"Ой, а мой-то..."

Знакомство завязалось чисто случайно — по переписке. И вот наконец Аояги Рицка сорвался и решился-таки приехать в гости к своему англоязычному другу... И застал его за бутылкой шампанского, пьющего сам-на-сам. Добрый и пацифистичный Рицка просто не мог не составить компанию... Двумя часами позже... — Ой, а мой-то! — Возмущается тоненький мальчуган в смешной распахнутой на тощенькой груди куртке и с нездоровым румянцем на щеках. Сиэль хлопает ресницами, пытаясь понять, из чего сделана куртка, и в конце концов машет на это рукой — после розовых помпонов в волосах у Клода, которого вместе с Алоисом нелегкая занесла в поместье Фантомхайв во время визита Элизабетт, уже ничего не страшно. — "Я люблю тебя, Рицка", "я люблю тебя, Рицка"... Сказал бы прямо — "я хочу тебя, Рицка", и вперед. Так нет — играет тут благородного, ага, поверил! — И Аояги (а фамилия, фамилия-то какая! Хуже только у... Истинный англичанин Фантомхайв даже не может придумать, что и хуже) отчаянно краснеет. Сиэль чувствует, как кровь приливает к щекам, но, отпивая шампанского, внезапно говорит: — А мой дворецкий, знаешь ли, совсем обнаглел. Каждый день — "не желаете ли взбитых сливок, милорд?", "хотите банан? Я почищу..." и пошло-поехало. А Клод — это вообще отдельная песня. Ноги целует, плетку предлагает... — Сиэль кривится и брезгливо морщит нос. — А я может воздушного змея хочу запускать, с Элизабетт в салочки играть! — Бедняга. А Сеймей представляешь, что учудил? Купил мне наручники, отороченные мехом котят... (где-то вдалеке неприкаянный и сексуально неудовлетворенный — не станет же он размениваться на какого-то Сатклиффа — Себастьян почувствовал, как больно кольнуло что-то в сердце, и желудок ухнул в пустоту) — ...И сказал, что это браслетики! Из бисера. Вот... — Тут следует неприличное, во всяком случае, для японца, ругательство. Фантомхайв только хмыкает и подливает Рицке шампанского. Детям тоже нужно отдыхать, а учитывая то, с кем общается более сильный духом, то есть Сиэль, могущий вести за собой младшего товарища куда угодно, неудивительно, что отдых у них какой-то не детский. Ни тебе воздушных шариков, ни тебе катаний с горки, ни тебе хвастовства, что "моя машинка лучше"... Эх, демоны, что ж вы с детьми-то делаете, а? — Недоделанный. — А меня Алоис как-то к кровати кружевными чулками привязал. Бело-розовыми! — На этом слове язык у Сиэля заплетается, и выходит что-то малопонятное. — И ведь знает, что я этот цвет не люблю, женушк недоделанный, — это слово Фантомхайву, очевидно, понравилось. — А меня — Йоджи и Нацуо. Металлическими, — тут Рицка тоже показывает, что непрочь сходит к логопеду, — цепочками. И еще спрашивают: больнааа?! — Аояги икнул и потянул дрожащую и мотающуюся из стороны в сторону руку к бутылке. Сиэль хмыкнул — хмелел он медленнее — и подтолкнул бутылку к японцу. Это, к слову, была третье, и уже наполовину опустела. — Сиээээль, солнце, ты меня таааак понимаешь... — Пьяно икая и подперев щеку ладонью проговорил Рицка, затуманенными глазами глядя на своего собрата по несчастью. Почему-то ему показалось, что на плече у мальчика сидит миниатюрная копия Себастьяна, только зеленого цвета, и машет Аояги лапкой, почему-то кошачьей. — Это ты меня понимаешь! — Тянет Фантомхайв, и, перегнувшись через стол, целует Рицку в щеку ближе к губам, обдавая перегаром. Рицка дергает ушами. — А у тебя ушки такие... Мяяяягкие... — Теребя этот непременный атрибут лепечет заплетающимся языком Сиэль. — Мне нравится... Отдашь поносить? Видел бы его сейчас Алоис — и поразился бы, как, оказывается, два таких разных графа схожи... Но Алоис сейчас спал на плече у своего дворецкого, который оказался гораздо ближе, чем Сиэль, да и снизу мальчишке всегда больше нравилось. Кстати, от любимых чулков молодого графа Тренси остались одни ошметки, и те на люстре... Но сейчас речь не о нем, а о Рицке, который вдруг побледнел и выдохнул: — Отдам насовсем! — И неумело поцеловал в губы. Сиэль икнул, и порадовался, что в поцелуях его язык не заплетается, как при разговоре. А то еще зубной камень себе заработает, облизав Рицке зубы — кто этих японцев знает... По истечению еще нескольких часов... — С-Себастьян... — Хрипит Сиэль, пытаясь приподняться на локте. В горле — миниатюрная пустыня Сахара, не хватает только нескольких верблюдов, но учитывая то, что на днях должен приехать Сома и Агни — это дело поправимое. Голова готова развалиться на тридцать с лишним частей и разлететься по всему миру — поди поищи. И главное — Сиэль поднял голову не с подушки (которая обычно была перепачкана слюной юного Фантомхайва), а с живота Рицки... Который забавно подергивал ушками во сне. Я что был снизу? — С ужасом подумал Фантомхайв, с трудом сфокусировав блуждающий взор на дворецком, возникшем в проеме спальни, и застонал: — Какой позор! — Чего желаете, господин? — Язвительно поинтересовался Себастьян, наклонив голову набок. Ревнивому демону эта картина явно не понравилась, несмотря на всю его любовь к котятам. — Может, втроем? — Пробормотал Рицка и перевернулся на второй бок. — Собии... Сиэль тихо вздохнул и принялся выпутываться из-под одеяла. С утра после таких дружеских посиделок это была задача поистине невыполнимая.