Трилогия: Гореть

Глава 1,9. Кульминация Она опять была не готова говорить с ним, и он, она была уверена, прекрасно знал об этом. Почему он так любил загонять её в тупик, пугать её? Они сидели на кухне. Она заваривала чай, а он, наверное, впервые в жизни подбирал правильные слова. — Ты так и не сказал мне, зачем пришёл… — сказала она как бы между прочим, тем временем изучая его из под припущенных ресниц, и поставила перед ним чашку. Сев напротив, девушка медленно поднесла свою чашечку к губам и, глотнув чая, блаженно прикрыла глаза. Мадара, до этого следивший за всеми её действиями, прокашлялся. Девушка открыла глаза и вопросительно выгнула бровь, а Учиха внезапно почувствовал себя ужасно глупо. — Что?.. — спросила она. — Ничего. — Да? А почему ты тогда смотришь?.. — А разве нельзя? — язвительно поинтересовался он. Девушка надулась. — Если будешь так со мной разговаривать — дверь прямо и налево. — Сакура, — зашипел он. — Что? Очень язвительные слова застыли на кончике его языка, и Мадаре пришлось приложить очень большие усилия, чтобы проглотить их. Он пришёл к ней не ругаться. То, что он собирался ей предложить, было важно в первую очередь для него. Парень глубоко вздохнул и вперился прямым взглядом в девушку. — На самом деле у меня есть к тебе предложение… — начал он. Девушка, следившая за ним всё то время, пока он собирался сказать ей это, придала своему лицу вопросительное выражение и, поощрительно кивнув, пригубила чаю. Мадара поморщился. — Ты наверняка знаешь, в каком я положении. Мой отец умер, я должен стать Главой клана… — он замолчал, надеясь, что она сама поймёт. — Ну, а я-то причём? — поинтересовалась она. Мадаре пришлось опять сдерживать себя, чтобы не зашипеть очень громко и очень злобно. — Мне нужна невеста, — опять совладав с собой, выдавил он и испытующим взглядом уставился на девушку, которая, наконец, поняла цель его визита. Сакура медленно поставила чашку на стол. Её губы были сжаты в тонкую полоску, а лицо побледнело. Взгляд стал каким-то затравленным, как будто ей сказали что-то настолько ужасное и перевернувшее всё её понимание о жизни, что она не знала, как с этим дальше жить. Девушка сглотнула и отвела взгляд. — Почему я? — спросила она хрипло. — Я думаю, что это будет выгодная сделка. И я знаю тебя, — ответил он ей честно. — Выгодная сделка? — недоуменно переспросила она. — Где ты тут видишь выгоду? Выгода здесь только для меня… Наверное… — закончила она неуверенно. — Вот именно, — он кивнул. — Поэтому я это тебе и предлагаю. Тем более, вести наши общие дела будет намного легче… — Легче? — переспросила она ещё раз, на её лице отобразилась путаница. — Мадара, ты сильно головой ударился, когда ко мне шёл? — Это не смешно, Сакура, — проворчал он недовольно. — А что я ещё должна думать? — она встала из-за стола и, оперевшись на него руками, нависла над парнем. — Ты заявляешься ко мне и… кгхм… предлагаешь выйти за тебя, при том факте, что мы никогда не были особенно близки! Мне кажется, что ты совсем не понимаешь значение слова «брак»! — А по-моему, мы были с тобой достаточно близки… — зашипел он ей прямо в лицо, из-за чего девушка, недовольно поморщившись, выпрямилась. — И уж поверь, дорогая, я прекрасно знаю значение слова «брак». — Я тебе не «дорогая», — выплюнула она ядовито. — У вас что, запоздалая весна в голову ударила? Сперва Хаширама, теперь ты… — Сенджу? — он удивлённо выгнул брови и, оглядев её, довольно улыбнулся. — И ты ему отказала. — А ты думаешь, что с тобой будет как-то по-другому? — слащаво улыбнувшись и мило захлопав ресницами, поинтересовалась она. Мадара медленно встал и, подкравшись к ней, замер рядом, почти касаясь собой её и, нагнувшись, промурчал ей на ухо: — Ну, я же не идиот-Сенджу?.. — Нет, — сказала она ледяным голосом и отошла. — Что «нет»? — спросил он. На его лице было ясно написано недовольство, и даже толика гнева. — Нет, значит нет! — сказала она. Её глаза злобно сверкнули. — Свободен! — Ты лучше меня знаешь, что никуда не денешься... — угрожающе зашипел он. Сакура вздрогнула, когда он сделал к ней уверенный шаг, но не отступила. — Ты — байстрюк, и никакая семья не примет тебя, узнав об этом и, уж поверь, я могу это устроить… — Да? Так иди и хоть обосрись о моём происхождении! Мне плевать! — резко сказала она и, подняв руку, указала на дверь. — Я не изменю своего решения. Убирайся. Когда Мадара сделал к ней ещё один шаг, она стояла всё также: так близко и одновременно так далеко. Он был взбешён её отказом. Учиха был уверен, что она скажет «да». Он, чёрт возьми, думал, что ещё сможет посмеяться над ней, а она выгоняет его! Как же сейчас ему хотелось придушить эту наглую девчонку голыми руками. Нет, лучше заставить взять все её дрянные, так сильно задевшие и оставившие на его самолюбии длинные безобразный шрам, слова назад. Заставить умолять её, чтобы он позволил ей быть с ним. Заставить ползать её в ногах… Ему уже в который раз приходилось сдерживать себя. Ему всегда приходилось сдерживаться вокруг неё. Мадара дёрнулся к девушке, но, остановив себя, повернулся к двери и уверенным шагом зашагал прочь. Однако, остановившись у двери, он обернулся. — Я уже говорил: ты никуда от меня не денешься, — прошептал он, но Сакура всё прекрасно услышала, и громко захлопнул за собой дверь. А девушка испытала что-то схожее с дежавю и позже пришла к выводу, что её входной дверью мужчины из очень великих и древних кланов стали хлопать слишком часто… Постояв ещё немного, она подошла к столу и рухнула на стул. Сакура сжала губы в тонкую полоску и, сгорбившись, облокотилась локтями на ноги и опустила на руки голову. Она уже давно знала, что пришла к тупику, но это, похоже, было своего рода завершение. Всё вышло из-под контроля настолько, что, кажется, теперь ей требовалась помощь. ~ * ~ Мадара был в бешенстве. Эта девчонка опять умудрилась вывести его! Её отношение к нему переходило все границы! Она не выказывала ему абсолютно никакого уважения и при этом нагло требовала уважения к себе! Ох, как же она его бесила… Учиха со злостью посмотрел на окружающий его мирный пейзаж и почти завыл от отчаянья, когда понял, что девчонка жила на пустыре, где кроме облысевших кустиков и пожелтевшей от солнца травы ничего не было, а значит, выместить свою злобу немедленно на чём-то было невозможно. Скрипнув от злости зубами, он сосредоточился. Если бы кто-нибудь смотрел со стороны, то он бы увидел, как тёмную фигуру в мгновенье затянуло, будто в какую-то маленькую воронку. Мадара ловко приземлился на ноги. Он уже освоил технику Врат, но больше двух открывать не решался — он не был дураком и прекрасно понимал возможный ущерб, который он не собирался без необходимости наносить своему организму, но в том, что при надобности он сможет открыть все врата, он был уверен. Сейчас же он только начал осваивать технику вечного шарингана, а чтобы приобрести вечный шаринган, как он понял из книг, нужно было научиться управлять способностями, подобным шарингану, без его активации. И уже после недели тренировок он был приятно удивлён. Да, жрало неимоверное количество чакры, но это того стоило, учитывая то, что с каждым разом он находил лазейки и тратил сил все меньше и меньше — Мадара уже мог свободно перемещаться в пространстве, не больше двух раз в день, но всё же. Он хотел рассказать Сакуре об этом сегодня, но девушка опять испортила ему настроение. Да и в последнее время он начал замечать, что его тактика общения с ней была, мягко говоря, совсем негодной. Казалось, он нервировал её и заодно трепал нервы и себе. Нужно было срочно менять тактику, иначе они сведут друг друга с ума. ~ * ~ Сакура неуверенно топталась перед могучими воротами, рядом с которыми, несмотря на их величие, она ощущала себя комфортно. «Не то что рядом с улицей Учих», — фыркнула про себя девушка. — «Там даже ободранные кошки, облюбовавшие подвалы нежилых домов, только самим своим видом кричат: я, мать вашу, Учиха, и я выцарапаю тебе глаза, если мне не понравится, как ты на меня смотришь!» Ещё немного помявшись перед воротами, девушка, наконец, вздохнув, подняла руку и постучала. Долго ждать её не заставили. Уже через минуту двери, тихо заскрипев, скорее от своей свежести, нежели от старости, стали отпираться, и перед ней предстал Тобирама, младший брат Хаширамы с улыбкой до ушей. — Привет, Сакура-чан! — поздоровался он. — А тебе кого? — А кого ты думаешь? — поинтересовалась Сакура с такой же улыбкой, как и у мальчика. — Тобирама, кто там? — услышала девушка голос Хаширамы и вскоре увидела его. Сенджу, заметив её, тут же оживился. Взгляд его посветлел, лицо стало шире от улыбки. Он явно был счастлив. — Сакура? — будто до сих пор не веря своему счастью, спросил он. Девушка хихикнула и кивнула. Тобирама же, наблюдавший за гляделками брата и девушки, тихо усмехнулся и, развернувшись, пошёл к дому. — Ну, я тогда пойду чай заварю, — кинул он напоследок. Сакура смотрела на Хашираму и хоть и была на её лице улыбка, мысли у неё были далеки от радужных. Она знала, о чём сейчас наверняка думал Сенджу, и ей не хотелось его расстраивать, давать хотя бы на секунду ложную надежду. Хаширама был добр и честен, и она была горда, что родилась в деревне, где он был Первым Хокаге и, наверное, именно поэтому она сейчас стояла перед ним. Хаширама бы ей не отказал. Он обязательно поможет. И как бы она не была смущена его чувствами к ней, но идти ей всё равно было не к кому. Хаширама был её единственной надеждой, потому что в одиночку тащить такой груз на себе было больше невозможно, а Сенджу так давно и любезно предлагал ей взвалить все её проблемы ему на плечи, которые он принял бы ещё и с благодарностью и извинялся бы каждый раз, когда у неё что-то не получалось. Он бы никогда не осудил её. Он бы никогда не бросил её. Он бы никогда не смог возненавидеть её… — Ну, заходи… — сказал он и указал рукой на огромное поместье. На его лице была всё та же счастливая улыбка. Оно жрёт нас изнутри. Оно нас убивает. Оно нас расщепляет И заживо глотает. Ничто не сможет нас спасти. Ни ломом, Ни конфетой Ту тварь нельзя изгнать. И так колотится внутри Моё сердцебиенье, Моё крови волненье, Моё мозгов травленье. И хоть трясти, хоть не трясти, И хоть бежать, хоть прыгать: Оно всегда со мной, Оно всегда с тобой, Оно всегда за нами, Оно всегда над нами. Оно нас ненавидит, Оно нас пожирает, Оно нас расщепляет Подобно кислоте. Оно нас долго мучав, Хохоча, убивает, Потом вновь оживляет И заново стравляет. Коварное волненье, Гормонов то забвенье Заслуженное веком — Для нас всегда мечта. И каждый раз приходит, По новому заводит Привязанностей череду Выводит вновь к любви. Конец. 31.03.11 20:01