Sur la distance

       ஐ♡♥♡♥♡ஐ       Она сидела у окна. Холодная и немая, как и само стекло. В руках книга и кружка горячего шоколада. Многие предпочитают кофе. Но Она - не многие. По крайней мере, для Него. Кофе — бодрящий ароматный напиток с горьковатым привкусом. Можно добавить сливки или молоко, положить несколько ложек сахара, но это не избавит от привкуса горечи на губах. Он любит все сладкое. А Она - теплые долгие поцелуи перед сном. Она пьет их как снотворное, заглатывает целиком, со всей присущей только Ей одной страстью. Поэтому Ей пришлось отказаться от кофе. К тому же он вреден для здоровья и Она это знает. Еще одна причина уклоняться от его употребления. Еще совсем не начатая банка «Bushido» пылится в антресоли на кухне. Но привычка согреваться любимым напитком осталась. Ради Него Она изменила свои вкусы. Теперь в доме всегда пахнет шоколадом, а Ее губы сладкие как Он и любит.       На улице зима — самое замечательное время года. Время, когда мороз оставляет поцелуи на окнах. Из дымоходов валит кудрявый дым и застывает серыми облаками над самыми носами крыш. По дорогам, скрепя колючими шинами, проносятся машины. Возле продуктовых магазинов вовсю скачут галки и вороны в ожидании подкормки. Воробьи же предпочитают вертеться у газетных киосков или на лавочках городского парка. Везде полно людей. Спешат по своим делам, сбившись небольшими кучками. Конечно, ведь завтра Рождество. В гостиной уже давно застыла ель. На ее мохнатых лапах красуются гирлянды и разноцветные огоньки. На камине развешены носки — традиции всегда в моде. В поленьях ритмично потрескивает огонь. Повсюду веет предвкушением праздника. Она тяжело вздохнула, прижимаясь бледной щекой к заледенелому стеклу. Сейчас Ей чужда вся эта счастливая суматоха…       От мыслей отвлек ветер, тоскливо завывший у самого уха. Она слегка отстранилась. Отвернулась от окна, где потоками струилась жизнь. Жизнь, которая ничего не стоит, когда Его нет рядом. Противный сквозняк пробился сквозь щели, залетел в комнату и начал хозяйничать: расшевелил занавески, потрепал сухие от времени страницы книги в Ее руках, забрался под толстый вязаный свитер и холодными сетями окутал без того подрагивающую кожу. Она помнит каждое Его объятье: шершавые ладони нежно прикасаются к спине, поглаживают, дарят тепло и чувство защищенности. У Него сильные и в тоже время ласковые руки. Они заслоняют собой от всего мира. Хочется прижаться к Его груди, ловить отчетливые звуки сердца, которое бьется только для Нее.       Она быстрым движением стерла с глаз просочившуюся влагу и одним большим глотком допила остывший шоколад. Надеяться, что напиток принесет с собой желаемое тепло было глупо. Вместо этого пришло холодное разочарование. В те редкие встречи, что им так скупо дарила судьба, они часто сидели у камина, смотрели любимые сериалы, пили горячий шоколад и грелись в объятьях друг друга. Улыбались, смеялись, шептали забавные глупости, вели себя словно пара влюбленных подростков. Эти счастливые моменты Она вспоминает с дрожью в голосе. Когда Он не рядом, все по-другому.       Читать расхотелось. Она никогда не верила, что книги помогают отвлечься, но все равно продолжала дотошно впитывать каждую строчку в надежде убедить себя в обратном. Достаточно тяжелый томик со свойственным грохотом свалился на пол. Ничего, соседи с-под низу уехали праздновать к родственникам и никто не станет ругаться за шум. Она спустила босые ноги с подоконника и пошагала на кухню. Завернутые в пучок волосы рассыпались по белым нитка свитера. Когда Она его надевала, Он называл Ее ангелом. Его душа всегда будет принадлежать Ей. И Она никому Его не отдаст. Не одной твари, которых Он так настойчиво истребляет, рискуя жизнью. Она часто ругала Его за это, предупреждала, останавливала у выхода, не отпускала на очередную охоту. На такую заботу Он только улыбался, нежно целуя Ее в губы со словами: «Не волнуйся, со мной все будет хорошо». И уходил. Всегда.       Чашка, дребезжа, приземлилась в раковину. На кухне вкусно пахнет пирогом, Его любимым. Она приоткрывает духовку и с удовольствием созерцает румяную корочку. В окнах домов напротив начинаю зажигаться огни — уже вечер. Значит Он скоро вернется. Он обещал, что успеет к Рождественскому ужину. И все повторится. Они вместе сядут за стол, будут кушать аппетитные блюда, приготовленные Ею, Он будет делится впечатлениями. Утром Она сделает две чашки горячего шоколада. И Он будет вредничать, что дома кончился зефир. А Она смотреть Ему в глаза и запоминать эти минуты. Чтобы, когда Он снова уедет, согреваться воспоминаниями. Зимы сейчас очень долгие.       Терпение практически на исходе. Она не может больше ждать. Она ждала слишком долго. Пальцы впиваются в экран мобильного телефона, листая книгу контактов. Вот Он, «Любимый». Клавиша вызова, бесконечно долгие гудки, нарастающая тревога…        — Малыш, я сейчас занят, позвони позже… И, да…я не успею сегодня к ужину. Ложись спать без меня…       По щекам катятся соленые дорожки. Обида разрывает сердце на миллионы кусочков. Он обещал…Эта проклятая работа окончательно поглотила Его. Сил хватает только на то, чтобы убрать еду со стола в холодильник — за ночь испортится. И открыть дверцы антресоли, достать баночку кофе, и заварить покрепче. Сейчас уже ничего не имеет значения. Знакомая горечь приятно обжигает губы. Она наслаждается своим запретным «Bushido», прикрыв глаза. Огонь в камине потух и стало совсем холодно. Как же Она желает, чтобы с любовью к кофе вернулся и Он. Расстояние делает свое дело.       По ту сторону загрубелого стекла ночь в пестрых красках иллюминаций. Голоса людей, радость, веселье… Она тушит на кухне свет, уходя в гостиную. В темноте отчетливо выделяется только белоснежная чашка с остатками «преступления» на дне. Посуду Она вымоет завтра. Сейчас в этом нет смысла. Порой кажется, что смысл потерян во всем. В гостиной по-прежнему уютно и легкий запах хвои ненавязчиво ласкает обоняние. Она вновь разжигает камин, стараясь создать атмосферу праздника. Ничего не остается, как забраться с ногами на диван, укутаться в плед и созерцать искры огня. Огонь всегда успокаивает. Иногда даже лучше, чем кофе.       Она знает, что не уснет этой ночью. Как обычно. В полумраке Она чувствует себя лучше, свободней от ежедневных забот, переживаний, ожиданий, порой таких нелепых и смешных. Языки пламени заметно отвлекают, позволяют погрузится в дрему. Стрелки часов тикают полночь. Но ничего не происходит, никакого Рождественского чуда. Все потому, что волшебства не существует. Она уже давно запомнила этот урок, но все равно на что-то надеется. Он учил Ее никогда не сдаваться, следовать своим мечтам, в любой ситуации верить. Звучит так по-детски.       Сон приходит неожиданно. Как и всегда за бесконечную вереницу зимних ночей. В доме все замирает: перестает плясать огонь в камине, останавливаются часы, мороз на стеклах больше не трещит, даже чашка с недопитым кофе погружается во мрак. И только ветер скулит за окном, воет тоскливые серенады, бросается комьями снега. Она привыкла к этим хриплым звукам. Порой ветер — единственный собеседник, способный выслушать Ее молчаливые монологи. Сквозь сон пробираются теплые лучи. Они обнимают Ее холодную кожу, крадутся к сердцу и мягко касаются самых чувствительных точек. Она слышит скрип входной двери, тихие шаги в прихожей. Они неумолимо приближаются. Через минуту все утихло и Она отчаянно боится открыть глаза, спугнуть кратковременную иллюзию. Горячее дыхание обжигает, практически клеймит, когда пухлые губы целуют Ее в лоб. Она знает — это Он. Вернулся. Живой и невредимый. И в отместку за долгие дни ожидания продолжает прикидываться спящей: сопит, сжимая побелевшими пальцами край пледа. Это Он подарил Ей этот плед, зная, как Она не любит мерзнуть. Пестрые узоры шерстяных ниток всегда забавляли Ее.       Он тихонько смеется, присаживается на край дивана, укрывая Ее сильнее. Осторожно ложится рядом. Прижимает Ее тело к себе, вдыхает аромат Ее волос, целует кончик носа. Здесь такая любимая, такая родная, такая ЕГО.        — Привет, малыш.       Она медленно открывает глаза, жадно впивается в Него взглядом. Проводит ладонью по Его щеке, заросшей трехдневной щетиной. Колючий. Он всегда думает, что с щетиной выглядит старше. Такой наивный, как ребенок.        — Малыш, ты на меня дуешься? Ну, прости, что задержался. Я правда очень спешил к тебе. Просто…так получилось. Ты же понимаешь.       Конечно Она понимает, всегда поймет Его. Вместо ответа Она укрывает Его пледом, прижимаясь сильнее. В такие секунды создается впечатление, что уже ничто не разлучит их вновь. Он целует Ее в губы и морщится от такой ненавистной горечи. Теперь пришло Ее время улыбаться.        — С Рождеством, Дин.        — С Рождеством, золотце.       Они засыпают в объятьях. На улице метель, но какое им до этого дело. Она счастливо вдыхает аромат Его одеколона и гладит короткий ежик волос. От Него веет дорогой, оружием и усталостью. Она знает, завтра они проснутся к полудню и весь день проведут у камина, смотря любимые сериалы. Он взахлеб будет рассказывать Ей про охоту, как сложно было убить демона и как Он спас Сэмми. Будет шутливо ругать Ее за вчерашний кофе. А Она ответит Ему улыбкой и приготовит две чашки горячего шоколада. Она даже заранее купила зефир.       Так будет продолжаться несколько дней, если повезет, недель. Пока Он снова не оставит Ее, отчаявшеюся, выглядывать день из дня в морозных окнах Его силуэт. Когда Он приедет в следующий раз, на улице зацветет весна. А значит, Ей уже легче. Она будет читать книги и пить горячий шоколад. И молиться. За Него. Не смотря ни на что, Она будет любить и ждать Его, веря, что однажды Он вернется и не уйдет. Ждать, насколько хватит сил не употреблять запретный горьковатый «Bushido».       ஐ♡♥♡♥♡ஐ