Шоколадная симфония

      Середина весны началась с уже ставшей привычной ссоры: Джеймс и Сириус каждый раз находили мелочь, из-за которой раздували такой скандал, что становилось не по себе всей школе. Правда, эта эпопея заканчивалась примерно через неделю. Потом приходили экзамены, которые волшебным образом решали все проблемы. И ладно бы, всё так и оставалось, но Ремусу в этой борьбе доставалась роль временного судьи. Почему-то Питера никто особо не трогал, только намекали без конца, что неплохо бы занять чью-то сторону.       Раз за разом Сириус крутился рядом, пытаясь показать, насколько сильно ему нужна поддержка со стороны Ремуса. Но на этот раз причина ссоры стала совсем смешная: Лили. У Сириуса возникла идея, как можно разыграть девочек, а вот Джеймса это не устроило. Ему не нравились никакие предложения, потому что «Лили не должна пострадать». В итоге это закончилось очередным выяснением отношений.       — Я ведь говорил, что с ним не нужно связываться! Одни проблемы от этого дурака. Лили-Лили. Да плевать мне на его Лили. Заладил со своей девчонкой, словно других проблем нет. Вот как ты думаешь: это нормально? — Сириус бросил на стол книгу и сел возле Ремуса.       — Думаю, нормально.       Сириус только пожал плечами и продолжил перечислять все грехи Джеймса. Сегодня они решили рассесться подальше друг от друга. И Питер, как единственная подходящая кандидатура, занял место рядом с Поттером. Изначально на совещании двоих они решили занять другие места, но уже на зельеварении оказалось, что Питер не может справляться со слишком взрывным характером Сириуса. Пришлось срочно меняться.       И сейчас Ремусу приходилось делать всё возможное, чтобы хотя бы этот урок прошёл гладко. А удерживать друга в нормальном настроении — та ещё морока, особенно, когда ему хочется устроить для всех взбучку. Прошло всего лишь полдня, а все уже понимали, что если этих двоих не помирить, то будут неприятности.       — Может, у тебя есть другой вариант, который устроит Джеймса? — аккуратно спросил Ремус, делая небольшие заметки в углу пергамента.       — Откуда? Я разве похож на того, кто будет искать какие-то там варианты для Джеймса? Сам пусть ищет. Будто заняться мне больше нечем.       — Но ты ведь понимаешь, что скоро придут экзамены, а за ними каникулы. Кажется, будет весьма грустно сутками торчать у себя в фамильном доме. Разве нет? Ты же не любишь этого.       — Верно. А, может, ещё раз к тебе?       Ремус задумался. Он не был особо против, но всё же предпочёл мир между ними, чем продолжение войны на расстоянии. Пришлось поспешно придумывать, как перевести тему. Но последнее время думалось крайне плохо. И дело было вовсе не в подготовке к экзаменам. Ремуса тревожили мысли о наследии Вальбурги. Он чувствовал, что подошёл слишком близко к разгадке, но теперь не может и шагу сделать. Понимание этого заставляло больше думать.       Только вот попасть в гостиную Слизерина без проклятия из разрушенного амулета не получится. А других способов он не знал. Так хотелось найти ответы на свои вопросы, забыть о бесконечном любопытстве и просто нормально жить. Внезапно в голову пришла гениальная мысль. Сам Ремус не знал никого из Слизерина и особо не общался с этими людьми. Но вот Сириус…       — Слушай, — пришлось наклониться прямо к уху, — у меня есть идея. Не хочешь сделать что-то против правил?       — Странно, что именно ты это предложил, — Сириус аж убрал палочку из рук, вслушиваясь внимательнее.       — Давай попадём в гостиную Слизерина? У тебя ведь там брат учится. М?       — Слизерина? Не вижу в этом смысла… хотя… знаешь, идея весьма неплохая. У меня есть одна мысль. Только для этого придётся поработать. Встретимся после уроков в библиотеке?       Ремус шёл на эту встречу с ужасом. Он понимал, что в любой момент может выдать свои истинные намерения, но у него не было выбора. Желание поскорее разобраться в ситуации не давало даже подумать толком. И он шёл на риск, готовый в любой момент отказаться от этой идеи. Но пока что библиотека не представляла опасности. В ней было всё так же тихо и спокойно, если не считать явно скучающего Сириуса.       Тот с готовностью положил на стол пергамент, и тут же принялся рисовать какие-то закарлючки. Получалось у него не особо хорошо, но понятно. И Ремус даже проникся тем, что ему пытались предложить. А план у Сириуса действительно был невероятно хорош.       — Смотри, мы не можем узнать пароль безболезненно. Я знаю много людей из Слизерина, но никто не захочет делиться паролем. Поэтому у меня есть идея: узнать его можно только тогда, когда мы все живём вместе. Понимаешь, к чему я клоню? Дома на каникулах это будет сделать в разы проще. Но зимние мы уже пропустили.       — И всё потеряно?       — Нет, есть ещё один вариант. Он тебе не особо понравится, но он вполне может сработать. Как насчёт магии?       — Ты предлагаешь заколдовать дверь?       — Нет, я предлагаю заколдовать кое-что другое.       Сириус словно случайно махнул рукой в сторону запретной секции, и до Ремуса дошло, что он имел в виду. Да, так значительно проще, но это ведь совсем неправильно. К тому же, уровень проблем, которые могут возникнуть из-за такой вылазки, был слишком большим. Голова понимала, что следует отказаться, но язык не слушался, как и всё тело. Энергичные утвердительные кивки говорили сами за себя.       — И когда мы это сделаем? — заговорщицки прошептал Ремус.       — Давай тогда, когда этого никто не будет ожидать? Во время экзаменов.       — Ты серьёзно?       — Вполне.       У Ремуса задрожали руки. Он не был готов к таким предложениям. Это всё слишком неправильно и опасно. Но отказаться сейчас — значит полностью забыть об этой идее ещё на долгое время. На такое решиться он не смог, согласился. Дверь громко распахнулась, и Питер, тяжело дыша, притащил записку для Сириуса.       — И что это за жалкие попытки помириться? Что там?       Сириус забрал записку, скептически осмотрел её и довольный выбежал из библиотеки, крикнув, что всё остаётся в силе. Ремус догадывался, что именно было в письме, но всё же решил уточнить на всякий случай.       — Они будут делать вылазку для вечерней шалости, — Питер сел рядом, потянулся. — Знаешь, какого труда мне стоило заставить Джеймса первым пойти на это? Прошло полдня. Он совершенно не хотел ни с кем договариваться и ничего делать. Иногда я их совсем не понимаю. То постоянные мысли о шалостях, то внезапные возмущения. Сложно уследить. А вы тут чем занимались?       — Ничего интересного. Немного поговорили о нарушении правил, и ты пришёл. На этот раз довольно быстро.       — Я уже наловчился. Когда часто делаешь одно и то же, оно само получается.       Ремус кивнул. Ему совсем не хотелось говорить. Последнее время постоянно болела голова. В этом были виноваты то ли постоянные переживания, то ли непонятные происшествия. После того, как Слизнорт расколдовал амулет, жить стало значительно легче, но вместе с магией исчезли все шансы понять историю Вальбурги. Все элементы не желали складываться в одну картинку и тайна её замужества так и осталась за гранью.       Если бы у Ремуса был выбор, он предпочёл не влезать в эту ситуацию вообще. Но сейчас, когда вокруг него завертелись сомнительные события, отступать не получалось. Питер долго смотрел в учебник, словно хотел его сжечь взглядом и наконец-то поднялся. Он сознательно дал время поговорить и теперь понимал, что можно возвращаться к Джеймсу. Ремус тоже чувствовал необходимость вернуться в гостиную. Он до последнего надеялся на то, что сможет хоть немного скрасить участь девочек и не допустить слишком серьёзных последствий. Теперь, когда все привыкли, что они ходят вчетвером, любые результаты превратятся в неприятные для всех.       В гостиной Грифиндора подозрительно тихо и темно, словно никого нет. Обычно в это время все либо занимаются своими делами, либо мучаются за учебниками в библиотеке. К тому же, скоро экзамены. Но конкретно эта темнота скорее пугала. Ремус сделал шаг вперёд, прислушался и только после этого решился пройти вглубь комнаты. Сзади послышались весёлые разговоры девочек: они как всегда стайками возвращались в гостиную.       — Ремус, почему здесь так темно? — Лили схватила его за локоть, подталкивая куда-то в сторону камина.       — Не знаю.       Ремус даже не успел сформулировать в голове продолжение мысли, как с потолка посыпалось что-то липкое и скользкое. Оно падало без конца на голову, скатывалось по стенам. Девичий крик едва ли не оглушил. Ремус, всё ещё чувствительный к звукам после полнолуния, попятился, с трудом удерживаясь на ногах. Он не мог слышать этот раздражающий звук. Под ботинками с противным чавканьем расползалась непонятная слизь.       — Фу, это отвратительно!       Лили с силой толкнула его в сторону, пытаясь отмахнуться от падающего с потолка непонятно чего. Плечо отозвалось ноющей болью, всё сильнее и сильнее уволакивая в не самые приятные ощущения. Ремус сделал ещё несколько шагов назад, пытаясь восстановить дыхание и не попасться ещё под чью-то руку. Внезапно включился свет. Прямо перед носом поднялось облако пыли, полное зеленоватых звёздочек и резко исчезло, оставив после себя только плюшевые игрушки.       Ремус даже потёр глаза, чтобы убедиться в том, что увидел. Да, это были именно игрушки. И никакой слизи. Он уже прекрасно представлял, кто был автором первой части розыгрыша. Удивительно, но Лили сразу же сменила гнев на милость, заинтересовавшись какой-то ярко-оранжевой белкой. Или что это было. С такого расстояния не разобрать.       — Смотри, смотри.       Девочки крутились возле игрушек, с опаской утаскивая их за собой в комнаты. Ремус вздохнул: ему вполне нравилось, что всё закончилось довольно безобидно, — и поднял с пола чёрную собаку, которая несколько минут назад ударила его по голове. Стало невыносимо смешно. Он думал, что попал в очередную гадость, а тут всего лишь игрушки. Даже захотелось удивиться такой сговорчивости Сириуса.       Ремус поднялся в комнату, бросил игрушку на кровать и с интересом посмотрел на пергамент, вокруг которого суетился Джеймс. От него пахло не особо приятно, но оно и понятно: когда такие эксперименты оставались незамеченными?       — Получилось неожиданно. Вы всё же решили остановиться на игрушках?       — Остановиться? — Сириус выглянул из-за двери. — Это только начало. Игрушки — первый этап, с их помощью можно будет продолжить.       Ремусу поплохело, он с сомнением посмотрел на собаку, но на этот раз получилось учуять лёгкий магический запах. Неужели? Нет, они ведь не могли попытаться всех заколдовать. Но довольная улыбка Сириуса подсказывала, что эта шалость не закончилась. И даже появлялись первые догадки, что за план они могли придумать за те полчаса, пока Питер отчаянно изображал заинтересованность в зельеварении.