Альбус Дамблдор и тупые маги

— ...скажите мне напоследок, — сказал Гарри, — это всё правда? Или это происходит у меня в голове? Дамблдор улыбнулся ему сияющей улыбкой, и голос его прозвучал в ушах Гарри громко и отчётливо, хотя светлый туман уже окутывал фигуру старика, размывая очертания. — Конечно, это происходит у тебя в голове, Гарри, но кто сказал тебе, что поэтому оно не должно быть правдой?

***

       Гарри исчез. Убедившись, что это действительно так, седой волшебник, растворившийся в тумане, вновь возник из тумана, а улыбающееся и доброе выражение лица сменила кислая рожа, до этого не виданная на лице волшебника (по крайней мере, его горячо любимыми учениками). Сама фигура Дамблдора вдруг стала понурой и сгорбленной. Сунув руки во внезапно появившиеся в его мантии карманы, Альбус глубоко вздохнул и четко произнес: — Долбаеб...        Высказав эту, по мнению Альбуса Дамблдора, непреложную истину, бывший директор распрямился и стал расхаживать в белой дымке, вновь заполнившей все вокруг: вокзал Кингс Кросс испарился тогда же, когда и ушел Гарри. Голос старика эхом раздавался в пустоте, как бы отражаясь от невидимых стен этого загадочного места: – Нет, ну почему все, ВСЕ волшебники такие тупые? Кроме меня, конечно. Ни у кого нет ни капли мозга, НИ КАПЛИ! Была бы – никакой проблемы Волан-да-Морта и "Пожирателей Смерти", что за пафосное название-то, не было. Взять, к примеру, самого Гарри. Все я для него сделал, все, чуть ли не разжевал и в рот положил! Без меня он бы уже в первый год отправился червей кормить! И несмотря на все мои усилия, на весь мой непосильный труд, что я вложил в этого мелкого дебила, что он делает? Он умудряется подвести меня! Беру я его в пещеру, хочу крестраж забрать. Ясно же, что воду там трогать нельзя, это любой даун поймет! Что он делает? Он, блядь, черпает воду и меня ей поит. Ну еблан... И что хуже всего, совсем не учится на своих ошибках. Если бы не я и не Северус, он бы и меча в озере никогда не нашел. Или еще вот, тоже, хороший вопрос он задал: "это всё правда или это происходит у меня в голове?" Я УМЕР, ГАРРИ, КАК ЭТО МОЖЕТ БЫТЬ ВЗАПРАВДУ? КОНЕЧНО ВСЕ ЭТО У ТЕБЯ В ГОЛОВЕ. Эх, а ведь была бы у Лилли дочь, а не сын, я бы смог ее научить стольким, м-м-м, интересным вещам... Э-эх.        Задумавшись над такой пикантной темой, Альбус застыл на месте с руками в загадочных карманах и низко опущенной головой. Очнувшись через некоторое время, он поднял свое необычно раскрасневшееся лицо (особо пунцовыми стали его уши, что, впрочем, было не заметно за густыми седыми волосами) и огляделся. Ноги волшебника подкосились, и он повалился на красный пуфик, неизвестно откуда появившимся прямо под волшебником. Устроившись поудобнее, Дамблдор выставил вбок руку, и в ней появилась новенькая бутыль. Волшебник поглядел на этикетку сквозь стекла своих очков-половинок. Да, сливочное пиво. Тихонько вздохнув, он открыл бутылку, но, сделав глоток, одобрительно замычал: несмотря на то, что в оригинальном напитке алкоголя было не больше, чем у Гарри мозгов (придумав такое ловкое сравнение, Альбус невольно улыбнулся), одной бутылкой этого пива можно было споить великана. Солидно приложившись к бутылке, волшебник продолжил свою тираду: — Но самое тупое в этом всем, это, конечно, то, что никто не догадался прибегнуть к помощи маглов. Гермиона Грейнджер, эта очаровательная девочка, одна из самых умных девочек в Хогвартсе? ХРЕН ТАМ. Даже имея в своем распоряжении МЕСЯЦЫ времени и мантию-невидимку, она не догадалась украсть простейший пистолет! Неужели ни одному магу кроме меня в голову не приходила мысль, что любой Пожиратель Смерти практически беспомощен перед пулей? Конечно, нет, ведь волшебники не умеют думать! В Хогвартсе же этому не учат, нахер надо! Лучше мы будем искорками красными да зелеными кидаться, пока кто-нибудь не умрет! А потом трагедии у бедняжек, близких, дескать, убивают. А ВОТ ГОЛОВОЙ ДУМАТЬ НАУЧИСЬ СНАЧАЛА. Вот Уизли, например, их там ведь куча! Не удивлюсь, если как минимум один из них уже умер, а то и два.        И ладно бы, просто умирает человек по своей глупости. На этом свете не так уж и плохо, – произнеся это, Дамблдор отбросил опустевшую бутылку пива и материализовал новую. – Но когда человек по собственному нежеланию напрягать извилины попадает в Азкабан, этого я совсем не понимаю. Я говорю, естественно, о Сириусе Блэке, — сам для себя пояснил бывший директор. — вот пример собачьей преданности и собачьих же мозгов. Ну как, КАК иначе, будучи незарегистрированным анимагом, можно было попасть в Азкабан? Долбаеб, блядь.        Допив и выкинув вторую бутылку, волшебник в который раз глубоко вздохнул. Безусловно, они все дауны, каких поискать, но какое значение это имеет сейчас? Тут-то его никто не достанет. Успокоив себя этими мыслями, Альбус Дамблдор закрыл глаза и представил, что находится в подземных купальнях, а окружают его девушки, прекрасные, раскованные и крайне обнаженные. Вот одна из них, своими светлыми волосами и рассеянным взглядом напоминающая Полумну Лавгуд, а там смеется кто-то, подозрительно похожий на Гермиону Грейнджер. В отдалении же прижимает кувшин к груди дева, короткими светлыми волосами и тонкими чертами лица похожая на Драко Малфоя...        Открыл Дамблдор глаза лишь когда почувствовал воду, в которую был погружен по грудь, и услышал звонкий девичий смех. И действительно, вот они, эти прекрасные девушки, вокруг него. И никаких волнений, вроде крестражей, мерзких детей, никогда не выполняющих того, что от них требовалось – ничего. Так что, приняв очередную бутылку от девушки с растрепанными волосами и прекрасными зелеными глазами и обняв другую, бледноватую, со змеиными глазами и почти незаметным, но все же очаровательным, носиком, Альбус Дамблдор наконец, позволил себе расслабиться. Спору нет, всю жизнь его окружали одни идиоты, но он вовремя ушел от них. И теперь он может получить свой заслуженный отдых.