***
Парень презрительно оглядывает вывеску клуба и тяжело вздыхает. Поправив джинсовую куртку и закатив рукава, он подходит к дверям клуба, где стоят двое мужчин в официальных костюмах. Представившись другом семьи босса, его пропускают во внутрь и проводят до самого кабинета. Пока он шел, то не мог не скривить губы, запах страсти и секса так и стоял в помещении. Хотелось зажать нос и скорее сбежать с этого места, но Сехун пришел сюда с одной целью, и он ее выполнит. Дойдя до двери, брюнет стучит кулаком по деревяшке и открывает ее. В красном кожаном кресле его встречает мужчина с улыбкой и даже на радостях вскакивает и подходит к своему племяннику, крепко сжимая в своих объятьях. Сехун отвечает ему тем же, но он совсем не искренен, хочется этого человека просто оттолкнуть и плюнуть в лицо, но он сдерживается. Главное глубоко дышать. — Как я давно тебя не видел, ты так вырос, — босс гладит его по волосам и предлагает присесть. — Я знаю, дядь, прошло уже пять лет, как мы не виделись и как я уехал из Сеула, — парень закидывает ногу на ногу и мило улыбается, а кулаки вот-вот готовы дать в это противное лицо. — Как учеба заграницей? Хорошо учишься? — на столе стоит бокал с красным вином и мужчина аккуратно его берет и подносит к губам, делая глоток. — Да, хорошо. В Чикаго было просто отлично, но я, конечно, соскучился по своей родине, — нихрена он не скучал если честно, если бы только не один человек из-за которого он и приехал сюда в Корею обратно. — Как, кстати, Лухан поживает? — О, твой двоюродный брат? Прекрасно, — он так спокойно делает взмах рукой, будто ничего и не случилось, что Сехун скрипит зубами. С каждым его словом злость внутри него росла все сильнее. С Луханом он дружил, наверное, с самого детского сада, хоть и старше на год был. Брюнет может сказать, что их дружба была самой настоящей, всегда и везде были вместе, ходили на кружок по футболу вместе и ели у родителей Сехуна тоже вместе. Их нельзя было отлепить друг от друга, пока в семье Лухана не произошла беда. Денег у родителей Лухана почти не было, хоть и Сехун предлагал, но мальчик был очень правильным и не мог принять чью-то помощь в плане денег. Со всеми проблемами всегда справлялся сам. Они не общались почти месяцев шесть, а после Хуну сообщают, что он летит в Америку получать образование и когда он это говорит Лухану, то тот ревет еще очень долго у него на плече. Обнимает так крепко и грустно, что парень не выдерживает и целует в блондинистую макушку. Была бы его воля, он бы остался, но своим родителям тогда он перечить не мог, все же несовершеннолетним был. А Хань тогда потерял свою единственную поддержку и все пошло под откос. — А где он сейчас? — Сехун стучит указательным пальцем по коленке и ждет ответа. Он так соскучился по Лухану, прям до невозможности. Когда он узнал, что случилось с его матерью и что вообще произошло в семье, в груди начало что-то побаливать от мысли, как Ханю плохо. — Да, на втором этаже сейчас работает, — отпивая, произносит мужчина будничным тоном. Он даже не пытается скрыть от него, чем занимается его сын. — Можно я проведаю его? Просто давно не видел, — хочется уже встать и выбежать, но Сехун все также мило улыбается, но нервы на исходе. — Конечно, но только после того, как он закончит, можешь подождать его около комнаты двести два. — Спасибо, дядя, — парень встает и кланяется, а после быстрым шагом выходит из кабинета и спешит наверх. Коридоры очень длинные и брюнету приходится потратить пару минут, чтобы найти нужную дверь. Золотыми цифрами на самой верхушке написано «двести два», а по середине круглое окошко, он вглядывается туда долго, а после его глаза расширяются настолько широко, что как-будто он увидел приведение, хотя и вовсе его не боится. Картину, которую он увидел, была не самая лучшая и, наверное, хотелось поскорее забыть, но Лухан, что так пошло развалился на белом диване и сморщил лицо от боли, заставлял впиваться в него взглядом. Мужчина трахал его, как настоящую сучку, а блондин тихонечко стонал, закусывая покрасневшие губы. Его кожа была просто прекрасно-белой, везде выбрито, на глазах потекший карандаш, а руки раскинуты в стороны; ноги покоились на плечах какого-то незнакомца, и Сехун, кажется, готов был врезать в это блаженное лицо, как тот только выйдет. Хань смотрел в потолок безразличным взглядом и просто стонал, это его обычное дело за последние пять лет, он научился получать удовольствие от всего этого, но никак не внутреннее счастье, легкость или свободу. Наоборот, после секса что-то душило его, утягивая в бездну, а по ночам он просыпался весь в холодном поту и с температурой. Он даже привык пить таблетки каждый раз перед новой работой, чтобы после не было так плохо, чтобы тело не ломило от любого движения. В его глазах всегда страх, но когда надо ублажать нового клиента он пьет успокоительное, а после отдается весь тому, кто платит за него деньги. Никаких обязательств — ничего. Лухан даже партнеров своих в лицо не помнит, потому что когда его трахают перед ним темнота, которая его спасает, как и под тем мягким одеялом. И так кажется даже намного лучше, когда ничего не видишь, будто все это сон, который просто повторяется снова и снова. Мужчина целует куда-то в шею, потом за ухом и между ключиц, но он не чувствует чего-то прекрасного в этих поцелуях. Блондин может только моргать и ощущать какие-то движение над ним, но эти прикосновения совсем не приятны, не несут за собой ничего. Он, как шлюха, раздвинул широко и пошло свои ноги, а чего как шлюха, он ей в принципе и является, что скрывать, а отец его этим даже гордится. Вот оно, какое воспитание, оказывается, и любовь тоже. Проявляется она в грязи и неправильности. Сехун шипит уже и не выдерживает дергает за ручку, но дверь заперта, черт побери. Лухан как безмолвная кукла лежит и ничего не делает, и брюнет кажется единственный в его взгляде видит всю боль и тоску. Так неприятно видеть, как Ханя гладят по бокам и насаживают на какой уже по счету за эти годы член. Противно. У блондина тонкая, красивая талия и стройные ноги — очень худой, будто его совсем не кормят. Сехун видит каждую косточку через тонкую, почти прозрачную нежную кожу, когда он вздыхает. Ключицы выпирают очень сильно и впервые Хун хочет накрыть Лухана чем-нибудь, просто больно смотреть на такое тело, пусть оно в каком-то смысле идеально для парня. Блондин всегда был красив с рождения и сейчас стал только краше, неудивительно, что его отец для него нашел именно такую работу, потому что на таких с красивым личиком мальчиков только и западают старые какие-то мужики. Сехуну противно это видеть, как к Лухану прикасаются, потому что с ним он рос вместе. Помнит как маленький Лу заступался за него, когда ребята во дворе издевались над ним, но сейчас, кажется, все наоборот и настало время брюнета спасать своего любимого двоюродного брата. Он никогда и никому не даст его больше в обиду, потому что понял, что зря уехал и оставил Ханя здесь почти одного. Сехун не знал, что с ним творилось столько лет, а увидев, ужаснулся. Ситуация оказалась куда хуже. Когда проходит еще каких-то пять минут и мужчина, чуть ли не кряхтя, кончает в Лухана, он быстро встает, одевшись, и уходит — свое он получил. Дверцы комнатки открывается и Сехун лишь косо смотрит на очередного, в этом клубе, наверное, директора какой-нибудь известной фирмы по одежде с аксессуарами или же машин. Брюнет плюет ему в след, а после сразу бегом направляется к Лухану, который молча с закрытыми глазами лежал на диване: весь бледный, худой, в синяках, волосы мокрые, а губы покусаны до крови, будто над ним издевались пару дней подряд. — Лухан, — Сехун аккуратно трясет его за плечо, но в ответ тишина. — Лухан, — повторяет он вновь и уже гладит по голове, иногда пальцами запутываясь в блондинистых мягких волосах. — Хань, — шепчет брюнет уже совсем тихо и склоняется прямо к шее, чтобы лбом прикоснуться к прохладной щеке. — Лу, ответь же, — ладонь двигается по ключицам и опускается вниз, останавливаясь на груди с левой стороны, именно там, где бешено бьется сердце. В этот же момент, Лухан распахивает свои веки с длинными ресницами, перед глазами мутно, но постепенно он начинает видеть знакомый силуэт. Паренек лишь хмыкает и закрывает опять глаза. Ну да, конечно, Сехун прям прилетел обратно и сейчас сидит с ним в этом чертовом клубе. Наверное, это только сон, глупый, но такой приятный. Хоть во сне он может видеть знакомое лицо, по которому скучает, кажется, уже каждый день. Именно этого человека ему не хватало всю эту вечность. Но реальность куда неприятней. — Хань, — снова его имя слетает с губ Сехуна и тут блондин просто не может поверить. Неужели ему не кажется? И Се правда здесь, прямо рядом с ним? Но самое ужасное, что не хочется, чтобы он видел его в такой виде. Грязного, развратного, голого, да и вообще не красивого и в чужой сперме. Просто — фу. Лухан глупо улыбается и нащупывает все еще с закрытыми глазами что-то теплое на своей груди. Пальчиками он проходится по венам и костяшкам чужой ладони, кажется такой родной. Парень глубоко вздыхает и ведет дальше, вдоль всей руки к локтю. Кожа мягкая, гладкая, теплая. Пахнет вкусно, так и хочется прикасаться. Но после отдергивает, понимая, что он-то наоборот грязный, испорченный. Может, Сехуну неприятно, но голова, которая покоится рядом с его шеей говорит о другом. Брюнет ластиться к нему, как кот, когда чувствует чужие прикосновения на себе, а потом резко берет и обнимает Ханя поперек груди. — Я скучал, — дыхание опаляет щеку и кожу на шее и Лухан покрывается мурашками. Ему так до чертиков приятно, только от осознания, что его спасение прямо рядом. Все же открыв медленно глаза и, повернув голову направо, он видит блаженное лицо Сехуна. Они сейчас выглядят, как в детстве, когда прятались от грозы под теплым, уютным одеялом. Воспоминания волнами так и накрывали его, что не выдержав, по щекам покатились слезы счастья. Да, наверное именно они. — Я тоже, — отвечает Хань и носом упирается в затылок парня. Сехун резко дергает головой и тогда встречается взглядом с блондином. Он видит его улыбку и мокрые глаза из-за слез, которые стекали по щекам. Пальцы сами тянутся стереть их, а после обнимает паренька только крепче. Лухан хихикает и целует брюнета в лоб. — Смотри, не сломай меня! — приказывает он и Се понимает, что его Хань совсем не изменился. Все тот же игривый и радостный. — Лу, ты знаешь, я не совсем рад видеть тебя в таком виде. Мне не нравится, что ты начал этим заниматься, — закончив друг с другом сюсюкаться, Сехун решил перейти сразу к делу, это куда намного серьезнее сейчас. Брюнет выпускает его из своих объятий и снимает с себя джинсовую куртку, накрывая ноги и пах Лухана, потому что если бы не накрыл, мысли бы точно в кучку не собрались и он бы взболтнул чего-нибудь другого. Блондин лишь разочаровано стонет, когда Сехун его отпускает, но ничего не имеет против. Он поправляет на себе чужую куртку и сгибает ноги, чтобы было удобнее сидеть. — Сехун, я был против этого, но отец… — парень тяжело вздыхает, но продолжает. — Он решил все за меня, не дал права выбора. Он слишком изменился, деньги его очень испортили и от старого него ничего не осталось: ни доброты, ни сожаления. Мне, знаешь, тоже не хорошо живется и мне конечно также неприятны все эти прикосновения, и все то, что со мной творят. Но я должен, потому что если не выполню поручения клиента, отец будет меня избивать. В его клубе я самый дорогой мальчик и почему-то только все именно меня и хотят. У меня нет своей жизни, ни свободы, простым словом — н и ч е г о. В этом мире я больше никто. Просто предмет, вещь, которая продается на пару часов, а после меня возвращают в обратное место и состояние. Каждый день похож на один и тот же, поэтому я не могу их различать. Я верю, что это просто длинный сон и когда-то все это закончится. И ты тоже, наверное, мой приятный сладкий сон. Я не мог и мечтать, что ты вернешься обратно, найдешь меня, примешь. Это все так сказочно. Знаешь, без тебя мне сразу плохо стало, потому что у меня не было той братской поддержки, которая очень мне тогда нужна была. Я уже хотел навсегда на тебя обидеться, но все же понимал, что это глупо. Я просто пытаюсь верить всегда в лучшее и в одно чудо, которое, кажется, прямо сейчас и произошло, — Лухан заканчивает свою речь пропитанной болью, тоской и разочарованием, но есть в этом во всем и капелька той старой любви, к чему-то родному и приятному. На всех этих эмоциях блондин просто накидывается на Сехуна и крепко обнимает. Все же удержаться после долгих лет на расстоянии невозможно и руки сами тянутся к теплу, которое так и манило. Лухану двадцать один, но он чувствует себя ребенком, которого еще тогда давно загнали в эту клетку, как маленького зверька. Сехун, слушая все это, понимает, что Лухану просто нереально было тяжело на протяжении всех этих лет. Он может лишь обнять его так крепко, как только может и шептать слова, что все будет хорошо. Хочется вернуться в детство, когда они могли жить спокойной жизнью, где не было никаких проблем, но такое счастье не может так долго, увы, длиться. — Давай я заберу тебя отсюда? — внезапно говорит брюнет и встает с дивана. — И ты никогда больше не увидишь стены этого ужасного здания. Увезу далеко, куда только пожелаешь, главное, чтобы тебя не трогали какие-то старые мужики и собственный отец. Не могу до сих пор поверить, что он так изменился и стал тебя избивать. Такое чувство, что он теперь для тебя чужой человек, который просто с тобой работает. Ну так что, пойдешь со мной? — Сехун протягивает свою руку Лухану и ждет маленькую ладошку в своей, но тот даже не торопиться. — Хань, неужели ты хочешь здесь остаться? — он видит в его глазах сожаление и не может понять почему. — Я не могу, — блондин опускает голову и закусывает нижнюю губу. — Как я должен вернуться в обычную жизнь? Мне конечно хочется, но я весь грязный, испорченный и никому не нужный. — Ты нужен мне, — прямо отвечает Сехун и даже не стесняется своих слов, потому что он говорит правду. — Что ты несешь? — Лухан нервно смеется и поправляет джинсовую куртку на себе, пальчиками проходясь по швам одежды. — Ты, наверное, пошутил или имел в виду что-то другое, верно? — щеки его покрылись слабым румянцем, почти незаметным, но брюнет все прекрасно видел. Для Ханя слышать такое от своего двоюродного брата как-то неловко. Ладно, если они так в детстве говорили, но не сейчас в такой момент и в таком положении. — Лу, послушай. Ты мне правда очень дорог и больше, чем просто брат. Пойми и прими это. Мне очень хочется о тебе заботиться и оберегать, дать то, что я не смог за те годы, когда меня не было рядом. Я правда по тебе скучал, так сильно, что каждый день смотрел на твою фотографию, где ты улыбался прямо мне в объектив фотоаппарата. Сейчас ты стал только краше, поэтому не могу не скрыть свою симпатию к тебе. Я не буду тебя торопить, просто ответь, согласен отсюда уйти и начать новую жизнь? И мне все равно какой ты там, грязный или нет, но ты станешь моим. Я сотру чужие прикосновения, — Лухан, кажется, краснеет после этих слов только пуще, но глупо улыбается. Он рад, что кому-то нужен и что его правда хоть кто-то любит честной светлой любовью. Да, Хань не ожидал таких слов от Сехуна, но на душе стало приятнее и только сейчас он увидел и понял каким идеальным мужчиной вырос брюнет. Высокий, в меру подкаченный, лицо вытянулось, а губы пухлые, малиногого цвета. Он глупо хихикает и думает, что Се его идеальный тип. Даже как-то странно это осознавать. — Я-то согласен отсюда уйти, но вот мой отец. Он все равно меня найдет, поэтому не все так просто. Сехун, со мной у тебя могут появиться большие проблемы, так что лучше не связывайся со всем этим. — Я не брошу тебя здесь дальше гнить. Ты этого не заслуживаешь. И знаешь, мне все равно, что случится потом, главное, что ты рядом будешь, что еще нужно для счастья? — Сехун двумя ладошками обхватывает лицо Ханя и заставляет посмотреть на себя. В глазах напротив он видит искорки надежды на что-то лучшее. Он знает, что Лу хочет отсюда уйти, но боится последствий. Се хочет помочь ему с этим справиться. — Просто рискни, а я дальше помогу. — Ладно, — блондин сдается. Возможно он сделал неправильное решение, но это же хороший вариант для начала новой жизни, верно? — Вот и славно, — Сехун целует его в лоб и убирает руки. А теперь, оденься что ль, а-то вдруг заболеешь, у вас тут не хилый ветерок на втором этаже гуляет. — Не мог бы ты отвернуться? — просит паренек, смущаясь. — Чего я там не видел еще в детстве? — брюнет смеется, но не отворачивается. Он не хочет упускать возможность исследовать каждый оголенный участок Ханя. — Не в этом дело… — Лу, придерживая чужую куртку встает и на пол тонкой струйкой из дырочки начала стекать сперма того мужика. Увидев это, Сехун вспомнил, что было до этого и закипел. — Больше ни к кому не подходи. Завтра я тебя отсюда заберу. Если будут новые клиенты, то скажи отцу, что тебе плохо, но ни в коем случае ни с кем не занимайся сексом. Будь умничкой ради меня, — парень погладил Ханя по блондинистым волосам и направился к двери. — Я пойду. — Угу, — Лухан кивнул и сел обратно на диванчик. Неужели Сехун разочаровался в нем? Но он же обещал его отсюда достать... Сехун, как ненормальный, несется по лестницам вниз, иногда задевая мимо проходящих людей, но ему все равно, потому что очень торопится с кое-кем поговорить. Без предупреждения и всего, он залетает в кабинет мистера Лу, громко хлопая дверью, что охрана рядом косо на него оглянулись, готовясь в любую минуту достать из кожуры пистолет. — Дядя, скажи мне, какого хрена Лухан стал шлюхой? — Сехун с громким стуком бьет кулаками по столу. Кровь в нем бурлит от злости. Как собственный отец мог так поступить?! — Не бушуй, лучше присядь и расскажи, что случилось, — мужчина раскидывается на кресле, как царь, а взгляд такой самоуверенный, будто он насмехается над ним. — Почему Лухан занимается сексом с другими мужчинами? Хотя нет. Твою мать, его трахают, как сучку, а ты просто на это смотришь? И тебе не стыдно, ни капли сожаления к сыну? — брюнет кричит, чуть ли не срывает голос, но директор клуба лишь ухмыляется и иногда выпускает смешки. — Это его работа, не мешай ему. Или же он сам нажаловался? Тогда этот сученышь получит сегодня по заслугам, — мужчина встает и подходит к маленькому шкафчику, где на дверцах были изображены золотые драконы. Он открывает их и на каждой полочке виднеются дорогие кожаные ремни. — Можешь полюбоваться моей коллекцией. Все эти ремни я уже опробовал на Лухане. Какой же на этот раз выбрать? Из кожи крокодила или же… — Сумасшедший, — шипит Сехун. — Только попробуй тронуть его хоть пальцем, убью! Отец еще называется! — парень плюет на деревянный дорогой паркет и подходит к двери кабинета. — Я заберу Лухана отсюда скоро и ты не посмеешь над ним издеваться, — это последние слова, которые он говорит, а после выходит из душной комнаты, покидая и вовсе этот чертов клуб. А мужчина лишь начинает заливисто смеяться и выбирает первый, попавшийся под руку, ремень, а потом усаживается обратно и поджигает кончик сигары, закидывая ноги на стол. — Интересно, какого цвета синяки на этот раз покроют твое тело, Лухан?***
Сехун сидел в уютной кафешке, попивая американо. Горький вкус оставался на губах и он их постоянно облизывал. Левая рука лежала на столе и парень нервно постукивал пальцами по деревяшке, в ожидании друга. За окном падал белый снег, который хорошо было видно на сером небе. Оно темнело каждую минуту, затягиваясь в темноту — в черную бездну ночи. Людей на улице было уже совсем мало, поэтому улочки пустовали. Вечером, а особенно зимой, они становились одинокими. Еще один глоток американо делает Сехун и привкус остается на языке, и через секунду рядом появляется запыхавшийся человек. Рыжие волосы были в маленьких, почти растаявших, снежинках, которые пропадали очень быстро, превращаясь в прозрачные капельки воды, которые стекали с волос по лбу и за ушами. — Наконец-то ты пришел, — радостно проговорил Сехун, пожимая руку друга. — Извини, на работе задержали. Да и на улице такая метель началась, — Чанель садится на стул и взлохмачивает свои волосы, избавляясь от противных холодных капелек. Как только парень уселся и разделся, официантка принесла ему горячий капучино, запах которого заставил Чанеля облизнуть губы. — Знаешь же, зараза, что я люблю, — смеется друг и берет белую круглую чашку в руки, греясь. — А теперь, говори, как сходил в тот клуб. Узнал что-нибудь? — Да, узнал. И ты был прав, мой дядя заставляет и Лухана этим заниматься. Когда я был заграницей и услышал новость про его семью, то расстроился из-за смерти матери, но потом сообщили, что у отца Ханя появился свой бизнес, хоть и в клубе. Но я был рад, что в их семье наконец все наладилось и они не беднеют. Но, как видишь, все оказалось намного хуже. Я разочаровался в мистере Лу, — Сехун вздыхает и откидывает голову назад, пытаясь расслабиться. Ему очень тяжело об этом говорить и даже он бы сказал — неприятно, но Чанель раньше его узнал эту проблему, поэтому сразу и сообщил ему об этом. Когда Чанель был маленьким, то постоянно также гулял вместе с Луханом и Сехуном. Такая у них небольшая, но веселая компашка была. Но Пак вырос и теперь он работает в полиции. За последние годы клуб мистера Лу стал самым известным, но и слухи оттуда шли не самые лучшие. Много раз они пытались нагрянуть туда с проверкой, но охрана даже не пускала на порог. А потом и вовсе начальник сказал забить на это дело, хотя сам он все время пытался выяснить, что же там творится. Тогда Чанель понял, что мистер Лу уладил все проблемы с помощью связей. Для него этот человек показался трусом, который скрывает свои грязные делишки в этом гнилом месте. Потом появился слух, что теперь и сам его сын, Лухан, работает в том клубе самой настоящей шлюхой. Чанель знал, что Хань никогда не захочет заниматься этим сам, значит и здесь снова приложил свою руку его отец. Поэтому мистер Лу только больше заставлял себя его ненавидеть. Так что, когда Чанель обо всем этом узнал, то сообщил в первую очередь Сехуну, который через неделю прилетел на помощь своему двоюродному брату, потому что они куда ближе, чем кто-то мог себе представить. Сехун хотел в Чикаго получить образование, заработать деньги и прилететь к Лу, чтобы обеспечить его и сделать жизнь лучше, но ему пришлось отложить это все и он намного быстрее своих планов вернулся обратно на родину к своему Лухану. Сехун знает, что сейчас его помощь очень ему нужна. — Завтра я заберу Лухана к себе, — твердо заявил Сехун, сжимая кулаки. — Но как ты это сделаешь? — Чанель усмехнулся. — Думаю, теперь они и тебя на порог даже не пустят. — Да не парься насчет этого, лезть под окном еще никто не отменял, — брюнет гордо поднимает подбородок, гордясь своей глупой идеей, но как бы там ни было, это самый лучший вариант. — Я могу пожелать тебе только удачи, — Пак чешет затылок и улыбается. Он думает, что это может все с прахом провалиться, но все прекрасно знают, что любовь куда намного сильнее и Сехун сделает все ради Лухана. — Спасибо, но я этого мистера Лу все равно попытаюсь засудить. То, что он избивает людей, уже одна большая проблема для него. Может, за его спиной еще не только это, а и другие темные дела. Не удивлюсь, если в клубе он держит таких же, как Хань людей, насильно. Надо рыть глубже, Чанель, глубже… — бормочет брюнет, постукивая кроссовками по полу. — Если что, я всегда готов тебе помочь, все же Лухан и мой друг, только жаль из-за этого всего случившегося я не виделся с ним пару лет. И кстати, у меня друг адвокат есть, тоже поможет, чем сможет, — Чанель быстро достает телефон и что-то пишет, тыкая пальцами по экрану, а после на телефон Сехуна приходит смс-ка. — Это его номер, зовут Бен Бэкхен. Если будешь звонить ему, то скажи, что это я порекомендовал его. — Друг, ты меня так выручаешь, — Сехун пожимает ему руку, а после подзывает официантку. — Нам, пожалуйста, два клубничных пироженных с банановым кремом. — Что-то ты расщедрился, — рыжеволосый смеется и делает глоток капучино, поудобнее устраиваясь на диване. Кажется, разговор предстоит дальше долгий. — Пора придумывать план по похищению Лухана, — парень подмигивает, а потом заливисто начинает смеяться. Еще где-то около часа они проводят время в кафешке, строя планы и рисуя какие-то схемы на листке, будто они не Лухана спасать будут, а принцессу из замка, которую охраняет большой и злой красный дракон. Сехун ощущает себя впервые в роли принца, да и еще на белом коне. Возможно это смешно, но точно не в их ситуации. Каждый свой шаг и действия они с точностью обговорили, здесь нельзя ошибаться, ибо тогда все может съехать. — Итак, значит, что мы решили, — Сехун берет в руки альбомный лист, где они все расписывали. — В девять вечера мы должны оказаться у черного входа клуба, там-то и находятся окна Лухана. А ты, Чанель, должен поставить машину не далеко от здания, чтобы, если что, мы смогли сразу рвануть. К тому же нам надо быть тише воды и ниже травы, ни один писк и вздох не должен слететь с наших губ. — Понял, — Чанель, внимательно слушая, кивает. — Нам повезло, что у черного входа никто не стоит, ибо у этой двери и так сто замков, там и охрана не нужна, хрен откроешь. Я уже пытался, проверенно! — Пак разводит руками, мол увы, но через эту дверь нам точно не войти, поэтому была ни была, но Сехуну придется лезть в окно. Радует то, что есть пожарная лестница, но от нее еще два окна надо пролезть влево. Теперь брюнет чувствует себя не принцем, а каким-то суперменом или даже человеком пауком. — Ну ничего, залезу, — уверяет друга Сехун и с грохотом встает из-за стола. — На сегодня тогда все, завтра увидимся. Свой новый адрес скину сообщением, и не забудь, что за час ты должен ко мне приехать! — Хорошо, договорились, а теперь иди, супермен хренов! — Чанель машет ему рукой на прощание, а сам допивает уже четвертую кружку капучино. Он даже и не заметил, как во время разговора заказал еще.***
Лухан лежал на постели, скручиваясь от боли. Ребра ужасно болели, на коже были синяки и порезы, а на губе маленькая болячка, откуда струилась кровь. Он не мог и спокойно вздохнуть, каждый раз его прошибала ужасная боль. Его отец на следующей день после встречи с Сехуном пришел весь злой и начал избивать. Рука только и наносила удары каждую секунду. Ладно, к ремню он привык, но когда мужчина начал и ногами его избивать, Хань испугался не на шутку. От резкой боли и шокового состояния он потерял сознание, лежа на красном ковре, который каждый раз напоминал ему цвет крови. Блондин сильный парень и не такое проходил, но в этот раз было все намного хуже и теперь он понял как очень сильно хочет сбежать отсюда навсегда, ибо терпеть такое просто невозможно. Какой нормальный человек захочет здесь остаться? Никакой — правильно. Это Ад, если спустился, то и не выбраться отсюда, но Лухан тихо скулит и верит, что Сехун с минуты на минуту за ним придет и, наконец, заберет из этого ужасного места. Он его единственное спасение в этом мире и Хань это понимает так сильно, что не может сдержать слез. За что ему все это? Это один вопрос, который его так долго мучает. В комнате холодно, но благо у Лухана нашелся черный свитер с горлом и темного цвета джинсы, которые могли скрыть все его синяки и порезы. Он не хочет, чтобы Сехун переживал и корил себя, потому что в принципе так и есть, мистер Лу избил блондина только из-за Се. Об этом мужчина и сам сказал Ханю, когда наносил новый удар ногой по боку. Он не знает о чем они говорили в тот вечер, но разговор точно выдался не из самых приятных. Внезапно парень слышит стук в окно, сначала он подумал, что это от сильного ветра, но сегодня было намного теплее, чем вчера и ветра за целый день и вовсе не было. Лухан, как маленькая мышка, притаился в темноте на кровати. Опять стук, только громче. Хань, поборов свой страх, осторожно встает и подходит к окну, он раскрывает его, а после охает, когда видит сбоку еле державшегося за стену Сехуна. Тот быстренько перелезает подоконник и запрыгивает в комнату. Блондин глупо стоит и хлопает глазами, в то время как слезы по его щекам все еще катились. — Опять рыдал? — тихим голосом говорит парень и усмехается. Он притягивает к себе Лухана и аккуратно обнимает, а рука ложится на затылок и взлохмачивает волосы. — Ну что такое случилось? — Хань хочет сказать, что ему сейчас ужасно больно и тело ломит, поэтому он плачет, но нет, он плачет потому что скучал по Сехуну. Как только он увидел его, то кажется время остановилось. Его принц пришел. Лу медленно поднимает руки и кладет их на широкую спину, хватаясь пальчиками за черную кожаную куртку. От Сехуна пахнет морозной прохладой и блондин, не удержавшись, полной грудью вздыхает, наслаждаясь. Таким способом он и успокоился. — Пошли, — Се прерывает их объятия и тянет к подоконнику. — Подожди! Как мы спустимся? — как же брюнет мог забыть, Хань очень боится высоты. Об этом он даже не подумал. — Посмотри на меня, — Сехун впивается взглядом в чужие глаза. — Верь мне и все будет хорошо, — он вновь тянет его к окну, первый вылазиет и как можно скорее спускается вниз. — Лу, не бойся. Ты прыгай, я обязательно тебя поймаю. Парень сидит на подоконнике и долго борется с собой, с одной стороны ему страшно, а с другой он полностью верит Сехуну и ради него готов спрыгнуть, но страх его держит до сих пор в этой чертовой комнатке. Сделав пару вздохов и прикрыв глаза, Лухан сантиметр за сантиметр двигался к краю, пока его ноги не оказались полностью висеть вниз. — Давай же, — шепчет парень, смотря на блондина снизу вверх. — Ты сможешь это сделать, Лу. Хань кивнул и, начиная сам себе отсчитывать от десяти, на тихое «один» он спрыгнул, очень сильно жмуря глаза, но никакой боли не последовало, лишь теплые сильные руки, которые его держали. — Спасибо, — бормочет Лухан и обвивает шею Сехуна руками, все так же не открывая глаза. Он хочет увидеть мир немного попозже, сейчас ему важно насладиться чужими прикосновениями, которые были так необходимы, он даже не чувствовал уже той боли, потому что эти эмоции перекрыли все. Сехун как можно скорее нес Ханя в машину Чанеля, которая, как и договаривались, стояла неподалеку. Темно синего цвета Ferarri, ожидала их около круглосуточного маленького магазинчика. Брюнет ускоряется и открыв заднее сидение, укладывает туда парнишку, а сам садиться вперед. — Поехали, — говорит Сехун и машина с ревом погнала вперед, оставляя за собой только черные полосы от шин. — Как поживаешь, принцесса? — усмехается Чанель, поворачивая направо. — Ель? — Лухан резко распахивает глаза и садится. — Чанни! — парень состроил такую грустную моську, что Се не выдержал. — Вот ты мне так не был рад! — он фыркает и устремляет взгляд вперед. — Я тоже по тебе скучал, Лу. Эх, сколько лет, сколько зим. Но мы втроем кажется даже не поменялись. Только проблем понахватали, а так, все как прежде, — Пак улыбается так ярко, что и друзья не могут в ответ не улыбнуться. Наконец они все вместе собрались, но конечно не надо забывать об их деле. — А куда мы едем? — спрашивает Хань, оглядываясь. — Ко мне домой. Там ты будешь в безопасности некоторое время там. Чанель нам поможет, все же в полиции работает, гордись им! Блондин смеется и ложится обратно. Вот они, старые добрые времена, когда его жизнь была наполнена только улыбками и смехом, для него это и было самое настоящее счастье. Этого кусочка ему и не хватало. Теперь Лухан, наконец, может заполнить свои темные пробелы, светлыми воспоминаниями с этими двумя. Он смотрит через стекло и понимает, что совсем не знает, что происходило в мире за эти года, Лу может лишь любоваться деревьями, которые покрыты мягким одеялом из снега. А здания были украшены красивыми огоньками. Вывески заведений светились яркими цветами, заманивая к себе людей. Все же мир очень сильно изменился и стал краше, словно он окунулся в сказку, где были все цвета, они и разукрасили его темную дыру в груди. Больше всего ему хочется поваляться в снегу, как маленькому ребенку, распластаться, как лягушка и просто лежать, наслаждаясь природной красотой и прекрасно белым снегом, который скрипел под ногами. И большего ему вовсе и ничего не нужно будет, лишь капельку счастья в таких простых вещах. — А какой сейчас месяц? — внезапно спрашивает Лухан, продолжая разглядывать снежные улицы. — Декабрь, — отвечает Сехун, улыбаясь. — Скоро Рождество, поэтому так и красиво, много огоньков, игрушек и елок на улице. В центре города играет праздничная музычка и где-то ходят Санта Клаусы. Лухан, чего ты хочешь на Рождество? Прикусив губу, блондин задумался, и правда, чего он хочет? Конечно, для начала он хочет начать нормально жить, но это не подарок, а просто такое желание, которое вот уже совсем скоро сбудется. Но вдруг ему в голову приходит очень внезапная идея. — Я хочу цветок Гортензия. Мама выращивала их все время дома и они напоминают мне ее. К тому же они пахнут просто замечательно, — Хань с наслаждением прикрывает глаза и вспоминает этот волшебный запах на весь дом, он его все время успокаивал. — Как скажешь. Я куплю тебе все, что пожелаешь, — Сехун размахивает широко руками и говорит, что еще много чего купит. Завалит Лу полностью подарками, главное, чтобы тот был счастлив. Накупит сладостей, игрушек, украшений, все-все. Ради этого человека ему ничего не жалко. А блондин лишь смеется и не может угомонить Се, чтобы тот уже помолчал, а-то умчался он дальше: машину купит, самолет. Ну да, конечно, вот дурачок. Лухан садится нормально на заднем сидение и тихонечко надвигается сзади на Сехуна, а потом резко берет и чмокает в щеку и прячется за креслом. Брюнет недоумевает и хлопает ресницами, а рядом сидящий Чанель смеется не стесняясь. — Вот голубки. — Я так сделал, чтобы он наконец уже замолчал, — спокойным голосом отвечает Хань и усаживается обратно, будто ничего и не было, а Се все также находился в ступоре и раскрывал рот, как рыбка. Но зато теперь можно и в тишине посидеть. Ехали они еще где-то минут двадцать по заснеженным дорогам, которые освещали столбы фонарей. Даже на них навешали мишуру, чтобы город полностью окунулся в приближающийся праздник. Квартира Сехуна оказалась на четырнадцатом этаже в высоком здание, кажется в очень даже дорогом, но парень не стал этому уделять внимания. Попрощавшись с Чанелем, они пошли во внутрь здания и подошли к лифту. На удивление он приехал быстро и через каких-то пару мгновений они были на нужном этаже. Сехун ищет в куртке ключи, а после вставляет один в замок черной железной двери и открывает ее, заставляя паренька войти внутрь. В квартире очень уютно, хоть и мало мебели и других прочих вещей. Одна большая спальня, ванная комната и крохотная, но очень просторная кухонька. Ничего лишнего не было. Понятное дело, что Сехун купил ее совсем недавно, как только прилетел обратно. Он в спешке сделал все свои дела, а после уже направился в тот клуб. — Будь как дома, — говорит с улыбкой брюнет и снимает с себя куртку и обувь. Дома говоришь? Думает Лухан. А что такое дом для него? Он не знает, как вести себя сейчас, здесь, рядом с человеком, которого давно не видел, но все время по нему скучал. Наверное, если представлять себе дом, то это те душистые цветы, которые стояли давным давно в его комнатке, маленькая кровать с различными игрушками из диснеевских мультиков и большое окно на вид огромного зеленого парка. Такой он помнит свой последний дом, Лухан надеется, что и тут он сможет обжиться, накупит кучу всего, чтобы стало только более уютнее. К примеру: картины, растения, какие-нибудь красивые предметы интерьера на стену. Он наконец сможет обустроить квартиру, теперь же она и его, верно? И Сехун его не выгонит же, если он начнет все менять? Хотя если вспомнить их разговор о самолетах, то Се точно не против всего будет. Хань хихикает и прыгает на большую белую постель, а потом только он ощущает, как тело начинает ужасно болеть. Ну конечно, забыл про свои синяки. Стоны боли сами начали срываться с его губ и Лу скрючивается обратно, как и в той комнатке в клубе. — Лу, что с тобой? — Сехун в спешке подбегает к нему и трясет за плечо, но парень только мычит и отмахивается. Сейчас его лучше не трогать, а то станет только хуже. — Все нормально, ты иди, а я полежу. — Я не уйду отсюда, пока не скажешь, что случилось! — брюнет повышает голос и ложится рядом с Луханом, обнимая со спины, не сильно, будто он знает, что прикасаться к его коже лучше не стоит. — Сехун… — Отвечай, — уже более спокойно, но настойчиво отвечает он. Сехун должен узнать правду. — Меня просто избил отец снова, ничего страшного, все пройдет в скором времени. Не волнуйся, — заверяет его блондин и кладет себе руку на бок, но все мы знаем, что это не поможет избавиться от боли. — Не волноваться? — Се закипает. Он вспоминает те ремни и не может поверить, все же мистер Лу посмел тронуть Ханя и скорее всего из-за него. Ему не следовало идти к мужчине и начинать скандал, тогда бы все было намного лучше, но данная ситуация его убивает. Видеть, как родной человек мучается от боли, совсем неприятно и в груди начинает биться сильно сердце. С этим надо что-то делать, уж точно. — Извини, что из-за себя доставил тебе неприятности. Прости, Лу… — он шепчет очень нежно эти слова и целует в лоб, в курносый носик, в щечки, будто боль от этого уйдет и все остальное тоже. — Все в порядке, правда. Поболит и перестанет, — Лухан через силу улыбается, но его тело дрожит, как у ненормального, кажется еще и температура поднялась. — Тогда я полежу с тобой. И так они лежали вместе дальше до самого утра. Среди ночи брюнет только и делал, что бегал за водой и за мокрой тряпкой, кладя на лоб Лухана. Всю ночь он не спал, а только наблюдал за сменяющими эмоциями Ханя. Он пытался сделать все, чтобы ему стало лучше. Вытирал пот с лица, давал различные таблетки, то накрывал, то обратно убирал одеяло и такое состояние блондина очень пугало, хоть вызывай скорую, но Сехун прекрасно знает, что парень очень боится врачей и делать еще хуже ему совсем не хотелось. Рано утром, когда Лухан проснулся, Се решил искупать его, чтобы снять все то, что случилось за тот вечер и ночь. Он был уверен, что это поможет. Сначала Хань был против этого и мычал от недовольства, да и говорил, что стесняется, но брюнет совсем не слушал его. Принеся его в уже теплую ванну с водой, он усадил Лухана туда, а сам сел рядом, на краюшек. Сехун мог видеть каждый синяк, ранку, болячку, и все они были разных цветов, от ярко-красного до темно-фиолетового. Весь вид его тела просто пугал, он и так худой, а видеть это все еще намного хуже, они не украшали его тело, кожа при любом прикосновение с чем-либо начинала болеть. Впервые Лухан ощущал это все так остро, если вчера было терпимо и можно было не замечать, то сейчас почему-то все усилилось. Хотелось даже кричать от досады, потому что элементарно поднять руку он не мог из-за слабости, будто тело его совсем не слушалось и отказывалось выполнять действия. Лухан ощутил себя беспомощным. Сехун, как можно аккуратнее, нанес на его тело гель и начал растирать, очень нежно и плавно, что казалось, что он и вовсе не прикасается. Он проходился руками от шеи и до самых ног, и тогда Хань хоть немного, но расслабился, позволяя чужим рукам усыплять его. Блондин растворился в этих прикасновениях, что чуть ли не уснул прямо в ванне, благо Сехун не дал ему этого сделать и начал намыливать шампунем волосы, массируя пальцами голову. Еще никогда такую заботу Лухан не видел к себе, кроме как от матери и это было так приятно, что паренек кажется заурчал, как кот, от блаженства. Боль ушла на задний план и он начал отдаваться новым ощущениям. Все же не надо было, не попробовав отказываться идти принимать ванну, потому что Сехун лучше знает, что ему нужно. После душа, брюнет его все также аккуратно вытер махровым желтым полотенцем и отнес на кухню, готовить завтрак. Сехун, конечно, не лучший шеф-повар, поэтому смог сделать только хлопья с молоком, но Лухану и этого было достаточно. Он сам любил их трескать за обе щеки. После еды они до обеда валялись в кровати и болтали обо всем, Сехун любовался красивым личиком Ханя, не упуская ни одну деталь: маленький шрамик под нижней губой, родинка над правой бровью, курносый носик и, бездомно затягивающие в самую глубь красивые карие глаза. Блондинистые волосы были разбросаны по белой подушке и Се каждый раз поправлял их, когда челка спадала на глаза. Ресницы у Лу были очень длинные, как у куклы, это делало его только прекраснее. Фарфоровая бледная кожа, да еще такая мягкая, что к ней каждый раз было приятно прикасаться. Весь сам Лухан одно совершенство и большой клад, и он только его. Сехун никому не даст взглянуть на его золото, потому что оно принадлежит только ему — самое дорогое, самое идеальное. Хочется оберегать ото всех и держать в этой комнатке. Лухан в свою очередь все время прижимался к брюнету ближе, будто ему не хватало тепла, хотя ему было очень жарко, но он молчал об этом. Ему хотелось, чтобы эти сильные руки его всегда обнимали и не отпускали. Он понял, что Сехун его человек и он всегда был его с детства. Ну и что, что они двоюродные братья, кому это мешает? Уж точно не им. Они наслаждаются друг другом даже просто через простые разговоры, потому что им есть, что сказать друг другу, ведь столько лет прошло, столько всего несказанного. Хочется успеть все рассказать и узнать нового. Последние дни, которые они провели на кровати, прошли незаметно, но зато это было самое лучшее времяпровождение. Они с удовольствием могли лежать в тишине и просто смотреть друг на друга, им хватало этого. Но все хорошее когда-нибудь кончается. Два часа ночи, Лухан спит на кровати, завернувшись в любимое теплое одеяло, а Сехун крепко его обнимает за талию. Внезапно привычную тишину разрывает звонок на телефоне, брюнет, еле проснувшись, тянется к тумбочке и берет мобильник, отвечая. На экране высветилось имя «Чанель». — Да? — хриплым ото сна голосом говорит он, а после зевает. — Поднимай свою задницу и буди Лухана. Одевайтесь и валите из квартиры, — тараторит Пак и, кажется, на заднем плане слышится громкий хлопок двери машины. — Что случилось-то? — Сехун садится и потирает шею. Он бы с радостью кинул телефон куда-нибудь в угол и завалился обратно, обнимая крошечного Лухана. — За ним пришли, — выдыхает парень. — Поэтому торопитесь или может быть поздно. Я следил за твоим домой почти неделю, потому что знал, что мистер Лу ничего так просто не оставит. Эти слова окончательно заставили брюнета проснуться. Он резко встал и начал тормошить Ханя за плечо. Взяв одежду со стула, он кидает ее на кровать и начинает переодеваться. — Лу, вставай, нам надо уходить, — Сехун тянет одеяло на себя, чтобы тот наконец встал. — Я хочу спать… — Никаких спать! — резко отвечает Се. — Держи, — он дает ему одежду и присаживается рядом. — Лу, родной, пожалуйста, поторопись, — а после помогает ему надеть носки и кроссовки, чтобы хоть как-то ускорить этот процесс. Когда они полностью одеты, то выбегают из коридора прямиком к лестнице. Лухан все еще сонный, но он понимает, что сейчас не надо задавать вопросы, не та ситуация, поэтому он только крепко держит Сехуна за ладонь и следует за ним. С четырнадцатого этажа идти долго, но надо потерпеть. Хань не до конца оправился, усталость еще чувствуется, поэтому он еле поспевает за брюнетом, боясь навернуться со ступенек. Они не делают паузы; вовсе не останавливаются. Сейчас их главная цель выбежать из здания и сесть в машину Чанеля. Когда они добрались до шестого этажа, то резко встали. Они попали в ловушку. Трое амбал стояли перед ними, хрустя шеями и напрягая мышцы, готовясь в каждую секунду сорваться в погоню за ними на вверх, но и сверху уже спускались двое, окружая их. Им не куда было бежать. Сехун крепко сжимает чужую ладонь в своей и закрывает Ханя спиной. Он не посмеет, чтобы его тронули. — Что вам надо? — Се грозно смотрит на мужчин и придумывает план побега, но шансы сбежать очень малы. — Он, — один из людей мистера Лу указывает на блондина и подходит ближе. — Лучше отойди от него или будет хуже, — но брюнет даже не сдвинулся с места. — Если не хочешь по хорошему, будет по плохому. Двое крепких мужчин надвигаются на Сехуна и сильно его пихают в плечо, что тот отлетает в бок, дальше следует удар прямо в живот и он падает на колени, начиная стонать от боли. Лухан, испугавшись, хотел подлететь к нему и помочь, но и его схватили, сильно держа за руки. Паренек пытался отмахиваться от них, но те не выдержали и толкнули, да так хорошо, что блондин ударился об стену головой и по ней же потом сполз вниз. Перед глазами стало все мутно, а в висках отдавалась нереально сильная боль, и Лухан, в который раз, скручивается и хватается за голову. Сехун, увидев происходящее, пытался встать, но ему уже снова не дали, ударив в ребро ногой. Сейчас они вместе с Луханом лежали на полу и если ему было просто больно, то блондин вообще отключился. Се заметил, как парень расслабленно лежал, глаза закрыты, а рот лишь немного приоткрыт. Он еле к нему подполз и проверил пульс — он становился с каждой секундой медленнее. — Вызовите скорую, ублюдки! — хоть брюнет и был не в лучшем состояние, да и еще валялся на полу, но сил кричать куда ему хватило. — Если не хотите, чтобы он умер, а то мистер Лу точно будет зол и уволит вас к чертовой матери! — мужчины встрепенулись и достали свои мобильные, начиная звонить. Сейчас, как будто Сехун был их новым боссом. — Родной, потерпи немного, — он гладит Лухана по голове и шепчет успокаивающие слова, хоть и знает, что тот его не слышит, но ему это не так важно сейчас было. Внезапно на лестнечную площадку забегает Чанель с еще пару человек из полиции и достает пистолет, направляя на людей мистера Лу. — Подняли руки, немедленно! — те, испугавшись полиции, даже не сопротивляясь, выполняя указания. — К стене! — Мог бы и пораньше прийти, — жалуется Сехун и встает, а после берет на руки и Ханя. — Извини, я ждал своих, — Пак подходит к тем мужчинам, вынимая из кармана штанов наручники. — Вот вы и попались, голубчики. В суду расскажете все про мистера Лу и мы наконец его посадим. Его делишки уж слишком грязными оказались. — Я на улицу, скоро должна скорая приехать, — сообщает брюнет. — А что случилось с Лу? — Он потерял сознание. Здесь такое творились, — Сехун тяжело вздыхает и направляется к двери. — Встретимся в больнице. — Хорошо, удачи вам и будьте осторожны! Сехун, как можно скорее, несется на улицу, где уже стояла машина скорой помощи. Они садятся в нее и к ним сразу подлетают врачи, укладывая Лухана. Они надевают кислородную маску и подключают устройство, которое мерит пульс. Пока что он был слишком маленьким, будто вот сейчас в последний раз парень вздохнет и тонкая прозрачная ниточка жизни оборвется. Се очень испугался, представив это, поэтому сел прямо около Ханя и взял его холодную бледную ладонь в свою, поглаживая большим пальцем мягкую кожу. — Опять я тебе доставил неприятности, — он грустно улыбается, всматриваясь в любимое лицо. Кажется, будто он делает для их счастья все неправильно, потому что никаких чудес не происходит в их жизни. Где радость и счастье, которое они ожидали? Правильно, их нет, лишь одна только боль и грусть. От понимания этого, на груди сразу становится так противно и неприятно. — Молодой человек, можете отойти, мы уже приехали, — просит девушка и Сехуну приходится послушаться ее. Он нехотя отпускает чужую руку и садится. Минут через десять Лухан уже оказывается в палате, там ему успевают установить капельницу и все остальное. Сехун может только сидеть в коридоре и ждать врача, который находился в той маленькой комнатке. Казалось, время шло очень медленно. Брюнет готов был рвать волосы на себе от ожидания. Он так перепугался за Лухана, что готов был и сам завалиться на этом полу от сердечного приступа. Сейчас столько эмоций бушевало в нем, одна мысль о том, что Хань может умереть, бросала в дрожь, а мир Сехуна точно бы рассыпался, как замок из песка. Блондин за все дни рядом дал ему столько заряда позитива, счастья и улыбок, столько за короткий срок новых прекрасных и веселых воспоминаний, только он может сделать его таким слабым, его яркое солнышко, которое всегда светится, когда он рядом. Вот он рай и вот он личный белый ангел, чьи крылья, как пуховое одеяло, бережно его обнимали во сне. Лухан, когда жил в клубе, то все время просыпался в поту и с криками, ему постоянно снилось, как всякие мужчины его трогали в разных местах, совращая. Но когда он переехал к Сехуну, то ему больше не снились эти кошмарные сны, а наоборот теперь только прекрасные, где он с ним шел по парку за ручку и весело смеялся. Не эта ли мечта у него была всю жизнь? Врач выходит из палаты и сразу подходит к сидящему Сехуну, который, склонив голову, смирно сидел. — Молодой человек. — Да? — брюнет оживляется и поднимает свой взгляд, где таилась надежда на мужчину. — Я к вам с хорошими новостями. С Луханом все отлично, он просто слишком сильно ударился головой и поэтому не смог выдержать такую боль. Но есть и еще кое-что интересное… — Что-то не так? — Се нахмурился, он сразу понял, что без сюрпризов не обойтись. — Вы знали, что в теле Лухана, под сердцем, хранились наркотики в маленьком пакетике? — Что? — парень даже встает от шока и хватается за голову. Что, твою мать, творится вообще? — Как такое возможно? — Я думаю, что их туда положили уже очень давно, так как виднеются маленькие шрамы на груди после старой операции, следовательно их туда пихнули насильно, будто хотели спрятать куда подальше и поэтому нашли замечательный вариант, как тело Лухана, — врач объясняет как можно понятнее, передавая ту информацию, которую узнал. — Думаю, завтра мы уже проведем операцию, чтобы достать этот предмет. В любую минуту этот пакет мог порваться и тогда последствия могли быть похуже. Обычно наркотики перевозят в толстой кишке, но это на короткий срок, а тут аж придумали что-то новенькое — под самое сердце. Если честно я сам был удивлен, мне жалко, что он попал кому-то в плохие руки. Надеюсь, ему станет скоро намного лучше. А вы идите, отдохните, через пару деньков можете прийти и Лу будет как новенький, мы вам обещаем. Сехун молча кивает и идет к выходу, шок его до сих пор не отпускал. Чертов мистер Лу уже и на такое пошел, использовать сына, как сейф для хранения наркотиков. По пути домой он звонит Чанелю и все рассказывает в деталях, тот тоже не остается потрясенным. Пак говорит, что успел уже опросить тех людей мистера Лу и плюс его сотрудники нашли пострадавших людей от его рук, тех, с кем мужчина поступал также, как и с Ханем. Они дали показания, которые потом пойдут, как доказательство в суду. Сехун сразу согласился, что тоже придет на заседание и расскажет правду, про дядю Лухана и про самогг него, в каком ужасном состоянии находиться он. Также Чанель сказал, что передал все Бэкхену и тот уже разбирается и готовится к суду. Они не стали долго затягивать с этим делом, а просто взяли и внезапно его начали решать. Не стоит ждать, когда проблема росла с каждым часом. Когда брюнет приходит домой, то долго не может еще заснуть, поэтому ему приходится выпить снотворного и просто лежать и ждать опускающего на него чувство сонливости. На удивление он заснул быстро, потому что перед ним всплыли картины с улыбающимся Луханом. Даже засыпать он ему помогает, вот какой он — волшебный Лу.***
Проходит больше недели, Сехун за это время ни разу не сходил к Лухану, хоть ему очень и хотелось, тянуло прямо, как магниту, но он терпел, к тому же у него было кучу дел в суду. И наверное не зря он так долго пропадал, потому что засадить мистера Лу все же удалось на пожизненное заключение. Во-первых, те наркотики были самыми дорогими в мире и имелись они только у богатых людей. Мужчина, боясь, что их могут украсть спрятал их в Лухана, когда тому было восемнадцать лет. И как после этого не назвать этого человека сумасшедшим? Он думал только о деньгах и о себе, остальное было не важно. Во-вторых он угрожал людям, если они не выполнят его поручения. Говорил, что любо убьет их или же их семью, поэтому те работали на него до посинения. За это все его и посадили, плюс ко всему избиение и целый набор собран! Сехун очень благодарен Чанелю и Бэкхену, он рад, что нашлись такие люди, которые с радостью помогли ему и Лухану. Спасли их от вечных проблем и страданий, а сейчас у них начинается новая жизнь на новом белом листке. Сегодня Рождество, поэтому брюнет со всех ног несется счастливый в больницу к Лу, чтобы рассказать последние новости и сделать подарок. Когда он заходит к нему в палату, то видит, как блондин спокойно сидит на кровати, сложив аккуратно руки и вглядываясь куда-то в даль за окно. Сехун, как можно тише, заходит и осторожно прикрывает дверь, подходя к своему недавно проснувшемуся, с взлохмачиваемыми волосами, чуду. — Та-дам! — резко выкрикивает парень, но к нему даже не поворачивают голову. — Эй! Ты что, обиделся? — бубнит Сехун и ставит коробку с подарком рядом, на стоящую тумбочку. Хань совсем тихо хихикает и бегает глазами по комнате, как же ему хочется помучить Се. Он оставил его в этой больнице одного, так пусть получает в ответ! — Лу, — Сехун ноет, как маленький ребенок и присаживается на край кровати, обнимая со спины. — Посмотри на меня, — но Лухан не подчиняется. — Ну все, ты попал! — его щекотке еще никто не мог противостоять, вот и блондин уже через несколько секунд смеялся, сдаваясь. — Ладно, я пошутил, только отстань! — Сехун не мог насладиться этим заливистым прекрасным смехом, Хань казалось просто светился от счастья. Развернувшись, он сам накинулся в объятия парня. — Я так скучал, братик! — Не называй меня братом, это так смущает, — брюнет чешет затылок от неловкости. — Кстати, я же пришел с новостями, — после этих слов Лу отодвигается и поудобнее садится, готовясь слушать. — Твоего отца посадили в тюрьму на восемь лет, а клуб закрыли. Лухан как-то отстранённо начинает улыбаться и в его глазах можно заметить грусть. — Ты не рад? — Даже не знаю, вроде чувство легкости такое есть, что его наконец посадили за все плохое сделанное, но мне его жаль, все же как никак он мой отец, который с рождения всегда был рядом и вырастил меня. — Я понимаю, но ты не грусти, его всего лишь на восемь лет посадили, хотя срок куда больше предлагали, — Сехун трепет блондинистые волосы, таким действием успокаивая. — Кстати, что в коробке? — парнишка оживляется, тыча в разноцветную упаковку. — А вот и не скажу, — Се показывает язык и складывает руки на груди. — Для начала мне скажи, откуда у тебя были наркотики? И почему не сказал мне? Ты знал, что их многие хотели приобрести, поэтому любой мог тебя ради них похитить? — Я знал, поэтому отец меня и держал в своем клубе взаперти, — Лухан опускает голову и перебирает пальчиками складки на простыни. — А не сказал, потому что совсем забыл, что они находятся в моем теле. Опять же, меня отец заставил лечь под нож ради этого, а что я мог один сделать? — он горько улыбается, а после тяжело вздыхает. — И я также знаю, что если бы этот пакетик порвался, я бы умер от передозировки, но мне тогда на это было все равно, умру или нет, ничего бы не изменилось и мне страшно не было. — Дитя ты, Хань, — Сехун обхватывает его ладони в свои и смотрит прямо в глаза. — Обещай, что всегда будешь говорить, когда тебе плохо или когда есть какие-то проблемы. Пожалуйста, ничего не скрывай, теперь мы вместе будем все решать, — он целует правую и левую руку Лухана и тот тихо хихикает, смущаясь. — Ну, а теперь и к подарку вернуться можно, — брюнет берет большую коробку и начинает снимать с нее красную ленту, которая была завязана в бант. Подняв крышку, он просовывает во внутрь руки и достает оттуда горшок с цветком — Гортензия, именно тот, который Хань очень хотел. — С Рождеством, — Сехун ставит его на тумбу и вглядывается в любимое лицо, которое светилось от счастья. — Ты все же купил его, как и обещал, — паренек трогает красивые лепестки цветка и вдыхает полной грудью прекрасный аромат, который напоминал ему детство. — Теперь ты всегда будешь вспоминать маму, когда будешь смотреть на него. Мисис Лу всегда будет с тобой, Хань, — блондин так рад, что просто не может не повиснуть в объятьях Сехуна снова. С ним так тепло и хорошо, и Лу понял по-настоящему, что такое счастье — вот оно, сидит прямо перед ним. — Спасибо, Сехун, — Лухан шепчет брюнету прямо в ушко, обдавая кожу теплым дыханием. Теперь ему большего и не надо, но он не сказал главного, то, что долго скрывал. — Я тебя люблю, — и Сехун в этот момент только сильнее начинает его обнимать, а сам краснеет до ушей, пряча лицо в чужой шее. Он может лишь кивнуть принимая признание. Ему так хорошо, что даже слов нет. Он тоже любит это чудо, да так сильно, что больше точно от него не отлипнет. — А теперь, я хочу тебя отблагодарить, — шаловливые ручки ложатся на пах и начинают медленно поглаживать. — Лу, не сейчас… — Сехун давится воздухом от неожиданности и пытается убрать ладони, но блондин оказался очень настырным. Заниматься непристойностями в палате больницы, заставляет брюнета только больше краснеть. — Именно сейчас, — шепчет блондин словно в бреду. — За моей спиной большой опыт и ты должен понять, что я не так просто там работал, — а потом паренек опускается вниз к ширинке и… В дверь палаты заходят Чанель и Бэкхен и они как вошли, так и вышли обратно. То что они увидели, заставило их неловко почесать затылки и косо друг на друга посмотреть. — Надо позже к ним зайти, а-то они немного заняты, — бормочет Пак. — Полностью с тобой согласен. Но может и мы чем-нибудь интересным займемся? — Бэк подмигивает ему и Чанель начинает кашлять. — К примеру заняться раскрытием нового дела. — Аааа, — тянет рыжик и смахивает невидимый пот со лба. — А ты о чем подумал, дурачина? О том, как я распластаюсь на твоем большом столу и широко раздвину ноги? — Бэкхен! — Пак хочет, чтобы он заткнулся, а-то смущению уже нет пределу точно. — Да молчу я, — и шатен идет вперед по коридору, ухмыляясь. На самом деле он имел в виду именно то, о чем подумал Чанель, но тому лучше этого не знать. Прекрасный белый снег падал за окном, такой же чистый, как и новый лист бумаги в жизни Лухана и Сехуна. Они смогли пережить все проблемы вместе и заново влюбиться, не как братья, а как простые люди, которые провели пару недель вместе и смогли найти ту золотую середину. Они узнали друг о друге много нового, выучили привычки, вкусы, одним словом — они стали целым. Их взаимопониманию и доверию можно только позавидовать, потому что их любовь самая невинная и чудесная, невероятная и замечательная. Здесь можно сказать еще много красивых слов, но они смогли найти счастье в друг друге, а это самое главное.