Мёртвая о живой

      Я зашла в комнату, когда Ирина разрезала уже дюжину фотокарточек с улыбающимися лицами. Казалось бы, обычная бумага с напечатанными картинками, просто радостные лица. Ножницы плавно и ровно отрывали одного человека от другого, не оставляя надежды на воссоединение. То, что было разрезано, не склеить, то, что было сказано, не вернуть. Я знала, что натворил Андрей, знала, что Ирина ещё долго будет мучиться, но я лишь сторонний наблюдатель, невидимый слушатель. Мне совершенно не хотелось вмешиваться в их дела. Я и в своих-то проблемах разобраться не могу, не в моей компетенции раздавать никому не нужные советы.       У них случилась очередная примитивная ссора, раздутая Ириной до исполинских размеров. Что-то в роде: «почему ты мне не позвонил, не сказал что пойдёшь в бар/в клуб/в кафе/гулять?!» Я прекрасно понимаю Андрея, он сорвался и высказал, то, что накопилось. Он человек добрый, простодушный, а Ирина иногда настоящая стерва. Я и сейчас смотрю на неё с некоторым отвращением: лицо, скорченное в плачущую гримасу, всхлипывания, слюни и сопли, потекшая тушь. Она сидит на полу и со злостью разрезает их общие фотографии.       Ирина моя соседка. Мы познакомились в университете, она моя одногруппница. Позже выяснилось, что она ищет с кем снимать квартиру, я предложила свою кандидатуру. Я не испытываю к Ирине ни злости, ни доброты. Она мне совершенно безразлична. Я человек скрытный, не люблю выставлять на показ свою личную жизнь и чужой не интересуюсь. Но моя соседка считает нужным докладывать обо всех ссорах со своим бойфрендом. Я понимающе киваю головой, и молча обдумываю идею новой главы.       Ирина считает Андрея своей судьбой, говорит, что любит его больше жизни. От этих её слов так пасёт лицемерием, что я молча ухожу, аккуратно прикрыв дверь. Как она может такое говорить, если выносит ему мозги ежедневно. Кажется, это её хобби.       Всё-таки я не железная, а стоны и завывания за стенкой не утихают. -Ира, ну чего ты? Как будто в первый раз. -Лиза, он тварь! Просто тварь! -Ну и правильно, каждой твари по паре, — усмехаюсь я. -Мне сейчас совсем не хочется смеяться!       Я пожимаю плечами и сажусь напротив неё: -Мы с тобой, конечно, не лучшие подружки, но я бы хотела, чтоб ты успокоилась. Ты слишком эмоционально переживаешь каждую мелочь. Вспомни, когда ты переходила дорогу, загорелся красный, и водила автобуса назвал тебя дурой. Ты же прибежала домой и плакала, обосновывая тем, что он тебя унизил. Как ты вообще дожила до 21 года? -Нет, ты не понимаешь! Сейчас другое. Мы же никогда больше не помиримся, я больше не хочу с ним быть! -Ааааа, не смеши меня, — я буквально взвыла, — вы уже завтра придёте к нам вечером чай пить. -Не утешай меня, я хочу побыть одна.       Ничего не поделаешь, да я ничего и не хотела делать. -Ладно, я пошла прогуляюсь. Удачи.       Я надела красное платье, чтобы выглядеть ещё ярче бушующей за окном осени. Кажется, начинается дождь. Я люблю дождь. Когда на улице дождь, вокруг так свежо. А осенние дожди меня просто восхищают. Я направилась в парк, там обычно я ищу вдохновение и отвлекаюсь от проблем. Там я чувствую себя так, будто плаваю в природе, словно в чистейшем пруду. Нетронутая природа обволакивает меня, оставляя обжигающие поцелуи. Кусочек жизни на окаменевшей земле. Моя б воля, я бы уничтожила плоды цивилизации, обратила бы людей из роботов в живых и чувственных… таких, как Ирина.