Чувство замены

Черные дорожки бегут по венам и поднимаются вверх по руке. Сухожилия от тянущей боли напрягаются, и рука еще крепче стискивает хрупкую ладонь. — Дерек! Если ты сейчас не остановишься, то потеряешь всю свою силу, — вещает над ухом Питер. — Хочешь, чтобы она умерла? — слова уже даются с трудом, и альфа чувствует, осталось совсем немного. Кора лежит напротив вся бледная с чёрными губами и мечется по кровати в бреду. Внутреннее кровотечение не останавливается, и для излечения волчицы ему придется отдать всю свою силу. Дерек больше не хочет терять близких ему людей и, ради этого, он готов пожертвовать всем. Всё получилось глупо, слишком глупо. Им нужен был артефакт его семьи, срок был два месяца. Прошел всего один, но они вернулись раньше и решили напомнить о себе выместив всю злость на его сестре. Когда Дерек увидел истерзанную Кору он словно ещё раз пережил ужасный пожар в особняке. В горле образовался неприятный комок, но альфа крепче сжал зубы и пообещал, что пришедшая стая ещё поплатиться за то, что связалась с Хелами. Становится невыносимо больно, как будто его грудную клетку разрывают надвое и вытаскивают все внутренности наружу. Снизу раздается громкий шум и в лофт врывается запыхавшийся Стайлз, а за ним МакКолл, когда последние силы покидают альфу. Дерек поворачивается в их сторону и посмотрев на волчонка небесными глазами отключается. Питер подхватывает бывшего альфу, чтобы тот не свалился со стула и укладывает его рядом с Корой. У Стайлза внутри что-то обрывается. Его волк еще дома почувствовал, что с альфой не все в порядке, а примчавшись сюда, увидел такое. Его зверь начинает завывать, оплакивая своего вожака. Стайлз понимает, по-человечески, он должен остаться сейчас здесь и поддержать всю стаю, в особенности Дерека. Но его волк так скорбит и просится на волю, что он, не задумываясь, выпускает когти и, сверкая глазами, бредет на выход. — Стайлз! — Скотт, не трогай его. Для него это потрясение, и сейчас он очень переживает, — одергивает Питер. Оборотень мчится вниз, перепрыгивая через лестничные пролеты и, оказавшись на улице, бежит в сторону лесополосы. Он немного рад, что это произошло в лофте, иначе бы весь особняк и пространство вокруг пропиталось болью и тоской. Волчонок просто бежит вперёд, выжимая из себя всю силу. Ему хочется устать как можно быстрее, почувствовать, как кровь гонит адреналин по венам. Как голова звенит от подскока давления, и внутри лишь бескрайняя пустота, ни единой мысли, только физическое состояние, которое ему сейчас так необходимо. Вдалеке показался фасад дома. Стайлз, увидев открытую дверь балкона, прибавил хода и по выступам на фасаде взобрался наверх. Дыхание сперло, и в нос ударил густой и насыщенный запах альфы. Вся комната была пропитана запахом, от которого его волку хотелось скулить. Обессиленный он упал на огромную кровать и через пару минут уже сопел в подушку. Для него это было слишком. Слишком неожиданно, слишком больно. Он не знал, что теперь делать со всеми этими эмоциями, и как успокоить оборотня. Оставалось только ждать. Прошло около недели, как Дерек стал бетой, и с той поры они оба сохраняли дистанцию. Стайлз был весь бледный и потерянный, но альфа все время себя одергивал, боясь подойти ближе. Дерек думал, что волчонок больше в нем не нуждается, раз он теперь перестал быть альфой. Стайлз же даже на большом расстоянии чувствовал злость и боль Дерека. И, не понимая причину этих чувств, не решался подойти. Он решил дать ему время, чтобы немного остыть и возможно смириться с новой ролью беты. Это время текло медленно и мучительно, и несмотря на все свои сомнения ему до ужаса хотелось подойти и просто обнять Дерека, вновь ощутить теплоту родного тела. — Стайлз! Да ты послушай хоть немного, — отвлек от раздумий Скотт. — Нет. Мне хватило и прошлого опыта, хоть я и не помню, но неприятный осадок у меня остался. Ток? Серьезно? Когда ты стал оборотнем я тебя мышами собирался кормить, а ты меня током? — Да нет же. Я уверен, сейчас всё будет по-другому и нам не придется прибегать к крайним мерам, — не то, чтобы Скотт был уверен на все сто, но он надеялся. Надежды было совсем немного, так как Стайлз в последнее время был как на иголках. Альфа чувствовал, что он плохо спит, да и питается неважно. Пару раз он пытался поговорить об этом, но его друг всегда на корню пресекал эту тему. Он не хотел делиться своими переживания и старался держать всё в себе. Так что, МакКолл с огромным волнением ждал скорого полнолуния, боясь, что волчонку станет только хуже. — Твоя уверенность у тебя на лице написана. Займись лучше Кирой, Скотт, а ко мне не лезь, договорились? — Стайлз был на грани срыва и старался лишний раз не задевать тему приближающегося полнолуния. В полнолуние он хотел видеть рядом с собой исключительно Дерека и больше никого. И было абсолютно не важно, что тот больше не альфа стаи, для Стайлза он остался им навсегда. Решив, что разговор окончен волчонок выбежал из дома Скотта и направился на стоянку. Машину он оставил за пару кварталов от дома Скотта, решив прогуляться, и теперь, шагая под дождем, уже жалел, что выбрал отдаленное место. Ливень пошел так некстати, погода явно поддерживала его настроение и что же может быть еще ужаснее? Может. Конечно, может, если ты Стайлз Стилински. Волчонок приметил такую же торопящуюся макушку от магазина к машине. — Ну, все. Сейчас ты у меня получишь. Я все тебе выскажу, — Стайлз прибавил ходу к серому внедорожнику. Дерек, наклонившись, прибирал заднее сиденье для покупок, когда кто-то толкнул его в спину, завалившись вместе с ним в салон. — Я смотрю, у тебя пара ребер лишние? — Дерек был немало удивлен, увидев перед собой Стайлза. Он, конечно, был немного раздражен таким наглым поведением, но все это перекрывала щемящая тоска, которую альфа сейчас испытывал к волчонку. Хотелось прижаться к холодным губам, вплести пальцы во влажные волосы и наконец почувствовать его учащённое сердцебиение. — Заткнись. Сколько ты еще планировал не подпускать меня к себе? Развел тут вселенскую скорбь, а мне, значит, мучиться? Ты в кого такой придурок? — сверкая глазами негодовал Стайлз. «Главное — молчать», — думал Дерек. Он знал, что в таком состоянии парень может выкинуть что угодно. Но он и, правда, слишком долго ждал близости с ним. Вот он, рядом, только протяни руку — и можно прикоснуться к розовой щеке. Стайлз замер и забыв, как дышать просто смотрел на Дерека. Его щека пылала под пальцами оборотня, и он, рыкнув, еще сильнее прильнул к ладони. — Боже, как я по тебе скучал, — прошептал волчонок и залез на бедра альфы. — Правда? А я думал, ты убивался по потере альфы, — в своей манере поднял брови Дерек. — Нет, не настолько долго. Я скучал именно по тебе, — призывно вильнул бедрами Стайлз, — скажи, детка, ты по ночам дрочил на мою кофту? — Она уже твоя? — После того, что я с ней сделал, думаю, да, — волчонок наклонился и широко лизнул шею, языком собирая соленый вкус. — Знаешь, я думаю, тебя просто необходимо наказать, за твое чересчур своевольное поведение, — прошептал на ухо Дерек и сжал член Стайлза сквозь его джинсы. — Ох, — от неожиданности дернулся Стайл, — наказывай, я всеми фибрами души только за, — протянул Стайлз и провел пальцами по бугру на штанах альфы. Мысленно, решая что-то для себя, они около минуты смотрели друг другу в глаза, а потом, отбросив все сомнения, стали скидывать одежду. Хотелось больше телесного контакта, потереться, лизнуть, укусить, всей кожей ощутить горячее тело. Стайлз еще сильнее прогнулся в пояснице и, схватив ладонь Дерека, повел ее по правой ягодице вниз к ложбинке. — Нет, даже не думай. Нет и еще раз нет, — заартачился Дерек. — Да ладно? Ты не можешь меня обломать, — простонал волчонок. — Могу и сделаю. Не хочу спустя сутки проснуться в своей кровати, прикованный наручниками, и не дай Бог с электрошокером в заднице. А потом под пристальным взглядом шерифа рассказывать, что это всё Стайлз, и только Стайлз. У твоего отца на все незаконное природное чутье, — словно приговор отрезал Дерек. — Но так не честно… — оборотень прервал все недовольства мальчишки и, крепче обхватив его член, повел рукой вниз, открывая чувствительную головку. Большим пальцем он стал поглаживать уздечку, а Стайлз, запрокинув голову, начал еле слышно постанывать. — Вот так, другое дело, хороший мальчик, — Дерека и самого удерживала невероятная сила воли, чтобы сию минуту не поставить волчонка раком. Сдернуть с него джинсы и вогнав свой член по самые гланды, трахать его до потери пульса. Но он старался сдерживаться, когда пальцы Стайлза скользили по двум членам одновременно, когда он в нетерпении прикусывал влажные губы и тяжело дышал в шею альфы. Все свои желания Дерек оставил на потом, у него ещё будет время сделать волчонка полностью своим. — Да, я тоже только сейчас это понял. Завтра мы выезжаем, — Стайлз еще приходил в себя после оргазма и не мог сосредоточиться на других вещах, поэтому не расслышал, с кем разговаривал Дерек. Он понял только одно: завтра это мохнатое существо куда-то сваливает. Черт с ним, он не может вечно гоняться за мечтой, ему хватит и такого развития отношений. Руки кололи сухие ветви, и вокруг не было видно ни зги, всё застилал густой туман. Парень шёл вперед, разгребая густые заросли кустарников и небольших деревьев. Вскоре, сквозь ветви, показался выход и, вынырнув из леса, оборотень оказался на берегу озера. Впереди стоял небольшой силуэт в японском кимоно, на котором сбоку к поясу была прикреплена маска лисы. — Пришел? Я уж собирался за тобой идти. Что за люди пошли, даже в своих снах не разбираются, — прошелестел незнакомец. — Кто ты такой? — Стайлз не понимал, что происходит и как он оказался в этом месте. — Что, неужели, ты меня забыл? — сказал парень и повернулся. Воздух сразу накалился, и Стайлзу не пришлось гадать, кто перед ним стоит. — Что тебе нужно? Ты недостаточно развлекся в моем теле, захотелось ещё? — напрягся волчонок. Уж с кем-с кем, а с Ногицунэ он не собирался в ближайшем будущем иметь ничего общего. — Да не напрягайся ты так. Я к тебе без злого умысла пришел. Так, поболтать. Я сейчас далеко отсюда, в твоей голове осталась лишь моя мысль, которая должна была в определенный момент появиться, видимо, время пришло, — как ни в чём не бывало пожал плечами лис. — Ты тупая лисья морда! Из-за твоей последней шутки я забыл все, что было связано с ним. Захотел напоследок сделать гадость? Что же, поздравляю, у тебя прекрасно получилось. Как меня еще за всё это время Арджент на вертел в подвале не надел, везунчик что сказать, — лис внимательно выслушал парня и повернулся обратно к воде. — Это было как будто недавно, я до сих пор помню, как наяву. Хотя минуло почти столетие. На совершеннолетие нам разрешено на один день посетить людской мир в человеческом обличье, в таком, в каком сейчас меня видишь ты. Это мой второй облик. Я очень долго ждал этого дня. Погода стояла замечательная, дул легкий ветер, и на небе не было ни единого облака. Он стоял на мосту и смотрел на реку, протекающую через его поместье. Этот человек был божественно красив. Для нас, существ с того мира, не имеет значения половая принадлежность, мужчина, женщина, не важно. Вы, люди, иногда придаете вещам слишком большое значение, превращая все в раздутый балаган. Первый раз я встретил его в лесу в облике лиса и влюбился, тогда он был еще сержантом, к моменту нашей второй встречи он носил уже звание майора. Я был еще юн и глуп. Не думай, что мы, лисы не способны на проявление чувств. Они конечно не такие как у людей, но всё же они у нас есть. Я обрадовался, как ребенок, когда, остановившись на мосту, он со мной заговорил. Я прекрасно понимал, что мы не будем вместе, но мое желание мимолетной близости затмевало все. Я хотел его соблазнить ради одной единственной ночи, не более. Знаешь, он польстился на мои речи и красноречивые взгляды, хотя на тот момент я выглядел ещё юным, лет пятнадцати, не больше. Эмоции лились через край, и я сильно переволновался, когда он погладил меня за ухом и сказал, что я похож на лисенка. Рыжие волосы, янтарные глаза, прямо настоящая лиса, сказал он. Его слова, произнесенные с щемящей нежностью, и стали для меня роковыми. Мой хвост. У всех ёкаев есть свои слабые места. У кицунэ таким местом является хвост, мы с самого детства учимся его прятать, так как он плохо поддается контролю. А тут, он просто взял и вылез вместе с ушами. Мужчина отшатнулся от меня, как от прокаженного, а после меня гнали всем двором в самую глубь леса. Мне чудом повезло, что я смог полностью обернуться и сбить собак со следа. После этого происшествия, я словно взбесился, сошел с ума. Ненависть и обида полностью затмили мой разум, и я уже не мог ничего с этим поделать. Спустя пару дней, я вернулся обратно в поместье и сжёг его дотла. Я хотел почувствовать свободу, освободиться от этих тяжелых оков, что сковали мою душу. Он умолял не убивать его, говорил, что будет в моем услужении в мире живых. Я так и не смог понять его слов. Умертвив его, я так и не обрёл душевный покой и получил взамен лишь всепожирающую бездну. Бездну, которая никогда не утолит свой голод, она будет просить ещё и ещё, больше боли, больше страданий, больше живых душ. Так я и стал Ногицунэ. Думаю, я всё-таки мог любить лишь единожды по-настоящему, отчаянно, и без возможности войти в одну реку дважды. Стайлз стоял и молчал, ему не было жалко лиса, нисколько, но чувство сопереживания где-то теплилось внутри. — Ты мне приглянулся. Возможно, ты чем-то был похож на меня прошлого, твои чувства были искренни и чисты. А твой Дерек, как слепой щенок, тыкался то в одно, то в другое. Глупо для него было искать кого-то, когда рядом был ты. Я подумал, что его волк идеально бы подошел твоему. Это я понял только ближе к концу моего пребывания в этом мире. Необходимо было сделать тебя оборотнем, что оказалось не так сложно. Я был точно уверен, что тебя укусит Дерек, тем самым неосознанно привязавшись к тебе. Ну, а потом оставалось сделать так, чтобы твой блохастый окончательно проникся к тебе чувствами, и твоя потеря памяти в этом помогла. Дерек, на уровне инстинктов, понимал, что он тебе не безразличен. Постоянные взгляды, касание, все не предавали этому значения. А тут, крошка Стайлз вдруг стал скалить зубы, рычать и отвергать своего альфу. Это любого заставит недоумевать, вот и Дерек призадумался над своими чувствами. Не думай, что я это делал специально, мне ради разнообразия захотелось тебе помочь. Ты, конечно, изрядно настрадался, но, думаю, приз стоил твоих мучений. Извиняться за свой поступок не собираюсь, мне, знаешь ли, пришлось изрядно попотеть, особенно изгнать твоего надоедливого друга из твоей головы. Я, между прочим, пострадал, когда вы укусили меня и засунули в шкатулку. Но не думай, что я настолько глуп. Неметон — это тоже живое существо, а значит, и с ним можно договориться. Теперь я на пятьсот лет в аду, в качестве, так называемого, сортировщика. Представь себе, мне шестьсот лет, а я как дебил с одним хвостом, зато, смотри, какой красивый, — грустно улыбнулся лис и из-под кимоно на землю опустился хвост и пару раз, для наглядности, вильнул. Хвост был действительно шикарный, с тремя хвостиками на концах, к которым были привязаны бубенцы, и при каждом движении они еле слышно звенели. Последнее, о чем сейчас думал Стайлз, так это о хвосте. Он не верил своим ушам. Неужели, все, что сказал лис было правдой? — То есть, ты… — замялся Стайлз, — все, что сейчас происходит в моей жизни, — это твоих рук дело? — Знаешь, я вообще мог тебе этого не говорить, но для чистоты твоей и моей совести, я решил восстановить полную картину. Думаю, хватит разглагольствовать, скоро за тобой придут, — еле заметно ухмыльнулся лис. — Кто придет? — не понимал Стайлз. — Я не обязан отвечать на твои вопросы, глупый мальчишка. Больше мы не встретимся, прощай! Волчонок стоял и смотрел, как в пространстве тает силуэт, а в ушах раздавался настойчивый стук. Звук становился все громче, и избавиться от него никак не получалось. Мальчишка неохотно разлепил глаза и понял, что за окном уже было утро, а на крыше сидел недовольный Дерек и барабанил пальцами по стеклу. Стайлз, встав с кровати, открыл окно и, вдохнув свежий воздух, проворчал: — Ну, и чего тебе с утра пораньше не спиться? — Почему ты еще не готов?! Я же сказал, мы отправляемся утром, — недовольно процедил Дерек. — Я думал, «Мы» — это ты и Скотт? Рык. — Ты и Питер? Рык. — Ты и… Рычание. — «Мы» — это я и Ты, Стайлз! Такое ощущение, что Ногицунэ тебе хорошенько отшиб мозги, что ты разучился анализировать. —Ногицунэ! Да, наверное, этот лис и не такое может, — солнечно улыбнулся волчонок и прижался к Дереку. — Знаешь, Я… — Знаю… Теперь я все знаю, — здорово, когда чувства взаимны, подумал Дерек и чмокнул волчонка в макушку.