Ром, ежи и пауки.

      Она шла по раскаленной солнцем улице и считала в уме, сколько сахара нужно для варенья из ведра абрикос. Выходило немало. Можно было, конечно, плюнуть на все это, но абрикосы уже были куплены (прекрасные абрикосы по хорошей цене), ведро оттягивало руку, и в холодильник столько фруктов точно не влезет, а по такой жаре… В общем, случайно приглянувшиеся краснодарские абрикосы неизбежно стремились ко встрече с сахаром в тазу для варенья. Она вздохнула и поудобнее перехватила ручку. Ах, я вся такая внезапная! Теперь придется загорать у плиты весь вечер, в то время, когда хочется с головой закопаться в какой-нибудь сугроб. Или на худой конец — нырнуть в прохладную речку. Или хотя бы посмотреть любимый фильм, сидя под вентилятором. Она шваркнула ведро на тротуар и вытерла локтем пот, заливающий глаза. Стало еще противнее и в глазах защипало. Хватит ныть, лучше посчитать еще раз сахар. Поскольку математика не входила в список ее любимых предметов, расчеты требовали полной сосредоточенности, и лишь поэтому девушка не сразу сообразила, что под ногами вместо клейкого асфальта — белоснежный песок, вдалеке в рамке из лохматых пальм — невероятной голубизны море, а совсем рядом на песке сидит человек в камуфляже. Человек поднял голову и прищурился на солнце.       - Добрый день, мисс. Вы не знаете, что это за место? Ничего себе новости.       - Я хотела вас спросить о том же.       - Понятно, — сдержанно ответил человек. Что ему понятно — было совершенно не понятно. Он встал и протянул руку.       - Сержант Джон Портер. Похоже, кроме нас с вами здесь никого нет, хотя до той стороны острова я еще не добрался.       Это просто солнечный удар, и ей это снится, наверняка, подумала она, пытаясь вспомнить, куда же дома она засунула флешку с фильмом про Джона Портера. Кажется, на полке возле компьютера… или в верхнем ящике стола. Портер смотрел на нее выжидающе, слегка приподняв бровь. Ну и ладно, сон — так сон. Значит, правила игры устанавливаются по ходу. Девушка заправила за ухо выбившуюся темно-рыжую прядь, снизу вверх протянула Портеру маленькую ладошку и назвалась.       - Что за имя? — фыркнул Джон.       - А что за имя — «Джоон»? — протянула пигалица, розовея.       - А что вас не устраивает?       - Лучше бы — «Джеймс», — съязвила она. Будто передразнила кого-то… очень знакомого*. Джон пристально посмотрел на нее. Рыже-каштановые волосы, нос пуговкой, спокойные серые глаза…       - Я вас знаю? — вообще-то, он был уверен, что нет, у него профессионально развитая память на лица. И все же…       - Вряд ли, — покачала головой она. Абрикосы жалко, пропадут, это точно. И пить ужасно хочется.       Девушка снова повернулась к Джону. Он расстегивал куртку, спокойно глядя вдаль. Портер без куртки — это опасность первого уровня. Портер без штанов — это…       - Вы что, чокнутый? Оденьтесь сейчас же!       - Я иду купаться — отвернитесь, если смущаю, — белозубо улыбнулся Джон, решительно вошел в воду, пробежал по мелководью, рассыпая сверкающие брызги, и с головой окунулся в густую синеву. Вынырнув и отфыркиваясь, как тюлень, он помахал рукой.       - Идите сюда! Чудесная водичка.**       - Вот еще, — буркнула упрямица и крикнула. — Как там называется ваше подразделение? «Морские котики»?       - С чего вы взяли? — отозвался Джон.       - С того, что сейчас вас съедят, как котика — здесь полно акул. Никогда еще она не видела, чтобы человек так быстро выскакивал на берег. При этом ей снова пришлось срочно отвернуться.       - Откуда вы знаете? — спросил Портер, натягивая штаны.       - Просто предположила, — пожала плечами девушка и пошла к пальмам. Джон выругался, думая, что она не слышит. Рыжая усмехнулась — месть удалась. Но пить по-прежнему хотелось сильно.       Спустя два часа солнце стало потихоньку клониться к западу. Джон сидел на песке, так же неподвижно глядя на горизонт, как и раньше. Несколько раз он пытался заговорить, но натыкался лишь на колючки и ежиное фырканье. Наконец, он достал флягу, отвинтил крышку и, сделав долгий глоток, протянул девушке.       - И все это время вы молчали?! — она схватила фляжку, приложилась к ней, но тут же закашлялась. На глазах выступили слезы. — Я думала, это вода!       - Коньяк, — философски ответил Портер. — Вода кончилась еще в Пакистане. Все же лучше, чем ничего.       - Еще больше пить хочется, — пожаловался рыжий ежик и, подумав минутку, сделал еще один глоток. — Хоть бы кокос какой-нибудь добыли. Вы же супер… как это…       Кокос они добыли. Это был единственный кокос на побережье, причем не самый крупный. Расколов его об камень, они честно поделили пополам живительную влагу, выскребли желеобразную мякоть и запили все коньяком. Пир получился бедноват, но лучшего в обозримом будущем не предвиделось. Они сидели и наконец-то разговаривали, просто и спокойно, как лучшие друзья, как будто они знали друг друга всю жизнь. Джон рассказывал про Пакистан, про Африку, вспоминая специально для нее всякие смешные подробности, а она хохотала и отказывалась в это верить. Неожиданно на остров опустились летучие сумерки, а через пятнадцать минут стало совсем темно. Наступила ночь.       Джон проснулся оттого, что ему в лицо ярко светила луна. Сияющий диск размером побольше солнца висел в бархатно-черном небе, и в его свете песок сверкал, как алмазная пыль. Пальмы отбрасывали причудливые тени, гребешки волн вспыхивали зеленоватым светом. Джону казалось, что он лежит на поверхности белой, сверкающей Луны, и смотрит на далекую-далекую Землю в небе. Захотелось домой.       Он лежал на песке, заботливо укрытый собственной курткой. Приподнявшись, Джон огляделся по сторонам и заметил в стороне под пальмой маленькую, свернувшуюся калачиком фигурку. Портер вздохнул, встал и подошел ближе с курткой в руках. Наклонился, но вдруг дернулся и зашипел сквозь зубы: на плече девушки сидел лохматый паук размером с блюдце, угрожающе приподняв передние лапы. Джон поискал глазами какую-нибудь палку или хотя бы кусок пальмового листа, чтобы стряхнуть эту гадость, но, как обычно и бывает, не нашел ничего подходящего. Содрогнувшись от отвращения, он двумя пальцами взялся за спину чудовища и резко отбросил его в сторону. Паук упал в воду. Джон сел на песок, и прежде, чем накрыть девушку курткой, медленно провел по ее плечу ладонью, словно стирая даже след мерзкого насекомого. Она пошевелилась и во сне вдруг потянулась и прижалась щекой к его руке. Джон замер. Сидеть, изогнувшись, было очень неудобно, а просыпаться и отпускать его никто, похоже, не собирался, поэтому пришлось осторожно лечь и позволить себя обнять. Девушка по-свойски прижалась к нему и удобно устроилась головой на плече, уткнувшись носом в его шею. Джон осторожно натянул на них обоих куртку, положил голову на песок, прижавшись щекой к растрепанным прядям, и закрыл глаза. В конце концов — это все просто сон, а сны нам не подвластны.       Она проснулась утром и смутилась, увидев, что накрыта его курткой. Какое-то переходящее красное знамя, а не камуфляжка. Портера нигде не было видно. Она встала, умылась морской водой и осмотрелась еще раз. В горле пересохло, а пресной воды опять не предвиделось. Это сколько же коньяка они вчера выпили? Кажется, весь, что был…       - Э-э-эй! — под пальмами появилась высокая фигура, жизнерадостно машущая руками. — Доброе утро!       - Вы нашли воду? — сурово спросила жаждущая. Портер широко улыбнулся.       - Лучше. Я нашел местного жителя, ром и два одеяла. Девушка широко раскрыла глаза.       - Вы сумасшедший. Что мы будем пить?!       - Не шумите, — примирительно сказал Джон и протянул ей потяжелевшую флягу. — Вот ваша вода. Напившись, она спросила:       - А у местного жителя есть лодка?       - Не знаю, — легкомысленно ответил Джон. — Я не спросил.       - Так пойдите и спросите! — возмущенно закричала сероглазая скандалистка. — Долго мы будем здесь торчать? Джон с улыбкой посмотрел на нее.       - Думаю, лодка нам без надобности. Мы же как-то попали сюда — значит, нужно просто ждать, когда нас отсюда заберут. Было трудно не признать справедливость его слов. Вздохнув, она протянула руку.       - Давайте сюда свой ром. Напьюсь и буду буянить.       - Хотелось бы на это посмотреть, — сказал Джон.       - Да-да. И хорошо, что у нас два одеяла. Ночью было холодно.       - Это сначала, — ответил Джон Портер, откупоривая пузатую бутылку, и многозначительно приподнял бровь. — Потом стало очень тепло. ***       Вечером состоялись торжественные похороны паука.       Выпив полбутылки карибского рома, отшельница рискнула забрести в воду, приподняв сарафан чуть выше колен, что вызвало шквал двусмысленных комплиментов и выразительных гримас со стороны наблюдателя. Легче было сделать вид, что не слышишь, чем каждую минуту обижаться, в конце концов, все мужики ведут себя одинаково. Девушка брела вдоль кромки прибоя по колено в воде, наслаждаясь пейзажем, пальмы качались, волны качались, берег — ммм… тоже, слегка… И тут она увидела это. Печальное тельце с намокшей шерсткой и трогательно поджатыми к животу ножками. Горестный крик огласил пляж. Джон вскочил и бросился на помощь.       - Не бойтесь! Он уже мертвый. Я его вчера прибил.       - Вы? — ужаснулась она. — Изверг! Зачем? Что он вам сделал?! Портер растерялся.       - Так он же… Ночью… Залез вам на руку… Я спас вам жизнь.       - Идиот, — всхлипнула любительница животных над кошмарной тушкой. — Он не кусается. И он очень редкий.       - Откуда мне знать! — разозлился Джон. - Ну, ладно, хватит молоть чушь, давайте выбросим его — и дело с концом. Малявка выпрямилась во весь свой невеликий рост, бережно держа в руках мохнатое чудище такого же цвета, как ее шевелюра.       - Я похороню его, — с достоинством сказала она и пошла прочь. Джон в сердцах крикнул ей вслед:       - Рома больше не получите! Но она даже не замедлила шаг.       Джон Портер сидел на песке и смотрел, как миловидная рыжая девушка плачет над могилкой мерзкого лохматого паука. Мир сошел с ума, подумал Джон, и отхлебнул из бутылки. На донышке плескалось еще немного рома. Он глянул на свою соседку по острову.       - Идите сюда! Э… Помяните своего лохматого друга. Она подошла, увязая в песке, и плюхнувшись рядом, протянула руку за бутылкой.       - Ну, простите меня, — примирительно сказал Джон. - Я, правда, не знал, что он такой редкий.       - Ладно, — согласилась девушка. — Все-таки он довольно мерзкий.       Они сидели и смотрели на закат. Солнце покрывало морскую гладь благородной позолотой, краски смешивались, рождая новые оттенки, невозможные и невероятные. Потом раскаленный диск коснулся поверхности воды у горизонта, и наблюдателям почудилось шипение пара. Солнце тонуло в океане, небо темнело, наливаясь густой королевской синью, и в тот момент, когда краешек солнца исчез за горизонтом, небо вдруг покрылось мириадами звезд. Это случилось сразу, без предупреждения, будто над ними раскинулся еще один белоснежный пляж со сверкающим в лунном свете песком.       - Как это прекрасно… — восхищенно прошептала девушка, и Джон был с ней согласен, хоть и промолчал.       С моря потянуло свежим ветерком, по плечам пробежала дрожь. Джон встал и пошел за одеялом. Расположившись на песке под звездами, он завернулся в одеяло, как в спальник, и стал смотреть на небо. Спать не хотелось. Под пальмами копошилась, укладываясь, его ершистая соседка. Наконец все стихло.       Когда взошла луна — гигантская розовая луна — и залила нежным прозрачным светом пляж и одинокого Портера, из-под пальмы раздался робкий голос:       - Может, вам переместиться под деревья? Там как-то… неуютно.       - Нет, спасибо, — меланхолично отозвался Джон. — Я опасаюсь, что ваш волосатый друг не такой уж редкий, как вам кажется. А он мне совсем не симпатичен, особенно ночью. Под пальмой замолчали. Джон ждал. Позади раздался шорох легких шагов по песку. Завернутое в одеяло, рыжее чудо подошло и встало рядом.       - Подвиньтесь, — потребовало оно. — Мне там одной страшно. Джон махнул рукой.       - Весь пляж в вашем распоряжении. Девушка повернулась, чтобы уйти, и он ухватился за край ее одеяла.       - Я пошутил. Нельзя же быть такой обидчивой.       - Просто я есть хочу, — буркнула замотанная в одеяло куколка, укладываясь на песке. — А вы не догадались достать хотя бы пачку чипсов. Джон Портер сгреб ее поближе к себе, уложив, как раньше, головой на плечо.       - Завтра я принесу еду, обещаю, — сказал он, улыбаясь неизвестно чему. — Даже если для этого мне придется убить аборигена.       Назавтра, пока она еще спала, Джон снова отправился на другой конец острова. Он подозревал, что если пройти еще пару километров, можно выйти к курортному городку, где есть не только ром и одеяла. Но идти было лень, а его друг-абориген, издалека заметив Джона, уже улыбался ему, как ходячая реклама зубной пасты. Поговорив несколько минут, они расстались в полном довольстве друг другом, обогатившись один — несколькими фунтами, другой — ярким пластиковым пакетом. Джон зашагал обратно и вскоре увидел кулек из одеял на песке.       - Подъем! — рявкнул он. — Новобранцы! Готовность номер один! Кулек не шелохнулся. Джон подошел и легонько пнул его ногой.       - Не одолжите спички, Джон? — раздался из-под пальм голос его соседки. Джон обернулся. На камне лежала большая, странного вида рыба, а над ней с видом победительницы стояла рыжая амазонка.       - Я пыталась развести костер трением, но ничего не получилось, — посетовала она. Джон опустил пакет на землю и достал из кармана спички.       - Вы уверены, что эту рыбу можно есть? — поинтересовался он.       - Ну… да. Наверное, — засомневалась девушка. — Но ничего другого у нас нет. Жестом фокусника Джон Портер достал из пакета две кукурузные лепешки, банку сардин, две пачки чипсов и две бутылочки колы. Амазонка быстренько подсела к нему на песок.       - Я согласна, — сказала она. Джон картинно изогнул бровь.       - Со мной, молодая леди, обязательно нужно уточнять — на что именно вы согласны.       - На завтрак, — поспешно ответила девица, покраснев до корней волос.       - Всего-то, — пожал плечами Джон. — Да ради Бога, не голодать же вам. После такого роскошного завтрака, запитого водой из фляги, Джон достал из пакета еще две бутылки рома. Девушка застонала.       - Вы что, хотите меня споить?       - А я что, предлагал вам выпить? — парировал Джон. — Вы сами напиваетесь, буяните и пристаете к джентльменам.       - Неправда! — сверкнула глазами пигалица.       - А кто лез ко мне обниматься?       - Кто? — удивилась девушка. — Когда?       - А вчера вы сами пришли ко мне на пляж.       - Мне было страшно.       - Ну, конечно!       - Отдайте ром, — потребовала она. Джон спрятал бутылку за спину и поднялся.       - Я иду купаться, — сказал он, и девушка быстро отвернулась.       - Так нечестно, — пожаловалась она. — Это дискриминация.       - Кто вам мешает? Она оглядела свой сарафан и вздохнула. Теоретически, можно купаться и в нем. Но практически — легкая ткань, намокнув, ничем не будет выдавать своего присутствия на теле. Ситуация походила на безвыходную: находиться на прекрасном тропическом острове — и ни разу не искупаться. Глупее не придумаешь. ***       Глухой ночью, когда скрылась луна, и стало темно, как в угольном подвале, она открыла глаза и тихонько высвободилась из-под руки Джона. Неслышно ступая по песку, отошла на безопасное расстояние, разделась, вздрагивая от каждого шороха, и вошла в воду. Море было ласковым и теплым, от каждого движения волны всплескивали зеленым светом, пузырьки воздуха светились под водой, как волшебные гирлянды, изумрудные потоки стекали с волос. Рискнув оторваться от дна, купальщица поплыла, оставляя за собой светящийся след, как ракета-носитель. Какое счастье! Она перевернулась на спину. Счастье-счастье-счастье… Волны качали ее, звезды подмигивали, легкий ветерок касался щек. Лежать бы так вечно…       На берегу, рядом с ее сарафаном, темнела одинокая фигура, неподвижная, как скала.       - Я уже подумал, что сегодня русалочий день, — в голосе Портера слышалась мягкая ирония. — А это вы решили искупаться, пока я сплю.       - Отойдите от моего платья, — потребовала девушка.       - Я его не трогаю, — отозвался Джон. — Зачем оно мне? Несчастная почувствовала себя, как мышь, попавшая в мышеловку.       - Я замерзла и устала, — сказала она, стараясь не паниковать. — Отойдите сейчас же. Джон откинулся на песок и заложил руки за голову.       - Я не смотрю. Можете выходить.       - Я вам не верю.       - Что же делать? — весело вопросил Джон. — Это проблема…       Девушка стояла по шею в воде и злилась все сильнее. Нет, ну что за хамство! Джентльмены так не поступают. Все сильнее подмывало просто выйти и забрать сарафан, наплевав на скромность, но, кажется, именно на это Джон и рассчитывал, продолжая дразнить ее. Она вздохнула.       - Я выхожу. Закрывайте глаза.       - Уже закрыл. Купальщица решительно вышла, роняя на песок светящиеся капли, подошла и, схватив свою одежду, отбежала дальше по песку. Наскоро вытершись платьем, девушка оделась и, гордо подняв голову, прошагала мимо Джона обратно к одеялам, легла и завернулась с головой, делая вид, что спит. Он подошел следом — его шаги она научилась слышать — и сел рядом.       - Море сегодня так светится, — сказал Джон. Молчание.       - Ты могла просто сказать. Зачем такие сложности?       - Зато я искупалась, — глухо отозвалось одеяло. — Могу хвастаться теперь, что купалась в Карибском море.       - Хвастливый еж, — усмехнулся Портер. Из одеяла показался удивленный глаз.       - Почему — еж?       - Потому что колючка. Одеяло немного развернулось и смущенно заморгало.       - Неужели… я… — девушка вздохнула. — Прости. Я и правда очень грубая. Джон протянул руку и провел пальцем по ее щеке.       - Я тоже не подарок.       Он накрылся другим одеялом и обнял свое лохматое сокровище, неожиданно найденное на далеком коралловом острове. Еж согрелся и убрал колючки, позволив ему тихонько дотронуться губами до виска… щеки… губ…       Тропическая ночь глядела на них тысячей звездных глаз, море вздыхало и ворочалось в темноте, громко шуршали пальмовые кроны… И вдруг все звуки и шорохи исчезли, будто кто-то выключил громкость приемника. Повисла звенящая тишина.       Через несколько минут стали различимы другие звуки, такие знакомые, но такие неуместные. Тикали часы на тумбочке. Натужно гудел старенький холодильник. Соседи спустили воду в туалете, и она зашумела по трубам… Девушка открыла глаза. Она лежала на своем диване, укутанная в плед. На циферблате часов светились цифры 3:45. А в ее любимом стареньком кресле, поджав длинные ноги и свернувшись чуть ли не вдвое, спал Джон Портер в камуфляжной куртке. На столе рядом с ним стояла и выдыхалась початая бутылка колы. Рыжий еж улыбнулся, встал и укутал Джона пледом. Пусть спит. Скоро утро. Варенье будем варить или… ну его, это варенье. _______________________________ * Реальный диалог из сериала «Strike back» (3 серия, Зимбабве), когда Джон «троллил» коллегу, капризничая, что ему не нравится его имя по легенде — «Джон Дин» (Джеймс Дин — знаменитый американский актер). **Я в курсе, что Ричард не любит воду. Но, во-первых, никто не знает, насколько он ее не любит. А во-вторых, Джон Портер может относиться к купанию совсем иначе. Фанатские штучки, да.