***
Прошло три дня. После того, как он проснулся с адской болью в голове, ассасин решил воздержаться от выпивки на какое-то время. Но как это всегда бывает, планы его изменились, когда в очередной раз ему дали повод для ревности. Только теперь Генри и Иви явно не скрывали своих отношений. Фрай даже опешил, когда сестра подошла к нему и отвела в сторону. До этого они втроем стояли вокруг стола, обсуждая следующую миссию, которая бы сделала их на шаг ближе к Частице Эдема. Естественно, что Джейкобу это было малоинтересно, поэтому он то и дело отвлекал присутствующих своими подколками и шуточками. Он уже было подумал, что девушка просто хочет снова отругать его, однако Иви сказала ему нечто совершенно другое. — Джейкоб, ты не мог бы удалиться? У нас с Генри есть дела. Хотя бы на часик. Сходи в паб, я не знаю. Развлечешься. Не хотелось бы, чтобы нам кто-то мешал, понимаешь? — она сделала паузу, изучая реакцию брата. Тот так и застыл. — С чего я должен уходить? — Джейкоб, не будь ребенком. Хотя бы разок ты можешь не пререкаться, а просто сделать, как я прошу? Это важно. Руки ассасина сжались в кулаки. Черт, она собирается с ним переспать! Но как он мог этому помешать? Не сейчас, так потом. Признаться он ей не мог, неизвестно, как Иви отреагирует. И повода остаться у него тоже не было. Выругавшись про себя, он недовольно посмотрел на близняшку. — Отлично, — прорычал парень, смерив Грина презренным взглядом. Ему очень не хотелось уходить, поэтому он шел как можно медленнее, но в итоге вышел, слыша, как за ним закрывается дверь вагона. Да твою мать! Сейчас он действительно готов был нарушить запрет на спиртное. Он и не заметил, как сам добрел до нужного заведения, заказывая себе эль. В этот раз он все же решил пить немного. Это было сложно, учитывая, что картинки того, как обнаженные Генри и Иви лежат в постели, постоянно мелькали перед глазами. И почему ему так больно? Черт… Он не смотрел на часы, поэтому был не в курсе, сколько времени уже прошло. Она просила час, и он даст ей его, но парня так распирало, что усидеть на месте оказалось невозможно. Поэтому, он решил опять вернуться на поезд. К его удивлению и радости Грина уже не было. Его сестра сидела за столом, смотря на какие-то бумаги и карты. — Ты уже вернулся? — Как видишь. А что же твой Гринни так быстро смылся? Неужели не смог долго продержаться? — О чем ты? Мистер Грин ушел, потому что мы уже все решили. — Решили? Это теперь так называется? И с чего ты вдруг снова зовешь его мистером Грином? — Джейкоб, да что с тобой? Ты пьян? — Немного. Но не в этом дело, — он стянул с себя плащ и наруч, откладывая их в сторону. Девушка сидела в штанах и рубашке, полностью погруженная в свои бумажки. Волосы ее были слегка растрепаны. Это взбесило Фрая. — И что же вы тут делали? — Зачем тебе знать? Ты все равно не поймешь… — О, ошибаешься, я все прекрасно понимаю! — ближе к концу ассасин перешел на крик. — Джейкоб, тебе надо проспаться. Последнее время ты сильно часто прибегаешь к помощи бутылки. — А кто в этом виноват? — Кто? — непонимающе спросила Иви, поворачивая голову и удостаивая брата саркастическим взглядом. — Ты, черт возьми! Ты специально это делаешь, хм? Терзаешь меня, мучаешь, приглашаешь его сюда, чтобы остаться наедине. Все эти шушуканья, улыбки и прочее. Я, по-твоему, слепой? — Да о чем ты говоришь?! — сестра тоже перешла на крик. — Сейчас я тебе все наглядно объясню, — он схватил девушку за руку, заставляя встать. Та даже не сопротивлялась, оторопев от подобных действий со стороны парня. Фрай же грубо впился губами в рот близняшки, сминая ее губы, обдавая ее небольшим перегаром. Она поморщилась, вцепившись руками в его плечи, пытаясь отстраниться. Ей это еле удалось. — Ты совсем страх потерял? Ты что делаешь? Может, ты забыл, кто я? — она испуганно и взволнованно посмотрела на брата. — Отнюдь. Я прекрасно тебя вижу. Лучше, чем прежде. Неужели все бабы так легко тают от милых слов, и готовы раздвинуть ноги при первой же возможности? — Ты сейчас обо мне? — А о ком же? Как тебе, понравилось? Наш Гринни хорош в постели? Или же то, что он так быстро убежал, говорит об обратном? — Как ты смеешь?! — щеку Джейкоба обожгло от пощечины, что дала ему сестра. — Не строй из себя невинную овечку. Ты спала с ним! — Даже, если и так, какое твое дело? Тебя это не должно волновать! Почему ты так беспокоишься по этому поводу? Мы уже взрослые, уж я-то точно. — Так это правда? — последняя надежда ассасина рухнула, а его самого словно окатили холодной водой. Он даже слегка протрезвел, но перед глазами теперь была другая пелена, вызванная приступом ярости. — Что ж, раз ты так падка на мужчин, то я тоже воспользуюсь твоими услугами. — Он рванул Иви на себя, умудрившись надорвать ее рубашку, а потом завладеть ее губами, пока та в удивлении стояла с отвисшей челюстью. Его язык скользнул в жаркий рот сестры, исследуя его. Но длилось это недолго, потому как ему заехали коленом между ног. — Ах ты! — он согнулся, шипя от боли. — Что ты удумал, Джейкоб? Ты лишился рассудка? Я твоя сестра, ради всего святого! — голос близняшки дрожал, то ли от страха, то ли еще от чего. — В этом-то вся и проблема. Но теперь меня это не остановит. Я не хочу делать тебе больно, но ты вынуждаешь меня. — Парень выпрямился и кинулся на нее, повалив на кровать. Она охнула, не понимая, что происходит, когда руки Джейкоба жадно смяли ее грудь сквозь ткань. — Так давно хотел это сделать, — усмехнулся тот, хватаясь за ворот рубахи и разрывая ее чуть ли не напополам. Фрай закричала, прикрываясь руками, почему-то неспособная сопротивляться. Она все еще была в шоке, что ее брат мог на такое пойти. Ей тут же сжали руки, заведя их за голову, а язык ассасина прошелся по обнаженным соскам, грубо кусая. Она чувствовала, что к ее глазам подступают слезы, но сдерживала их. Надо это прекратить… В это время Фрай уже стягивал с нее штаны, раздевая почти полностью — рубашка так и продолжала висеть на ней клочьями. — Ты такая же, как я представлял, — пальцы парня прошлись по коротеньким завиткам волос на ее лобке, и он усмехнулся. — Я уверен, что я гораздо лучший любовник, чем он. — Джейкоб, хватит! — взмолилась Иви. — Если ты так этого хочешь, то почему же не останавливаешься меня? Давай. Руки девушки обессилели, она вздохнула. — Я не хочу этого, отпусти меня! — завопила сестра, пытаясь снова ударить брата куда-то в пах, но у нее плохо получалось. Почему она так слаба? — Неудачная попытка, сестренка, попробуй еще раз, и поубедительнее, — он рассмеялся, но внутри у него почему-то все сжалось. Зачем он это делает? Он же на самом деле не хочет этого. Да нет, хочет. Он всегда хотел. На лице его по-прежнему застыла улыбка, однако так он попытался скрыть всю ту горечь, что чувствовал в данный момент. — Раз ты только что развлекалась с Грином, то я не буду тебя растягивать, — сказал он холодным тоном. — Генри гораздо лучше тебя, он никогда бы так не поступил со мной! С ним мне было бы хорошо, в отличие от тебя, — она хотела задеть его за живое, но получила не совсем ту реакцию, на которую рассчитывала. Вместо того, чтобы освободить ее, Джейкоб зарычал, словно дикий зверь, расстегивая свои штаны, чтобы достать, наконец, свой набухший член. При виде него у Фрай все потемнело перед глазами. Она на секунду замерла, но потом резко дернулась, пытаясь избежать надругательства над своим телом. — Джейкоб, не надо, умоляю, ты все неправильно понял, ничего не было, я не… — Замолчи! Ты лишь хочешь унизить меня. Ты никогда не видела во мне мужчину! — Ты знаешь, что это неправда. Я люблю тебя, братик, — она попыталась быть нежной, в надежде, что это сработает, но, увы, это не смягчило его гнев. — Мне нужна не только твоя сестринская любовь, я хочу большего. Я хочу обладать тобой. И я никогда не прощу Грина за то, что он отнял у меня шанс быть первым! Будь он проклят! — взвыл ассасин, раздвинув ноги близняшки. Девушка в ужасе уставилась на него. — Нет, прошу… — Поздно. Пусть я и не первый, но я сделаю тебя своей любой ценой. Можешь ненавидеть меня за это, но я не отступлю. А теперь расслабься и не сопротивляйся, я за себя не отвечаю, — предупредил Фрай, обхватывая свой член рукой и одним махом врываясь внутрь Иви. Дикий крик боли раздался по вагону. Парень замер, открыв глаза и обнаружив, что ему очень тяжело двигаться. Он не сразу понял, чья именно кровь стекала на простынь, пока не взглянул на сестру. По ее щекам бежали слезы, а взгляд, полный презрения, был обращен на брата. Некоторое время Джейкоб старался переварить то, что произошло, и когда до него дошло, он тут же вышел из девичьего лона, отпрянув. — Черт, Иви, ты что, говорила серьезно? Вы не…он не… — Нет, идиот! — Сквозь слезы пробормотала она, комкая в руках простынь. Эта новость сразу же отрезвила Фрая, и он вскочил. Он схватил ближайшую тряпку, вытирая с себя девственную кровь сестры. Поправив штаны, он посмотрел на бледную близняшку, что распласталась на кровати. — Господи, Иви, я не хотел…то есть, в какой-то момент хотел, хотел тебя проучить, но я бы никогда не…если бы знал, что ты все еще…господи! Черт, я так виноват, прости меня. — Он уткнулся спиной в стену, в ужасе смотря на дело рук своих. — Убирайся! ВОН! Уходи! Видеть тебя не хочу, ублюдок! Прочь, пошел прочь! — верещала Иви, до этого никогда не представавшая перед ним в данном образе. Слезы все еще лились из ее глаз, уже капая на подушку. Нащупав руками свой плащ, Джейкоб быстро надел его, боясь поворачиваться к девушке спиной, в тоже время, он был не способен смотреть на то, что наделал. — Выметайся, чтобы глаза мои тебя не видели! Ненавижу, ненавижу тебя! — всхлипнула ассасин, уже не в состоянии что-то говорить. — Прости, — в последний раз повторил он, быстро ретируясь с поезда. Разочарование, боль, обида, гнев, ненависть и печаль терзали Иви, которая с трудом перевернулась на бок, утыкаясь лицом в подушку. Между ног жутко саднило, но кровь остановилась. Она чувствовала себя такой униженной и раздавленной, сломленной как никогда. А все именно потому, что она не ожидала такого от брата — от того, кто был ей ближе всех, кто обязан был защищать ее, оберегать. Он так хорошо ее знал, и все же усомнился в ее словах. Она свернулась калачиком, пытаясь понять, что же побудило Джейкоба сделать это. Она плохо разобрала, но кажется брат пытался доказать ей, что любил ее как женщину, а не только, как сестру. Тогда почему же он так поступил? Разве так в его понимании обращаются с любимыми? Она никогда не видела его в таком состоянии и впервые была напугана. Ей казалось, что он готов был ее придушить. Неужели все это из-за ревности к Генри? Да, он милый, но Иви не собиралась развивать с ним какие-либо отношения, кроме дружеских. И она ясно дала это понять. Но Фрай этого не знал. А теперь он просто взял и отнял у нее то, что каждая девушка бережет как зеницу ока. Взял и ушел. От слез на подушке образовалось небольшое мокрое пятно. Он не слушал ее. Ярость затуманила его разум. В глубине души Иви верила, что ее брат не такой, что он просто запутался. Даже сейчас, лежа на окровавленной простыне и влажной подушке, она все еще оправдывала его. Пусть все то, что она крикнула ему, было правдой, но это только в данный момент. Она знала, что это пройдет. Девушка все еще чувствовала слабость. Она понимала, что нужно было привести себя в порядок, но ей стало все равно. Тело ее не слушалось, стало тяжело, словно кто-то положил на нее сверху камень. Она так измучена, так устала…Хочется забыть все это, как страшный сон. Может, если она снова откроет глаза, то все окажется неправдой? В любом случае, веки ее опустились, постепенно позволяя Фрай погрузиться в сон. Если бы только Джейкоб дослушал ее, если бы дал ей сказать все до того, как приступил к действиям, он бы понял, он бы знал, что сестра уже давно и бесповоротно в него влюбилась.Damaged
6 февраля 2016 г. в 06:45
Почему судьба решила так подшутить над ним? Почему?! Чем он провинился? Именно этими вопросами задавался Джейкоб, сидя за столом в пабе, потягивая пиво и одновременно наблюдая краем глаза за Иви. Та стояла возле барной стойки, улыбаясь, пока Генри что-то шептал ей на ухо. Улыбка девушки стала шире, а потом она и вовсе засмеялась. Грин присоединился к ней. Они ворковали, словно влюбленные голубки. И как давно Фрая стало это раздражать? Разум говорил ему, что его сестра может жить, как ей вздумается, ведь она не его собственность, но вот сердце твердило, что она не смеет даже смотреть ни на кого, кроме Джейкоба. Хотя это был, скорее, эгоизм.
Он и сам не понял, когда все дошло до этого. Как он стал ревновать ее, оберегать и опекать. Нет, Иви была не из тех, кому нужна была опека, но ассасин не мог просто стоять и смотреть, как мистер Грин очаровывает его сестру. Фрай никогда доселе не знал того гнева, что бурлил в нем каждый раз, когда он видел их вместе. А хуже всего то, что девушке нравилось общество индуса. Конечно, она всегда упрекала брата, что тот не любит напрягать мозги, читать, да и думать в целом. Генри же был полной его противоположностью: весь такой милый и начитанный, всегда все продумывает, при этом боится кого-то даже пальцем тронуть. Сам Джейкоб считал, что их друг совсем не походил на ассасина. Та же Иви не брезговала немного замарать руки, иногда выручая своего горе-наставника из разных бед. И почему она так носится с ним? Этот вопрос не давал Фраю покоя.
Нет, Джейкоб не был против Грина как друга, однако то, как индус пытался сблизиться с его сестрой, бесило парня. Брат очень любил ее, но эта ревность и злость, что бурлили в нем, мешали мыслить здраво. Ему хотелось разгромить здесь все, взять Иви за руку и увести ее как можно дальше, но она лишь засмеется ему в лицо. Она никогда не воспринимала близнеца всерьез, постоянно упрекая, что ей приходится все за ним исправлять. Это ранило Джейкоба еще больше, ведь кому будет приятно слышать это из уст любимого человека? Фрай чуть было не отломал ручку от кружки с пивом. Соберись, парень, успокойся. Они всего лишь разговаривают, остынь. Бормоча все это себе под нос, ассасин и правда начал успокаиваться, пока не увидел, как Генри мягко положив руку на плечо сестры, прошептал ей что-то в очередной раз, та кивнула и они оба вышли из паба, улыбаясь. Это стало последней каплей. Не думал Джейкоб, не гадал, что ревность может так менять человека. Возможно, дело было еще и в том, что из-за Иви ему не удавалось теперь снять напряжение ни сексуально, ни даже в битве с тамплиерами. И вот именно сегодня он провалил задание, за что получил еще один нагоняй от Иви, а теперь это…Сегодня явно не его день.
Что ж, не остается ничего, кроме как напиться и забыться. Только это и спасало Фрая последнее время. Пусть ненадолго, но все же. Он все пил и пил, пока не сбился со счета. Хотя, какая разница? Наконец, парень понял, что надо бы притормозить, иначе он откинет копыта прямо здесь. Кинув на стойку несколько фунтов, Джейкоб, шатаясь, вывалился из заведения, держа курс на поезд. Его мутило, голова кружилась, от чего он плохо соображал, пытаясь из последних сил заставить ноги слушаться. Получалось не очень хорошо. Когда он чуть было не свалился на землю, из ниоткуда к нему подбежал один из его людей, судя по тому, что Фрай различил бледно-салатовый цвет перед глазами.
— Босс, с вами все в порядке? Выглядите вы неважно…
— Вснрмальн, — заплетающимся языком ответил ассасин, размахивая руками.
— Давайте я вам помогу, — Грач закинул одну руку Джейкоба себе на плечо, взвалив на себя большую часть веса его тела.
— Я бы сам дошел, — пробурчал тот, повиснув на бедном мужчине.
— Боюсь, что вы бы даже дорогу не смогли перейти без приключений.
— Эй, хочешь проверить? — парень невольно икнул.
— Нет, спасибо. Просто позвольте мне помочь, хорошо? Уже недолго осталось. Агнесс вас уложит.
— Мне не нужна нянька! — запротестовал Фрай, мотая головой, от чего его снова затошнило.
— Охотно верю. Вот, мы на месте, — Грач постучал в дверь вагона, а спустя пару секунд из нее вышла Агнесс, которая недовольно посмотрела на младшего из близнецов.
— Что тут у нас стряслось? Где это ты так надрался, дружок?
— В пабе, тут неподалеку, — ответил за него Грач, аккуратно отцепив от себя своего босса. — Ему нужно прилечь.
— Да вижу я, — пробурчала женщина, чуть ли не за шкирку таща парня внутрь. — Боюсь, что утром твоя голова будет гудеть, что наш поезд, — она хмыкнула и уложила Джейкоба в кровать. — И чего ж ты так напился, дорогой? — спросила она, но не особо рассчитывала на ответ, потому как стоило голове Фрая коснуться подушки, как он провалился в сон.