I almost do

- Эмма, любимая, куда мы направляемся? Звук его голоса так сильно напугал Эмму, что она споткнулась на ровном месте и начала падать. Киллиан среагировал мгновенно – он перехватил ее за талию и крепко прижал к себе. – Спасибо, - прошептала Эмма, заглядывая мужчине в глаза и обнаруживая в любимой синеве горючую смесь из беспокойства и смятения. Она ненавидела себя за то, что ничем не могла помочь ему. Прошло несколько часов с тех пор, как они ушли от Реджины. После короткого визита в полицейский участок, где Эмма в общих чертах объяснила Дэвиду его задачу, они отправились к городской черте и углубились в лес. Бредя по лесу в полной тишине, Эмма позволила себе уйти в себя, размышляя о ситуации с Киллианом. Когда он вдруг заговорил, она поняла, что они ходят по кругу и ничего не ищут. Хотя, с другой стороны, она все равно не знала, в поисках кого или чего они оказались здесь. - Мне кажется, в этой части леса нам удача не улыбнется, - проговорил Киллиан. При других обстоятельствах Эмма, может быть, закатила глаза и назвала пирата Капитаном Очевидностью, но в этот раз именно она притащила его сюда. - Я знаю, - ответила она. – Однако по моему опыту странные вещи часто случались в лесу, как раз рядом с городской чертой, возле Тролльего моста или у чертового Колодца Желаний. Возможно, злодеи чувствуют себя здесь комфортнее, потому что эти места напоминают им о доме. – Это было одно из первых предположений Эммы после того, как она узнала, что Зачарованный Лес – это реальный мир, а не выдумка сказочников. - Все может быть, - выдавил Киллиан и снова замолчал. Кроме того, что на земле валялись кучи сломанных веток, а на деревьях не хватало листьев, Эмма не заметила ничего необычного. Она очень надеялась, что Реджине больше повезет с Голдом, потому что в противном случае она не представляла, что еще можно сделать. Пока они взбирались по холму, Эмма наблюдала за Киллианом. Он шел, уткнувшись взглядом себе под ноги, явно размышляя о чем-то и периодически хмурясь. Ей хотелось знать, думал ли он о том, что она ему рассказала, или о воспоминаниях, мучающих его во сне. Она была рада, что он вспомнил свою настоящую личность, но одновременно с этим жалела, что это произошло таким способом. Засмотревшись на мужчину, Эмма споткнулась о скрытый в траве пень и полетела вниз. И снова рефлексы Киллиана спасли ее от столкновения с землей. Он поймал ее и развернул к себе лицом. Ее руки вцепились в его бицепсы в попытке восстановить равновесие. – Спасибо, и… извини, - смущенно добавила она. - Нет никакой необходимости устраивать такие спектакли, любимая. – Руки Киллиана сомкнулись вокруг ее талии, а по его лицу расплывалась хищная ухмылка. – Если ты хотела, чтобы я обнял тебя, могла бы просто попросить, - подмигнул он ей. Эмма засмеялась, но не попыталась вырваться из его объятий. Игривые замечания, выражение лица были настолько свойственны ему, что Эмма внезапно почувствовала, словно камень упал с ее души. – Это напомнило мне о том, как мы взбирались по бобовому стеблю, правда, в тот раз я спасла тебя от падения. - Ага, то есть это не первый раз, когда ты используешь неловкие движения в качестве причины, чтобы прикоснуться ко мне? – Киллиан провел кончиком языка по губам, и Эмма тяжело сглотнула - ее куртка и свитер внезапно показались ей слишком теплыми. – Может, между нами не все так сложно, как ты пытаешься мне доказать. На этих словах Свон застыла, но поборола желание высвободиться из кольца его рук и закрыться от него. Именно так она всегда поступала, когда заходил разговор о чувствах. Однако в этой реальности сделать этого Эмма не могла – она уже потребовала от него слишком многого, а он все равно беспрекословно следовал за ней. В том, что для Киллиана она была открытой книгой, не было его вины. Он всего лишь пытался пошутить, но случайно надавил на больную мозоль. Улыбка исчезла с лица Джонса, и в его глазах больше не было игривого блеска, но он по-прежнему не отпускал ее. – Расскажи мне оставшуюся часть нашей истории. Что удерживает нас от того, чтобы быть вместе, как здесь? Все потому, что я злодей? – От Эммы не укрылось презрение, которое Киллиан вложил в последнее слово. - Нет, - твердо произнесла она, отгоняя собственные комплексы подальше. – Ты не обычный злодей. Ты был и остаешься хорошим человеком, который совершил много ошибок. Да, ты причинял боль людям, и я не оправдываю этого, но ты пытался загладить свою вину. Ты был рядом со мной, Генри и Дэвидом, когда мы нуждались в тебе, ты больше не тот Капитан Крюк, которого все знали. Проблема не в тебе. Киллиан смотрел ей прямо в глаза, и она не отводила взгляд, чтобы он смог увидеть, что она искренне произносила каждое слово. Крюк совершал ужасные поступки, стремясь отомстить, но он оставил все позади и вернулся ради нее.Он помог спасти Генри и освободить Нила, спас Дэвида и ничего не попросил взамен, кроме шанса завоевать ее сердце, когда она будет к этому готова. А затем Пэн наложил свое проклятье, и все полетело к чертям, но ничего из произошедшего не меняло того, какую роль он играл в ее жизни и жизни ее родных. Должно быть, Киллиан поверил ей, потому что он, едва заметно кивнув, разжал руки и отвернулся. – Это из-за Нила, да? – Он все так же смотрел в сторону, а рот Эммы открылся от удивления и неожиданности вопроса. После ее разговора с Нилом вчера, она ни за что бы не подумала, что Киллиан придет к такому выводу. - Какова наша история здесь? – спросила она. Эмма понимала, что пытается увести разговор в сторону, но ничего не могла с собой поделать. – Когда я вчера встретила его на улице, мне показалось, что между нами нет никаких сложностей. Да и ты упоминал, что вы все вместе развлекались на мальчишнике. Мы дружим? - Да. – Киллиан развернулся к ней. – Нил – отец Генри, но вы не были в романтических отношениях с тех пор, как ты забеременела. Это все, что мне известно. – В его глазах застыло разочарование от того, что он не мог вспомнить больше. – Там вы были… то есть, вы вместе? - Нет, - ответила Эмма. От нее не укрылось, как Киллиан выдохнул с облегчением. – Я говорила правду, когда утверждала, что все сложно. Мы с Нилом не виделись одиннадцать лет, а затем я выясняю, что он сын Голда и хочет принимать участие в жизни Генри, потом Генри похитили и… Что? – Киллиан наблюдал за ней, приподняв бровь, - в его глазах сейчас читалось то, что он знает, что она что-то недоговаривает. - Ты мне уже это рассказывала, - заявил он. – Ты оставила меня в Нью-Йорке после того, как я пытался убить Голда, а затем мы все оказались в Сторибруке незадолго до того, как миньоны Пэна забрали Генри в Неверлэнд. Ничто из этого не является ответом на мой вопрос. – Он подошел к ней поближе и посмотрел в глаза. – Ты говоришь, что дело не во мне и не в Ниле, который против наших отношений, тогда в чем причина? Ты совсем ничего ко мне не чувствуешь? Он на секунду замялся, произнося свой вопрос, и сердце Эммы застучало, как бешеное. Она ненавидела разговаривать о своих чувствах – Боже, она ненавидела даже думать о них, потому что это делало их настоящими, а настоящие чувства всегда приводили к сердечной боли. Но эта версия Киллиана ни о чем подобном не знала, потому что на их жизненном пути здесь не встречалось никаких преград, по крайней мере, до тех пор, пока Эмма все не разрушила своим признанием. Она не могла снова повести себя эгоистично. Эмма вдруг вернулась мыслями в Пещеру Эхо, где он обнажил свою душу перед ней и ее родителями, чтобы помочь ей освободить Нила. В тот момент она не захотела заострять свое внимание на этом, но сейчас понимала, насколько это было болезненно и благородно, и теперь пришел ее черед. - Все не так просто. – Она увидела, как он снова закрывается от нее, пока они шли к поляне на берегу озера. Эмма взяла Киллиана за руку и потянула его в сторону скамейки. Как только они уселись, он тут же выдернул ладонь, и Эмма постаралась не обижаться. Возможно, он просто не хотел отвлекать ее. Она набралась смелости и начала говорить. - Я влюбилась в Нила практически в подростковом возрасте. Я была молодой и глупой и чувствовала себя ненужной всю свою жизнь, но верила, что он будет моим счастливым концом, - произнесла Эмма. Она посмотрела на Киллиана и увидела, что он внимательно слушает. Живот скручивало от нервов, но она продолжила. Эмма рассказала, как закончились эти отношения, как она оказалась в тюрьме в гордом одиночестве и с ребенком в животе. На его челюсти заходили желваки, но он по-прежнему молчал. Эмма объяснила, что отдала Генри, чтобы дать ему лучший шанс, и с этого момента закрыла свое сердце, потому что не хотела больше никому доверять. – Даже с Генри, когда я только попала в Сторибрук, я держала дистанцию. Все бросали меня. Я к этому привыкла и заставила себя поверить в то, что, если не подпущу никого близко, они не смогут причинить мне боль. Ее голос дрогнул, и Киллиан положил свою ладонь поверх ее. – Похоже, тебе было очень одиноко. - Это правда, - подтвердила Эмма. Свободной рукой она вытерла слезы, струящиеся по щекам. – Я не доверяла людям и начала всячески отталкивать тебя, потому что ты понимал меня. Я это ненавидела, - призналась она, стыдливо улыбаясь. - Просто потому, что сам был одинок большую часть своей жизни, - вставил Киллиан. Он говорил тихо, и в его глазах отражалась уже знакомая печаль. - Я почувствовал это во сне. Эмма кивнула. – Мы оба держались за немыслимое количество боли и гнева. Мне ни разу не пришлось объяснять свою реакцию, потому что ты видел сквозь все мои барьеры и маски. Это я тоже терпеть не могла. – Киллиан хмыкнул, и Эмма засмеялась. Он понимающе посмотрела на нее. – Похоже, в обеих мирах ты одинаково упряма, любимая. - Это неважно, - сухо произнесла Эмма, изо всех сил стараясь не улыбаться, когда Киллиан прямо-таки сиял. – Возвращение Нила привело к тому, что в моей душе всколыхнулись старые чувства, Генри хотел, чтобы его родители были вместе, да и Нил был не против начать все сначала. Улыбка Киллиана погасла, но он продолжал держать ее за руку. – Чего хотела ты? - Я хотела, чтобы все это закончилось, - призналась Эмма. – Когда я обнаружила, что Нил мертв, я…, - она тяжело сглотнула, ненавидя себя за отсутствие эмоций. - … я почувствовала облегчение, потому что это означало, что мне не придется иметь дело с ним и моей болью. Он был мне дорог, но не так, как в семнадцать лет, и я знала, что никогда не смогу полюбить его снова. Будущее с Нилом было невозможно, потому что я не была влюблена в него. Как только слова вылетели из ее рта, Эмма почувствовала невероятное облегчение. Наконец она смогла найти в себе силы отпустить эту ситуацию, и это было здорово – гораздо лучше, чем она могла себе представить. - Возможно, разлука из-за этого проклятья помогла тебе увидеть все с другой стороны, - заметил Киллиан, и Эмма в очередной раз задумалась, нет ли у него суперспособности читать ее мысли. - Я рада, что здесь мы спокойно общаемся. – Она знала, что это нереально, но, может быть, когда они вернутся назад, это сможет стать правдой. Да, поначалу все будет странно и непривычно, но они с Нилом найдут способ стать друзьями ради Генри. Одна только вероятность такого исхода событий принесла Эмме ощущение спокойствия и умиротворения. – Спасибо тебе, Киллиан. Он приподнял брови. – За то, что задаю слишком много вопросов? - Нет, - она закатила глаза больше по привычке, чем от реального раздражения. – За то, что подтолкнул меня, даже, когда я этого не хотела. Ты часто делаешь это, а я ни разу тебя не поблагодарила. – Вместо этого она воздвигала еще больше стен между ними, отпускала саркастичные комментарии или попросту уходила. Слабый румянец окрасил его щеки, и Киллиан смущенно провел рукой по волосам. – Нет необходимости благодарить меня. Ну что, пройдемся еще или отправимся назад? Резкая перемена темы смутила Эмму, но затем она поняла, что он боялся ответа на свой изначальный вопрос. Она потянулась к его руке и дождалась, когда он взглянет на нее. В его глазах застыла нервозность, и это каким-то образом придало ей смелости. - После того, как ты спас Дэвида в Неверлэнде, ты в некотором роде подстегивал меня поцеловать тебя, и я это сделала. – Киллиан в неверии уставился на нее, и она почувствовала, что краснеет. – Я сказала тебе, что это было в первый и последний раз, но ты мне не поверил. Ты понял, что мне нужно сосредоточить все внимание на Генри, но пообещал, что завоюешь мое сердце, когда мы вернемся. Несмотря на напряжение, царившее вокруг них, Киллиан самодовольно улыбнулся. – Звучит, как обещание, которое я бы мог дать. - Эмма засмеялась. – Ты далеще одно: когда мы с Генри уезжали из Сторибрука, ты сказал, что будешь думать обо мне каждый день. Я ответила: «Хорошо». – Она крепче сжала его руку, заставляя снова посмотреть на нее. – Я говорила это серьезно. Киллиан внимательно смотрел на нее, не издавая ни звука, и Эмма чувствовала, как сильно бьется ее сердце. Она понимала, что ее речь вряд ли можно назвать романтическим признанием и, скорее всего, для него этого было недостаточно, но это был максимум, на который она была способна в данный момент. Он был ей небезразличен, она переживала за него, но облечь свои чувства в слова было равноценно тому, чтобы поверить в них, а это было уже слишком. Наконец Киллиан наклонился к ней и прижался губами к ее щеке, задерживаясь чуть дольше положенного. – Хорошо, - прошептал он, и Эмма не смогла сдержать дрожи во всем теле. Он хохотнул и поднялся на ноги, протягивая к ней руки. – Возвращаемся? Эмма кивнула, не доверяя своему голосу. Рано или поздно ей придется разобраться со своими чувствами к Киллиану и понять, чего она хочет на самом деле. Пока же, ей было достаточно того, что он оставался рядом с ней, даже если она того не заслуживала.

***

Просматривая бумаги, лежащие перед ней, Эмма задумчиво потянулась за чашкой кофе. Она сделала глоток и чуть не выплюнула противную ледяную жидкость обратно в кружку. – Гадость какая, - пробормотала она. Эмма отставила кружку подальше и поставила свою подпись на полицейском отчете. Пьяная выходка возле «Кроличьей Норы» и разбитое стекло в аптеке были единственными происшествиями на этой неделе, помимо незавершенных работ по ликвидации последствий недавнего шторма. Две недели прошло с тех пор, как она с Генри пыталась уехать из Сторибрука, а вместо этого проснулась в новой реальности, однако они с Реджиной ни на шаг не приблизились к разгадке этой тайны. В городе не появилось новых жителей, не было угроз или злодеев, снующих по углам – все были так же счастливы, как и в тот первый день. Несмотря на разочарование от отсутствия нужной информации, Эмма была готова признать, что жизнь в Сторибруке, населенном счастливыми горожанами, была не так уж и плоха. Конечно, она не могла полностью забыть про нависшее над ними проклятье. Реджина пришла к выводу, что либо Голд тоже попал под его воздействие, либо научился куда лучше притворяться. Они разговаривали с Динь-Динь и Голубой Феей, но ни одна из них не знала, что владеет волшебством. Реджина продолжала ворчать насчет того, что кто-то обладает способностями, которые могут посоперничать с ее, но особо не торопилась с получением ответов на интересующие их вопросы. Если быть абсолютно честной, Эмма не могла винить ее за это, потому что она и сама не делала ничего существенного. Она по-настоящему переживала из-за того, что люди забыли, кто они такие, но в то же время, они были невероятно счастливы. Это проклятье сильно отличалось от наложенного Реджиной, ведь жители города теперь не страдали. По крайней мере, так Эмма оправдывала свое бездействие, пытаясь игнорировать тот факт, что ведет себя эгоистично. - Эмма? Она подпрыгнула на стуле, услышав голос Дэвида. Эмма подняла глаза и увидела своего отца, стоящего в дверях. – Прости, я поздоровался, когда вошел, но ты не услышала меня. Все в порядке? Это был один из самых непростых вопросов в ее теперешней жизни. Она подумывала о том, чтобы рассказать родителям правду, но после боли, пережитой Киллианом, не находила сил сделать это. Она не видела смысла в том, чтобы просто вывалить на них информацию о нереальности всего происходящего, не имея доказательств. Чувство вины вновь зашевелилось где-то в районе желудка, но Эмма задвинула его подальше. – Тебе что-то нужно? Дэвид покачал головой. – Я только хотел сказать, что закончил вечернее патрулирование – на улицах все спокойно. Я собираюсь домой, но на всякий случай переключил оповещения системы безопасности на свой телефон. Хочешь, подброшу тебя до квартиры? Эмма открыла рот, чтобы отказаться, отговорившись большим количеством бумаг, требующих ее внимания, но вряд ли бы это сошло за оправдание, учитывая количество происшествий на неделе. Она искренне улыбнулась ему: «Было бы здорово». Прибравшись на столе и вылив остывший кофе в раковину, Эмма набросила куртку и отправилась за Дэвидом к его грузовику. Он открыл для нее пассажирскую дверь, а затем обошел машину, чтобы сесть за руль. Эмма застегнула ремень безопасности и заметила на лице отца знакомое выражение – он явно хотел поговорить с ней о чем-то, но не знал, с чего лучше начать. Она подумала, что меньшее, что она может сделать, это помочь ему. – Тебя что-то беспокоит? Дэвид засмеялся. – Ты всегда видишь, когда что-то не так. – Он завел машину, посмотрел в зеркало заднего вида и вырулил с парковки. – Я просто хотел спросить, не замечала ли ты за Киллианом чего-нибудь странного в последнее время? Он ведет себя тише, чем обычно, и это так на него не похоже. Я не хочу вмешиваться, но вижу, что, несмотря на все его заверения, что все в порядке…, - Дэвид не стал договаривать до конца и посмотрел на нее краем глаза. Вина, которую она постаралась забыть раньше, появилась снова и в тройном объеме, но Эмма постаралась сделать все возможное, чтобы этого не показать. Она не могла сказать собственному отцу, что все хорошо, потому что это не так. С тех пор, как она рассказала Киллиану правду, воспоминания из настоящего мира стали возвращаться к нему во сне, но они были настолько сумбурны и размыты, что Эмма не всегда могла разъяснить их мужчине. - Он плохо спит, - призналась она. Какая-то часть ее чувствовала, будто она предает доверие Киллиана, но ведь Джонс и ее отец дружили, и забота Дэвида была искренней. – Думаю, это его плата за то, что он так много работает в доках. – Ее слова были наглой ложью, но она не знала, чем еще объяснить состояние Киллиана, не говоря правды. Дэвид нахмурился. – Может, ему стоит взять несколько дней отдыха, пока он не почувствует себя лучше. Да и тебе тоже, - добавил он, осматривая ее с ног до головы. – Я знаю, что ты хочешь сказать, но пара выходных еще никого не убила. Потом вы вдвоем сможете отплатить мне тем же, позволив отдохнуть после свадьбы. А пока мы с Робином со всем разберемся. Эмма поняла, что у Дэвида включился режим «Принца-лидера», а, значит, спорить было бесполезно. – Я с ним поговорю, - пообещала она, когда Дэвид остановился у ее здания. Она наклонилась и поцеловала мужчину в щеку. – Спасибо за то, что присматриваешь за нами. Передавай привет Мэри Маргарет. Она вылезла из грузовика и закрыла за собой дверь, успев заметить, как по лицу отца расплывается довольная улыбка. Эмма прикусила губу и потерла ладонью грудь. Этот Дэвид мало чем отличался от настоящего, но она скучала по его отцовской заботе. Должен быть способ разрушить проклятье и вернуть горожанам воспоминания. – Жаль только, что ты понятия не имеешь, как это сделать, - пробормотала она себе под нос, поднимаясь по ступенькам. Достав ключи, Эмма открыла дверь и собралась было спросить, кто дома, но замерла с открытым ртом, увидев, что Генри судорожно машет ей руками с дивана. Она приподняла бровь, и он показал на Киллиана, который осторожно доставал спящего Роланда из подушечной крепости. Он выпрямился и беззвучно поздоровался с ней, направляясь вниз по коридору, чтобы положить малыша в комнате Генри. Эмма решила даже не думать о том, какого черта происходило с ее гормонами при виде пирата с ребенком на руках и почему ее сердце готово было выпрыгнуть из груди. Вместо этого, она тихо прикрыла входную дверь, повесила куртку в шкаф и присоединилась к Генри на диване, поцеловав мальчика в макушку. – Привет, пацан, - поздоровалась она. – Вы повеселились сегодня? - Привет, мам, - с улыбкой ответил сын. – Киллиан принес пиццу, а потом мы ели мороженое за просмотром «Звездных войн». Роланд не хотел уходить и заснул. – Он ухмыльнулся, а затем жалобно посмотрел на нее. – Можно я посмотрю вместе с вами «Империя наносит ответный удар»? Пожалуйста!! - Вот уж нет, парень, - строго произнес Киллиан, заходя в комнату. – Мы же договорились никому не рассказывать про мороженое! Генри несколько секунд выглядел пристыженным, но потом повернулся к Эмме и улыбнулся. – Киллиан боится, что тетя Реджина голову ему оторвет за то, что он дал Роланду столько сладкого. Мне кажется, он трусишка, - произнес мальчик громким шепотом. Киллиан фыркнул. – Это вообще не правда, и за это тебе придется разбирать форт самостоятельно. – Он жестом приказал Генри приступать к работе. Генри засмеялся, но сполз с дивана и стал раскладывать подушки и одеяла по местам. Довольный Джонс уселся рядом с Эммой. – Как дела в участке? Какие-нибудь проблемы? – спросил он. Она покачала головой, не пытаясь скрыть широкой улыбки. Подобные житейские моменты помогали ей игнорировать тот факт, что они прокляты. – Все в порядке. Количество преступлений в Сторибруке по-прежнему близится нулю. – Эмма хотела рассказать ему про разговор с Дэвидом, но решила подождать, пока Генри пойдет спать. – Ну что, может, один фильм все-таки не повредит? Генри радостно заверещал, а Киллиан показно вздохнул, словно для него это было в тягость, но при этом двигаясь к краю дивана и освобождая место для мальчика. – Постарайся не уснуть, потому что тебя в кровать я не понесу, - предупредил он, поднимая пульт. Генри кивнул, устраиваясь между ними, но Эмма не могла не заметить, что он придвинулся ближе к Киллиану. Снова ее сердце совершало кульбиты у нее в груди. Пока шел фильм, Эмма углубилась в раздумья. Их жизнь с Киллианом и Генри порой казалась нереальной. Киллиан был очень терпелив, помогая мальчику с домашним заданием или заставляя его помогать по дому. Ее сын боготворил Джонса, и все чаще Эмме было стыдно за то, что она обманывает ребенка. Но Реджина считала, что откровенность в данном случае – это ошибка, потому что Генри много времени проводил с Нилом, Голдом и Белль, а, значит, мог случайно проболтаться. Если быть абсолютно честной с самой с собой, что бывало крайне редко, Эмма могла бы признаться, что ей не хотелось лишиться таких вот совместных просмотров или моментов, когда они с Киллианом были вдвоем в квартире, пока Генри ночевал у Нила или Реджины. Несмотря на все сложности, она чувствовала, что у нее, наконец, появилась своя собственная семья и место, которое можно назвать домом. Эти эмоции были готовы захлестнуть ее с головой, поэтому она переключилась на фильм, чтобы не думать об этом. Они досмотрели кино до конца, но на титрах Генри уже с трудом разлеплял глаза. Эмма обняла его за плечи и довела до спальни, где Роланд спал в огромном кресле, которое он называл своим. Она дождалась, пока Генри умоется и почистит зубы, а затем уложила его в кровать, целуя в лоб и игнорируя его протесты, что он слишком взрослый для этого. Выйдя из комнаты, Эмма прикрыла дверь, оставляя небольшую щелочку, чтобы свет из коридора падал в комнату на случай, если кто-то из детей проснется. Киллиан уже выключил свет в гостиной, поэтому она направилась прямиком в их спальню, обнаружив, что он тоже уже в кровати. – Похоже, не только Генри устал после просмотра фильма, - ехидно произнесла она. - Понятия не имею, о чем ты говоришь, любимая. – Он сонно улыбнулся ей, и Эмма покачала головой, забирая пижаму и отправляясь в ванную. Жить с Киллианом в одной комнате стало намного проще, особенно после разговора у озера, но он все равно держал дистанцию. Несмотря на то, что Эмма была благодарна ему за то, что он не давил на нее, она скучала по их близости и легкости общения. Она закончила чистить зубы и переоделась, ожидая, что Киллиан будет уже спать. Вместо этого, он сидел, облокотившись на спинку кровати, выглядя даже более бодрым. – Что-то случилось сегодня? – спросил он. На секунду Эмма задумалась, не понимая, о чем он, но потом вспомнила его вопрос о делах в участке. Должно быть, он понял, что она не до конца все ему рассказала. – Дэвид подвозил меня домой и сказал, что беспокоится о тебе. – Она скользнула в постель, садясь так же, как и Киллиан. – Я объяснила, что ты плохо спишь. Прости, я не знала, что еще придумать. Киллиан кивнул. – Это правдоподобная отговорка для моего поведения. – Он провел рукой по волосам, и Эмма видела, насколько ему нелегко. Она погладила мужчину по предплечью, и он благодарно улыбнулся. – Похоже, мне нужно лучше стараться, чтобы Дэвид не раскусил меня. Эмме снова захотелось извиниться за то, что она втянула его во все это, но после десятого раза Джонс потребовал ее прекратить это делать. – Он предложил нам взять несколько отгулов. Может, это не такая уж плохая идея. По городу же не бродят тысячи злостных преступников. На лице Киллиана отразилось удивление. – Ты уверена, что хочешь этого? Мне казалось, что ты используешь работу, чтобы отвлечься и не думать? Эмма почувствовала, что краснеет. Она должна была знать, что он обо всем догадается, ведь он никогда не упускал ничего из виду. – Прости, я просто… - Она замолчала, не зная, как объяснить, что ее тянет к нему все больше и больше, особенно, в те моменты, когда он занимается с ее сыном. Чувства становились все сильнее, поэтому Эмма изо всех сил старалась игнорировать их, и, следовательно, пришлось избегать Киллиана как огня. Однако она устала играть в эти игры – она не хотела быть одна. – Я больше не хочу отвлекаться. Он ничего не сказал, но Эмма заметила огонек надежды в его глазах. Она на мгновение засомневалась, но все-таки наклонилась и осторожно поцеловала его. Это было легчайшее прикосновение губ, но оно все равно послало заряд электричества по всему ее телу. Эмма поцеловала его снова, запуская пальцы в его волосы и притягивая ближе, и Киллиан, наконец, ответил, осторожно лаская ее губы, словно боясь, что она в любой момент передумает. Он мог не переживать – этого она хотела меньше всего. Эмма придвинулась к нему еще ближе, опуская ладонь Киллиану на грудь, пока он углублял поцелуй, заставляя ее застонать. Его губы со страстью двигались вместе с ее, руки крепко сжимали талию, позволяя двухнедельному напряжению и разочарованию испаряться в воздухе вокруг них. Эмма отвечала ему так же жадно, прервав поцелуй лишь в тот момент, когда легкие начали гореть от нехватки кислорода. Тяжело дыша, Киллиан прикоснулся своим лбом к ее. – Это было… Она не смогла сдержать улыбки, видя, насколько потрясенным он выглядел. Хотя сейчас у нее, наверное, было похожее выражение лица. - … только начало, - прошептала она и поцеловала его снова.