиралась уступать, ибо терять доход совершенно не хотелось. - Но, Бин! Это всего лишь на полтора дня! Там заплатят хорошие деньги! – возмутилась я. Видимо, это было последней каплей моего молодого человека. Он резко встал со стула и демонстративно швырнул ручку на стол, отчего та шумно стукнулась о деревянную поверхность и отскочила, заваливаясь куда-то. Я же от неожиданности вздрогнула, почувствовав учащенный пульс. Во мне из-за его негатива тоже начинала вскипать злость. У каждого было своё мнение насчёт этой подработки. - Что из моего «нет» ты не поняла? Я же сказал, что никуда ты не поедешь! Будто я не знаю, чем такие вечеринки кончаются! – нахмурился Ханбин и уставился на меня испепеляющим взглядом. От него исходили негативные волны, которыми я заряжалась и вспыхивала, словно спичка. - Я буду всего лишь официанткой, - процедила я, откидывая в сторону лекции и поднимаясь с дивана. У Ханбина щеки от злости краснели, а глаза выглядели пугающими, но я всего этого не замечала, поскольку сама начинала становиться от подступающей к горлу ярости багровой. - Всего лишь официантка очень заманчивая жертва, Ави. Тебе так нужны эти деньги? Я могу тебе их дать. А если из принципа не хочешь брать, то могу найти для тебя нормальную работу с высоким заработком, - выплюнул мне в лицо Бин. В эту секунду я испытала массу различных эмоций – смятение, раздражение и обиду. Его слова прозвучали, как подачка, да и намек был не очень лестным. - Ничего не надо! Так и скажи, что не доверяешь мне! Ты, правда, думаешь, что я настолько бесхребетная? – взорвалась я, повышая голос. Кое-как сдерживала себя, чтобы не пустить слезу. В какой-то момент мне захотелось сделать Ханбину назло, доказать ему, что зря он так думает обо мне, но с другой стороны я понимала, что уже проиграла и смысла скандалить никакого не было. Если я забью на его запрет, то получу после не какой-нибудь нагоняй, а целый разгон полётов. Этого мне не хотелось. - Ты дурная? Пьяным остолопам я не доверяю! В случае чего, ты даже себя защитить не сможешь! – эмоционально и сумбурно жестикулировал руками Бин, заставляя меня каждый раз дёргаться чуть назад, когда его рука разрезала воздух в метре от моего лица. Он не собирался меня бить и его яростные неведомые изображения руками в пустоте не выглядели, как нападение, скорее просто всплеск негодования, который он изо всех сил пытался приручить, но увы… - Ханбин! – крикнула я, шлёпнув его по руке, чтобы он прекратил всё это. Завёлся и раскричался здесь, такими темпами все служащие отеля прибегут сюда. Юноша нахмурился, приструнив свой пыл, и резко отвернулся. - Чёрт возьми! Сейчас ты меня просто доведешь. Я сказал – нет. И только попробуй туда поехать, - чуть спокойнее отозвался Ханбин после нескольких минут напряженной тишины. Я закатила глаза и скрестила руки на уровне груди, скептично наблюдая за тем, как Ким схватил джинсы с полки и стал переодевать штаны. - И что тогда? – с вызовом хмыкнула я, забывая об инстинкте самосохранения. Естественно, Ханбину не понравился мой наводящий вопрос. - Я прибью тебя, - сверкнул глазами Ким, отбрасывая на спинку дивана домашние штаны. Игнорируя тот факт, что Ханбин куда-то собирался уйти, я продолжала действовать ему на нервы. - Поднимешь на меня руку? – вскинула брови, не веря в то, что Бин мог причинить мне намеренную боль. Не знаю, зачем я спросила эту чушь. - Нет, руку я на тебя не подниму, - мгновенно отозвался он и, накинув на плечи кофту на замке, направился к выходу из номера. И тогда весь мой скандальный пыл угас. - Ты куда? – встрепенулась я, не желая оставаться наедине. Быстрым шагом я побежала следом за ним, не знаю зачем. Не хотела выпускать его из номера, но понимала, что и остановить не смогу. - Проветрюсь, - фыркнул он и всё-таки ушёл прочь, шумно хлопнув дверью. Я остановилась и с досадой прикусила губу. Вернулась вглубь номера и с отсутствующим видом уселась обратно на диван, пустым взглядом взирая на кремовый ковер. Внутри меня оседал осадок, опаляя и разжигая внутренности от соприкосновения. Оставшись наедине с самой собой, я сразу же ощутила свою вину перед ним. Ведь Ханбин был во всём прав. Я рвалась пойти обслуживать богатую, да и к тому же пьяную молодежь на дачном участке, где в случае чего не смогу найти помощи. Мало ли что может прийти в голову ребятни под воздействием алкоголя. И естественно Бин всё время моего отсутствия места бы себе не находил. Его ярость легко можно было понять, но почему вместо того, чтобы сразу согласиться с ним, я воспротивилась? Ведь сейчас я тоже уже не считала эту затею заманчивой. Написав сообщение Суджин с отказом, я попыталась позвонить Ханбину, попросить его вернуться, но он не брал трубку. Это меня расстроило, но я попыталась не впадать в самобичевание. Решила занять себя учёбой Ханбина, тем самым отвлекая от неприятных мыслей. Я поступила, как дурочка, проигнорировав мнение Бина с самого начала. Знала ведь, что он мириться с подобным не станет, и всё равно разожгла между нами ссору. Ханбин вернулся меньше чем через час. По его чёрному взгляду и плотно сжатым губам сразу стало понятно, что он был всё ещё зол на меня. Поэтому я поспешила успокоить юношу. После того, как он снял кроссовки и прошёл внутрь номера, игнорируя моё присутствие и снимая по пути кофту, я обняла его поперёк талии со спины и уткнулась носом между лопатками. Ханбин не оттолкнул меня, но я чувствовала, что он напряжён из-за всего этого. - Прости меня. Ты прав, мне не стоит туда ехать, - согласилась, наконец, с ним я. Ханбин обречённо вздохнул и расцепил мои руки, развернувшись ко мне лицом. Я виновато посмотрела на него, а Ким заботливо заправил волосы за уши. - Сначала заставляешь меня выйти из себя, а потом с таким невинным взглядом просишь прощения, - упрекнул Бин и слабо улыбнулся. В эту секунду в моей груди разлилось тёплое чувство, заполняющее меня до краёв. Мой парень, действительно, лучшее, что могло со мной приключиться. Несмотря на то, что он вредный, местами грубый, грязнуля, своенравный и к тому же ревнивец, с моей стороны было бы глупо отрицать, что Ханбин полностью мой человек. - Я тоже разозлилась, Ханбин. Ты так остро отреагировал, что мне показалось, будто ты считаешь, что я вешаюсь ко всем на шею, - поспешила объяснить своё рьяное желание поспорить с ним. Юноша снова вздохнул и заключил меня в крепкие объятия, поцеловав в макушку. - Я так не считаю, глупая. - Да, знаю я, - буркнула я и прижалась к крепкому торсу юноши теснее. Было так тепло и уютно находится в его руках. Вот бы всегда так. На следующий день ссоры между нами будто и не было. Ханбин снова превратился в наглого кота с жаждой прикосновений, не стесняясь отбирать у меня всё личное пространство и наполнять его собой. Я принимала юношу с удовольствием. С каждым новым днём он становился роднее, его прикосновения привычнее, а наши отношения чем-то правильным и естественным. Несмотря на то, что я всё ещё помнила тот шквал эмоций, который испытывала с Чживоном, во мне больше не осталось мыслей о гармонии с Бобби. Когда-то, да и некоторое время отношений с Ханбином, я усердно считала, что между мной и Чживоном есть что-то, что невозможно до конца понять, но оно сплетало нас, превращая в идеальных союзников. Но со временем я осознала, что это далеко не так. Между мной и Чживоном были искры, было влечение, которое, возможно, есть при столкновении и сейчас, но нет душевности и идеальности. С Ханбином всё иначе. Может, это очередные шторки на глазах от испытываемой любви, но с Бином я чувствую себя правильно. Как нечто целостное и круглое, без изъянов и неровностей. Как надолго мы будем существовать именно такими – неизвестно, но сейчас период наших отношений приносил лишь положительный заряд эмоций. Мне хотелось получать от него всё больше, словно я зависима от вредной привычки под именем Ким Ханбин, и хотелось кормить его своей нежностью, не спрашивая, нужна ли она ему. Брать и отдавать взамен, разве не так строится взаимность между людьми? Отношения, чувства, любовь, в конце концов, для меня тёмный лес, который я изучала и сохраняла в своей памяти постепенно, медленно и терпеливо. Сомневаюсь, что существуют люди, которые могли знать этот лес досконально, но я желала хотя бы в нём ориентироваться. К тому же я мечтала сделать Ханбина счастливым, несмотря на то, что боялась своей беспомощности и слабости. Несомненно, я стала замечать, как изменилась. В прошлом я напоминала забитую одиночку, была грубиянкой и совершенно не задумывалась о том, насколько глупо себя вела. Возможно, сейчас мои поступки тоже не выделялись особой мудростью и взрослостью, но теперь мне перестало быть противно от самой себя. Я знала, так влиял на меня Ханбин. И я была за это ему благодарна. Мы вернулись из ресторана отеля около полудня, полностью сытые и довольные. Ханбин предложил сходить на вечернее выступление, которое должно пройти возле большого торгового центра, название которого я даже не удосужилась запомнить. А до этого времени мы решили побыть в номере. У Кима с самого утра было игривое и хорошее настроение, благодаря чему он не переставал веселиться. Сначала каверкал героев из дорамы, которая шла по телевизору, потом пристал ко мне, отбирая у меня косметику (я начинала собираться к прогулке) и перевоплощаясь в моего стилиста. С таким макияжем, которым он мне нанёс, было страшно даже дома оставаться, не то, что на люди выходить. Поэтому я поспешила умыться, и чтобы занять Ханбина, направив его энергию в полезность, предложила ему сделать какую-нибудь прическу мне. Он ведь говорил, что завязывал хвостики Ханбёль, поэтому волосы я могла ему доверить. Тем более что я не рассчитывала ни на что кроме косички или что-то вроде того. - Я умею завязывать только хвостики, - скептично на меня поглядывая, оповестил Ханбин. Я сидела на табуретке в ванной комнате и терпеливо ждала, когда мой молодой человек возьмётся за расчёску. - Не хочешь мне помочь – не нужно, - буркнула я, разглядывая сложенные на коленках руки. - Да что здесь помогать-то? – вздохнул Ким и легонько дёрнул меня за прядь волос. Нахмурившись, я вздёрнула подбородок и шлёпнула Ханбина по бедру. Он лишь улыбнулся и встал перед моим лицом, пытаясь неумело расчёской сделать мне пробор. Я помню, что он говорил, мол, делает Ханбёль хвостики и ас в этом, но судя по моим ощущениям в данную секунду – он мне нагло соврал. Чуть не прыснув со смеха, когда подняла взгляд и увидела излишне сосредоточенное лицо юноши, приобняла Ханбина за ногу и широко улыбнулась. Он выгнул бровь, коротко на меня посмотрел, безмолвно спрашивая, в чём дело, на что получил тишину и лукавый взгляд. Буркнув что-то нечленораздельное, Ханбин продолжил манипуляции с моими волосами, а я по какой-то причине перевела взгляд на его ширинку, которая была в сантиметрах десяти от моего лица. В мысли прокралась заманчивая идея, отчего на устах расцвела хитрая улыбка. Пока Ханбин что-то мудрил с моими волосами, я плотно и двусмысленно провела ладонью по его бедру через толстую ткань штанов, останавливаясь на упругой ягодице юноши и сжимая её пальцами. - Что ты… - хохотнул Ханбин, но тут же сглотнул, потому что второй рукой я приподняла вверх домашнюю футболку и облизнула солоноватую кожу Кима у кромки штанов. Мне стало смешно, когда я почувствовала, как юноша неуверенно продолжил чесать мои волосы расчёской. Одной рукой я скользнула под майку по гладкой спине Ханбина, а второй мягко водила по накаченному торсу. Языком я рисовала витиеватые узоры, оставляя мокрые полосы на оливкового цвета коже. Долго это не продолжалось. - Пошло всё в пекло, - рыкнул Бин и отбросил в сторону расческу, обхватывая руками моё лицо и приподнимая вверх. Он впился в мои губы требовательным поцелуем, сразу проникая в мой рот горячим языком. Шумно выдохнув в его уста, я поспешила встать со стула, чтобы приблизиться к нему максимально близко. Я не успела понять, как оказалась сидящей на раковине с порочно разведенными ногами. Продолжая меня беспорядочно целовать, одной рукой Ханбин нервно пытался стянуть с себя штаны, а второй зацепился за край моих трусов под юбкой и порывался их снять. Конечно, получалось у него так себе, да и, похоже, моё желание заняться красочным сексом с уймой прелюдий не оправдалось. Помогла ему снять с меня бельё и обхватила его бедра ногами, когда он, наконец, избавился от своих штанов и боксер, притягивая Ханбина к себе. - Это больше похоже на грязный перепих, чем на обычный секс, не говоря уже о чём-то другом, - упрекнула Кима, зарываясь в его коротких волосах на затылке пальцами, и с полуулыбкой поцеловала юношу в распухшие уста. Он затуманенным взглядом от возбуждения посмотрел на меня, пристраиваясь между моих ног. - Но ведь это не отменяет того факта, что я тебя люблю, верно? – выдохнул в мои губы Ханбин, войдя в меня до основания. Я громко охнула, цепляясь пальцами за его майку на спине, и мысленно согласилась с ним. Несмотря на то, что сегодняшний секс больше напоминал спешный трах, мне было хорошо. Даже слишком. Я чувствовала в каждом поцелуе Ханбина нечто большее, чем просто похоть. Поэтому позволяла ему делать со мной, что ему угодно. На выступление мы всё-таки попали, даже если учесть, что большую часть пропустили, наслаждаясь друг другом. Неделя слишком быстро пролетела. Сидя в машине Ханбина, я поняла, что не хочу покидать это место. Но уже утром Бину нужно было идти в университет, а мне возвращаться на работу. Хоть обычные будни в Сеуле не мешали нам быть вместе, всё же иногда я чувствовала некое давление. Ханбин, думаю, тоже. Мы всё время ждали подвох со стороны Даён или Чживона, пока делали вид, что полностью удручены друг другом. Пора бы перестать думать о них и полностью окунуться в наши отношения, но по какой-то причине казалось, что мы не поставили точки на них. Хотя я не отрицаю, что это может быть уже привычкой и на самом деле мы отпустили их. Ведь о Чживоне как об объекте желания я уже не думала, я лишь боялась его. Боялась, что он в состоянии с размаху ударить по тщательно выстроенному фундаменту и раздробить его на мелкие куски. Я этого не хотела. Даже если у меня и Бобби вновь появится шанс быть вместе, я не хотела этого делать, я желала всё равно остаться с Ханбином. В машине играла спокойная музыка, навевая наваждение грусти. Не хотелось возвращаться в рутину и место, где предрассудки жили полноценной жизнью. Здесь, наедине с Ханбином, я чувствовала свободу и любовь, несмотря на то, что мы успевали и ссориться. Уловив мои ментальные метания, Ханбин наклонился ко мне и буднично поцеловал в щеку, приобнимая за плечо. - По окончанию университета, я хочу поехать с тобой в путешествие по Европе, - полушепотом произнес он, укладывая на мою оголенную коленку ладонь и без пошлого контекста проведя ею по бедру вверх. - А как же поиски работы? – вздохнула я, посчитав путешествие по Европе очень заманчивым предложением, но множество повседневных пунктов заставляли причислить такое путешествие к мечтам. Во всяком случае, лично для меня. - По приезду найду, - буркнул он, отпрянув от меня и заводя мотор. - Меня вряд ли отпустят с работы, Бин, - с мягкой улыбкой произнесла я, повернувшись к юноше. Его волосы были слегка взлохмачены, а внимательный взгляд точно устремлён на дорогу. Ханбин повернул рулём, тронувшись с места, и вырулил из территории отеля на проезжую часть. - Уволишься, - безэмоционально ответил он, прибавив скорость. - Такой простой, - хмыкнула себе под нос я. Не хотелось ещё и об этом спорить. До окончания университета Ханбину ещё год, а он уже планы строит. Как это по-детски. - По приезду найдёшь новую, если ты так хочешь работать, - фыркнул он, не сводя взгляда с дороги. Я закатила глаза и не сдержалась от упрека: - У меня нет богатых родителей, Ханбин, чтобы вот так безрассудно увольняться и куролесить за границей. - Зато у тебя есть богатый я, разве этого не достаточно? – непринужденно отозвался он, не вкладывая в свои слова сарказма. И если бы не его спокойствие в голосе, возможно, меня бы задело сказанное. - Предлагаешь мне сесть на шею твоим родителям? - Садись на шею мне, - коротко взглянул на меня юноша, после сразу возвращая зрение к дороге. Это прозвучало, откровенно говоря, как намёк. Не то, чтобы мне это не нравилось, но я считала, что рано сейчас об этом думать. Во-первых, я не готова оставить Чжунхэ. Во-вторых, Ханбин ещё слишком юн, чтобы переходить на такой серьёзный уровень отношений. В-третьих, я не понимала, к чему эта спешка. - Ты не зарабатываешь сам, - напомнила я, надеясь, что он поймёт, насколько глупо звучат его абсурдные предложения. - Но буду, - стойко держал свою позицию Ким. - Давай оставим этот разговор на потом? – отрезала я, не желая мусолить эту тему. Для начала нам нужно пройти этот год вместе, чтобы думать о серьёзном шаге. Нам всего полгода, а он уже говорит о том, что будет через двенадцать месяцев. Это глупо. Планирование само по себе глупость. Некоторое время между нами угнетающей волной нависала тишина. Ханбин отбивал нервно ритм какой-то незамысловатой мелодии пальцем по рулю, а я впитывала этот напряженный звук, начиная ощущать волнение. Наверное, зря я резко оборвала этот разговор, потому что Ким явно разозлился, хоть и пытался смолчать. И всё же не смог. - Всё очень просто, Ави. Я хочу по окончанию университета съездить с тобой в отпуск, а потом съехаться. Если мы будем жить вместе, то и бюджет у нас должен быть общий, разве нет? Я понимала, к чему он клонит, но не понимала, зачем он это делает. Для чего сейчас так яростно обсуждать возможное будущее, когда неизвестно, чего ждать от нас по приезду. Нет, конечно, я не хотела с ним расставаться, и надеялась на то, что мы через год тоже будем вместе, но короткие отношения с Чживоном научили меня не рассчитывать на многое. - Не слишком ли ты далеко заходишь? Мы пока вместе всего лишь полгода, - предприняла ещё одну попытку вразумить Ханбина. Но он лишь нахмурился и сильнее сжал пальцами руль. Да почему он так переживает? - Когда я закончу университет, тебе будет уже двадцать шесть, а мне двадцать три, и вместе к тому времени мы будем полтора года. Самое время для серьёзного шага в отношениях, ты так не думаешь? Я так не думала. Люди и пять лет встречаются, но не съезжаются. Ханбина что-то беспокоило, и этот нервоз передавался мне. - Ты планируешь на год вперед? – хмыкнула я, но тут же прикусила язык, когда юноша одарил меня строгим взглядом. Машина притормозила на светофоре, и Ким повернулся ко мне в пол оборота. - Давай пообещаем друг другу. - Что? – не поняла я. Точнее, не совсем сообразила, что именно нужно пообещать. - Что через год мы поедем в путешествие, а когда приедем, будем жить вместе. Я найду работу, а ты поступишь на заочное отделение и, так уж и быть, можешь тоже батрачить, - объяснил он. Несколько долгих секунд я молчала, вглядываясь в родные черты лица, и не знала, что мне стоит сказать. В каком-то смысле мне была понятна его паника. Какой раз он уже просит меня что-то пообещать ему. Наверное, таким образом, он пытался утешить себя и убедить, что у меня больше причин оставаться с ним, нежели придаваться страсти в объятиях Бобби. Эти страхи – меня они пугали больше, чем сама мысль о Чживоне. Я не знала, как убедить Ханбина в том, что принадлежу только ему. - Если честно, ты меня пугаешь. Но давай пообещаем, - сдалась я, вздохнув. На пышных устах Бина мгновенно расцвела приятная улыбка. - На мизинцах, - он протянул мне руку с оттопыренным пальцем. Вяло улыбнувшись, я сделала то, о чём он просил. Поехали мы ко мне. Ханбин решил до вечера побыть у меня, а потом вернуться домой. Я и сама была рада этому. Мне катастрофически не хватало его. Нас встретил мой брат, помог занести в квартиру мою сумку, и, пока мы снимали обувь в прихожей, укатил мой чемодан в спальню. Пройдя вглубь, я удивилась порядку и чистоте. Наверное, стоит за это благодарить соседку. Мой взгляд привлекли закуски и пустые чистые бокалы для пива, стоящие на журнальном столе. - Я позвал Суджин, парней и Кану, вы не против? – оповестил Чжунхэ, заметив, что мой взгляд устремлён на скудный столик. - Какой-то праздник? – уточнила я, игнорируя мысль о том, что, возможно, сегодня в гостях будет Чживон. Ханбин, наверное, тоже думал об этом, но выглядел он расслаблено, так что не факт. - Я просто думал, что вы завтра приезжаете, - беззаботно пожал плечами Ку и направился в кухню ещё за двумя бокалами. Я вопросительно посмотрела на своего молодого человека, безмолвно спрашивая его мнения. - Давайте, отдохнем, я не против, - согласился Бин и приобнял меня, собственнически целуя. - Слышали, кстати, новость? – показался из-за двери Чжун, кидая на нас нечитаемый взгляд. Продолжая нежиться в объятиях Ханбина, я не сразу поняла, что на этом моменте стоит напрячься. - Какую? - Даён и Чживон расстались, - оповестил мой брат. Странное чувство сковало мои внутренности. Вроде бы не было радости или наоборот. Но в районе груди болезненно лопнул панический пузырь, отравляя все органы чувств. Растерянно взглянув на Ханбина, единственное, в чём я желала убедиться, что он всё ещё мой. Но увидев его лицо, я ничего не поняла, потому что Ким не выражал каких-либо эмоций. Он спокойно ещё раз поцеловал меня и мягко улыбнулся, а я крепче обхватила пальцами его футболку, прижимаясь к юноше. Их расставание ведь ничего не изменит для меня и Бина?