Белая Лилия

Война всегда остается войной. Она разрушает семьи, калечит жизни, стирает города с лица земли. Она разбивает сердца, доводит до безумия, заставляет плакать самых сильных. Вона – это всегда война, как бы она не начиналась. Сколько раз причиной войны была любовь или разбитое сердце? Очень, очень часто. Ведь иногда потерянная любовь приводит к безумию, безумие – к злобе, а злоба – к ужасным последствиям. В хижине кузнеца всегда было весело, звучал детский смех, пахло сытной похлебкой и жареным мясом с пряностями. Кузнеца звали Арри, и он был доволен жизнью, хотя жить у самого леса было довольно опасно. Совсем рядом с ним жил дровосек, Малк. Оба они были женаты, и их жены имели хороший характер и добрые души. И Малк, и Арри не были богаты, но их семьи ни в чем не нуждались, хотя Малк часто жаловался на то, что его жена не умеет готовить так, как его мать. Часто по вечерам все собирались у хижины Арри, разжигали костер во дворе. Женщины готовили еду, дети носились друг за другом, звонко смеясь, а мужчины не могли нарадоваться, глядя на эту идиллию. Они часто засиживались до поздней ночи, дровосек рассказывал детям истории о Селиниане, мифической стране, где все народы равны и живут в мире, о рыцарях-эльфах из Нарида, о говорящих драконах, которые выбирают себе наездника ещё в детстве, а потом остаются с ним до самой смерти. Кое-что из этих рассказов было выдумкой, а кое-что Малк видел своими глазами, когда вместе с Арри обучался военному искусству. Но никто из них не упоминал, что заставило их бросить безопасную жизнь в городе и отправиться в эту глушь, где редко кого можно встретить, за исключением диких зверей и потерявшихся путников. Ридиа, жена Арри, знала только то, что тогда в Нариде бушевала какая-то болезнь, косившая всех подряд, но кроме этого было что-то ещё. Она не спрашивала об этом, потому что каждый раз, когда затрагивалась эта тема, в глазах её мужа плескалась затаенная боль. В тот вечер луна скрылась за облаками, и костер горел особенно ярко. Дети распевали песенку, которую им придумала Ридиа, хотя мальчикам это вскоре наскучило, и они принялись сражаться деревянными мечами, которые Арри вырезал из серебристого дерева и покрасил так мастерски, что издалека их можно было принять за настоящие. Они все были счастливы, звенел детский смех, и родители сами улыбались, глядя на радостных детей. Никто не замечал теней, бесшумно мелькавших между деревьев и кустов, и только маленький Сиш вдруг испуганно прижался к отцу. - Что такое? – обеспокоенно спросил Малк, глядя на перепуганного сына. - Там между деревьев кто-то есть, - прошептал мальчик, зажмурившись от страха. - Это тени от костра, не бойся. Тебе просто показалось, - улыбнулась Ридиа, погладив Сиша по голове. - Мне не показалось, - задрожал мальчик. – У них глаза горят, и они там, за деревьями! - Похоже, кто-то уже очень устал, и должен идти спать, - сделал вывод Малк. - Но я говорю правду! Мальчику так никто бы и не поверил, если бы со стороны леса не донесся тихий звук, похожий на хрип, а затем зашелестели листья и всколыхнулись кусты. Мужчины вскочили, а дети разом замолкли. За деревьями что-то творилось, неизвестные существа не приближались, но и не уходили, а в темноте горела пара глаз. - Все в дом, - приказал Арри. – Держитесь за нами. Дети первыми бросились к двери, взрослые же медленно пятились, с опаской оглядываясь. Кусты снова зашевелились, и на этот раз раздвинулись, и в свете костра показалась девушка. Пошатываясь, она подошла к низкому забору и остановилась. Её взгляд был бездумным и пустым, кожа мертвенно-бледного оттенка казалась зеленоватой, длинные волосы, судя по всему, некогда ухоженные и расчесанные, теперь были похожи на паклю, спутанные и грязные. Синие потрескавшиеся губы и темные круги под глазами придавали девушке ещё более устрашающий вид. На ней было изодранное платье из грубой ткани, в темных багровых пятнах. На животе пятно было куда больше размером и ярче, и не было никаких сомнений в том, это была кровь. Девушка подняла голову, и взору побледневших от страха людей открылся ровный и глубокий порез на шее, от уха до уха, а глаза теперь смотрели с какой-то мольбой. - Боги, она ранена! – Воскликнула Ридиа. – Надо ей помочь, не то она умрет! Арри едва успел остановить жену, рванувшуюся на помощь. - Она может умереть, она уже мертва! – Прошептал кузнец. – Быстро в дом! Но перед тем как они успел сделать хоть шаг, девушка медленно открыла рот, обнажая длинные острые зубы, и издала ужасный звук, похожий на вопль, от которого кровь леденела в жилах. Люди согнулись от боли, прострелившей головы, и зажали уши руками, надеясь, что это хоть как-то заглушит крик. Пока они дошли до двери, показались и другие мертвецы, мужчины, женщины и даже дети, но вместо мольбы их глаза теперь горели желанием убить. - Забаррикадируем окна и двери! – крикнул Малк, едва оказавшись в хижине, и схватил скамейку. Вопль прекратился, но мертвецы окружали дом, и дверь уже гнулась под их напором. Вход заваливали, чем только видели, окна наспех забили досками, но все понимали, что это надолго не задержит злобных тварей. - Мы ведь не станем такими, как они? – С отчаянием спросил Малк, хотя и сам знал ответ. - Она идет в костер!! – внезапно закричала жена Малка, выглянув наружу через щель в окне. – Та первая девушка, она вся в огне! И она идет сюда! Мужчины в ужасе переглянулись. Выхода не было, смерть ждала их везде. Ридиа пыталась хоть как-то успокоить плачущих детей, хотя и сама не переставала рыдать. Но храбрость была у неё в крови, передалась ей от деда, и поборов себя, женщина встала и подошла к мужу. - Не дай нашим детям стать живыми мертвецами или заживо сгореть! – Срывающимся голосом произнесла она, указывая в сторону недавно выкованных мечей. Ей не было нужды говорить что-то ещё: все и так было понятно. Комнату уже заполнил дым, огонь пробивался внутрь, а размеры хижины не давали сомнений: задохнуться они не успеют, огонь настигнет их раньше. Арри больше не колебался, и порывисто обнял жену: - Спасибо тебе за все, - прошептал он, роняя крупные слезы. – Ты была потрясающей женой, и если бы я мог, я бы прожил с тобой ещё одну жизнь. Хижина кузнеца горела, а внутри лежали окровавленные тела детей и их родителей. В сердце Арри торчал кинжал. Они не отдали себя мертвецам, предпочтя убить себя сами, чем убивать других и не иметь покоя. Дом горел долго, отбрасывая свет на неподвижных мертвецов и на одного живого человека, на чьем лице, изувеченном шрамом, виднелась безумная улыбка. * * * - Ну же, Анаэль, ещё немного осталось! Неужели так сложно не открывать глаза? - Но я сейчас умру от любопытства! - Не умрешь, ещё немного осталось, несколько шагов. Молодой зеленоглазый эльф держал за руки стройную эльфийку, ведя её по узкой тропинке к озеру, на которое он недавно наткнулся во время охоты. Девушка капризничала, порываясь открыть глаза, но расстраивать возлюбленного не хотела, и поэтому терпела. - Так, теперь садись, - эльф помог Анаэль сесть на камень и сам сел рядом. – Вот, теперь смотри. Эльфийка открыла глаза и замерла, восхищенно глядя на открывшуюся перед ней красоту. Вода в озере была настолько прозрачной, что было видно самое дно. Скалы, окружавшие водоем, были увиты плющом, и с высоты в озеро низвергалось множество небольших водопадов. Камень, на котором сидели эльфы, находился в тени огромного дуба, которому было точно больше тысячи лет. В его кроне гнездилось множество птиц, чье пение было почти невозможно расслышать за шумом падающей воды. - Мелитор, ты просто чудо! – воскликнула Анаэль, обнимая возлюбленного. - Не большее, чем ты, любовь моя, - эльф нежно смотрел на девушку, его светлые волосы немного колыхались на ветру, иногда сплетаясь с темными волосами Анаэль. - Ты уверен, что это озеро не священное? Такая красота не могла оставаться незамеченной, - вдруг сказала эльфийка. - Да, я даже спрашивал наставника. Будь спокойна, мы здесь первые. И здесь нам никто не помешает, - Мелитор взял девушку за руку, и через секунду их губы соприкоснулись в легком, почти невесомом поцелуе. Анаэль совершенно случайно заглянула за плечо эльфа, и заметила нескольких странного вида людей, идущих по тропе. - А это ещё кто? – спросила она, указывая на них. - Понятия не имею… - ответил Мелитор, пытаясь увидеть хоть какие-то детали. Когда они подошли поближе, эльф наконец-то понял, что это за существа, и его глаза расширились от ужаса. – Бежим отсюда! – воскликнул он, хватая возлюбленную за руку. Но далеко отбежать они не успели: им перекрыли путь мертвецы. Девушка вскрикнула, когда холодная рука коснулась её, и Мелитор едва успел отрубить её. Они побежали в другую сторону, но и там их уже ждали. - Что делать? – в панике спросила Анаэль. - Лезь на дерево! Я помогу! – Эльф поднял девушку так, чтобы она смогла дотянуться до ветки, и помог ей выкарабкаться туда. Но сам он не смог бы дотянуться, и прекрасно это осознавал. - Мелитор, как ты выберешься? – со слезами в глазах крикнула эльфийка. - Никак, - глухо ответил Мелитор, доставая меч из ножен. – Я убью столько, сколько смогу, а ты не смей слезать с дерева! Девушка замерла в ужасе. Её возлюбленный не сможет спастись, а она тем временем будет сидеть на дереве и ждать? Нет уж, ни за что! - Анаэль, что ты делаешь?! – в ужасе воскликнул эльф, когда девушка оказалась рядом с ним. - Если ты умрешь, я не смогу жить. Если не можем спастись вместе, то умрем оба. Я никогда тебя не оставлю, и если боги будут милостивы, после смерти мы встретимся снова. Никто из них не скрывал слез, ведь это было бесполезно. Обнявшись в последний раз, они приготовились встретить смерть, и многие мертвецы пали, разрубленные надвое эльфийскими мечами. И когда эльфы почувствовали, что у них больше нет сил сражаться, они проткнули друг друга собственными клинками. В тот день Анаэль, дочь Калаэра, правителя Нариды, и Мелитор, её возлюбленный, погибли с честью. * * * Ледяной северный ветер пробирал до костей, то и дело пытаясь погасить небольшой костер, возле которого грелись два воина и спокойно дремал дракон. Один из стражников был эльфом, другой – полудемоном. Хоть они были тепло одеты, холод все равно до них добирался. В воздухе время от времени пролетали снежинки, напоминавшие о буре, бесновавшейся не так далеко, и только это придавало сил двум замерзшим воинам – всё-таки, стихия до них не добралась, и то хорошо. Северный сторожевой пост в горах – худшее, что может быть. Вечный холод, никакого укрытия, зато стоять там надо трое суток. Когда-то там поставили маленькую хижину, но её снесло при первой же снежной буре, так что приходилось ночевать у сигнального костра и следить, чтобы ненароком не зажечь его своим. - Вот скажи мне, почему мы согласились здесь три дня проторчать? – Проворчал полудемон. - Кри, хватит ворчать! Ты же знаешь, что кроме нас больше некому. К тому же, это только один раз. Можно и потерпеть. Да и буря уже почти прошла, скоро ветер утихнет. - А тебе-то откуда знать? – Кри принялся прыгать на месте, чтобы хоть как-то согреться, но помогало не сильно. - А я чувствую. Меня чутье ещё ни разу не подводило. - Мне бы твой оптимизм…. Интересно, как там моя жена? Сидит с Недом в тепле, наверное, а мы тут мерзнем. - А ты хотел бы, чтобы они с нами были? – Усмехнулся Килир. – Кстати, сколько Неду уже? - Двенадцать месяц назад стукнуло. Совсем большой уже, - Кри счастливо улыбнулся, вспомнив сына; казалось, даже теплее стало от того воспоминания, но иллюзия тепла быстро исчезла. – Ну как же холодно! - Да ты что? – Неожиданно подал голос дракон, не высовывая головы из-под крыла. Его черная чешуя отливала изумрудным оттенком, кожистые крылья были аккуратно сложены; лапы дракон поджал под себя, хвост умудрился так прижать к себе, что его кончик оказался под крылом. - Ой, только твоего сарказма здесь не хватало! – Осклабился полудемон. Килир только рассмеялся: - Молодец, Равейн, так держать! На что дракон просто фыркнул. - Ладно, пожалею я вас, - сказал он, поднимая кожистые крылья ровно настолько, чтобы под ними могли уместиться стражники. - Сразу не мог так сделать? – уже без злости спросил Кри, удобно устроившись под боком дракона. - Нет, хотел узнать, сколько вы продержитесь. Поворчав ещё немного, полудемон замолчал. Как и говорил эльф, ветер под вечер прекратился, и Кри рискнул выбраться из-под крыла. Вслед за ним выполз и Килир, и сразу протянул руки к огню, почти позволяя языкам пламени касаться кожи. Полудемон последовал его примеру, предварительно спрятав когти. - Есть как хочется, - сказал он через несколько минут. – А у нас только сушеное мясо… - Вот тут бы не помешало, если бы магическим образом пришла твоя жена, - улыбнулся эльф. – Готовит она знатно. - Это да, - рассмеялся Кри, глядя куда-то вдаль. Внезапно выражение его лица изменилось. - Что такое? – обеспокоенно спросил Килир, глядя в желтые глаза друга. - Я скоро к тебе вместо Оракула обращаться буду, - непривычно серьезно произнес стражник. – Смотри-ка! Когда эльф увидел, кто к ним приближался, он едва не расхохотался. Ему самому не верилось, что он так угадал: по тропе шла Элин с двумя большими корзинами, а следом за ней шел Нед, кутаясь в меховой плащ, подаренный на День рождения. И хотя Килир был рад их приходу, Кри не был так согласен с ним. - Что ты тут делаешь? – строго спросил он, как только его жена подошла совсем близко. – Я же просил тебя сидеть дома. Недалеко отсюда сошла лавина, вы могли попасть под неё. - Но не попали же, - ответила женщина, ставя корзины и натягивая шапку почти на глаза. – Да и как я могла сидеть дома в то время, когда мой муж сидит тут голодный со своими друзьями? – Полудемон хотел ещё что-то сказать, но ласковая улыбка жены совсем его обезоружила, и он смог только махнуть рукой и спросить: - Ладно, что ты там принесла? Женщина принялась доставать еду из корзин. Она отлично знала вкусы каждого из этой небольшой компании, и захватила и любимые булочки с ягодами Килира, и мясо кролика для Кри, причем все ещё было довольно теплым, так что друзья немедленно принялись за еду. - А ты мне принесла что-нибудь? – спросил Равейн, пытаясь заглянуть в корзины. - Конечно же, как я могла о тебе забыть? Вот, держи, твоя любимая! – Эллин поставила перед драконом целую корзину его любимой серебристой рыбы. Равейн тоже не стал тратить время даром, и минут десять Элин с Недом сидели и наблюдали за стражниками. - Кстати, Нед, как там тот лук, что я тебе подарил? – спросил Килир у мальчика. - Ой, просто замечательно! Я уже очень хорошо стреляю, можете проверить. Тренируюсь каждый день! – Радостно воскликнул мальчик, довольный тем, что эльф вспомнил об этом. В воображении Неда Килир был лучшим стрелком из всех ныне существующих, и очень хотел быть похожим на него, хотя считал, что отец все-таки сильнее и храбрее эльфа. О нем снова забыли на некоторое время, и Нед бесцельно смотрел по сторонам, когда его внимание приковала девочка, стоявшая на той самой тропинке, по которой шли они с матерью. - Папа, смотри, там девочка! – воскликнул он и вскочил с места. Ему показалось, что девочка была ранена, но даже если бы то было не так, ей все равно нужно было согреться. – Иди сюда, - поманил он её. – Погреешься с нами. - Нед, стой!! – крикнул Кри и бросился за сыном. Он-то слышал о живых мертвецах на западе, а эта девочка очень точно подходила под их описание. Полудемон успел остановить сына прежде, чем тот смог прикоснуться к ребенку, но на тропе уже показались другие мертвецы. - Они и сюда добрались! Надо бежать! – Килир схватился за лук и выстрелил в того, кто был ближе всех к убегающему товарищу. – Элин, садись на Равейна! - А как же Нед и Кри? - Садись на Равейна!! Смертельно напуганный Нед намного опередил отца, которого со всех сторон обступили твари, и эльф бросился к нему на помощь, напоследок крикнув дракону унести Элин с Недом. Мальчик, хоть и напуганный, порывался спрыгнуть и помочь отцу, но мать его крепко держала. Уже с высоты он увидел остекленевший взгляд Кри и лезвие, торчащее из его шеи. Отчаянное: «Папа!!» ещё несколько секунд звенело в горах. * * * Выиграть войну часто оказывается легче, чем предполагалось. Понимание этого приходит слишком поздно, когда уже многое потеряно, и надежды почти нет. Надир пал под натиском нежити. Все надеялись на драконов, их пламя уничтожило много мертвецов, но от криков мертвых они умирали, едва успев долететь обратно в города. Война отняла кого-то у каждого человека, и половина материка погрузилась в хаос. Нигде уже не можно было спокойно находиться без оружия, драконы почти все исчезли, а на месте некогда великого Надира остались одни лишь руины. Мало кто знал, что в тот день с момента начала войны прошло ровно пять лет. Об этом помнили только трое: эльф, человек и полудемон. Они сидели у костра, положив оружие на землю и молча поедая мясо. Одним из них был Калаэр, бывший правитель Надира. Вторым был Нед, сын полудемона Кри. Третьим был Дирт, брат Ридиа, жены кузнеца Арри. Все они встретились случайно год назад, и с тех пор были неразлучны. Всех объединяло горе: Дирт уже почти свыкся с потерей сестры, Нед был одержим местью, а Калаэр до сих пор не мог смириться с тем, что его дочери больше нет. Он нашел виновника всех этих бед, и мог бы убить его, но ему не позволяли совесть и сложность задачи. Только поэтому он позвал на помощь оставшихся друзей. - Так кого нам надо убить? – спросил Дирт, внимательно вглядываясь в светящуюся сферу над костром. - Его, - ответил эльф, указывая на мужчину, чье изображение появилось на поверхности шара. Приглядевшись, Нед и Дирт рассмотрели открывшуюся им картину в деталях. Мужчина стоял на коленях спиной к ним, тёмные волосы закрывали уши, так что нельзя было сразу с точностью сказать, к какой расе он принадлежал, но по телосложению можно было угадать, что это был эльф. Одежда на нём выглядела жутко потрепанной: некогда дорогая и богато расшитая мантия давно покрылась грязью, ткань во многих местах порвалась и явно ни разу не подшивалась. Приглядевшись ещё лучше, можно было заметить, что стоял эльф перед белым надгробием, на котором частично можно было увидеть барельеф, изображающий танцующую женщину в развевающемся платье. - Кто он такой? – спросил заинтересованный Дирт, всё ещё не понимая, что особенного было в этом, судя по всему, глубоко горевавшем мужчине. - Посмотри в стороне от могилы, - ответил Калаэр. Чуть поодаль от странного эльфа свободно сновали ожившие мертвецы – не слишком много, едва дюжина, хотя с таким радиусом обзора точно сказать нельзя было. - Они… не нападают на него… - удивленно сказал Нед. – Почему? - Он – источник всего этого безумия. Из-за него начали оживать мертвые, - ответил эльф, опустив голову. – Но это не его вина. Скорее всего, он даже не понимает, что делает… если вообще что-то понимает. Гнев Неда, поднявшийся внутри после первой реплики Калаэра, быстро потух, стоило только полудемону заметить, с какой грустью бывший король говорил об этом эльфе. - Ты знал его? – спросил Дирт, первым обратив внимание на такую перемену настроения. Калаэр едва заметно кивнул и тихо начал рассказ: - Его зовут Эллентиаль, и когда-то он был моим другом… почти другом. Он учился в Академии магов примерно одновременно со мной, там мы и познакомились – он прошел десятилетний курс за шесть лет, а последние два года мы были напарниками. У него… скажем так, судьба у него была не лучшая. За сорок лет своей жизни он пережил столько, сколько некоторые и за столетия не переносят. Сначала потерял родителей, потом – сестру и брата, после – попал к работорговцам, и у меня нет желания рассказывать, что с ним там творили. Когда он сумел сбежать, ему пришлось ещё несколько лет скитаться по континенту в нищете, пока однажды его не заметил Великий Магистр. Но даже в Академии к нему относились не очень доброжелательно – в основном, учащиеся; учителя-то не были глупыми, да и видели, насколько огромным был магический потенциал Эллентиаля. Сами понимаете, насколько хрупкой была его психика, и какой у него был характер после стольких лишений. У него вечно был затравленный взгляд, он шугался буквально от каждой тени, а доверие… мне едва удалось добиться того, чтобы он рассказывал мне о своих проблемах и не боялся подставы каждый раз. Мне хочется думать, что я смог хоть чем-то помочь ему тогда, но по-настоящему меняться он начал, когда встретил Лилитану. Прервавшись ненадолго, Калаэр поднял валявшуюся рядом флягу, поднес горлышко к губам и сделал несколько глотков – промочить пересохшее горло, а затем продолжил: - Её ещё называли Белой Лилией. Не за красоту – первой красавицей королевства она вряд ли могла бы считаться. Но она всегда носила белое, часто вплетала лилии в волосы, всегда была невероятно доброй, а когда танцевала – все вокруг не могли оторваться от этого зрелища. Она и правда была белой лилией среди сплошных камышей и тины. Так что неудивительно, что Эллентиаль полюбил её. Но я не возьмусь описывать глубину этого чувства. Скажу только, что она была для него важнее всего мира, важнее даже него самого. В день их свадьбы я понял, что никогда ещё не видел никого настолько счастливого. После они уехали куда-то, я был вынужден заняться подготовкой к будущему правлению, и на долгое время потерял из виду и Эллентиаля, и Лилитану. Только чуть больше пяти лет назад я услышал печальную весть: на их дом в глуши напали разбойники. Лилитану убили, а Эллентиаль выжил, но обзавелся шрамом на всё лицо. - Погоди, пять лет назад? – взволнованно перебил Нед. – Получается, это у её могилы он стоит? - Именно, - кивнул эльф. – Я сам не так давно разобрался в том, что тогда произошло, но теперь знаю причины этого пятилетнего кошмара. Эллентиаль столь много страдал и так сильно любил супругу, что её смерть сломила его окончательно. Он… - Калаэр тяжело вздохнул. – Он потерял рассудок. Совсем. В своем безумии он попытался оживить Лилитану, а что случилось после – вам и так известно. Быть может, что-то пошло не так при ритуале, но скорее всего, он возродил её лишь как живого мертвеца, но решил, что она выглядит нормально, а все люди – наоборот больны, или что-то в этом роде. Но в любом случае, проклятие держится именно на нём. Если он умрет – мертвецы снова вернутся в свои могилы. Нед и Дирт лишь пораженно молчали, переваривая услышанное. Не так легко было осознать и принять то, что всё то, что постигло мир, было всего лишь последствием чужого горя. - Если то, что ты говоришь, верно, - после долгого молчания наконец произнес Дирт, - то мы обязаны убить его. Не только, чтобы прекратить весь этот ужас, а и чтобы оборвать его страдания. - Он заслужил покой, - согласно склонил голову бывший король. Путь до могилы Лилитаны занял четыре дня, несмотря на то, что расстояние было сравнительно небольшим. Но передвигаться приходилось перебежками, по возможности скрываясь от бродивших мертвецов, а по ночам – отсиживаясь на деревьях и стараясь даже дышать бесшумно, чтобы не навлечь на себя опасность. Вокруг самой могилы, как ни странно, восставших было не так уж много – втроем как раз можно было справиться, особенно с огненными заклинаниями Калаэра, исправно сжигавшими мертвецов. Но стоило едва отбившимся друзьям выйти на открытое пространство, все они остановились, уставившись на происходившее. Эллентиаль всё так же стоял на коленях, но прямо перед ним возвышалась высокая фигура, в полуистлевших очертаниях которой ещё можно было разглядеть некогда красивую женщину в остатках когда-то белого платья. Своими сухими, почерневшими ладонями она касалась лица мага, а тот, положив свои руки поверх её, что-то едва слышно непрерывно шептал. Нед бесшумно наложил стрелу на тетиву. Ни эльф, ни то, что было Лилитаной, не повернулись в их сторону, когда стрела с тихим свистом разрезала воздух и вонзилась в шею Эллентиаля, пробив её насквозь. Маг, едва слышно захрипев, упал на землю. Лишь тогда «Лилитана» повернула полуистлевшую голову в их сторону, и что-то неразборчиво произнесла, а несколькими мгновениями спустя жизнь покинула умирающего эльфа. Тело Лилитаны упало рядом с ним, как и падали мертвецы вдали, лишившись магической подпитки. - Ты слышал, что она сказала? – прошептал Дирт. - «Спасибо», - ответил Калаэр. Месяц спустя на холме стояло два надгробия.