В Калифорнии волков нет

— Хей, Дерек! Дерек поворачивается, отвлекаясь от невероятно трудного процесса выбора подходящего ему вида молока. Когда, черт возьми, молоко стало настолько сложным? Ему всего лишь нужно что-то для хлопьев, что-то простое, для покупки чего не требуется магистерская степень по химии. Позади него топчется подросток, лет семнадцати или восемнадцати с печально выглядящей стрижкой. Паренек угловатый, с острыми локтями и коленками, и тощий — рубашка ему велика и странно качается, когда он двигается. На лице у него широкая и немного маниакальная ухмылка. — Чем могу помочь? — спрашивает Дерек, возможно, чуточку слишком резко: парень поднимает руки в сдающемся жесте. Его глаза удивленно расширены. — Воу, приятель. Я понимаю, что мы не друзья, но, в конце концов, нас хотя бы собратьями по оружию можно назвать, разве нет? Дерек поднимает брови. — Извините, но кто вы? — Полегче, хмуроволк, — говорит подросток, оглядывается и понижает голос: — Я знаю, что ты меня не очень-то любишь. Но, знаешь ли, раз уж твой дядюшка-маньячина воскрес, а в городе поселилась стая альф, может, в этом случае нам стоит держаться заодно? Дерек леденеет при упоминании дяди. — Иди ты, — бросает он приставучему незнакомцу, — понятия не имею, что у тебя за игры, но в любом случае держись от меня подальше. Он хватает первый попавшийся под руку пакет молока, бросает в корзину и обходит чудака. — Дерек! — кричит тот, явно обидевшись. — Серьезно, просто так свалишь? * * * Дерек никогда не собирался возвращаться в Бейкон Хиллс. Раньше, когда-то очень давно, это место было его домом, но теперь здесь только плохие воспоминания. Дерек их успешно подавлял, до тех пор пока три месяца назад не получил звонок с сообщением, что деньги со страховки были на исходе и пора было принимать решение. Такое глубокое и весомое слово. — Я не могу сделать это, — сказал он Лоре, — никак, блять, не могу. Шесть лет Питер справлялся вопреки всем прогнозам, и вот теперь — все свелось к деньгам. — Я схожу к ним, — отозвалась тогда Лора, — лично поговорю с докторами. Может, еще есть надежда. Дерек как ребенок порадовался, что старшая сестра решила действовать. Как обычно. Лора была сильнее и всегда брала на себя несправедливую ношу. По приезду в Бейкон Хиллс она звонила ему несколько раз — а потом перестала. Нью-йоркский полицейский передал Дереку сообщение из Бейкон Хиллс. «Мы очень сожалеем, мистер Хейл, произошла авария...» Дерек, разумеется, винил себя. Если бы он поехал с Лорой, что-то пошло бы по-другому. Может, она не стала бы возвращаться в мотель по дороге, на которой оказался тот пьяный кретин, который полетел прямо на Лору на красный свет. Если бы Дерек поехал с ней, они завернули бы в пиццерию, или прошлись бы пешком, делясь воспоминаниями о городишке... Они бы так долго пререкались, чья очередь вести машину, что просто не попали бы в то место в то самое время. Дерек винил себя, но и Бейкон Хиллс он тоже винил. Это место уничтожило всех, кого он когда-либо любил. Дерек даже не знает, почему еще не уехал. Лору похоронили рядом с остальными членами семьи, погибшими в пожаре шесть лет назад, и там же похоронили Питера, — но Дерек до сих пор не уехал. Возможно, он просто ждет, пока Бейкон Хиллс не уничтожит и его. * * * Дерек снова встречает того чудака из продуктового магазина. Он направляется к своей машине, когда внезапно ощущает на себе чей-то взгляд, останавливается и оборачивается, — и там этот паренек. Который понимает, что его заметили, спотыкается и почти утыкается носом в асфальт перед закусочной. В последний момент удержав равновесие, подросток выпрямляется и неловко машет Дереку. — Хе-ей, Дерек. Тот бросает в ответ пристальный взгляд. — Кажется, я попросил тебя... отстать. Парнишка вздрагивает. — О, хм, да, но это было на той неделе. А сегодня новый день... — неожиданно он хмурится. — Какого черта ты укусил Джексона? Он и так гад, а теперь еще и машина для убийства — змей. В смысле, он змей и машина для убийства, а не убийца змей, но это не важно. Суть в том, что это не Лидия, ясно? Это не Лидия! Что... — Слушай, — говорит Дерек, делая шаг в сторону парня. Тот поспешно отступает назад. — Понятия не имею, в чем твоя проблема, — Дерек четко выговаривает каждое слово. — Но уж держись подальше от меня, ладно? — Господи! Это у тебя проблема, у тебя. Ты считаешь себя таким крутым, взрослым чуваком, настоящим альфой, но знаешь что? Пошел ты! — парень потирает лоб. — Почему ты просто не можешь признать, что облажался? Ты постоянно кусаешь не тех! Дерек качает головой. — Ты укуренный? Серьезно, что с тобой? — Укуренный? — парень смеется, действительно смеется. — Было бы неплохо. Ну же, Дерек, ты знаешь, что я не такой. — Я, блять, вообще тебя не знаю! Глаза парня неожиданно расширяются и даже наполняются слезами. Дерек понятия не имеет, что вообще происходит. Дверь в закусочную неожиданно отворяется, и — о, ну прекрасно. Еще один. С нервничающим лицом и растрепанными волосами. Он мгновенно подскакивает к ним и хватает достававшего Дерека парня за руку. — Стайлз, — говорит он, аккуратно оттягивая друга от Дерека, — эй, Стайлз. Все в порядке. Просто сделай глубокий вдох, ладно? Дыши. Дерек с ужасом понимает, что этот мальчик — Стайлз — плачет. — Это все твоя вина! — выплевывает он, указывая дрожащим пальцем на Дерека. — Ты бы лучше оставил Лидию в покое! — Я даже не знаю, о ком ты говоришь. — Скотт, — начинает бормотать Стайлз, — Скотти, извини, извини. Мне так жаль. Скотт притягивает его ближе к себе и обнимает, позволяет уткнуться лицом в плечо. Тело Стайлза вздрагивает, когда он всхлипывает. Дерек бросает на него пристальный взгляд. — У твоего друга галлюцинации, — говорит он. Лицо Скотта мрачнеет. — Чувак, мой друг умирает. Дерек на мгновение застывает в шоке. Потом достает из кармана ключи от машины, выходит из закусочной и уезжает прочь. * * * Пару недель Дерек не видит того подростка. Стайлза. Он снимает более-менее пригодный для жилья лофт над складом и устраивается механиком в магазине автомобилей в нескольких кварталах оттуда. Ему нравится эта работа, да и босс, Стив, неплох: его речь похожа на ворчание, и он никогда не спрашивает ни о жизни Дерека, ни о его прошлом. Дерека это устраивает на все сто. В магазине стоит голубой Джип — появился там еще до Дерека, — у которого треснула подвеска и которому не помешал бы новый топливный насос. Этот Джип многое повидал, но явно был чьей-то гордостью и удовольствием. Он старый, но внутри у него все безупречно, кроме майки для лакросса, валяющейся в ногах. Дерек не понимает, почему Стив так и не дал ему задание поработать над этим Джипом. Это довольно простое задание, с которым они вдвоем быстро справились бы. Можно и уточнить. — Стив, мне нужно что-нибудь сделать с этим красавчиком? Стив почесывает бороду. — Не-а. С ним можно не торопиться. Дерек поднимает брови. Он работает здесь всего неделю, но уже вычислил, что Стив просто ненавидит занимающие свободное место машины. Стив вздыхает. — Это Джип сынка шерифа. А они сейчас борются с таким дерьмом — просто бессмысленно хлопотать над машиной, которую пацан больше не будет водить. Дерек не спрашивает. Это не его дело. — Ага, — задумчиво произносит Стив, — это крошка Стайлза. — Он трясет головой. — Чертовски жаль. У Дерека что-то сжимается внутри. Он проводит рукой по капоту Джипа и снова слышит всхлипы Стайлза, вспоминает тот день у закусочной и взгляд на лице Скотта. "Чувак, мой друг умирает". * * * — Хмуроволк! Дерек всего лишь хотел перекусить в спокойствии, но... Он поднимает голову как раз в тот момент, когда Стайлз, ослепительно улыбаясь, падает на сидение напротив. Он утаскивает пару ломтиков картошки фри, и Дерек поднимает брови. — Угадай, какие у меня новости? — предлагает Стайлз. — Что? — осторожно спрашивает Дерек. — Думаю, я знаю, где стая альф держит Бойда и Эрику! — О-о, — только и выдает Дерек. — Это, гм, хорошо?.. — Еще как! — Стайлз машет официантке: — Дорис, мне, пожалуйста, гигантский клубничный милкшейк размером с мою голову! Бэйджик на униформе официантки гласит, что ее зовут Линда, но она только улыбается. — Конечно, солнышко. Твой отец знает, что ты тут? — Ага-а, точно, — нечетко говорит Стайлз. Официантка качает головой в ответ на эту очевидную ложь, но удаляется в сторону кухни. Дерек замечает, что она достает телефон и набирает номер, бросая на Стайлза взгляд. — Так вот, — говорит Стайлз и понижает голос, — нам нужно пробраться туда. — Куда пробраться? — спрашивает Дерек. — В подвал заброшенного банка. — Стайлз вздыхает: — Я же уже объяснял тебе это! — В подвал заброшенного банка, где стая альф держит Бойда и Эрику? — на всякий случай переспрашивает Дерек. Стайлз кивает. Он постукивает пальцами по столу, и от него буквально исходят волны энергии. — Да, но вот только проблема в том, что скоро полнолуние. То есть, это хорошо, вы будете сильнее, но и они тоже, так? Дерек все больше чувствует себя не в своей тарелке, но все же кивает. — И серьезно — насколько мы можем доверять Питеру? — Питеру? — у Дерека внезапно пересыхает во рту. У Стайлза на лице появляется озабоченное выражение, и его глаза расширяются. — То есть, я понимаю, что он твоя семья и все такое, но, Дер, он ведь все-таки убил Лору. Нет. Нет-нет-нет. Дерек уже собирается уйти, оставить Стайлза нести эту чушь сколько угодно, но он просто не может справиться с этим. Только не если речь о Питере и Лоре. И как только Стайлз знает их имена? — Питер не убивал Лору, — скрипучим голосом выдает он. — Я знаю, что он тогда был не в себе, — говорит Стайлз. — Но, Дерек, он все равно ее убил. Какое-то мгновение Дереку хочется рассмеяться. В каком-то смысле это правда. Если бы не Питер, Лора осталась бы в Нью-Йорке. Но в любом случае, вся его жизнь — целая череда событий, которые происходили в чертовски неподходящее время. — Я не хочу говорить о Питере, — произносит он. Стайлз кивает. — Да, ладно... извини. У него глаза медового цвета. И он явно извиняется честно. А еще он явно не в своем уме. Официантка приносит Стайлзу милкшейк и ставит на стол. — Он не докучает тебе, солнышко? — спрашивает она Дерека. — Хей, прошу прощения, Дорис! — Стайлз выглядит оскорбленным. — Дерек наслаждается моей компанией! Даже не пытайся совать нос в его дела только из-за того, каким крутым и горячим он выглядит! — Все нормально, — отвечает Дерек на вопрос, и официантка уходит. — Ты в ее вкусе, — замечает Стайлз. — Она мне в бабки годится. — Но она же не слепая, — ухмыляется Стайлз. Вопреки своей воле Дерек улыбается. Он уж и не помнит, когда в последний раз улыбался. Это так странно — мышцы лица словно забыли, как двигаться. — Так вот, про подвал, — горячо продолжает Стайлз. — Ты уверен, что сможешь пробить дырку в бетонной стене? Дерек моргает. Дырку в бетонной стене? Стайлз делает глоток и снова заговаривает: — Конечно, твои волчьи способности офигенны, но тебе не только пробраться внутрь надо, но и сразиться с Девкалионом. — Мои волчьи способности? — спрашивает Дерек. Стайлз недовольно ворчит и растопыривает пальцы, изображая когти. — Как еще мне это называть? Твоя сверхъестественная оборотническая сила? Не так уж хорошо звучит. — Моя сверхъестественная оборотническая сила? — медленно повторяет Дерек. Стайлз корчит рожицу: — Ну да, совсем нехорошо. — Он вытаскивает еще один ломтик картошки. Дерек ему позволяет, потому что понятия не имеет, что еще можно сделать. Этот пацан живет в чокнутом мире с монстрами и оборотнями, и каким-то образом у Дерека в этом мире своя роль. Какая-то его часть просто мечтает, чтобы Стайлз ушел. Но другая — другая хочет дать ему этот воображаемый мир, чем бы тот ни был, — он явно лучше, чем реальность. Слышатся шаги, и Дерек, выныривая из размышлений, бросает взгляд на приближающегося к ним мужчину в форме шерифа. Под глазами у него темные круги, да и в целом он выглядит измученным тревогами. — Стайлз, — говорит он. Стайлз вздрагивает и оборачивается. — Привет, пап! Шериф смотрит на Дерека. — Да, точно, — тут же добавляет Стайлз, — я обедаю с Дереком Хейлом, и он абсолютно точно простил меня за тот случай, когда ты арестовал его, верно, Дерек? — Ага, — произносит Дерек, стараясь убрать вопросительную интонацию. Взгляд шерифа немного смягчается. — Извините, если он вам докучал, мистер Хейл. Стайлз хмыкает. — Почему все это повторяют? Боже, я... — и тут с его лица резко спадает улыбка, и оно приобретает выражение, которое буквально разбивает Дереку сердце. Когда Стайлз снова раскрывает рот, его голос дрожит и звучит совсем неуверенно — ни следа от былой воодушевленности: — Пап? — Все в порядке, сынок. — Шериф кладет руку ему на плечо. — Пойдем домой? — Ага... — бормочет Стайлз, поднимается на ноги, цепляясь за отца, и поворачивается к Дереку. Он слегка хмурится — как будто пытается вспомнить, что за давний знакомый сидит перед ним. — Пока, Стайлз, — говорит Дерек. Шериф уводит его в сторону двери, но Дерек все равно слышит его следующий вопрос: — Пап, а кто это был? * * * Следующий раз Дерек встречает Стайлза через несколько дней. Дерек снова устраивает пробежки, и его маршрут проходит мимо школы. В центре пустого поля для лакросса сидит, скрестив ноги, мальчик. На нем форменная толстовка школы Бейкон Хиллс, и он разглядывает клюшку. Дерек сворачивает с дорожки еще до того, как понимает, что делает. — Хей, Стайлз? Стайлз поднимает голову и легонько улыбается. — Привет. — Что ты тут делаешь? — спрашивает Дерек и садится рядом с ним, прямо на траву. — Жду начала тренировки по лакроссу, — отвечает Стайлз. Уже совсем темно. — Может быть, ее сегодня нет? Стайлз вздыхает. — Скотту стоило бы сказать мне. — Ты ведь знаешь, что сегодня суббота, так? — уточняет Дерек. — Нет, — говорит Стайлз совсем тихо. — Нет, я не знал. * * * Они навещают два совершенно по-разному выглядящих дома, прежде чем Стайлзу удается вспомнить, где он живет. К этому времени он уже больше похож на обычного себя — счастливого и болтливого, — хоть и говорит о тех вещах, которые Дерек даже не может начать понимать. Совсем. О парочке близнецов, которые в своей альфа-форме, что бы это ни было, объединяются в "одного гигантского ублюдка-оборотня", как сказал Стайлз. Дерек просто кивает и позволяет ему болтать дальше. Шериф резко распахивает дверь и выдыхает облегчённо. — Нет, все в порядке, — говорит он невидимому собеседнику в телефоне, — он уже здесь. Стайлз широко улыбается: — Пап, ты должен был видеть, как я играл! Я размазал всех по стенке, так, Дерек? — Так, — глухо отвечает Дерек. Стайлз подныривает под отцовской рукой и с топотом пробирается внутрь дома. — Лобно-височная деменция, — говорит шериф в ответ на вопрос, который Дерек все не решается задать. — Спасибо, что привели его домой, — и мягко закрывает дверь прямо перед лицом Дерека. * * * Дерек привыкает к новому месту, новой работе и — впервые после смертей Лоры и Питера — начинает задаваться вопросом, что делать со своей жизнью. К которой он не чувствует особой привязанности и которая должна быть чем-то большим, чем просто всякие разные передвижения. Он изучает список онлайн-курсов в колледже, но их объем совершенно устрашает, да и вряд ли хоть один из вариантов может помочь ему понять, чем он хочет заниматься. Вечером в какой-то из вторников Дереку приходит письмо. Самое настоящее, в конверте, на котором написаны его имя и адрес. Дерек не может даже вспомнить последний раз, когда в его почтовой ящике оказывались не счета или предложения по кредитам. Уходя в душ, он оставляет конверт на кухонной столешнице и раскрывает его, пока в микроволновке греется еда. В конверте — приглашение на вечеринку по случаю семнадцатилетия Стайлза Стилински. Дерек проглядывает его, вздыхает и набирает на мобильном номер, указанный в приглашении. — Стилински. Это не Стайлз. — О, шериф... Это Дерек, эм, Дерек Хейл. Я, э-э-э, получил приглашение на день рождения Стайлза... Шериф вздыхает. — И хотел убедиться, что это не ошибка? — Вроде того. — Слушай, я знаю, что вы не друзья, — говорит шериф, — черт, ты с моим сыном даже не знаком. Но он вбил себе в голову, что ты — кто-то важный в его жизни, и решил пригласить тебя. — Дерек выдает что-то похожее на "Оу", и шериф продолжает: — Это уже твой выбор. Может, Стайлз решит, что ты один из его друзей-оборотней, может, просто не вспомнит, кто ты. Зависит от того, какой у него будет день. — Голос шерифа как будто в любой момент может сорваться, замечает Дерек. — Если ты придешь, я точно могу пообещать пиво и лучший стейк, который ты только пробовал. — Я приду, — отвечает Дерек, тут же жалея об этом. — Я ценю это, сынок, — хрипло произносит шериф. Дерек завершает вызов с трясущимися руками. Уже очень давно его никто не называл "сынок". * * * В дом Стилински Дерек прибывает с наспех завернутым подарком для Стайлза. На вечеринке не очень людно, всего человек десять или двенадцать, но Дерек узнает только хозяев, Скотта и официантку из закусочной. Скотт перехватывает его, когда Дерек пробирается поздороваться со Стайлзом и шерифом. — Дерек, верно? Дерек кивает. — Ты альфа, — сообщает Скотт. — Кто? — Альфа, главный волк, — негромким голосом поясняет Скотт. Его улыбка процентов на девяносто состоит из горечи. — Лидер нашей стаи оборотней. — Ты тоже оборотень? — интересуется Дерек. Скотт кивает, и его лицо искажается. — Стайлз начитался дел, которые вел шериф, взял что-то оттуда, и все перемешалось. Он думает, что все в твоей семье были оборотнями, а ваш дом сожгли охотники. На пару мгновений Дерек прикрывает глаза. Охотники на оборотней. Это звучит чертовски лучше, чем неисправная проводка, может, даже существенней. Он почти хочет, чтобы так оно и было. Скотт вздыхает: — А еще он думает, что твой дядя убил твою сестру, чтобы заполучить ее силы. А потом ты убил его и именно так стал альфой. — Он морщит лоб. — Я знаю, что... наверняка тебе не хочется слушать такое, но... Я просто хотел пояснить, если он вдруг что-нибудь скажет. Дерек кивает. — Ладно... хорошо. Все будет хорошо. Он может воображать Питера и Лору не настоящими своими родственниками, а персонажами истории из головы Стайлза. Волками. Это не его Питер и не его Лора. Просто два случайных имени. Если это Стайлзу и надо, чтобы поддерживать свою сумасшедшую фантазию-реальность, то так уж и быть. Питер и Лора сочли бы это крайне забавным... Он так скучает по ним. По всей своей семье. — Так что, — он прочищает горло, — мы все оборотни? — Мы с тобой — да, и Айзек. — Скотт показывает на какого-то парнишку в углу. — Эллисон охотница, а Лидия банши. Джексон был канимой, эм, ящерицей, но теперь он, по-моему, обычный оборотень. Обычный оборотень. Дерек почти улыбается на это. — А Стайлз кто? Скотт серьезнеет. — Стайлз человек. Человек, думает Дерек. Хрупкий. Смертный. Умирающий. * * * Стайлзу нравится майка с Бэтменом, которую купил Дерек, и он переодевается прямо посреди двора. Когда Дерек ест, сидя рядом с женщиной из закусочной ("Просто зови меня Дорис, солнышко. Так проще"), Стайлз приходит и усаживается рядом, потягивая из стаканчика газировку. Линда-Дорис уходит поговорить с шерифом, и он говорит: — Твой подарок самый лучший, Дер. — Его улыбка чуть более подавленная, чем обычно. — Я рад, что тебе понравилось. Стайлз придвигается ближе, прижимаясь к Дереку, и понижает голос. — Мне страшно. Все внутри Дерека сжимается. — Чего ты боишься? — Я боюсь, что сделаю что-нибудь плохое, — делится Стайлз. — Внутри меня что-то темное, оно не позволяет мне быть мной. Помнишь, Дитон говорил, что нам придется заплатить, если мы хотим использовать Неметон для спасения моего папы и мамы Скотта? Дерек просто кивает. — Я думаю, что-то сидит у меня в голове. — Теперь Стайлз почти шепчет. — Я не хочу никому говорить — не хочу их беспокоить — но иногда мне снятся все эти безумные сны, и я просыпаюсь там, где не должен бы быть. И теряю время. Кажется, эта штука выигрывает, Дерек. — У него расширенные, напуганные глаза. — Мы что-нибудь придумаем, — говорит Дерек, — как обычно. Мы ведь всегда находим выход, так? Стайлз выдавливает слабую улыбку. — Всегда, да. — Он неожиданно тянется к Дереку, и тот обнимает его за плечи. Ему хочется плакать, но он уже слишком измотан горем и слишком устал, чтобы чувствовать боль, из-за которой смог бы заплакать. Питер мертв. И Лора мертва, и Стайлз умирает, и Дерек уже давно перестал чувствовать себя живым. — Этой мой лучший день рождения из всех, — говорит через некоторое время Стайлз. — И он последний, правда? Дерек прижимает его к себе крепче и не отвечает. Что тут можно сказать? * * * — У меня лобно-височная деменция, — сообщает Стайлз в один день, когда находит Дерека в кафе. — Мне осталось жить меньше года, и лекарства не существует. Дерек подвигает к нему свою порцию картошки фри. — Я знаю. Стайлз подхватывает ломтик и засовывает в рот. — В Калифорнии волков нет. Ни обычных, ни каких-то других. Дерек делает глоток кофе и несколько секунд рассматривает Стайлза поверх чашки, потом ставит ее на стол и пожимает плечами. — Может, это они хотят, чтобы ты так думал. Стайлз таращится на него с приоткрытым ртом, а потом начинает смеяться. * * * Он проводит все больше времени со Стайлзом — и в его хорошие дни, и в плохие. Чаще всего они встречаются в кафе, и Стайлз продолжает пить шейк и есть картошку фри, и так часто жестикулирует, что иногда ударяет по чему-либо. Он рассказывает глупые шутки и корчит глупые рожицы и он просто... глупый. Он заставляет Дерека смеяться — впервые за долгое время. Заставляет Дерека хотеть подниматься по утрам. Он заставляет Дерека хотеть вспомнить, каково это — жить. * * * В сентябре Стайлза госпитализируют. Дерек помогает шерифу упаковать пару коробок вещей, которые будут напоминать о доме и делать больничную комнату уютнее. Скотт и Айзек пытаются помочь (не особо получается). Они всего лишь дети, думает Дерек, младше, чем был он, когда потерял большую часть своей семьи. Может быть, в каком-то смысле это было для него легче — он просто не мог предположить, что это произошло бы. А эти мальчишки уже несколько месяцев смотрят в лицо смерти их лучшего друга. И они знают — все знают — что Стайлз уже не выйдет из больницы. — Идите домой, — говорит Дерек Скотту с Айзеком, — и приходите завтра навестить его, ладно? Шериф сидит на кровати Стайлза совершенно не двигаясь, но у него на щеках слезы. — Его мать, Клаудия, умерла от этого же. Я думал, что это самая большая несправедливость, которая только может случиться... но она хотя бы дожила до тридцати... Ему, ради всего святого, только семнадцать! Дерек убирает в коробку фигурку Йоды. — Ему семнадцать, — повторяет шериф. Дерек садится рядом и похлопывает его по плечу. На улице постепенно темнеет. * * * — Ассортимент в магазине смехотворно ограничен, — произносит Лидия, держа в руке связку воздушных шариков с надписью "Это мальчик!!!" — Даже никакого "Поправляйся скорее". — Она шмыгает носом, что, может, и должно было означать презрение, но вышло плаксивее. — Они ему понравятся, — говорит Эллисон — и оказывается права. — Шарики! Кто хочет надышаться и поговорить идиотскими голосами? Стайлз кажется неуместным в больнице. У него "день без оборотней" и, если бы не слишком рваные движения и трясущиеся руки, он казался бы совершенно здоровым. Дерек знает, что это скоро изменится. Еще вчера Стайлз не смог вспомнить слово "пудинг". — Еда, — повторял он, — хочу немного вон того... десерта. Черт. Еды. Сегодня он чуть ли не подскакивает от воодушевления при взгляде на друзей. Они со Скоттом шутливо сцепляются в драке, которая заканчивается, только когда кто-то из них случайно перекатывается, бьет по звонку и вызывает раздраженную медсестру. — Опять? — спрашивает она. — Извините, миссис МакКолл, — говорит Стайлз с сияющими глазами. — Извини, мам! — вторит ему Скотт. — Я за вами наблюдаю, — предупреждает миссис МакКолл. Стоит ей уйти, как мальчишки начинают смеяться. * * * Дерек навещает Стайлза каждый день, и сам не знает, почему. Может, это его долг перед всеми, с кем ему так и не удалось попрощаться. Почти всегда у Стайлза оказывается и шериф, и Дерек не может не заметить, как Стайлз на него смотрит. Как будто самое тяжелое — не уходить из этого мира, а бросать отца. — Дер, — зовет Стайлз в какой-то вечер. Дерек развалился рядом с ним, прислонившись к стенке кровати, и смотрит телевизор. — Хмм? Стайлз переплетает свои пальцы с его. — Когда меня не будет, ты ведь присмотришь за стаей? Дерек слишком растерян, чтобы ответить. — Я тебя знаю, хмуроволк, — Стайлз сжимает его руку, — ты не размениваешься на чувства. Бежишь от них. Но ведь ярость не может всегда быть твоим якорем, знаешь ли. А они — твоя стая. Они тебя любят. — Стайлз, — мягко произносит Дерек, но не может заставить себя добавить, что его никто не любит, потому что для них он все еще чужой. Незнакомец, которого Стайлз втянул в свои иллюзии, просто незнакомец, который настолько одинок, что позволил этому случиться. — И я знаю, что Скотт такой же, как и ты, но ему кто-то будет нужен, Дер. Ты будешь ему нужен. — Ладно, — шепчет Дерек. Стайлз переворачивается, чтобы посмотреть на него. — И за моим отцом, ладно? Присмотришь за ним? Дерек сглатывает и кивает. Стайлз моргает — его глаза подозрительно блестят. — Будет логично. Ты сын без отца, а он станет отцом без сына, вот и... — и он начинает плакать. Дерек обнимает его, и у него самого глаза застилаются слезами. — Хотел бы я, чтобы у тебя все еще было время укусить меня, — бормочет Стайлз ему в плечо. — Жаль, что я так и не смог это сделать. — Я потерял из-за тебя голову, еще когда спасал тебя в бассейне, помнишь? Дерек касается губами его лба. — Расскажи мне. Стайлз чуть-чуть отстраняется. — Ты же там был! — Мне нравится, когда ты рассказываешь, — Дерек проводит пальцем по щеке Стайлза. — Пожалуйста. Стайлз улыбается. — Ну хорошо. * * * Стайлз рассказывает, как мальчик, тощий, бледный, хрупкий и способный защищаться только сарказмом, спас парализованного оборотня-альфу, удерживая его несколько часов на плаву. А Дерек слушает, наблюдает, как движется его лицо и как горят глаза во время рассказа. Он замечательный и очень, очень живой, и Дерек думает, что что-то с этой Вселенной совсем не так, если такой вот мальчик не может в ней остаться. Когда Стайлз договаривает, он выдавливает ухмылку. — Вот так я тебя спас, хмуроволк. — Спас, — подтверждает Дерек и задается вопросом, когда это стало правдой. Когда Стайлз ворвался в его жизнь и принес столько света, что Дерек снова смог видеть, чувствовать и жизнь. — Как обычно. — Как обычно, — повторяет Стайлз. Он кладет голову Дереку на грудь и засыпает с улыбкой на лице. * * * Какая-то часть Дерека всегда будет сломлена. Какая-то часть никогда не восстановится. Но он больше не позволит ярости быть его якорем. Спустя несколько дней после похорон он затаскивает онемелого Джона Стилински в машину, и они едут к лесу. Ребята — стая — уже на месте. У каждого мертвенно бледное и заплаканное лицо, они сбились в тесную группку, но все равно пришли. — Сегодня, — говорит Дерек, — мы волки. Они смотрят на него так, словно он сумасшедший. Скорее всего, это даже недалеко от правды, но у него такое чувство, что Стайлз одобрил бы эту идею. — Сегодня полнолуние, — сообщает им Дерек, — и мы будем выть. — Он запрокидывает голову и, как может, имитирует волка. Звук эхом отзывается в сумерках и спадает. Когда Дерек открывает глаза, все таращатся на него. — Да пошло оно все, — наконец произносит Скотт и тоже издает вой. После этого остается только безумный порыв шума, из воя, слез и криков. Когда Дерек поворачивается к шерифу, тот сидит на упавшем бревне, качает головой и улыбается сквозь слезы. — Ему бы понравилось это, — говорит он. Дерек это знает.