Touch me

      Все начиналось с обычных прикосновений. Таких, которые не предвещали ничего плохого. Доктор просто касался его, так, по-дружески. Хлопал по плечу, по спине. Взъерошивал рыжие волосы на голове. Рори не был против. На самом деле, ему было все равно. Это же Доктор, и если удивляться обычным касаниям, то можно сойти с ума через сутки, проведенные с Повелителем времени.       Да, все начиналось с обычных прикосновений, которые мало волновали Рори. А разве они должны были? Рори просто не обращал внимания. Игнорировал это. Но, видимо, Доктор посчитал подобное за знак "согласия". Или это просто в его безумной голове что-то сместилось снова?       Прикосновения становились откровеннее раз за разом. Иногда рука Доктора слишком задерживалась на плече Уилльямса. Иногда Рори замечал, что его ладонь крепко сжата чужой, и это явно не Эми. Иногда он отмечал про себя, что Доктор поглаживает его по голове, медленно спускаясь к шее, но вовремя убрав руку.       Это уже больше пугало Рори. Это заставляло его испуганно отдергиваться каждый раз, когда Доктор тянул свои руки к нему. Это заставляло его чувствовать смущение. Но где-то на задворках сознания таилось понимание - ему самому это нравится.       Со временем становилось только хуже и хуже. Или же, напротив, лучше? Это уже с какой стороны посмотреть. Прикосновения Доктора переросли в объятия. Иногда легкие. Настолько невесомые, что Рори ощущал только теплое дыхание мужчины на своей шее. А иногда объятия были настолько крепкими и настолько личными, что Уилльямс боялся, как бы у него не встал. Доктор просто прижимал его к себе, утыкая носом в собственную шею, и держал так крепко, как только любящая мать держит своего младенца.       Дальше были поцелуи. Аккуратные, не переходящие грань пошлости поцелуи. Доктор мог поцеловать его в лоб, как иногда проделывал это с Эми. Мог поцеловать в скулу, мог чуть ниже - в шею. В очень редких случаях Доктор целовал Рори в губы, но проделывалось это чрезмерно невесомо. Но больше всего он любил целовать руки.       В какой-то момент Рори заметил, что проводит слишком времени в комнате Доктора. Что он может часами напролет лежать на его кровати, уткнувшись самому Доктору в бок, и чувствовать его губы на своих руках. Такие теплые и мягкие губы, которые приносили одно только блаженство.       Рори и сам не заметил, когда все переросло в нечто подобное. Когда дружеские прикосновения превратились во что-то такое личное и интимное. Во что-то, чего никогда не было и не будет у них с Эми. Рори просто-напросто пропустил этот момент. Точно также, как и пропустил момент, когда он действительно захотел Доктора. Когда стало мало невинных касаний губами. Когда ему захотелось большего, намного большего. И более интимного.       Но почему-то именно в тот момент, когда Рори действительно понял, чего ему хочется. Когда он ждал следующего шага Доктора, перехода на новую ступень. Такого же неожиданного, как и прежние. Именно тогда Доктору захотелось остановиться. Видимо, он решил, что этого будет вполне достаточно.       Но вот Рори так не думал. Ему хотелось другого. Ему было необходимо другое. Поэтому он ждал. Ждал, когда Доктор сам захочет его, когда возьмет, даже не спросив, как он это делает. О, Боги, как он этого ждал!       Но в конце концов... В конце концов, он сорвался. И сам пришел к Доктору. Сам поцеловал его глубоко и страстно, совсем непохоже на их предыдущие поцелуи. Сам сорвал эту нелепую бабочку с чужой шее и, прошептав: "Я хочу тебя", прижался губами к пульсирующей венке на оголенной шее. Он сам отдался, сам предложил себя, потому что больше терпеть было невмоготу.       Тогда, в тот вечер Рори испытал по-настоящему незабываемые ощущения. Он запомнил все до мельчайших подробностей. Запомнил пожирающий взгляд Доктора, окидывающий его обнаженное тело. Запомнил горячие губы и влажный язык на своем теле. Запомнил собственные разведенные ноги и шумный выдох со стороны Доктора. Запомнил его длинные пальцы в заднем проходе, причиняющие неимоверное удовольствие. Запомнил свои стоны и то, как он сам отчаянно хватался то за простыни, то за плечи Доктора, полностью отдаваясь нирване. Он запомнил все. А в особенности ту ужасную мысль, которая посетила его в самом конце. Мысль о том, что, Рори Артур Уилльямс, изменил своей жене. И, конечно же, он запомнил, как решил отказаться от любых прикосновений Доктора. Он запомнил, как разрушил их маленький мирок, основанный лишь на тактильных ощущениях. Он запомнил, как испортил все в тот вечер...