comatose

дэвиду казалось, что всё это сон, когда ему позвонили из городской больницы. дэвиду казалось, что всё это сон, когда он увидел себастьена на больничной койке, окруженного различными аппаратами. дэвиду казалось, что всё это гребанный сон, когда ему сказали, что себастьен в коме. - твою ж, ну, сколько можно, себ? прекрати себя так вести! - дерозье встает из-за стола, хлопнув по нему рукой. себастьен с испугу проливает чай на стол, на мужчину смотрит и искренне не понимает, что сделал не так. - что? о чем ты, дэйв? - лефебр встает со стула и подходит к нему, положив руку на плечо. дэвид дергает плечом и поворачивается, смотря так раздраженно, что себастьен пятится назад. - ты ведешь себя, как маленький ребёнок. это уже не весело, ты взрослый человек, а все еще мечтаешь о чем-то несбыточном! пора уже перестать, а поведением и мыслями соответствовать своему возрасту. раздражают постоянные твои выходки пятилетнего ребёнка. хватит, - дэйв словно желчью плевался, от чего себ забыл как дышать, как говорить, лишь просто открывал и закрывал рот, не находя слов. - как… ребёнок? - себастьен не верит в услышанное (что это дэвид сказал, не верит). - да, как ребёнок. ты такой же надоедливый, - дерозье не слышит, что говорит, совсем не думает, а слова срываются с языка и колют больнее ножа. лефебр не может терпеть этого больше и высказывается в ответ, сжимая кулаки так, что от ногтей остаются следы. - и мне это говоришь ты? самодовольный мудак, который ставит себя выше других. да я хоть к людям проще отношусь, в отличие от тебя, - себ кричит, руками размахивает. - да ещё и злиться часто ни с чего стал, орёшь без причин. с тобой жить невозможно стало! - если тебе что-то не нравится, то можешь проваливать, дверь открыта, и я тебя тут не держу, - дэвид орёт, совсем не подумав, ещё и на дверь указывает. и себастьен вновь открывает и закрывает рот, как рыба, слова выдавить из себя не может, только видеть хуже стал, потому что слезы в глазах появились. он стоит, будто к месту прирос, а в груди боль такая, что ребра ломает. себастьену больше не хотелось здесь находиться, потому он разбивает повисшую хрустальную тишину, когда громко хлопает дверью дома дерозье. если бы дэвид тогда знал, чем обернутся его слова, то в тот момент предпочел бы вырвать себе язык и молчать. молчать, чтобы сейчас не сидеть у кровати бледного себастьена и не повторять,как заведенный, одно и то же. он умоляет так отчаянно, почти истерично. сжимает руку так сильно, но не чувствует и слабого движения в ответ. он слышит лишь размеренный писк аппаратов, но от него уже тошнит, и хочется разгромить всю эту чертову аппаратуру со злости (от бессилия). если бы дэвид мог всё изменить, то и шагу лефебру тогда ступить не дал, к себе бы прижал, не дал бы сесть в треклятую машину и попасть в аварию. не дал бы. не позволил бы. но сейчас он может лишь проводить дни в палате себастьена и ждать, когда тот очнется (он должен был очнуться). и ему было плевать на слова медсестер, что он должен поспать. - я не должен был тогда кричать на него и выгонять! - срывался на них дерозье, после чего обычно опускался на пол, подавляя истерику, что получалось безуспешно. по ночам дэвид выл в подушку на соседней койке, его разрывало изнутри на части от боли и собственной ничтожности. сейчас он не может помочь тому, кого любит, и его это убивало. - прости, прошу, себби. да, я гребанный мудак, но ты мне нужен. нужен, слышишь? я не смогу без тебя, - дэвид шептал это уже в сотый раз за сегодняшнее утро и даже не среагировал, когда открылась дверь. не среагировал, слыша осторожные шаги медсестры, которая пришла сверить показания приборов. дэйв лишь спросил у неё севшим от рыданий голосом, какой сегодня день. - пятое мая, - ответила девушка, бросив на него полный сожаления взгляд, после чего вышла из помещения, оставив за собой сладкий запах духов. дэвид замолчал, смотря лишь на лицо себастьена и думая. прошло всего два дня с аварии, а ему казалось, будто пролетел уже месяц. за два чертовых дня от него, дэвида дерозье, не осталось ничего, лишь оболочка. оболочка, которой хотелось нормально дышать, но получались лишь рваные вдохи. оболочка, чьи мысли были заняты лишь одним человеком. дэйв опускал голову на грудь себастьену и вспоминал, какими были на вкус его губы, какими мягкими они были.

как он любил его целовать.

дэйв вспоминал, какими были прикосновения себастьена.

как он любил его прикосновения.

дэйв вспоминал, какой яркой была улыбка себастьена.

как он любил заставлять его улыбаться.

как же дэвиду сейчас хотелось вновь почувствовать прикосновения себа, вновь поцеловать его, а после увидеть улыбку, от которой становилось тепло на душе. как же хотелось обнять его так крепко и не отпускать. хотелось, чтобы всё было как раньше, но себастьен лежал неподвижно, лишь ломаная зелёная линия на мониторе одного из аппаратов показывала, что в лефебре ещё есть жизнь. час шел за часом, хотя дэйв потерял счет времени, лишь знал, что сейчас время ланча, на который он всё равно не пойдет. потому что дэвид почти провалился в сон, устроив голову на кровати себа, как сквозь пелену услышал частый писк. он не сразу понял, не сразу среагировал. - себастьен, - дерозье резко поднимает голову, сразу встречаясь с голубыми глазами лефебра. очнулся. - господи, себби, очнулся, - дэйв берёт лицо себастьена в ладони, улыбается так счастливо и плачет, от чего у себастьена сжимается работавшее на выдохе сердце. он понимает, что у него совсем немного времени. понимает, руку дэвида, что уже к кнопке вызова врачей тянется, останавливает, нажать не дает. дэйв смотрит на него, в глазах страх мелькает и колени подкашиваться начали. а себастьен пытается остатки сил собрать, хоть слово выдавить. он делет глубокий, насколько возможно было, вдох, говорит тихо и хрипло. - дэйви... - он накрывает руку дерозье, что лежала на его щеке, своей, белые губы кусает. - я прощаю... дерозье внезапно всё понимает, говорить быстро-быстро начинает. - себ, прошу, нет... - дэвид падает на колени, трясется в истерике. - я люблю тебя, слышишь. люблю! не уходи... дэвид умоляет, кричит почти, извиняется за всё, что сделал. поднимается, целует лефебра, но тот лишь смотрит на него, дышать начинает медленней. себ хочет остаться, но чертовка смерть уже стоит рядом и усмехается криво, что не оставляет ни единого шанса. себ хочет, но уже не может. - себби... - дэвид видит. видит, как жизнь покидает себастьена. видит, как потухают его глаза, чувствует, как замедляет ритм его сердце. - прости... - шепчет дэйв, захлебываясь собственными слезами. - прощаю, дэйви... - отвечает себастьен и делает последний вдох, после чего по монитору аппарата побежала прямая красная. дэвид падает на колени, жмет на кнопку и смотрит на уже мертвого себастьена. не верит. в голове так и бьётся мысль, что это не правда, что это просто кошмар. он бьет себя по щекам, проснуться заставляет, закрывает и открывает глаза, но ничего не меняется. и дэвид кричит, потому что понимает, лефебра трясет отчаянно, глаза открыть просит, но тот не шевелится. а дэйв рыдает, утыкаясь в его грудь, желая почувствовать, как себастьен его обнимет. дэйв понимает, что умирает, когда ни через минуту, ни через пять себастьен не открывает глаза, а врачи пытаются его оттащить от тела. дэвид понимает, что его не стало пятого мая, когда себастьен открыл глаза, а после его сердце перестало биться.