Путь Резколапы

      Холодные яркие звезды мерцали на отдающем зеленью ночном небе. Стояла мертвая тишина – ни ветерка, ни шороха не слышно в лагере Ледового племени. Сезон Голых деревьев еще только вступал в силу, и снег лежал неглубоким ковром на пожелтевшей траве и опавших листьях, слепя своими белоснежными искрами.       Серебрянник не спал. Лежа на мягкой подстилке из мха и листьев между светлым Черничнолапом и серебристой Ивошейкой он не мог заснуть от тяжелых мыслей, роившихся в его голове.       Прошлой ночью Серебрянник вернулся с совета озадаченным странным поведением соседнего племени. Хвойное племя вело себя весьма дружелюбно, как обычно, а племя Штормов, всегда считающееся в Ледовом подозрительным, сидело отдельно, ни с кем не общаясь, и выглядело довольно несчастным. Некоторые смотрели на остальных котов откровенно затравленно.       Серебрянник переложил голову на лапы другой стороной. Предводительница Штормовых тоже не внушала доверия. Воин с содроганием вспомнил ее странно сверкающие светло-голубые глаза.       «Что-то плохое творится в Штормовом племени, - думал он, царапая когтями подстилку. – Боюсь, страшные времена у них грядут».       Наконец, воин медленно поднялся, потянувшись. «Я должен заручиться поддержкой Листолапой. Если мы будем драться, то обязательно вместе с ней».       Тихонько скрипнул снег, пролетел холодный ветерок. Серебрянник, статный воин с густой серебристо-серой шерстью медленно вышел из своей палатки и направился к детской.       Из глубины палатки веяло теплом и запахом молока. Серебрянник принюхался, распознав запах Листолапой между двумя другими королевами.       - Листолапая? - шелестящим шепотом позвал он в темноту.       В глубине детской что-то встрепенулось, встряхивая золотистой шерсткой, затем плавно поднялось, потягиваясь. Пушистый золотой хвост полумесяцем загнулся над спиной королевы.       - Я здесь.       Листолапая выбралась наружу, не сводя сверкающих глаз со своего друга.       - Ты хотел поговорить со мной, Серебрянник? - В ее голосе чувствовалась тревога, но вместе с этим нежность и тепло. Мурлыкнув, Листолапая лизнула Серебрянника в плечо.       - Листолапая, - Серебрянник отошел к краю детской и уселся под одним из одетых снегом кустов, расчищая хвостом место себе и подруге, приглашающе махнув ей рядом с собой. - Племя Штормов ведет себя…странно в последнее время.       - Я вижу, - пожала плечами Листолапая. Вместе с ним она вчера была на совете, но посчитала племя Штормов просто временным их плохим настроением. - И что с того?       - Я боюсь, что они в любое время могут напасть на нас, - с замиранием сердца произнес Серебрянник. Он думал об этом так долго, что теперь действительно уверился в прямой угрозе войны со стороны Штормового племени. Листолапая обеспокоенно посмотрела на него. Она не понимала, с чего Серебрянник сделал такие выводы.       - Зачем им это? - фыркнула Листолапая, успокаивающе покачивая кончиком хвоста. - Самое большее, на что способны эти беличьи головы - это попытаться отнять у нас часть территории. – Они уже делали так несколько лун назад. Тогда Ледовое племя с легкостью пресекло подобную наглость, и Листолапая думала, что Штормовые были слишком подавлены поражением, чтобы еще раз попытаться совершить нападение. - Мы сможем справиться с ними. - Она зевнула. - Ты действительно вытащил меня из детской ради этого? – с наигранным возмущением шлепнула Листолапая друга хвостом по спине.       Серебрянник повел ушами.       - И все же, я опасаюсь, - произнес он. - Конечно, мы справимся со всем... – он сглотнул, понимая всю глупость своих предположений. Но тревога не исчезла, а скорее даже усилилась. «Небесник всегда говорил, что самая страшная беда постигает кота, когда он считает ее пустячной». - Но, на самом деле, я хотел попросить тебя вернуться к воинским обязанностям. Листолапая округлила глаза.       - Что? – воскликнула она, но тут же понизила голос: - Но у меня же дочь! – она пояснила Серебряннику, как маленькому: - Матери должны сидеть с детьми, пока им не исполнится шесть лун!       - Енотишке уже одна, - напомнил Серебрянник. Ему было жаль оставлять дочь без матери, но он был уверен, что так она закалится, будет меньше рассчитывать на родительскую помощь, да и, в конце концов, судьба всего племени гораздо важнее судьбы одного маленького котенка. - Я уверен, Рябинолистая и Пересмешница смогут позаботиться о ней...       Серебрянник повернулся и посмотрел Листолапой в глаза.       - Ты сильный воин. Ты могла бы оказать большую помощь в племени. Что я, что все племя - мы боимся войны. Поверь, я не один заметил перемену настроения в Штормовом на совете. Они способны сейчас на что угодно. Ты нужна нам. Ты нужна мне.       Листолапая отстранилась и нахмурилась, напряженно покачивая кончиком хвоста. Серебрянник не мигая смотрел на нее, ожидая, что она скажет, какой он мышеголовый – так взволновался с одних лишь догадок и домыслов…       - Надеюсь, все ваши подозрения просто подозрения, но, думаю, в этом есть смысл... – задумчиво протянула воительница. Взгляд ее золотистых глаз был устремлен далеко вдаль, на лес за лагерем. - В конце концов, - усмехнулась Листолапая, - сколько уж королев жаловалось, что хотят вернуться в воинскую палатку, но не могут оставить котят… Хоть я буду такой счастливицей.       Серебрянник прижался щекой к щеке Листолапой, успокаивающе мурлыкая. «Спасибо тебе».       - С нашей дочкой все будет в порядке, - прошептал он. - Она станет хорошей воительницей и поможет нам защититься.       - Я молю Звездное племя, чтобы нам так и не пришлось ни от кого защищаться, - пробормотала Листолапая, закрывая глаза.       Похолодало. Небо потемнело, роняя с облаков мелкие, холодные снежинки. Звезды потускнели, и убывающая луна лениво продвигалась вниз, предвещая скорый рассвет.       Серебрянник отстранился и устремил тоскующий взгляд на небо.       - Наше племя распадается, - вздохнул он. Серебрянник видел, как агрессивно в последнее время ведет себя Рябинолистая, как постоянно собачатся между друг другом старшие и молодые воители, а некоторые, как он, стали настолько подозрительны, что уже готовы бить тревогу от одного лишь неласкового взгляда воина чужого племени. - Эх, вот были времена, когда королевы были рады поделиться молоком с котенком подруги, а оруженосцы не травили самых слабых, а помогали им...       Листолапая всегда старалась видеть положительные стороны и не волноваться по пустякам, но Серебрянник видел, что на этот раз она готова согласиться с ним и удариться в беспричинное уныние. Однако сейчас она лишь встряхнула головой, не позволяя горьким мыслям Серебрянника покачнуть ее настрой, и дразняще усмехнулась в усы:       - Ой, ты сейчас совсем как старейшина! – Оглянувшись на палатку старейшин, она продолжила: - Даже Небесник пока что ничего такого не заметил… Но, должна признать, - посерьезнела она на минуту, - Рябинолистая уж точно выглядит подозрительно.       - Она так и никого не подпускает к своему котенку? – обернулся Серебрянник. С тех пор, как Рябинолистая окотилась, ее единственный котенок постоянно лежал с ней в гнезде, скрытый от мира материнской шерстью. Рябинолистая клыками и когтями гнала любого, кто спрашивал о здоровье или настроении дочери, и немногие рисковали заговаривать с ней, когда она порой ненадолго выходила из детской поесть и пройтись.       - Ага, - кивнула Листолапая, бросая мельком взгляд на детскую. – Никто даже не знает, кто был его отцом! – она повеселела, насмешливо заурчав. – А даже если и знают, для Рябинолистой теперь существует только котенок.       - Ты боишься оставлять Енотишку с ней? – спросил Серебрянник. – Пересмешница покинет детскую уже через три луны, когда ее котят посвятят в оруженосцы.       «Наша дочь останется вдвоем с этой когтистой врединой! – Об этом Серебрянник не подумал. – Наверное, не стоило просить Листолапую уходить…»       - Ну да, - отрешенно отозвалась подруга. Из-под полуприкрытых век она продолжала оглядывать детскую, потом склонила голову и начала старательно вылизывать грудку.       - Я буду приходить к ней, - сказал Серебрянник. – Рябинолистая не посмеет тронуть мою дочь!       Листолапая подняла взгляд на воина.       - Не посмеет, - ухмыльнулась она уверенно. – Но я пока-что вернусь туда, а то всю ночь с тобой тут проболтаю! – Листолапая ласково боднула Серебрянника головой в плечо и, грациозно подняв хвост, залезла обратно в детскую. Воин, с теплой улыбкой вздохнув, тоже лизнул свою серебристо-серую шерсть и побрел обратно в воинскую палатку.        Начинало теплеть. Приближался рассвет.