Ничего личного

Первым делом, мои хозяева проводили меня в комнату, что теперь считалась моей. Тут была кровать, полочки, шкаф, местный аналог ноутбука, несколько книг на английском и учебник местного правописания. Кроме этого, теперь ванную и туалет я мог ни с кем не делить. - Мы купим потом тебе одежду и нужные вещи, но не сегодня, - сообщил Лейн, пока я осматривался. – Завтра. Тут есть бумага, возьми лист и составь список на своем языке, чтобы ничего не забыть. - Хорошо, - согласился я.- Спасибо. - Не стоит, это наш долг заботиться о рейхе, - заверил Фаррой и добавил. – Ужин будет через час, я за тобой зайду. Отдыхай. Выходя они заблокировали дверь, по крайней мере изнутри, я так и не смог её открыть. Как, впрочем и окно. Открывались лишь четыре фрамуги десять на десять сантиметров. Их можно было открыть все или по одной, но рамы служили надежной решеткой, не давая выбраться. Большое же окно не поддалось, напоминая, что я все же пленник тут. Оставшееся время до ужина я изучал содержимое ноутбука, нашел папки с земными фильмами, сериалами, книгами, музыкой, просто фотографиями земли. Так же были папки с местными фильмами, сериалами, книгами и музыкой. Было еще штук семь обучающих программ на английском: некоторые учили языку, некоторые этикету, некоторые математике. Учить язык и обычаи местных я хотел больше, чем развлекаться. Знания, любые знания, могли мне пригодиться в сложившейся ситуации. Так что после ужина, я собирался начать познавать местный мир и по возможности, максимально быстро найти значение слова «рейхе». - Мартин, пойдем есть, - открыл двери моей комнаты брюнет. Я послушно пошел за ним, изображая хорошего мальчика. Уже за ужином я спросил, осторожно подбирая слова: - Зачем вы меня заперли? Мне все равно бежать особо некуда. Это ваша планета у меня тут ни друзей, ни знакомых. - Мы тебя заперли из осторожности, - заверил синеволосый. – Постепенно у тебя будет все больше свободы, когда мы убедимся, что ты сжился с ролью рейхе и понимаешь свое положение. Я бы с удовольствием предоставил тебе больше свободы, но пока рано. Да и ты нам слишком нужен, чтобы позволить тебе сбежать и попасть в неприятности. Я кивнул, делая вид, что меня устраивает этот ответ. В нем, правда, было и множество плюсов: пока я не пойму, куда мне бежать и как прятаться, смысла даже пытаться не было. А так даже лучше: нет возможности, не будет и сожалений, что я попытался. Я перевел разговор в более безопасное русло, спросил, кем они работают. С Фаррой оказалось просто – он был диспетчером на одном из космопортов, а вот слово, обозначающее профессию Лейна я не знал. - Это тот, кто старый фильм восстанавливает или книгу. В общем, я с любых, найденных археологами, носителей цифровой информации эту информацию извлекаю, а потом восстанавливаю, заполняя утерянные фрагменты и помогая воссоздать то, чем жили предки, - пояснил мне хвостатый. Я кивнул, мысленно окрестив его реставратором, просто в нашем мире цифровые носители информации, археологов и реставраторов не интересовали еще. Когда уже и десерт был съеден, они быстро сгрузили посуду в посудомоечную машину и пошли меня провожать вдвоем. То, что ведут меня не в мою комнату, я понял не сразу. Мы поднялись на второй этаж, повернули налево, но до моей спальни не дошли. Фаррой открыл передо мной дверь в большую, обжитую спальню с огромной постелью посредине. Не нужно было быть гением, чтобы понять – это супружеское ложе этой четы. - Не надо, - спокойно попросил я. – Я не хочу с вами спать. - Не захочешь с нами спать, уйдешь, как только мы закончим, - пообещал мне Лейн. Я упрямо мотнул головой, не входя в эту чертову комнату. Брюнет тяжело вздохнул, взял меня за запястье и потянул. Я попытался вырваться. Завязалась изначально бессмысленная борьба: их было двое и они оба экранировали. Все, что я мог, это вырываться и просто сопротивляться. И то, не сдержавшись, я пару раз попытался пнуть Фарроя, пока он тащил меня к кровати, по голени. Один раз попал и взвыл от боли: явно завтра синяк будет именно на моей голени, а этому гаду ничего не будет. Как бы я не извивался, не пытался вырваться, пока брюнет сам меня не поставил на пол, все попытки сопротивления были бесполезны. Я тут же отскочил в угол комнаты, защищая себя стеной от нападения из-за спины. Лейн уже закрыл двери спальни и бежать бы, у меня не получилось. Мои будущие насильники выглядели спокойными, ни капли не возбужденными ситуацией, что поставило меня в тупик. - Парни, что вы задумали? – нервно спросил я, но никто мне ничего не ответил. Они быстро достали из просторной гардеробной, странного вида прозрачные наручники, которые Фаррой прикрепил к изголовью кровати. Я же стоял в своем углу, соображая, что мне-то делать. Намерения этой парочки были прозрачными и вполне понятными, но поведение – как минимум странно. Я хмыкнул: у тех, кого я похитил, мысли были приблизительно такие же. Просто обезличенное отношение, никакой явной агрессии в поступках и отношении, но угроза явная, неумолимая. Следом брюнет достал прямоугольную штуку, вроде пуфика, установил её на кровати, закрепив с боков. Назначение этого предмета было не понятно мне и, на мгновение, я даже поверил, что изнасилование отменяется, будет что-то другое. Брюнет кивнул растерянному мужу, тот стоял всю подготовку возле двери в гардероб и выглядел слегка растерянным. - Лейн, - позвал я хвостатого. – Не надо, пожалуйста. Ты же сам понимаешь, что это не правильно, тебе самому не нравится происходящее. Ты можешь все остановить. Ничего же еще не произошло, потом поздно будет! Синеволосый вначале слушал меня, мне казалось, что еще пару слов, и я свободен, но потом неожиданно отвернулся и спросил у брюнета: - Помочь? - Сам справлюсь, родной, - заверил тот и двинулся ко мне. – Мартин, все хорошо, не усложняй себе жизнь. Я рванул в сторону, бессмысленно, просто, чтобы не стоять. Фаррой кинулся следом. Он был сильнее меня, даже быстрее. Мой побег к другому углу комнаты закончился, так и не начавшись. Забыв об экранировании, я смог ударить нападавшего по носу и тут же сам оказался дезориентирован от резкой боли. Кровь из разбитого носа хлынула на комбинезон, а на мне сомкнулись руки брюнета. Тот просто прижал мои руки к телу и потащил к кровати. Я отбивался, как мог, извивался, уже не думая, что не могу причинить ему боли, было уже все равно. Лейн подбежал и подхватил мои ноги. Вдвоём они легко затащили меня на кровать, хвостатый зафиксировал руки наручниками, отрегулировав длину гибкой латексной веревки так, чтобы Фаррой смог показать мне, зачем нужен этот пуф на кровати. Это чертово приспособление пугало меня больше всего. Брюнет перевернул меня на живот, уложив им на мягкий пуф, заставляя тем самым стать раком, выпятив задницу. Пуф для изнасилований был достаточно удобным, чтобы не давить на живот жертвы и имел, как оказалось, крепления для ног. Фаррой отвел вначале правую ногу, закрепил встроенным латексным ремнем, затем то же проделал с левой. Теперь я толком не мог дернуться, ноги были широко разведены, руки зафиксированы, а сам я обездвижен и подан в удобной позе. Цивилизация, что создает вещи специально для насильников, пугала даже больше, чем просто цивилизация работорговцев. Даже чертов комбинезон, последняя линия моей защищенности, оказалось, легко можно было расстегнуть в любой точке. Брюнет аккуратно и неспешно снимал его с меня, расстегнув вначале рукава по шву, затем на плечах и по бокам, отстегнув по поясу, потом по боковым швам до колена. Минуты три и я был уже полностью обнажен. Звук собственного пульса настолько громко отдавался в ушах, что я даже не услышал, что хвостатый выходил. А он выходил – вернулся он с льдом. Лейн хотел приложить его к моему носу, но я еще мог мотать головой и не давал ему это сделать. Предприняв несколько попыток, синеволосый отстал. Теперь я видел лишь простыни с кровавым пятном, часть стены, но не их. Я не знал, кто из них прикоснулся к моей пояснице, но сразу узнал голос Фарроя: - Постарайся расслабиться, Мартин. От этого заявления я лишь напрягся еще сильнее, зажмурился и неожиданно для себя даже всхлипнул. Я знал, что последует, знал, что будет больно, но страшнее всего была полная беспомощность. Я даже успел пожалеть, что в своих экспериментах в колледже так и не зашел дальше минета с парнем. И то, это я позволил ему сделать себе минет, а не наоборот. Я ожидал, что в меня засадят член, но и тут мои ожидания были обмануты: это было что-то не живое, слегка даже прохладное, очень узкое и скользкое от смазки. По крайней мере, я надеялся, что это неживое. Вошло оно глубоко, легко сминая сопротивление мышц. Боль оно с собой принесло, но терпимую, даже легкую, слишком узким было. - Не бойся, это всего лишь …, - Фаррой сказал незнакомое для меня слово, и, как-то поняв, что я не знаю это слово, пояснил. – Специальная штука, что помогает избежать боли при первом сексе. Необычно, не очень приятно, но ничего страшного. Знаю, на себе в свое время пробовал подобную. Я промолчал, уткнулся лицом в простынь. Чьи-то руки мягко массировали поясницу, не пытаясь возбудить или еще что, просто делали массаж. Штука внутри меня мягко запульсировала, постепенно, медленно увеличиваясь в диаметре. Она действительно не причиняла уже боли, да и я, смирившись, старался не думать о происходящем, просто лежал, закрыв глаза, думая о чем-то своем. Я больше следил за своим дыханием и старался не думать о том, к чему меня готовит эта хрень в заднице. Чужие руки убрались с поясницы, я слышал шорох за своей спиной, понимая, что они раздеваются, слышал, как они целуются. Хоть бы музыку включили! Я не хотел их слышать, понимая, что им не достаточно вида моего унижения, чтобы возбудиться. Если насильники не получают удовольствия от вида беспомощной жертвы, если их даже не возбуждает этот процесс, то изнасилование теряет последние логические обоснования. Зачем? Зачем я так сейчас стою, в позе раком, с хренью в заднице, если моим насильникам нужны ласки друг от друга, чтобы суметь мной воспользоваться? Я уцепился за эту спасительную мысль, чтобы не сойти с ума. Нет, я понимал, что после всех этих сложностей меня все равно трахнут, кто-то один или они оба, но мне было проще думать о том, зачем, чем гадать, в какой момент, как это будет происходить, сколько раз. Ни одного логичного предположения не мог выдвинуть, даже когда из меня достали эту фигню для подготовки. Я настолько увлекся своими размышлениями, что смог не напрячь мышцы, когда чужой член вошел в меня. Чьи-то руки придерживали меня за бедра, хотя я и так не мог двинуться, видать, держали по привычке. Тело было подготовлено на отлично, немного тянуло изнутри и от толчков хотелось уйти, но больно действительно не было. Просто неприятно, унизительно и противно. Насильники, видать, неплохо разогрелись друг с другом, долго эта пытка не продлилась. Первый кончил в меня, с гортанным стоном, держа за бедра, сжимая их до боли. Они сменились, сменилась и манера меня трахать. В этот раз никто не держал за бедра, меня лишь гладили по спине, двигаясь гораздо плавне, мягче. Но вот и второй кончил, опять внутри меня. На пару минут меня оставили в покое, а потом обнаженный Фаррой ушел в гардеробную, я едва не застонал от предвкушения очередной гадости, но тот вынес лишь халат, накрыл им меня, затем расстегнул кандалы на ногах, которые я тут же свел, затем освободил руки. Я молча одел предложенный халат. Они старались не встречаться со мной взглядом, я тоже не особо горел желанием общаться. Брюнет отвел меня в мою комнату и едва за ним закрылась дверь, я отправился в ванную, смывать с себя следы их спермы, пытаться отмыться от всего, что произошло со мной сегодня.