Долина Кукол

       Анна быстро вела меня из зала в сторону склада, а я и не замечала, что почти вприпрыжку шла за ней и успела сбить дыхание, но азарт и интерес, охвативший меня, перебивал всё остальное. Посетители магазина словно испарились, при этом всё ещё находясь в магазине. Просто они перестали иметь для нас всякое значение.       Мы вышли в коридор, по которому не так давно я кралась, как будто что-то украла. Тусклые лампочки под самым потолком, как умирающие стеклянные рыбьи глаза. Тёмно-коричневые стены, добавляющие помещению ещё большей затемнённости и скрытности.       Мне в голову пришла мысль- что бы было в итоге, если бы тогда Анна меня заметила? Если бы меня вообще кто-либо заметил? Ох, не знаю, как бы я тогда выкручивалась. Мозг уже на своих стенках рисует в стиле граффити с толстой чёрной обводкой страшные картины нашего конфликта с Анной, что её доверие ко мне раз и навсегда угаснет... Нет. Не надо думать об этом, если всё равно меня никто не увидел тогда. Камер там не было- я бы заметила. Здесь довольно темно, и любое движение, которое ты увидишь, может оказаться всего лишь плодом твоей фантазии. Ничто не должно разоблачить меня, так что беспокоится мне не о чем. Я ничего не украла (разве что маленькую тайну Анны), ничего не сломала и никаких улик против себя не оставила. Чёрт, рассуждаю так, будто я преступница! От этой мысли сильнее сжала нагретую в ладони кожаную ручку сумки. И обнаружила, что сумка довольно лёгкая. Мне казалось, что, когда я шла сюда, она была тяжелее. Или в моих руках было что-то ещё.... "О, чёрт! Пакет с печеньем, который я несла Анне! Где он?!" Я стала бегать глазами по всем стенам, по всем углам, у меня задрожали руки. Сосуды в фалангах пальцев будто превратились в ледяные бусины. "Неужели, я его где-то умудрилась оставить? Но где? Где его искать и когда мне его искать?! Чёрт бы вас всех побрал!" Хотя, если пакет найдут, на нём же не написано моё имя.       Шли мы шустро и молча. Я не на шутку переволновалась, и мне стало ещё труднее дышать. Анна была впереди, но я будто сквозь её спину видела энтузиазм, горящий на её лице. Она будто подпрыгивала, вытягиваясь корпусом вперёд, как струна. Тут Анна быстро остановилась и развернулась, я еле успела притормозить, чтобы в неё не врезаться. И мои догадки подтвердились: в её глазах была интрига вперемешку с детским восторгом. - Подожди здесь. Я возьму ключ. - сказала она с улыбкой и в нетерпении закусывая нижнюю губу. Ещё больший интерес стал окутывать меня, отодвигая назад мысли о моих похождениях в коридоре, о утерянном пакете с печеньем. Я улыбнулась в ответ и кивнула, а она смахнула одну косу с плеча, развернулась и прошла ещё вперёд, манёвренно завернув за угол. Окончательно потеряв её из виду, я опустила глаза на пол и мгновенно представила, что Анна пошла за ключом от комнаты, в которой далеко не куклы. А что-то, что похожее на... ну там, на плётки всякие разной жёсткости, наручники с пушком... В такой тишине я, оставленная одной в узком тёмном коридоре, ощущаю, как меня окутывает мерзкое паршивое чувство одиночества. Я всегда была одна, но после начала, назовём это, "дружбы" с Анной, от каждого расставания с ней мне настолько дурно, что появляется желание напиться и валяться под столом с покрасневшими белками глаз, причитая, что жизнь- боль, всё тлен и что-то подобное в этом духе. Причём бубнить всё это на Латыни. Не знаю почему- на Латыни и всё. В такие моменты, которые я с уверенность могу назвать худшими в моей жизни, даже мысль о самоубийстве начинает посещать чуточку чаще. А ещё эти поганые каблуки, на которых уже больно стоять. Я подхожу к стене, чтобы облокотиться на неё, поочерёдно крутя щиколотки- то одну, то другую. И только лопатками касаюсь старой потрескавшейся тёмно-коричневой краски, как через три секунды на весь коридор раздаётся короткий, но довольно громкий женский визг и грохот чего-то падающего. Будто мешок с картошкой рухнул. "Господи боже мой!" - сердце гулко ударило по рёбрам. Не разбирая, что это могло быть, я подорвалась с места, несмотря на наказ Анны ждать её здесь. Первое, что родилось в голове- кому-то нужна помощь! Завернув за угол, я нашла свою подругу на полу, с трудом пытавшуюся принять сидячее положение, потирая лодыжку и корчась от боли. Я, немедля, подбежала и присела рядом с ней: - Как же ты так? Боже мой, Анна! - я почему-то испытывала вместе с испугом чувство вины, что допустила подобное, хоть и была рядом. Поэтому чисто инстинктивно одной рукой приобняла её за плечи, а другой потираю вместе с ней её ушибленную ногу. - Не знаю. Я, видимо, как обычно не смотрела, куда иду. - рыжая усмехнулась, но потом зашипела от боли и стала активнее растирать лодыжку. Я перевела взгляд в сторону её манипуляций над ногой и увидела, что Анна упала не просто так, а споткнулась. Но приглядевшись в полумраке коридора на предмет, который стал причиной её падения, я захотела сжать голову в плечи, превратиться в слизняка и уползти под плинтус. Или во что-то жидкое, чтобы растечься и мигом утечь сквозь щели паркета. Это был, чёрт возьми, именно мой пакет с печеньем, который я обронила здесь и даже этого не заметила. Моё подсознание валяется на полу за спинкой кожаного кресла и, пролив оставшееся в бутылке вино, надрывается от смеха, стуча руками и ногами о пол. А я не знаю, что делать. Что говорить. Просто, как дура, уставилась на этот проклятый пакет. Анна тоже заметила посторонний объект в полумраке, вытащила из кармана телефон, включила фонарик и осветила его: - Не поняла. Что это? Откуда?- рыжая двумя пальцами приподняла его за ручку, и под светом фонарика показалось смирно утрамбованное печенье. Анна посмотрела на меня широко распахнутыми глазами. Я старалась сделать лицо, будто я тоже в замешательстве. Тут Анна как начала смеяться! Просто хохотать, зажмурившись и вскинув лицо в потолок. О чём она подумала в этот момент, я могу лишь гадать: пакет мог кто-то из сотрудников случайно оставить в подсобке, чтобы потом его по-тихому схомячить, а он упал с какой-нибудь полки и преспокойно ждал не смотрящую под ноги Анну. Или пакет могла оставить та девица... Поэтому либо Анна смеётся по-настоящему, либо пытается что-то скрыть за этой вуалью смеха- раскусить её мне пока не удаётся. Меня первую секунду передёрнуло, но она смеётся настолько заразительно, что я начала хихикать вместе с ней. Слишком часто я стала смеяться в последнее время, хотя уже пора бы и перестать удивляться. А может, это уже нервное? Мы смеёмся всё сильнее и громче, будто пытаясь друг друга ещё больше раззадорить. От смеха живот начинает скручивать так, что я уже не в силах сидеть на корточках и чуть не завалилась на пятую точку, из-за чего Анна, итак раскрасневшись, начала хохотать ещё пуще. - Вот это да! - она вытирала свои глаза от выступивших слёз, пока я поднималась и помогала подняться ей. Пакет мы всё же взяли, не став вдаваться в подробности, откуда он и чей он, уж больно заинтересовал Анну прекрасный запах печенья. Его понесла я. Уж теперь я его не выпущу, даже если буду лететь со скалы в жерло вулкана! И спустя века найдут мои обугленные кости с остатками пакета в навечно зажатой руке. И всё таки: что, если бы он оказался чужим, а не моим? Не важно. Нечего оставлять вкусности без присмотра!       Наступать на подвёрнутую ногу Анне, всё же, было неприятно. Поэтому она мило щурила свой усыпанный веснушками нос, пока мы продолжали путь. - А я хотела тебе сюрприз сделать. - зеленоглазая надула губы, продолжая прихрамывать и опираться на меня, прижимаясь ко мне всем телом. Эльза, молчи. Терпи... - Ты итак сделала. - усмехнулась я, стараясь быть как можно более дружелюбной, приподняв пакет с печеньем. Анна засмеялась, но всё же прошептала: - Но я всё равно всё испортила! - Анна, ты ничего не испортила! Во всяком случае, интерес к твоей коллекции я не утеряла. Рыжая в эту минуту подняла на меня тот самый загадочный взгляд, и её губы медленно тронула ухмылка. Какая-то дьявольская. У вас бывало такое чувство, что вас что-то настораживает, но в то же время жутко заводит? Тем более, на данный момент я знаю про Анну куда больше, чем она предполагает. Поэтому все её жесты, мимика и речь теперь воспринимаются мной кардинально по-другому. И не скажу, что мне не нравится новый формат восприятия. Очень даже нравится. Когда мы подошли к одной из дверей, что были расположены вдоль по коридору, Анна плавным движением убрала с меня руку, которой опиралась и, достав ключ, начала отпирать дверь. Мне уже знакомо это ощущение. Примерно такое же, как в тот раз, когда Анна привела меня к себе домой, но тут оно, всё же, немного отличалось: дух захватывало несколько больше, чем тогда. Возможно, потому что тут есть вероятность, что нас могут увидеть. Застукать. "Но мы ведь ничем таким не..."- подумала я и тут же почувствовала медленный, постепенный прилив возбуждения. Живот будто сам хотел стонать, но далеко не от голода. Я закусила нижнюю губу, впившись взглядом в стройную фигуру моей любимой Анны. Так захотелось податься вперёд, прижать её со спины лицом к стене и делать с ней всё, что захочется. Секундой после та через плечо взглянула на меня: - Готова? - её загадочные взгляд и улыбка продолжали затягивать меня в омут тайн и желаний вместе с моими сапогами. Я решила, что лучшим ответом в этот момент будет молчаливый кивок, говорящий "да". Анна развернулась и толкнула дверь внутрь. Она прошла чуть вперёд и встала у входа. - Прошу. - рыжая с улыбкой пригласила меня войти жестом, каким показывают швейцары на входе в отель. Я неуверенно подалась вперёд. Ничего не видно. Темнота кромешная, пока Анна не щёлкнула выключатель, и помещение не озарилось мягким светом. От увиденного у меня чуть не отвалилась челюсть. Такого я в жизни не видела: небольшая лесенка вниз, её продолжением является довольно большая комната, скорее похожая на зал, а по стенам почти вплотную друг к другу стоят куклы. По настоящему большие куклы- величиной в человеческий рост! Я медленно стала спускаться по лесенке, состоящей из трёх-четырёх ступенек вглубь зала и не знала, где остановить взгляд. Глаза просто разбегаются, на столько кукол много, и настолько они разные и качественно выполненные! Я обернулась назад с широко раскрытыми глазами. Анна стояла на входе и молча наблюдала за моей реакцией. Да так, будто она всю жизнь ждала этого момента. В её глазах мелькали искры, губы растянула по-лисьи хитрая улыбка. Она была похожа на хищного льва или пуму, притаившуюся в зарослях и высматривая такую антилопу, как я. Её глаза всматривались настолько глубоко, остро и заворожённо, что казалось, ещё немного, и они начнут светиться, как у кошек в темноте. Я развернулась обратно и подошла чуть ближе к куклам: их глаза были словно живые. Но в то же время стеклянные. Лишь это выдаёт отсутствие жизни в них, а выглядят они очень натурально. У большинства из них- светлая молочная кожа. У некоторых цвет кожи ближе к холодному фарфору. Куклы-девушки, которых было значительно больше, чем кукол-мужчин, одеты, в основном, в вечерние или свадебные платья. Но среди такого количества нарядов я не заметила ни один повторяющийся. Все платья были абсолютно разного фасона. На мужчинах надеты классические костюмы, камзолы, фраки. И видно, что эти куклы сделаны более качественно, чем те, что продаются в самом магазине. Кружева пришиты более тщательно и явно вручную. Каждый миллиметр продуман. Каждый шов идеален. Юбки, украшенные искусственными камнями, благодаря качеству и фасону, выглядят как драгоценные. Про обувь вообще отдельная песня. Шёлковые банты, ленты, тесьма. А какое обилие причёсок и разнообразие цветов волос! И снова ни одна причёска не повторяется! Волосы будто шёлковые, будто живые. Сразу видно, что за коллекцией следят должным образом, и с любовью создаются пополнения. Если Анна- действительно автор этой коллекции, то я смело могу заявить, что она- настоящий гений! - Господи, Анна! Это...это просто...- я вертелась из стороны в сторону, не зная, как какой из кукол остановить взгляд. Их ресницы, брови, волосы на головах тщательно прошиты, губы, кажется, вот-вот задрожат от улыбки. Я так же заметила, что у некоторых кукол закрыты глаза или присутствует какое-либо выражение лица. Как можно так в точности повторить сморщенную гримасу печали на лице, как у живого человека? - Тебе не нравится? - неуверенно спросила Анна, медленно спустившись со ступенек. - Шутишь? Это прекрасно! - мне показалось, что Анна еле заметно выдохнула от облегчения и, опустив глаза, улыбнулась ещё шире. Я на самом деде была в восторге! Так вот что значит "украшать мир и делать его лучше". Только минус в том, что, как я поняла, Анна никому до меня не показывала свою коллекцию. Но как можно такие шедевры держать запертыми в комнате? Этих кукол должен увидеть мир! - Спасибо большое. Для меня это правда очень важно! - ответила рыжая, шмыгнув носом. Что? Она что, плачет? Нет, нет, нет! - Анна, ты чего? Боже мой. - пролепетала я, подойдя к ней, а она, опустив голову, уже откровенно вытирала слёзы. И, не смотря на свои дурные мысли, которым я сейчас наступаю на горло, я крепко обняла её, поглаживая по голове. Неужели, всё так плохо? Или наоборот- настолько хорошо? - Не плачь. Иначе я тоже сейчас заплачу. - слышу, как подруга усмехнулась сквозь слёзы, но всё равно продолжала тихо плакать. - Анна, это ты ревёшь или я реву?- мне нужно было её как-то подбодрить. - Потому что я вроде бы не реву. - она глухо смеётся в моё плечо, и мне спокойнее. Мы отстраняемся, и она улыбаясь, уже старается насухо вытереть щёки. - Понимаешь, Эльза, дело в том, что я никому не показывала мою коллекцию, так как боялась чужого мнения. Видишь ли, когда я была маленькой и играла в куклы, как и все девочки, всё было нормально. Но ведь когда дети вырастают, то им перестаёт это быть интересным, и они отдают свои игрушки знакомым детям или в детские дома. Поэтому, когда мои родители мне заявили, что я выросла и должна поступить так же, я устроила жуткую истерику. Я говорила им, что мне нравятся куклы до сих пор. И то, что я подросла- я стала относиться к ним иначе, воспринимать их по-другому. Однако мои аргументы родители в серьёз не воспринимали. Даже среди друзей и прочих сверстников я не могла найти кого-то, кто понял бы меня или хотя бы не стал насмехаться и осуждать. Я настолько любила кукол, что, казалось, они- это единственное, что удерживало меня в жизни: меня всегда влекла их невинность, загадочность, красота. А когда я сама стала заниматься изготовлением кукол, на материалы, естественно, стали уходить деньги. А так как я сама не работала, я откладывала те, что мне выдавали на обед в школу. - Анна усмехнулась и покачала головой. - Представляешь, почти морила себя голодом, чтобы денег хватило на новые пряди искусственных волос, краски или ткань. Так я из убогих кукол, купленных по дешёвке, создавала настоящих неповторимых красавиц и прятала во всех уголках своей комнаты, чтобы родители не нашли. Но они нашли. Не знаю, что двигало ими, когда они копались в моей комнате во время моего отсутствия, но они влезли даже туда, куда по определению не должны были влезть. Сказать, что я была зла- ничего не сказать... Флэш бек - Что это такое, Анна? - мама девушки стояла у дубового шкафа, держала в руках куклу с полу лысой, не до конца прошитой головой и с ещё не нарисованным лицом. - Откуда у тебя это? Этим ты занимаешься вместо уроков? - продолжил разгневанный отец, указав пальцем на эту же куклу. - Что вы делаете в моей комнате? - холодным тоном произнесла Анна, предвзято смотрев в пол, будто её родители больше не заслуживают того, чтобы она вообще смотрела на них. Они вторглись в её личное пространство и устроили погром. Кому приятно от этого будет? - Что значит "что мы делаем в твоей комнате"? Чёрт возьми, Анна! Ты совсем забросила учёбу, на улицу не выходишь, за хлебом тебя не отправить. То, что мы изъяли у тебя телефон- этого оказалось мало? Ты успела превратиться в скелет, целыми днями торчишь в своей комнате и ничего не делаешь? Знаешь, мы с мамой думали, что это просто подростковый период, и эти твои чёртовы куклы и твои бунтарские замашки- процесс переходный и тяжёлый, но временный. Но то, что ты превратилась в ходячий скелет, так как нормально не питаешься, из школы поступают сведения о твоей далеко не блестящей успеваемости и о твоих прогулах, заставило нас беспокоиться по-настоящему! Мы искали в твоей комнате что угодно: наркотики, оружие, украденные деньги. Думали, у тебя серьёзные проблемы, и тебе нужна взрослая помощь. Но оказывается, дело в твоём нездоровом дурацком увлечении! - Нездоровом и дурацком? - переспросила Анна, вскинув заплаканные глаза на отца и мать.- А что, лучше всю жизнь торчать в офисе, перебирая бумаги, залипая в пасьянс и шатаясь в переполненном с утра метро? И так каждый день? То есть, это вы считаете нормальным? Здоровым?! - Анна не собиралась сдаваться. Она твёрдо отстаивала свои права и интересы. Ей было больно от того, что она ни с кем не может поделиться своим творчеством, так родителям не просто всё равно, а они категорически против. - Ты так с нами не разговаривай! - выступила мать, бросив куклу на стоящий рядом стол. У Анны чуть сердце не упало. Она внутренне молилась, чтобы у куклы ничего не сломалось и не треснуло при ударе о столешницу и мысленно ненавидела мать за это, злобно уставившись на неё. - Будь любезна ответить, на какие деньги ты всё это покупаешь? - женщина кивнула в сторону ей же найденной коробки с материалами для кукол. Анна думала соврать, что украла их, но осеклась, смекнув, что это только усугубит ситуацию. Хотя ситуация итак была настолько ужасной, что семнадцатилетней девушке не трудно было догадаться о явно не счастливом конце. В самом деле, в её маленьком нежном, но покалеченном и разодранном сердце ещё с детства постепенно зарождалась ненависть к родителям. И когда наступал возраст основного бунтарства у подростков, ей больше всего хотелось убежать из дома. Куда угодно. Она уже планировала ночевать под мостом, но всё таки годы сделали из неё реалистку, поэтому она поняла, что пока до восемнадцати лет она не устроится на работу, жить отдельно она не сможет. Ведь кроме родителей у неё никого не было. Если к друзьям, то только на время. Ни одна чужая семья не захочет содержать чужого подростка-кукольника. А уйти из дома хотелось. Причём раз и навсегда! С такими мыслями девушка уже давно собрала спортивную сумку на всякий случай, напихав в неё по минимуму необходимую одежду, бельё, сухие пайки, которые могут долго храниться без холодильника. Она будто чувствовала, что вот-вот придётся сделать этот шаг, после которого пути назад уже не будет. И сейчас, когда её обвиняли во всех смертных грехах, она исподлобья косилась на эту сумку и всем нутром чувствовала, что скоро сорвётся и... - Что ты молчишь? - всё ещё допытывалась мать. Анна дёрнулась от столь резкого тона и отвернула голову в сторону, показывая, что она точно не намерена отвечать. - Значит так, девочка! Или ты прекращаешь заниматься ерундой, наконец, вырастаешь из всего этого и живёшь по-человечески, или...- мужчина не успел договорить, как его дочь, шумно выдохнув, всё таки сорвалась с места, схватила ближайший большой пакет и стала рыскать по комнате, собирая всех своих попрятанных по углам кукол. Родители недоумевали, и на их вопросы, мол, что она сейчас вытворяет, девушка не проронила ни слова. Затем она взяла собранную спортивную сумку и, закинув её на плечо, быстрым шагом направилась к выходу. Ну всё, с неё хватит! - Ты что делаешь? Куда собралась? - отец вскинул рукой, ошарашено глядя то на дочь, то на жену. Та тоже была в замешательстве. - Что я делаю, пап? Вы ведь всю жизнь хотели одного- чтобы я выросла. Так вот, я ухожу. Так ведь все поступают, когда становятся взрослыми, не так ли?! - с этими словами Анна развернулась и вышла из комнаты, громко хлопнув дверью. Родители так и остались стоять посреди комнаты дочери: - Ничего. Проветрится и вернётся. Они всегда возвращаются, когда понимают, что без денег на существование они не выживут. - непонятно, кого мужчина пытался успокоить: жену или себя. - Дорогой... - женщина подошла сзади и обняла мужа за плечи. Её материнская интуиция сейчас, можно сказать, штормила, как морской прибой. - А что если... - Она вернётся! Слышишь! - рявкнул мужчина и быстрым шагом вышел из комнаты. Мама Анны навсегда запомнила взгляд мужа, полный беспокойства и слёз.       Но ни через час. Ни через два. Ни через день она не вернулась. С того дня Анну больше не видели ни родители, ни друзья, ни кто-либо ещё из знакомых. Куда она могла пропасть- было ведомо только ей самой. Девушку искали с полицией и с собаками. Давали объявление в интернет, расклеивали её фото на столбы в ближайших кварталах- всё было тщетно. На телефон Анны неоднократно поступали звонки и смс от мамы типа "Доченька, любимая, прости нас. Возвращайся домой! Мы очень переживаем. Мама." Отец же сначала гордый ходил, мол решила уйти- скатертью дорога. Вот только не ожидал, что дочь гордостью в него пойдёт. И со временем стал понимать, что натворил. Что они вместе с мамой натворили.       Тем временем в другом городе Анна практически ночевала на улице. Повезло, что на дворе было лето, и на чердаке заброшенного завода на окраине города не так дуло, и там уже давно никого не было. Анна потратила почти все свои сбережения на билет в другой город, и на еду оставались считанные копейки. Но пока их и отложенных заранее сухих пайков хватало, Анна искала подработку для несовершеннолетних. Учёбу она, понятное дело, забросила совсем. Соблюдать личную гигиену была временно вынуждена по ночам в фонтане часто пустующего парка недалеко от заброшенного завода, где она обитала. Условия были дикие, но выбор был не велик. Ну, думала она, если ей свыше дали это испытание- ей под силу с ним справится. Анна искала работу по объявлениям на столбах и довольно быстро получила отклик от фирмы, которым требовался расклейщик объявлений. Отказываться, естественно, было не вариант. Поэтому она работала по три-четыре часа в день. Мизерную зарплату ей выплачивали каждую неделю, и девушка всё свободное время сидела и тихо мастерила кукол из того, что у неё осталось.        И вот однажды Анна занималась своим любимым делом в парке на скамейке. Мимо неё проходила молодая семья с ребёнком. Они приостановились из-за интереса, а их ребёнок подбежал к Анне, чтобы ещё ближе рассмотреть красоту, что рождается в руках Анны. Девушка была совсем не против. Она мило улыбнулась маленькой девочке лет шести-семи отроду, и та с горящими глазами залепетала в сторону родителей: - Мама! Мама! Хочу такую же!- и указала пальцем на куклу, которая была почти завершена. Осталось лишь подкрасить ей губы- и готово. Но Анна делала кукол для себя. Ей бы и в голову не могло прийти... - Юная леди, вы продаёте кукол? - поинтересовались подошедшие родители этой девочки. Анна не знала, что ответить. Ей не хотелось отдавать свой шедевр, но она вспомнила, что крайне нуждается в деньгах. - Да. - ответила она, опустив глаза, надеясь, что это того стоит и с горем осознавая, что эту куклу она больше не увидит. - Сколько стоит та, что у вас в руках? - И Анне вдруг пришло в голову, что ручная работа стоит не очень-то маленьких денег. Именно это она и сообщила молодой семье, думая что зря так поступила, и они откажутся. - Ну это очевидно. - мужчина улыбнулся, доставая кошелёк.- Ну сколько? Долларов двести*? Или больше? - Анна оторопела окончательно. Произошёл сбой системы, когда она увидела крупные купюры. Но мозг перезагрузился довольно быстро, и Анна решила дёрнуть судьбу за хвост. - Да. - и улыбнулась. Она знала, что коллекционные куклы, особенно ручной работы, стоят в два-три раза больше. Но она не ожидала, что под такие большие деньги попадут и её творения. Мужчина улыбнулся и кивнул, достал деньги и протянул их Анне. Та дрожащими руками приняла плату и в том же состоянии шока протянула им в ответ куклу, которую тут же приняла в руки девочка. - Спасибо. Всего вам доброго. - улыбнулась молодая мама, видя сияющее лицо дочери. Семья ушла, а Анну осенило, что такими темпами можно развернуть неплохой бизнес! Девушка загорелась идеей зарабатывать немаленькие деньги, занимаясь любимым делом. Никто в её жизни ни разу не оценил её увлечения. А тут за её куклу отдали двести баксов! У неё снова появился смысл жить и желание делиться своими творениями с миром. Анна изготавливала кукол с большим энтузиазмом. Тем более, помимо её зарплаты у неё есть дополнительные деньги, и она смогла не только плотно поесть, так как до этого питалась экономно и через раз, к этому удалось подкупить и нужных материалов для новых кукол. Девушка работала по три часа в день, а в остальное время приходила в парк и продавала кукол, раскладывая их на скамейке. Так прошёл год, а за это время появился спрос, и Анна нашла квартиру, которую снимала какая-то бабуля с пятью кошками. Квартирка, мягко говоря, не была роскошной: маленький коридор с ободранными обоями в вертикальную зелёную полоску, без плинтусов, расцарапанная мебель, торчащие гвозди из паркета, по углам усыпанного какой-то побелкой, а помимо ежемесячных выплат бабуле за проживание приходилось помогать кормить котов и убирать за ними их "ароматные золотые слитки". Но Анна была рада и этому. Она мечтала о том, что заработает ещё, и, возможно, когда-нибудь купит собственную квартиру намного лучше этой.        Анна продавала своих кукол в парке, и к ней порой выстраивалась очередь, так как в этом городе подобного рода куклы были большой редкостью и пользовались спросом в основном у приезжих коллекционеров. Но и дети тоже выпрашивали у родителей, а тем еле удавалось отвести своих чад подальше.       И вот как-то раз к Анне подошёл мужчина. С виду средних лет, и по одежде было понятно, что человек явно в достатке. Девушка узнала его, так как не раз замечала, что он наблюдал за ней издалека. Сначала она напрягалась по этому поводу: думала, вдруг маньяк какой! Но её опасения оказались напрасны. Этот мужчина оказался владельцем весьма популярного магазина коллекционных игрушек в Лондоне. Он приехал в этот провинциальный городок в командировку и среди серой массы людей совершенно случайно разглядел этот рыжеволосый талант. Нет, скорее талантище- подумал он. И, узнав, что она живёт одна и у неё собственное производство, он предложил ей сотрудничество. Конечно, оторопевшая Анна не сразу согласилась, а долго думала, держа визитку этого мужчины в кармане. Восемнадцатилетней девушке, всё же, было немного страшно. Но перспектива уехать в Лондон, подняться по карьерной лестнице и зарабатывать совершенно другие деньги всё же заставила её сделать этот шаг. И не зря. Девушка быстро съехала от бабули-кошатницы, уволилась с подработки и уехала ещё дальше от родного дома, чем была. Она и представить себе не могла, что может добиться успеха, просто однажды сбежав от родителей.        В Лондоне, в магазине игрушек Анна пахала, как лошадь. Помимо изготовления кукол ей приходилось следить за магазином, порой обслуживать клиентов на кассе, так как народу прибавилось с появлением новых неповторимых кукол Анны. Владелец магазина понял, что не зря принял её на работу, так как популярность в магазина поднялась. И он сделал её своим главным помощником. У Анны впервые в жизни появились подчинённые, но она никого не принижала, всегда была приветливой на людях и продолжала удивлять покупателей и коллег своими новыми шедеврами- за это её любили и уважали.       Так Анна, всё детство и юность терпевшая унижения и оскорбления за своё мастерство и сбежав от этого, обрела куда больше, чем если бы родители отправили её учиться в какой-нибудь вшивый институт. Конец Флэшбека       Рассказ Анны был длинным, но я слушала его с таким интересом, что не обратила внимания на то, что немного устала стоять. Мои мысли не передать словами. - Слушай, ну у тебя и история. Хоть фильм снимай. - усмехнулась я, посмотрев на подругу. - Да, я уже представляю. - Анна вытянула руки перед собой и размахивала ими, будто обводя в воздухе надписи на большом плакате. - Мировая премьера по бестселлеру "Кукольный маньяк или оставь всё ради хобби!" блестящее название для очередной серии "Бондианы!"- она, усмехнувшись, сдула со лба прядь волос. Эх, всё таки я её обожаю!

***

       Мы провели в комнате с куклами около получаса. Но если бы мы не устали- провели бы там ещё больше. Я не знаю, на кого больше я не могла наглядеться: на кукол или на Анну. Моему нутру жутко нравилось находиться в "тайной комнате" наедине с рыжим чудом. И, как бы я не старалась подавлять свои недавно проявившиеся дурные наклонности, рука сама тянулась повернуть латунный английский замок в двери. Услышать его щелчок, оповещающий о том, что дверь заперта. Запереться в комнате с Анной... Чёрт, сколько можно! Я, будучи человеком, у которого всегда всё под контролем, всегда всё отлажено, в голове всё лежит по полкам- теперь всё полетело в большой глубокий синюшный зад! Моё подсознание стоит у плаката с неумело и коряво нарисованными синим маркером облаками и тучками, с которых падают капли, держа указку в руках: -И коротко о погоде: уже который день не прекращается аномальное усиление попыток отрицать очевидное.

***

      Я сижу в миниатюрной ярко освещённой кухне с кремовыми стенам, в которой обычно обедают сотрудники кукольного магазина. В углу под потолком от малейшего движения ветра покачивается липкая лента с дохлыми мухами. Рисунок на линолеуме в виде какого-то орнамента частично побледнел и потёрся. Я сижу и грею свои вечно холодные руки о чашку с чаем, разлитым из термоса. Сижу и пью чай с тем злополучным, но вкусным печеньем в компании Анны. Тишину разбавляет только тихое периодическое рычание холодильника. - Ну так что? - голос Анны был немного ниже из-за только что сделанного глотка горячего напитка. - Ты уже нашла новую работу? - Ещё нет. Честно, даже не знаю, куда лучше податься. Бухгалтером снова вообще не хочется. А кроме этого я особо ничего не умею на таком же хорошем уровне. - я горько усмехнулась, водя пальцем по краю чашки и глядя на своё отражение в ней. - Я думаю, это не так. - рыжеволосая улыбнулась. - Ты просто не пробовала что-то новое и, возможно, немного боишься начать. Но ведь для этого и существуют такие друзья, как я. - Анна подмигнула, а затем рассмеялась. - Ой, скромная! - моё лицо растянула улыбка до ушей. Её очарование окутывает меня очень даже быстро и весьма успешно. - Сам себя не похвалишь- никто не похвалит! - всё с той же улыбкой, Анна отпила чай, демонстративно оттопырив мизинец, и закусила печеньем. Я задумалась, ковыряя ногтем облезлые позолоченные цветочки, нарисованные на чашке. И, постучав мизинцем по извилистой ручке, спросила: - А почему спрашиваешь вдруг? Анна задумчиво вскинула глаза на потолок: - Да вот думала тебе работу в моём магазине предложить. Мои брови поползли вверх, кожа на лбу стала похожа на вспаханное поле. У меня в голове возникло сразу два вопроса, и я не знаю, какой задать первым, поэтому издаю звук только после четырёх секундного раздумья: - А ты разве вправе принимать такие решения самостоятельно? Или... Погоди. В твоём магазине? Но ты же мне говорила, что ты работаешь на того...- как обычно нетерпеливая Анна тут же перебила меня: - Не помню уже, говорила или нет, но он в последствии сделал меня своим главным помощником. Он- владелец всей сети, а точек магазина несколько. Не только эта. Я, можно сказать, на этой точке за главную. То есть, сам он является генеральным директором магазина, а я... - тут я смекнула и закончила её фразу утверждающим тоном: - Просто директор. - Анна замолкла, еле заметно кивнула, а затем продолжила: - Это не всё. Так как я ещё являюсь, некоторым образом, поставщиком товара. Ну, сама знаешь. - рыжая хитро и, в то же время, с юмором покосилась на меня. Я ответила ей взглядом аля "Я не такая дура, как ты думаешь, солнце!" - Так вот. - снова продолжила она. - Без ложной скромности скажу, что я, можно сказать, нечто большее, чем просто директор. Соответственно, прав и привилегий у меня больше, чем у директоров на других точках магазина. С ума можно сдвинуться. Анна в двадцать с лишним лет умудрилась добиться таких невероятных успехов! Либо она настолько талантлива. что великолепие её кукол сводит с ума всех без исключения, либо она очень умна, и я недостаточно о ней знаю, как хотелось бы, либо за....ну нет! Даже не хочу верить в то, что Анна...моя Анна могла ради карьеры залезть в штаны к этому мужику! Мать твою! - Эльза, ты чего? - Анна нагнулась, чтобы заглянуть в мои опущенные глаза. А, видимо, разглядела мои дрожащие от нарастающей злости и ревности жилки на висках. - Анна, можешь ответить на один вопрос? - проглатываю комок в горле. Я, всё таки, должна спросить, иначе я с ума сойду. - Конечно. - она вытянулась, развернув корпус ещё больше в мою сторону, будто собираясь крайне внимательно слушать. У неё заблестели глаза. Может, это освещение даёт такую вспышку, как в объективе у фотоаппарата, а может, они сами так заблестели. - Мне неловко спрашивать...но... я надеюсь, ты добивалась таких успехов...ну, приличными путями? - других слов я подобрать не смогла. Но и это звучит, можно сказать, не так плохо, как могло быть. Зелёные глаза распахнулись ещё шире. Клянусь, чем шире она их раскрывает, тем сильнее меня туда затягивает. - Эльза, да ты чего? Ты что такое говоришь? - Прости! - я зажмурила глаза и нервно обхватила подушками пальцев переносицу - привычка такая. - Так, дорогуша! Надо срочно что-то ответить, иначе она может обидеться. А этого ты себе никогда в жизни не простишь, ведь так? Надо сказать что-то успокаивающее. Но и все карты раскрывать не стоит! Думай быстрее! - Анна, просто... я заволновалась. Думала, вдруг он станет тобой манипулировать и тому подобное. Поэтому не могу за тебя не волноваться! - Ловко вырулила! Красотка! Можешь похвалить себя и выпить за это хорошего вина. Можно и того, что ты распивала с Анной в ресторане. Хотя, тебе на данный момент будет достаточно кулинарного хереса или кагора. - Спасибо. Мне правда приятно это слышать. - готова поклясться, что Анна зарделась. Она протянула руку и накрыла ей мою. Чёрт, так печёт, будто я держу руку над паром, что клубится над кипящими макаронами. Так печёт. Но мне это нравится. Жар расползается вдоль по руке и неведомым образом отдаёт в область паха. Так печёт... Глаза Анны пристально, но мягко и заботливо буравят мои. И теперь кипит моя голова. Так печёт... - Я не хочу устраивать тебя кассиром или консультантом. Мне кажется, ты достойна намного большего, Эльза. И тебе, как никому другому, я могу доверять по-настоящему. Поэтому предлагаю тебе стать моим личным помощником. Я удивилась не на шутку и от шока чуть не упала со стула. И всё это в двадцать три года: - Что? Твоим личным помощником? Как это? - я не знала, что и спросить. Голова взрывалась он нахлынувшей волны любопытства и недоумения. - Видишь ли: на меня сваливается слишком много дел в последнее время. И я просто не успеваю следить за товарным видом кукол. За ними нужно присматривать: следить, чтобы одежда была не мятой, чтобы на волосах не было пыли- в общем, за их аккуратным внешним видом и порядком, ну понимаешь, да? Это, кстати, касается не только тех, что в зале. - Анна подмигнула. Её личная коллекция тоже. Разумеется, я уже стала понимать, что она предлагает подработку- следить за её куклами. - А...Ты серьёзно? - я была буквально ошарашена. - Да! - рыжеволосая почти пропищала это слово с детским восторгом, закусив нижнюю губу. До чего же она мила. Так печёт... - Но ты же никому не доверяешь своих кукол. Ты говорила об этом. - Говорила, да. Но тебе я точно верю! Не спрашивай, почему! - она улыбалась не только губами, но и глазами. А я, честно, и так понимала. Её доверие ко мне укрепилось с тех пор, как она впервые привела меня в зал с её коллекцией. Вопросы были, но я тут же расхотела их задавать. Хотелось молчать. И прислушаться лишь к ощущениям. - Но всё таки, Анна. Это же только за подработку сойдёт. - Ты планируешь ещё куда-то устраиваться? - Я ещё не приняла окончательного решения. Может быть, я смогу отыскать подходящий офис. - Эльза, добровольное затворничество в офисах вредит твоему здоровью! - Я знаю, Анна. - не могу оторвать от неё глаз. - Ну, как тебе хочется, в принципе. - зеленоглазая почесала затылок. Мне кажется, она надеялась, что я соглашусь сразу. - Но если не найдёшь, моё предложение будет оставаться в силе до тех пор, пока ты не согласишься. - мы обе дружно усмехнулись. -Ох, Анна, а ведь, когда я только тебя встретила, ты предстала передо мной обыкновенным продавцом-консультантом! - мне всё ещё не верилось. - У всех есть свои маленькие секреты. Правда, Эльза?