Благословение

      – Казуки, не стоит так изматывать себя, – с беспокойством произнёс Соши, подхватывая ослабевшего друга после очередного переливания. – Ты на ногах еле стоишь! Почему ты потребовал переливать кровь чаще, чем раз в неделю?       – Но ведь это помогает, Соши. Твоё тело полностью очистилось. Кристаллизация проявляется, но уже не распространяется, как раньше. Тооми-сенсей сказала, что ещё несколько переливаний, и ты сможешь полностью исцелиться. Я торопился… Боялся, что мы не успеем. Ведь прошло уже больше двух месяцев, которые тебе дали… – тяжело дыша, прошептал Казуки, ухватившись за плечо друга. Когда они добрались до палаты, он тут же опустился на кровать и лёг, а Соши, закрыв дверь, вытащил из карманов несколько плиток шоколада.       – Съешь, – настойчиво произнёс он, засовывая сразу шесть долек прямо в рот другу. Казуки что-то промычал, но всё-таки заставил себя прожевать и проглотить.       – Мы бы и так успели, – проронил Соши, присаживаясь рядом с ним. – Хочешь поспать? – заботливо спросил он.       – Нет… – Казуки, прикрыв глаза, покачал головой. – На самом деле, я быстро восстанавливаюсь, просто дай мне немного времени. И ещё немного шоколада, – улыбнулся он, протягивая руку. Соши вложил в его ладонь несколько долек, и Казуки их тут же проглотил. Он пребывал в странном состоянии, похожем на дрёму, однако всё слышал и чувствовал, как Соши то и дело гладит его по голове и ерошит тёмные волосы. Теперь он мог передвигаться, как раньше, а следы кристаллизации исчезали после каждого переливания. Через некоторое время они появлялись вновь, но их уже было гораздо меньше, и пропадали они быстрее.       – Знаешь, может случиться так, что мне потребуется переливать кровь всю оставшуюся жизнь, – через долгое молчание донёсся до Казуки его тихий голос. Макабе открыл глаза, ощущая, что немного восстановился после переливания.       – Значит, я буду рядом с тобой до конца жизни, отдавая свою кровь, – тихо ответил он, наслаждаясь прикосновениями друга. Рука Соши остановилась, а пальцы непроизвольно сжались на волосах Казуки.       – Собираешься пожертвовать своей жизнью ради меня? – глухо спросил Минаширо, ощущая себя виновным во всех страданиях друга.       – А что я ещё могу сделать? – перевернувшись на спину, Макабе приподнялся и коснулся его лица. – Ведь ты… самый дорогой человек для меня.       – Казуки… – голос Соши ощутимо дрогнул, он чуть склонился вперед, замирая перед лицом юноши всего в паре сантиметрах. Минаширо стиснул его руку, которая гладила лицо и…       Это получилось само собой. Просто их тела двинулись навстречу друг другу, а губы мягко прижались к губам. Первый поцелуй получился таким сладким и нежным, как шоколад, который Казуки съел перед этим. Сначала губы просто ласкали друг друга, а потом захотелось большего. Рты приоткрылись чуть шире, и кончики языков робко коснулись друг друга. Казуки плотнее прижался к Соши, а его руки обхватили юношу за плечи. Ещё несколько секунд палату наполняли тихие звуки, а после поцелуй прервался сам собой. Парни отстранились друг от друга, часто и коротко дыша.       Казуки смущенно отвёл глаза в сторону, Соши тоже опустил голову, слыша, как оглушительно бьётся сердце в этой неловкой тишине, которую хочется скорее чем-то заполнить.       – Это… – начал Минаширо, однако не смог закончить, продолжая пребывать в несколько обескураженном состоянии. Казуки тоже молчал, стиснув ладони и прижав их к коленям.       – Уже поздно, тебе пора домой, – так и не найдя, что сказать, Соши пришлось срочно менять тему, ибо пульс всё продолжал учащаться. Кивнув, Казуки медленно поднялся с кровати, но, покачнувшись, вновь опустился. Его голова всё ещё кружилась, а ноги были слабы.       – Могу я сегодня остаться здесь, Соши? – внезапно спросил Макабе.       – Конечно. Кажется, тут ещё есть свободные палаты…       – Нет, здесь, с тобой, – уточнил Казуки, снова поставив друга в неловкое положение.       – Но тогда… – он посмотрел на кровать, затем на Макабе, и на пол.       – Всё нормально, я не помешаю тебе, – Казуки лёг на постель и подвинулся к краю, закрывая глаза. Соши сидел подле него до тех пор, пока дыхание юноши не выровнялось, а после ему ничего не оставалось, как лечь на другой край. Он тоже закрыл глаза и попытался уснуть, как вдруг что-то почувствовал. Прошло несколько минут, может быть, даже час. Открыв глаза, Соши заметил, что друг лежит гораздо ближе к нему, чем прежде. Буквально в нескольких сантиметрах. Минаширо обернулся, думая, что это Казуки передвинулся к нему, но оказалось совсем наоборот: парень лежал там, где уснул, а вот Соши переместился ближе к центру кровати. Он невольно затаил дыхание, боясь нарушить тишину и разбудить Казуки своими движениями. Вместо этого юноша приподнял руку и осторожно коснулся его волос. Потом ещё раз и ещё, замечая, как это ощущение поглощает его.       – Ммм… Соши… – Казуки улыбнулся, не открывая глаз, и Минаширо отдёрнул руку, испугавшись. – Я всё чувствую, – сквозь улыбку произнёс он.       – Прости, я разбудил тебя, – неловко пробормотал Соши, радуясь, что темнота скрывает его разгоряченное лицо.       – Нет, я не спал, – Казуки, наконец, открыл глаза и мягко посмотрел на него. – Это ты отключился.       – Правда? – изумился Соши, снова сконфузившись.       – Да, я смотрел на тебя, пока ты спал, – прошептал Казуки, сокращая те несколько сантиметров, что были между ними. – Боялся, что с тобой может что-то случиться, – очень тихо добавил он, а его дыхание коснулось губ Соши. Тело того вздрогнуло, и пока они долго смотрели друг другу в глаза, внутри всё обволокло приятным ощущением. Наверное, прошла целая минута в абсолютной тишине, прежде чем их губы снова соединились друг с другом, сначала робко, потом жадно и порывисто. Они не могли сказать, кто начал первым – это желание, как и прежде, возникло одновременно. Губы мягко ласкали друг друга, а руки застенчиво и несмело прикасались к телам, скользя по одежде. Казалось, любой шорох или шаги за дверью могли нарушить это хрупкое уединение, но ночь и тишина были на их стороне.       Закончив один поцелуй, они снова долго смотрели друг другу в глаза, словно опасаясь спросить об ощущениях и продолжении. Казуки перебирал волосы Соши, рассыпавшиеся по плечам, а руки Минаширо, лежащие на его бёдрах, чувствовали себя не на своём месте. Однако сходить с него явно не собирались.       Отдышавшись, они снова приникли друг у другу, действуя чуть смелее, чем в предыдущие разы, но всё-таки не настолько, чтобы позволить себе лишнего. Сколько раз это случилось – Казуки сбился со счёта. Ночь была длинной и тихой, а их тела оказались слишком близки друг к другу, так же, как и их мысли, соединенные воедино.       Утром Казуки проснулся первым и сразу почувствовал, как жар охватил тело. Они так и уснули, сжимая друг друга в объятьях. Солнце только-только вставало, и юноша невольно залюбовался своим другом в рассветных лучах. Его волосы красиво переливались и чем-то напоминали отголоски того заката на море, что наблюдал Казуки вместе со странным парнем.       «Кстати, куда он исчез? И кто он такой?» – осторожно, стараясь не разбудить Соши, юноша поднялся на ноги и бесшумно вышел из палаты. Каузки начала мучить совесть, когда он вспомнил об отце и о том, что не предупредил его о своей ночёвке. Конечно, Макабе старший не будет поднимать панику и бегать по всему острову в поисках своего взрослого сына, однако наверняка он просидел всю ночь в гончарной мастерской, пытаясь успокоить свои мысли за работой…       Казуки в растерянности встал у двери палаты, решая, бежать домой, или остаться с Соши и дождаться его пробуждения. Ему очень хотелось поступить вторым образом, однако беспокойство об отце тоже было сильным, тем более, после того приступа. Казуки вообще не должен оставлять его одного.       «Прости, Соши, – подумал парень, отдаляясь от палаты, – что бросаю тебя так. Я знаю, ты сможешь понять меня, потому что сейчас я должен быть дома…»