Причины

      Кто не слышал о Бене Кеноби? Конечно, почти всё, что о нём болтают — ерунда. Вопреки самым живучим слухам, он не лорд ситхов и никогда не убивал просто забавы ради. Но так даже лучше. Правда — скучная штука. Правда ничего не значит.       — Не везёт тебе с падаванами, — как ни в чём не бывало говорит Бен. Квай-Гон только смотрит на него исподлобья. — Сначала Ксанатос, теперь я… А что говорят в Храме?       — Ничего...       — Нет, говорят-говорят, — мурлычет Бен и гладит Квай-Гона по щеке, большой палец скользит под нижней губой. — Не в лицо, конечно, между собой. Как по-твоему, о чём они думают? — он отстраняется, проводит раскрытыми ладонями по груди Квай-Гона, движения его нарочито ласковые, просчитанные. — Тебе не позволят взять другого падавана.       — Я и не хочу другого падавана.       — Не хочешь? Разве тебе не любопытно? Мне вот — любопытно, мастер, — сдвинувшись на волосок, Бен чувствует, как член Квай-Гона, твёрдый и горячий, упирается ему в задницу, и он не может подавить стон, зарождающийся в гортани.       — Не называй меня «мастер», — огрызается Квай-Гон, и Бен улыбается.       — Почему нет? Ты всегда будешь моим мастером. Ведь это ты сделал меня таким.       — Нет…       — Да, — с нажимом говорит Бен и наклоняется, тянется, его губы встречают губы Квай-Гона. Даже сейчас, когда он совсем вырос, Бен лишь пальцами дотягивается до запястий Квай-Гона, смыкает их вокруг гладкой кожи наручников, удерживающих того на месте. Рот Квай-Гона приоткрывается под его губами, охотно, как и всегда.       — Они шепчутся о тебе, — бормочет Бен между поцелуями. — Они недоумевают… — Он снова выпрямляется, досадуя, что сердце слишком сильно колотится о рёбра. — Один раз простительно. Виноват падаван. Никто в тебе даже не усомнился, я прав? Не тогда, нет.       Квай-Гон, извиваясь под ним, дёргает наручники, хочет не то освободиться, не то — потереться членом о ягодицы Бена. В любом случае, удаётся ему только последнее.       — Но два падавана… от такого сложней отмахнуться. Два падавана, и возникает вопрос — что же не так с мастером? Начинаются толки, — голос Бена падает до шёпота, — что же такое он с ними делал?       — Оби-Ван…       Бен наотмашь бьёт Квай-Гона по щеке. Хлёсткий отзвук пощёчины эхом звучит в голове Бена, и то, как мотнулась голова Квай-Гона, отпечатывается на сетчатке его глаз.       — Не называй меня так. Никогда больше не смей меня так называть, — шипит он.       Бен отталкивает его, перекатывается с кровати на пол, рывком снимает штаны. Отшвырнув их в сторону, он, полностью обнажённый, протягивает руку к прикроватному столику. От его былой грации не осталось и следа, его движения отрывисты и злы. Флакон со смазкой до боли резко влетает в ладонь, и он замечает, как удивлён таким фривольным обращением с Силой Квай-Гон.       Широко расставив ноги, Бен снова осёдлывает бедра Квай-Гона, открывает флакон, выдавливает гель и, заведя руку назад, смазывает его член. Больше никакой подготовки, просто приподняться и опуститься вниз. Его рот приоткрывается, когда он принимает в себя Квай-Гона. Прошло много времени — кажется, что годы, годы и годы — но ощущения все так же привычны.       Квай-Гон что-то говорит, что-то шепчет, но Бен не разбирает слов. Да и какая разница; всё, что может сказать Квай-Гон, Бену не интересно, больше не интересно.       — Ты ведь за этим пришёл? — Бен свободно обхватывает пальцами свой член и медленно ласкает себя, оттягивает кожу, вниз, вверх, накрывая головку, и снова вниз, — Этого хотел? — Он крепко сжимает мышцы вокруг члена Квай-Гона.       Двигая бёдрами, Квай-Гон стонет, и Бен видит, как он сглатывает, прежде чем заговорить, как дёргается его кадык.       — Я хотел поговорить с тобой…       — Хватит, — Бен ласкает себя быстрее, — врать мне, — быстрее и быстрее насаживается на член Квай-Гона. — Достало, — дыхание сбивается, — твоё вранье.       Ещё несколько быстрых толчков, и Бен кончает, член в его руке пульсирует, выплёскивая струи спермы на грудь Квай-Гона. Закрыв глаза, содрогаясь всем телом, Бен чувствует, как Квай-Гон вколачивается в него, с силой ударяясь бёдрами, — он близок к оргазму. Бен, выгнув спину, стискивает мышцами член и впитывает рваные стоны своего мастера, когда тот кончает.       И Бен смеётся:       — Оно того стоило?       Прочитать выражение лица Квай-Гона невозможно, да Бену и не хочется его читать. Он наклоняется вперёд, смыкает руки на шее Квай-Гона, гладит пальцами кадык.       — Ты неудачник, мастер, — говорит Бен; зрачки Квай-Гона расширяются от ужаса. Он пытается вырваться, но Бен давит всё сильнее.       — Я лишь хочу помочь тебе, — шепчет Бен, его руки сжимаются ещё крепче, со всей доступной ему мощью Силы. — Всё хорошо.       Когда Квай-Гон под ним затихает, Бен поднимается, соскальзывает с кровати и равнодушно смотрит на своего мастера. Круто повернувшись на пятках, он идёт в душ.       Нет, Бен никогда не станет убивать просто так. У него всегда есть причины.