Я, он и прелести жизни.

Честно сказать, никак не ожидала, что события последних месяцев пройдут так обыденно. Постепенно я становилась все крупнее и круглее. Серьезно, я похожа на огромный арбуз, а Кристиан все время подшучивает, и говорит: « Ты как будто целую планету проглотила.» В конце концов я и сама подумывала о том, что размер моего живота ну уж слишком огромный. Срок беременности подходил к концу и ходить становилось все труднее. И вот он, тот знаменательный день. В королевской семье появился на свет наследник. Пока лишь близкое окружение королевы знали имя мальчишки, а мне удалось и подержать его. Самое забавное было то, что маленький Драгомир-Озера ударил кулачком Дмитрия при этом схватив его за распущенные волосы. *** Сегодня день выдался на удивление солнечным. С самого утра мы с мужем бегали и собирались. Я рылась в шкафу подбирая платье для крестин своего крестника, но дело в том, что за последние пару месяцев я стала похожа на бегемота. Найдя сарафан, который я надевала, когда мы с Дмитрием были в России в свой медовый месяц, я с удивлением заметила, что он сидит на мне очень даже неплохо. Сарафан был нежно василькового цвета, длинной чуть ниже колен и имея линию талии сразу под грудью, что не могло не радовать. Мой необъятный живот влез в сей предмет гардероба. Дмитрий же на скорую руку готовил завтрак, попутно надевая на себя очень милый костюмчик, который очень сочетался с моим сарафаном. Перекусили мы очень сытным завтраком, который включал в себя глазунью с салатом из свежих овощей и чашечки сладкого чая с круассанами. И вот мы уже стоим с нашим крестником на руках, давая обещание. – Крёстные – в Таинстве Крещения свидетели, поручители за веру крещаемого, обязаны наставлять его в правилах христианской жизни. Крещение младенца совершается по вере восприемников, на которых лежит святая обязанность научить детей истинной вере, помочь им стать достойными членами Церкви Христовой, – Святой отец проговорил слова. И теперь была наша очередь дать клятву перед Богом. – Боже, наш милостивый и небесный Отче! Помилуй наших детей, – Дмитрий приложил руку к моему животу, с любовью посмотрел мне в глаза и продолжил молитву. – и крестника Роберта, за которых мы смиренно молим Тебя и которых предаем на Твое попечение и защиту. Вложи в них крепкую веру, научи их благоговеть перед Тобою и удостой их крепко любить Тебя, нашего Создателя и Спасителя. Направь их, Боже, на путь истины и добра, чтобы они все делали во славу Твоего имени. Научи их благочестиво и добродетельно жить, быть добрыми христианами и полезными людьми. Дай им здравие душевное и телесное и успех в трудах. Избавь их от хитрых козней дьявола, от многочисленных соблазнов, от скверных страстей и от всяких нечестивых и беспорядочных людей. Ради Твоего Сына, Господа нашего Иисуса Христа, по молитвам Его Пречистой Матери и всех святых приведи их к тихой пристани Твоего вечного Царства, чтобы они со всеми праведными всегда благодарили Тебя с единородным Твоим Сыном и животворящим Твоим Духом. Аминь, – После прочтения молитвы Дмитрием и моим обещанием всегда приглядывать за ним мальчишку окунули в святую воду, повесив небольшой крестик на его шейку, и отдали ребенка нам. Его крестным родителям. В общем и целом, крестины прошли замечательно. Кристиан продолжал подшучивать над размером моего живота, а Лисса, хихикая, тыкала его локтем в бок. И тут-то все и началось. Живот схватило в тугом спазме. И, как только я дошла до ванной комнаты, у меня отошли воды. – Нет! – завопила я. – Еще слишком рано,. – я начала глубоко дышать, облокотившись на раковину. – Роза! – с широко раскрытыми глазами стояла подруга. – Срочно вызовите акушеров, – закричала в приказном тоне королева. –Лисс, позови Дмитрия, – тяжело дыша произнесла я. Через мгновение в ванную комнату влетает Ураган, Русский Бог и по-совместительству мой муж. Подхватывает меня на руки и не дожидаясь акушеров, несет меня в одну из комнат при дворе, которую чуть ранее для меня выделила Лисса. Все прошло как в страшном сне. Дичайшая боль проливалась по всему телу, и в какой-то момент медсестра завопила. – Боже, она собирается потерять сознание. Все, что прошло позже, я помнила очень смутно. Мои крики, рука которую я сжимала с невероятной силой, и взгляд мужа. Полный тревоги, но любовь. Любви там было так много, и я готова поспорить, что была способна на что угодно, лишь бы всегда видеть эту любовь в его карих глазах. Через долгие десять часов на свет появилась замечательная девочка. Дочку унесли, а мне строго-настрого наказали отдыхать. На утро нас с малышкой увезли в госпиталь, так как мы обе были очень слабы. Ее унесли, а мне поставили капельницу с витаминами, для восстановления. В больнице мы пробыли недолго. Просто кто-то ну очень не любит врачей и эту белоснежную стерильность. – Ну что, мамочка! – в палату зашел доктор держа на руках маленький кулек. – Вам не терпится оказаться дома? – я сию секунду закивала головой. – Да, доктор я больше не в силах терпеть это место! – произнесла я с некой долей презрения. – А дочь свою подержать вы не хотите? – с лукавой улыбкой произнес доктор. – Если можно... – со страхом и интересом произнесла я. Мысль о том, что я стала матерью пугала, и больше всего я боялась, что взяв ее на руки, она сломается. – Так, мамочка. Вот, держите свою дочь, аккуратно придерживайте ее головку. Покормите ее, а я подойду чуть позже, чтобы заполнить некоторые формальности. Доктор ушел, а я осталась наедине с крохотным комочком в моих руках. Чем дольше я смотрела на нее, тем больше видела в ней Дмитрия. Я взяла ее маленькую ручонку, а она сжала мой палец. Я сидела и смотрела на нее как на ангелочка. В дверь негромко постучали, и из-за нее появился Дмитрий. – Можно? – с любопытством поинтересовался муж. – Да-да, проходи. Посмотри на нее, она твоя точная копия. Я помню твои детские снимки. Боже, она такая красивая, – протараторила я. – А мне кажется она больше на тебя похожа, – сказал он с любовью, но потом его лицо стало чернее тучи. – Что? Что произошло? – Бабушка...Ева покинула этот мир, – произнес Дмитрий, и по его щеке покатилась слеза, которую я поспешно убрала. – Мне жаль, – мне правда было жаль. Ведь после свадьбы мы с Евой немного подружились. Ну как подружились, она не ворчала на меня и не говорила в моем присутствии на русском. Говорила лишь на английском, ну и пару раз мы с ней ходили к Оксане и Марку. Как оказалось, эти визиты были продолжение проверки, как жены своего внука. Оксана сказала, что ей необходимо кое-что знать, на вопрос «что именно?» Оксана лишь промолчала, грустно улыбнувшись. Сейчас, вспоминая наш медовый месяц, и разговор с Оксаной, я поняла, что Ева уже тогда знала, что скоро ее настигнет та тьма, от которой мне удалось убежать. В палату снова вошел доктор и в этот раз в руках он держал папку с бумагами. – Ну что, родители, еще раз поздравляю вас, а сейчас нам нужно дать малышке имя. Я посмотрела на Дмитрия. Он хотел было что-то сказать. Но я повернулась и произнесла имя. Имя, которого достойна наша дочь. – Женевьева. Женевьева Беликова, – я произнесла его четко и потом повернулась к Дмитрию. – В честь бабушки. – Ты уверена? – спросил он. На что я лишь кивнула. Дмитрий улыбнулся, но не, как обычно, бывает когда мы одни, а только глазами. – Так-так, значит, Женевьева Беликова, – доктор улыбнулся, слегка обнажая клыки. – Замечательное имя для знаменитой семьи стражей, – с некой гордостью произнес доктор. Выписав нас с Женевьевой, доктор удалился по своим делам. Как оказалось, из-за необычности моей беременности ребенок развивался весьма быстро. Поэтому и роды были преждевременными. Девочка родилась здоровой и очень красивой. *** Время шло, летело неумолимо. Ева и Роберт были отправлены в Академию Святого Владимира. Меня повысили до заместителя главы стражей, а Дмитрий стал тем самым главой. Лисса была беременна вторым ребенком, а Кристиан построил карьеру политика, но лишь те немногие, кто по-настоящему знали его, знали то, что когда он не обременен всей этой политической чушью, готовил замечательные, я бы сказала, превосходные блюда. Со временем мы стали более снисходительны к друг другу. И каждый раз затевая какой-нибудь кулинарный эксперимент, мы собирались дружной четверкой и пробовали его блюда. Что касается Женевьевы, то она определенно была копией отца, а вот характер у нее мамочки. Девочка была очень одаренной, имея иммунитет к принуждению. Роберт же был похож на Лиссу, но вот глаза были льдисто-голубые с примесью зелены, характером же он был похож и на папу, и на маму. Спокойный и рассудительный, в другую секунду взрывной и шаловливый. *** – Знаешь, а скоро ведь дети приедут на каникулы, – проговорил Дмитрий, поглаживая меня по ноге. Мы сидели на Диване в гостиной и пили вино под какой-то ковбойский фильм с Джонни Деппом. – Знаю, и ты опять хочешь устроить для них сюрприз? Предыдущим подарком было фортепиано, его ты ей подарил на шестнадцатилетие, а в этот раз что? – с иронией произнесла я. – Ты опять отчитываешь меня? - он встал с дивана и ушел в дальний угол квартиры, когда вернулся в его руках была синяя бархатная коробка размером с обувную, но она была немного продолговатой. – Что это? – я протягиваю руки и беру коробку. Пару секунд я рассматриваю, но потом решаюсь открыть. От неожиданного подарка я ахаю. – Боже, какая красота. Она будет в восторге. – Ты правда так думаешь? – с интересом и страхом муж смотрит за тем, как я провожу пальце по подарку. В атласе лежал серебряный кол с гравированной рукоятью. В гравировке присутствовали древние кельско-дампирские руны, несущие обладателю защиту от зла, и храбрость в битве, а так же цветочный, кольцевой орнамент с пионами. С самого ее рождения Дмитрий называл нас Розочкой и Пиончиком. Говорил, какой он счастливый, имея два самых прекрасных цветка во всем мире. – Ты шутишь, я в ее возрасте мечтала и даже умоляла тебя позволить взять в руки кол. – Значит, нашей дочери понравится этот подарок. – Ты и про пион не забыл, – проводя пальцем по орнаменту из пионов, произнесла я. Взяв коробочку с колом и отложив на кофейный столик, Дмитрий навис надо мной и поцеловал. Каждый раз, когда он так меня целует, я наперед знаю, чем он закончится. И вот одежды летят на пол. Вздох, движения. Случайно царапаю спину мужа, а он лишь шипит и со страстью впивается мне в губы. Выдох. В порыве страсти мы сваливаемся с дивана. Я беру инициативу в свои руки и сажусь верхом. Движения становятся плавными, обволакивающими. Дмитрий стонет и впивается руками мне в бедра. Я чувствую как он дрожит каждой клеточкой тела. Наклоняюсь и целую его в губы. Его жаркое дыхание обжигает губы. Одним резким движением, усыпив мою бдительность, он разворачивает нас, и я оказываюсь под ним. Быстрыми и энергичными толчками он доводит меня, а потом резко меняет темп на более плавный. Я рычу от негодования, но продолжаю стонать при каждом его проникновении в меня. Выбиваюсь из сил, когда волны оргазма накрывают меня. Дмитрий обессиленный отпускается мне на грудь. И мир кажется таким красочным и ярким, когда мы одно целое. Когда мы две половинки одной души. «Началом всего было и есть единство двух половинок одного целого, разделенные на две половинки — женщины и мужчины. (Припоминаете известный символ инь и янь, мужского и женского начала, который одновременно являясь единым целым, все же разделен) И задумано было так, чтобы найти они могли один другого по главным душевным качествам. В сердце мужчины оставили часть пламени чувств его женщины, чтобы, когда встретятся они, запылало его сердце любовью вечной, добротой и любовью согрел бы он ее, и по той любви знает она его. А в сердце женщины оставили Боги часть ума мужского. Тогда увидит он, что мудростью полна душа женская, и по мудрости той узнает мужчина пару свою». Свою вторую половину я встретила ночью в переулке, пытаясь вырубить его, чтобы спасти подругу от Виктора, но тогда мы этого не знали. А любовь-то зародилась и с каждым днем разгоралась все сильнее. Наше единение душ произошло: той ночью, в том переулке, в том бою. В том единственном взгляде, от которого нас прошибло миллионами искр. Вот так началась наша история, и по сей день любовь продолжает расти, казалось бы куда же еще, а я вам скажу: «Любовь необъятная, как вселенная, и, встретив нужного человека, вы познаете любовь во всех ее прелестях.»