Притяжение

Итак, в этой Вселенной Создатель ли, или иные высшие силы распределились так, что с рождением человека где-то в мире ждёт его вторая половинка - соулмейт. И основной целью в этом мире, даже скорее смыслом жизни, становится поиск этой самой половины. В буквальном смысле, соулмейт - это человек, являющийся для другого человека “другом по душе” - одна душа на двоих, и выступающий в качестве единомышленника, партнёра, любовника или супруга, и индивидуально, по восходящей степени развития отношений. Вроде бы всё хорошо - у каждого есть тот, кому предопределила сама Судьба, и всё должны быть счастливы и жить в гармонии, но вот тут то и появляются проблемы. Как найти единственного, того самого, в мире, где людей сейчас уже больше семи миллиардов? А может он вообще живёт в той части света, куда по каким-то личным причинам человек вообще никогда не попадёт. Или же твой соулмейт ещё не родился, или находится при смерти, или может вообще погиб до момента той самой “встречи”. Или же он не хочет признавать тебя своей парой, своим соулмейтом. Пожалуй, это худшее испытание для того, кто уже нашел свою судьбу. Просто замечательно, когда эти души встречаются, ведь они теперь будут вместе и никогда не расстанутся. Если же, конечно, твоей половине что-то не понравится, и она не отвергнет тебя, или же вы просто станете самыми близкими друзьями, чуть ли не братьями/сёстрами, не обязательно любовниками. И во можно использовать только один “способ обнаружения” соулмейта, чтобы избежать связи не с тем человеком, и упростить поиск своей пары. Это знак. Как печать, рисунок, татуировка одинаковой формы, которая проявляется при встрече соулмейтов: не всегда мгновенно и не сразу у обоих, также и не на одних и тех же участках тела. Дереку Хейлу исполнилось 16, когда у него проявился знак. Стайлзу Стилински было 13, когда он понял, что конкретно так попал. Просто, блядь, со всей дури, и пиздец как не вовремя. Вообщем-то, сама ситуация идеально описывала самого Стайлза Стилински, сына, блядь, Шерифа. Кожа под пальцами была гладкой, но очень горячей, и Стайлз не понимал, в чем причина. В конце концов, сразу после сна температура всегда немного выше. Боль от движения только усилилась, и Стайлз, тихонько подвывая, пошел в ванну. Там было большое зеркало, в которое ему точно удастся разглядеть, что произошло. Задрав майку и чуть приспустив штаны, он уставился на свое отражение в большом зеркале. – Ох, блядь, – шокировано выругался Стайлз, яростно заморгав, и быстро растер лицо рукой, надеясь, что ему чудится. – Пиздец. Скажи Коре, ни в жизнь не поверит. Скорее, поржет и постебет… Потому что на светлой, даже чересчур бледной коже живота, усыпанного дурацкими родинками, разливался свежевыжженный трискелион. Крупный, черный, расположенный на правой стороне его бока, ближе к паху. Точно такой же, как и на лопатках самого большого мудака в его школе и в его гребанной жизни, причины его неловких стояков в раздевалке, в классе, даже дома, – Дерека, мать его, Хейла. Старшего брата его лучшей подруги. Кора его не простит. Честно говоря, все могло бы сложится неплохо – возможно, у них бы сложилось – Хейл – старший, конечно, редкостная сволочь, но и Стайлз не подарок, как признался однажды его отец, и каждый раз повторяла школьный психолог. А еще она говорила, что искренне сочувствует его соулмейту. Хотя сама Дженнифер Блейк было без пары. Стайлз не забывал проходиться по этой теме, доводя психичку до срывов. Стайлз ненавидел Мисс Блейк, она… Пора выпить аддерол. На самом деле, они с Хейлом были давно знакомы. С самого детства. И позже, когда Стайлз перешел в школу и подружился с Корой. Он был частым гостем в особняке Хейлов, и это уже было странно, потому что Кора терпеть не могла общаться вне стаи. Сам же Дерек не придавал этому значения. Его Высочество больше волновала Пейдж. Очаровательная, помешанная на учебе, заносчивая Пейдж, виолончелистка на два класса младше, чем сам Дерек. Младший Хейл посвящал ей все свое время. Может, дело было в ее татуировке на правом предплечье - триксель, размером с цент. Такой же, как и у Дерека на лопатках. Она была первой его любовью, той, что затмевает разум, толкая на безумные и глупые поступки, та, что заставляет сладко тянуть сердце. Вот в такие минуты Стайлз не понимал Лору, и ее сравнения… Первая любовь, и первая трагедия. После ее смерти, Дерек замыкается в себе, а теплый янтарный цвет его глаз меняется, загораясь мягким, неоновым индиго. Его первый ключ сломлен. Дерек дает себе обещание никогда больше не любить. Ему по-прежнему 17 лет, и Питер говорит, что если бы ему давали доллар за каждое ложное обещание племянника, он бы давно стал миллионером, и смотрит почему-то при этом на Стайлза. Стайлз чувствует подступающую панику, он резко вдыхает напряженный воздух. Кора вздрагивает, берет Стилински за руку, и в полной тишине уводит к себе в комнату. Лора молча бьет Питера по лицу. ...... Ее звали Кейт, и она была самой несносной, самой горячей сучкой в их школе. А еще она из Арджентов. Дерек не помнит точно, была ли то любовь, то ли просто дикий секс, привязанность, которая часто бывает после "первого раза". Но что-то не так, инстинкты тихо рычат, предупреждая, что триксель на ее груди – не часть Дерека, это подделка, что она могла увидеть его на теле Хейла, и набить себе. Дерек учится игнорировать инстинкты, и внутренний разлад с волком доводит его до исступления. Кейт не была его парой, и он это осознавал. Но что еще хуже – он смирился. Кора перестает с ним разговаривать, и только пренебрежительно фыркала на его попытки помирится. Стайлз больше не приходил к ним домой. Когда Стилински по чистой случайности умудряется спасти его стаю и его дом от поджога помешанной Кейт, Дерек винит в случившемся только себя. Ведь это он позволил охотнице забить себе рассудок, поддался похоти и привел ее в дом, и как результат - обгоревшая веранда, истерика Коры, и тонкий шрам на бедре у Стайлза. Сука Арджент успела ранить его ножом, когда он стер рябиновый круг. Сразу после альфа стаи Талия свернула ей шею. Питер точно не устанет злорадствовать. Кейт из Арджентов, и она нарушила Кодекс. Охотники приняли ее убийство, и больше к этой теме не возвращались. Но Стайлз, юный, самоотверженный Стайлз, принимается теперь как друг всей стаи. Он спас их, он чуть не умер, заливая кровью от задетой артерии землю, и альфа стаи предложила ему укус. Стайлз же в ответ предложить дать ему сотовый, - Скорую он, так и быть, вызовет сам. Отказ подростка никого не удивил, а у самого Дерека вызвал противоречивые чувства. С одной стороны, его волк очень хотел Стайлза в стаю, а с другой... - тут Дерек сам себе не верит - волк хотел укусить его сам. Неделей позже, когда он приходит в больницу, Стайлз спит. В помещении пахнет стаей и лекарствами, но больше все-таки стаей. Теперь понятно, почему он так устал. Дерек садиться на стул возле Стилински, пристально всматриваясь в заострившиеся черты такого Стайлза. Хейл осторожно оглаживает тонкое бледное запястье, где на браслете чернеет "М. Стилински". Дерек знает, что свое настоящее имя Стайлз никому не говорил. Дерек внимательно смотрит на его лицо, отмечая синяки под глазами, острые скулы и обветренные, яркие губы. Дерек часто замечал, что Стайлз постоянно облизывал их, и кусал, когда нервничал или был сосредоточен. Потом невольно переводит взгляд ниже, на медленно вздымающуюся грудь, и тут волк Дерека словно сходит с ума, а сердце сбивается с ровного ритма. Потому что сквозь тонкую ткань больничной рубашки он замечает темный узор. Внезапно дрожащими пальцами, под аккомпанемент скулящего волка, он осторожно приподнимает ткань до ребер, и замечает...его. Чуть правее пупка, ближе к выступающей косточке бедра, ярким пятном темнеет трикселион. Три изогнутые линии, исходящие из одной точки, одна из них почти касается пупка, а другая удобно «обхватывает» тонкую косточку бедра. Его знак. Стайлзу 18 лет, и Дерек впервые узнает, что Стилински – его соулмейт, его родственная душа. Большой и невъебенно знакомый, потому что точно такой он каждый день видит в зеркале. Почти такой же был у Пейдж. Знак погубил ее. Но этот... казался ему очень знакомым, *своим*. Это точно его знак, и он на бедре Стайлза / "М. Стилински". Боже. Какой же он, Дерек, идиот. Это же Стайлз, это *всегда* был и будет только Стайлз, потому что его, Дерека, волк, сейчас заходится ликующим воем, и Дерек мысленно вторит ему. Он только что нашел свою пару, он мог давно понять, что именно Стайлз его пара, но как права была Кора, называя его слепым мудаком и идиотом, и был прав Питер, когда…хотя нет. Дядюшка все равно огребет за свое молчание. Дерек сжимает длинные пальцы соулмейта в своей руке, кажущейся сейчас такой грубой и большой по сравнению с *его*, и Дереку плохо, ему щиплет глаза и он чувствует влагу на щеках, его как будто сбивает с ног, осознание накрывает его с головой, и хочется забрать, спрятать, защитить ото всех, от себя, и он почти задыхается... Тонкие пальцы чуть сжимают его ладонь, и Дерек замирает, пристально, почти панически всматриваясь в до боли знакомые, ставшие родными, черты. Влажные, ореховые глаза смотрят в ответ, и Стайлз мягко, понимающе, улыбается ему. И сколько всего было в этой улыбке – ласка и печаль, нежность и радость, и даже боль, когда Стайлз аккуратно отнимает свои пальцы. Хейл опускает глаза, собираясь отодвинуться, отойти, Стайлзу неприятно, он не хочет… Прохладная ладонь накрывает его щеку, осторожно поглаживая, будто боясь отпугнуть. Дерек дрожит, его раздирают изнутри эмоции и инстинкты, и Стайлз собирает влагу кончиками пальцев. Дерек Хейл плачет, прижимая к своей щеке руку пары. Стайлз притягивает к себе лицо Дерека, мягко целует тонкие губы, ласкает рот пальцами и проводит по нижней губе языком, урывая резкий вдох пары. Волк Дерека сыто урчит, и Хейл укладывается головой на бедро Стилински, прижимаясь губами к татуировке. Его пара. Его соулмейт. "Родная душа - это тот, у кого есть ключи от наших замков, и к чьим замкам подходят наши ключи. Когда мы чувствуем себя настолько в безопасности, что можем открыть наши замки, тогда наши самые подлинные “я” выходят навстречу друг другу, и мы можем быть полностью и искренне теми, кто мы есть. Тогда нас любят такими, какими мы есть, а не такими, какими мы стараемся быть. Каждый открывает лучшие стороны другого. И невзирая на все то, что заставляет нас страдать, с этим человеком мы чувствуем благополучие как в раю. Родная душа - это тот, кто разделяет наши глубочайшие устремления, избранное нами направление движения." Дерек смог отыскать свой "ключ". И он сделает что угодно, уничтожит кого угодно, чтобы его уберечь.