По ту сторону

Девочка открыла глаза. Это был сон. Слезы снова навернулись на ее глазах, но она их быстро смахнула. Сейчас не время. Перед ней стоял Карл. По лицу девочка сразу поняла что-то неладное и это её сильно встревожило. – Что слу... Конец света – Ходячие. Времени мало. Собирайся. – Отрывисто произнес он, его решительный и холодный взгляд пугал намного больше слов. – Карл, скорей! Бери только необходимое. – донесся голос Рика снизу. – Я в курсе, – пробубнил он и поспешил к лестнице. Клем, уже вскочившая на ноги, побежала к своему рюкзаку. Собирать ей было особо нечего, все что есть – в рюкзаке. Она лихорадочно стала искать кепку, шаря в сумке, под кроватью, но вместо нее нашла пистолет. Вчерашнее событие вспыхнуло у нее в голове. Клементина вздохнула, надела рюкзак, с сожалением оглядела комнату, в которой пробыла достаточно много времени и пошла следом за Карлом. Снова крики. Снова выстрелы. Снова выживание. Инстинктивно зеленые глаза девочки метнулись к источнику света – окну. Хотя оно было заляпанное, а большую часть её загораживала занавеска, можно было увидеть фигуры ходячих и людей. Около двери уже стоял Рик, в руках которого была рация, с которой шли помехи, а возле него сын. – Слушайте. Никто не отвечает. Надо выбраться из лагеря в сторону леса. Бежим и не останавливаемся. Держите – он протянул пистолеты Карлу и девочке. Если бы Клем уже до конца проснулась, то возразила, ведь, наверно, можно остаться и переждать здесь, но Рику виднее. « И это говорю я…» – успела усмехнуться она. Клем кивнула и затянула лямки рюкзака. Придется побегать. Рик открыл дверь. Ужасная картина раскрылась перед глазами. По всей прежде мирной улице толпились люди, шатались совсем ещё не гнилые ходячие и отличить одних от других становилось все труднее. Глаза в страхе разбегались по участкам лагеря, но испуга практически не было. Почему в этот раз Клементина не удивлена? Неужели это входит в привычку – выживать? Рик скомандовал: – Бегите к синему автомобилю, затем к выходу у ворот центральной части лагеря. Карл послушно помчался к цели, Клем за ним. Рик открыл огонь по ходячим, заметившим новую добычу. Только сейчас девочка заметила, что с входной стороны лагеря стреляли чужие. В людей и в ходячих без разбору. Значит, здесь виноваты люди. Противники, вероятно, воспользовались мертвецами для нападения. Кучка ходячих преградили путь вперед и назад. Девочка вновь осталась один на один с недавно заразившимися (а это так, судя по малову количеству разложения), чьи зрачки полностью поглатили белки. Тяжелый пистолет сразу пустился вход. Её окружали. Женщины, мужчины, дети. Кого только не поразил апокалипсис. Ряд выстрелов в ходячих вокруг Клем. Рик был уже здесь. «Как же повезло, что я не одна» – пронеслось в голове девочки за секунды. На лицо Клементины прыснула свежая кровь застреленного ей мертвеца, чей запах, она уже запомнила. Рик прокричал бежать в сторону, Клем послушалась. Ноги немного заплетались, но она успела скрыться за воротами, где расчищал путь Карл. Клем услышала звонкий-звонкий крик, вопль какой-то девушки. «Она была бы хорошей певицей» - всплыла странная на данный момент мысль у Клем, от которой ей самой стало не по себе. – Клем, где Рик? – спросил Карл, что уже тоже заметно вымазал одежду. Девочка показала в противоположную сторону, откуда уже бежал Рик со своей снарягой. С леса уже брели новая порция мертвецов, призванных на звуки выстрела. Но их было легко обогнуть. «Слава Богу, нас не заметили чужаки». Карл немного отстал, и Клементина оглянулась назад. Его растерянные глаза смотрели на стену с правой стороны. Проследив его взгляд, она вздохнула и душа вновь разорвалась, больно кольнув. Прислонившись к стене, неподвижно лежал Алекс, друг Граймса, во вчерашней одежде, только шея была объята алой кровью. – Карл. Рик видимо тоже узнал его. Он повернулся обратно печальным, понимающим взглядом. Оставаться здесь было больше нельзя, это понял Рик, зовя сына в новый путь, это знала Клементина, в бессилии смотря на покинутый, обреченный дом. Сердце заколотилось, в душе стояла разъедающая обида. Клементина задалась вопросом: «А где-нибудь вообще осталось нетронутое место? Или теперь так будет всегда, пока человечество не падёт? Тогда какой смысл выживать?»