dismiss your fears

Ты смотришь на его бледную кожу и может быть хочешь знать, о чем он думал, когда засыпал, положив голову тебе на плечо, и что ему снится (может быть даже ты). Холодный рассвет скользит по стенам комнаты, и ты вдруг чувствуешь себя так спокойно, как не чувствовал себя уже так долго (может никогда?) Ты смотришь на него и как будто становишься чище, как будто ты никогда не шатался по темным переулкам в поисках кого-то скрытого, как и ты, за капюшоном, готового предложить тебе билет в недолгую эйфорию в виде порошка или таблеток. Потом в поисках кого-нибудь такого же одинокого, готового предложить ночь вместе (похоже скорее на детское «вместе не так страшно») Если сейчас спросят, зачем все это было, что ты им ответишь? Что хотел чего-то, искал что-то, а что-даже сам себе не мог объяснить. Помнишь, когда ты был маленьким? Все эти сказки про эльфов, которые живут в опустевших гротах у моря, про морских сирен и про русалок, про духов в долинах? Мама пекла пироги с яблоками, и на кухне пахло корицей, и в гостиной лежал такой большой мягкий ковёр. А отец все обещал научить рыбачить. Саймон, глупый маленький Саймон. Который хотел поскорее вырасти и пойти в школу, а потом завести лошадь, прекрасную белую лошадь и большую добрую собаку. Маленький Саймон, который верил, что живёт на волшебном острове, а не на заледеневшем от человеческого одиночества клочке земли. Замкнутый подросток Саймон, который делает вид что все хорошо, только бы у мамы не было этого обеспокоенного взгляда. Он уже знает тогда, начиная с этих взглядов и заканчивая тем, как долго он разглядывал мертвых чаек на берегу. Что-то не так. Это чувство, которое не хочет оставлять его изо дня в день, становясь все навязчивее. Это чувство. Сначала ему кажется, что оно исходит от мира вокруг, но потом приходит странное, но прямое и ясное осознание-это что-то не так с тобой, Саймон Монро. Не с миром. С тобой. Вряд ли ты вспомнишь, что попробовал первым. Ту безобидную белую таблетку, а может быть голубую с показавшимся забавным названием, а как ты перешёл на шприц и что было потом? Яркость, которой хотелось все чаще, только бы не возвращаться в этот холод, в эту серость и тоску, которая не хочет отпускать. Однажды все это заканчивается, и ты просыпаешься в слишком белой комнате реабилитационного центра, и все люди вокруг кажутся такими правильными, что тебя тошнит от одного их вида. «Мы хотим помочь вам, мистер Монро! У вас ещё целая жизнь впереди Вы с этим справитесь, подумайте о ваших родителях, Саймон…» От их вкрадчивых голосов хочется бежать, хочется лезть на стену, выцарапать себе глаза, вырвать барабанные перепонки. А потом однажды приходит он. Ты сидишь на групповой терапии для тех, кто не очень то хочет жить и тем более помогать друг другу словами поддержки. Не слишком большая комната.Полдень, и из окон падает тусклый свет. Он входит в комнату, и на нем большая толстовка и бинты на запястьях и худые ноги в потертых джинсах. И ты спустя столько лет вдруг вспоминаешь тех эльфов из сказок. И ты знаешь, знаешь с той самой минуты: все, что ты хочешь-чтобы он больше не ушёл. Первый поцелуй получается смазанным и каким-то безысходным. Кирен приходит к тебе в комнату после полуночи.Он нервничает, он не знает что сказать, куда смотреть. И он целует тебя и это кажется правильнее, чем все что было до этого. На следующий день Кирен смотрит как-то грустнее обычного, может быть он чувствует себя виноватым. Может быть он думает что не стоило позволять своим чувствам такой свободы.Такой уж Кирен, вечно волнующийся обо всем. С вечным смутным чувством вины, как будто оставшимся вместе со шрамами на запястьях. Кто бы мог подумать, Саймон Монро, что тебе захочется жить только ради того, чтобы гладить его по светлым волосам, чтобы целовать его просто так, ни за что, просто чтобы этот грустный мальчик чувствовал себя наконец-то нужным.Потому что он правда нужен тебе, так же как ты нужен ему. Кирен Уолкер тянется и открывает глаза. Он лежит рядом с тобой, и его бледная кожа с редкими веснушками тёплая, и голос ещё немного хриплый после сна. «Доброе утро»говорит тебе Кирен Уолкер, и все это похоже на конец очень длинного ночного кошмара. Плохой сон закончился, Саймон. Теперь ты можешь жить.