Тепло океана

Ты собрал свои вещи, и я довёз тебя до аэропорта. Ты сел на самолёт и улетел. Три года назад. Ты улетел три года назад. А мне всё ещё кажется, будто ты уехал куда-нибудь к друзьям или к родителям и скоро вернёшься. Кто-то назовёт меня идиотом, у которого не хватает духу забыть прошлое и жить своей жизнью. Чёрт, мне 35, и у меня нет ничего, кроме воспоминаний и нудной работы. И каждый раз, когда я пытаюсь завести новых друзей, поддерживать контакты со старыми знакомыми, когда ищу нового соседа, чтобы не чувствовать себя совершенно одиноким, я во всём этом терплю поражение. Как я могу завести новые отношения, если до сих пор делю квартиру с твоим призраком? Иногда по ночам я просыпаюсь, потому что мне кажется, что ты ходишь по своей комнате. Судя по всему, мне это просто снится. Я скучаю по тем временам, когда нас с тобой разделяла стена. И когда тебя мучили кошмары, ты мог преодолеть короткое расстояние между нами, прийти в мою комнату и забраться в мою постель, прося не задавать вопросов и просто обнять тебя. Но сейчас расстояние между нами стало невыносимо огромным. И ты, наверное, уже никогда его не преодолеешь. Между нами уже не стена, а сотни и тысячи километров. Между нами океан. Между нами города. Между нами годы. Вот уже три года ты живёшь в Нью-Йорке. Тебя захватила семейная жизнь, появились новые друзья и увлечения. Но ты не забываешь старого друга. Ты звонишь мне иногда, хоть у тебя уже нет времени на то, чтобы болтать со мной часами. И наверное, это даже к лучшему. Потому что иногда, когда я говорю с тобой, мне отчаянно хочется высказать то, что наболело за эти годы. Ты слышишь это? Ты замечаешь, как дрожит мой голос? Ты замечаешь, как я осекаюсь, когда говорю «наш дом» вместо «мой дом»? Потому что, как бы это ни было глупо, я даже спустя три года продолжаю думать, будто ты спишь в соседней комнате.

If you were here beside me Если бы ты был рядом со мной, Instead of in New York Вместо того чтобы быть в Нью-Йорке, If the curve of you was curved on me Если бы твоя траектория совпадала с моей, I'd tell you that I loved you Я бы сказал тебе, что полюбил тебя Before I even knew you Еще до того, как узнал, Cause I loved the simple thought of you Потому что я полюбил простую мысль о тебе.

Телефон лежит рядом, пока я подъезжаю к Лондону и застреваю в пробке. Телефон не зазвонит, я знаю: у нас поздний вечер, значит, в Нью-Йорке утро, и ты думаешь, что сейчас я сплю. Ты не в курсе, что я провёл последние месяцы в разъездах и спал от случая к случаю, останавливаясь в разных городах у каких-то приятелей и знакомых. Какой-нибудь умный человек сказал бы, что я «не могу найти себе места». Пускай так. Я просто хочу как можно меньше времени проводить в Лондоне. Как-то раз ты сказал, что скучаешь по мне и хочешь прилететь в Лондон, и ты действительно хотел, я слышал это по твоему голосу: он был… немного усталым. А потом ты надолго пропал. Ты редко звонишь в последнее время. Да, точно, у тебя теперь есть семья… тем глупее становятся мои надежды. Какая-то часть меня всё ещё безнадёжно надеется, что то, что у нас было, вернётся. Часть меня всё ещё пытается найти намёки на это в твоих словах. Мне кажется, ты чувствуешь себя виноватым передо мной; надеюсь, мне это действительно кажется. Потому что я не хочу, чтобы ты винил себя в том, что стал счастливым не со мной, а с кем-то другим. И если ты правда хоть немного тоскуешь по мне, если хоть иногда вспоминаешь то тепло, с которым я смотрел на тебя, и если у тебя, как и у меня, хотя бы изредка возникает желание попытаться преодолеть расстояние… то я буду ждать этого момента.

There's so much this hurt can teach us both Эта боль многому может научить нас обоих. Though there's distance and there's silence Несмотря на то, что здесь лишь расстояние и безмолвие, Your words have never left me Я никогда не забывал твоих слов, They're the prayer that I say every day. Они как молитва, которую я произношу ежедневно.

…Намертво застрял в пробке и в собственных воспоминаниях. Далёкие огни Лондона почему-то напомнили мне Манчестер. Я закрываю глаза, будто бы это поможет мне оказаться там, на станции, много лет назад… Ты всегда говорил, что я по-детски наивен. Что ж, я по-прежнему наивно надеюсь, что ты не забыл, какими мы были раньше. Когда мы познакомились, когда мы могли весь день общаться в скайпе, когда мы мечтали о нашей первой встрече… ты уже вряд ли помнишь, что ты сказал в тот день, когда впервые увидел меня, но я помню. Ты сказал, что мои глаза — тёплые океаны, и засмеялся, боясь, что это прозвучало нелепо. «Забудь», — вот, что ты сказал, снова обнимая меня и утыкаясь мне в шею, ты пытался спрятать своё покрасневшее лицо. А я как назло запомнил каждую мелочь. Это было давно, как будто уже в другой жизни. Но я всё ещё помню, как горели твои глаза, когда ты выходил из поезда на заснеженную станцию, замечал меня в толпе и спешил мне навстречу. А потом всё произошло так быстро... совместные видео, съёмная квартира в Манчестере, эфиры на радио, квартира в Лондоне… наша квартира, в которой до сих пор живёт твой призрак. Мы не заметили, как наши жизни слились в одно целое, а наши имена уже почти никто не произносил по отдельности. Ты любил целовать меня во время эфиров, когда мы выходили за кадр и нас никто не видел. Ты не хотел, чтобы кто-то знал о том, что мы давно уже не просто друзья. Ты говорил, что не готов к этому, и я просто ждал. Ждал, когда ты будешь готов.

If you were here beside me Если бы ты был здесь рядом со мной, Instead of in New York Вместо того, чтоб быть в Нью-Йорке, In the arms you said you'd never leave В руках, которые ты обещал не покидать, I'd tell you that it's simple Я бы сказал тебе, что это несложно, And it was only ever thus Только так всегда это и было.

Меня грубо вырывают из воспоминаний. Я вынужден продолжать движение, и огни города надвигаются на меня всё сильнее, ослепляя меня. Я снова возвращаюсь в Лондон. Небо над ним — беззвёздное, как всегда, но сам город искрит светодиодами. И я снова щурюсь, смотря на далёкие огоньки домов. И в моих глазах расплываются белые и красные огни фар, а огни сотен рыжих фонарей расплываются настолько, что похожи на звёзды, которые рисуют дети — большие, пятиконечные, неуклюжие… Эти фонари напоминают мне о чём-то родном, о том, по чему я смертельно скучаю. Помнишь наши ночные поездки? Мне кажется, звёзд на небе было очень много, когда мы с тобой обнимались на заднем сидении и смотрели в небо. Мне даже не приходилось щуриться, чтобы увидеть их, они сверкали так ярко. У ночных городов своё очарование, это всем известно. Ночью так легко скрыть любой изъян под блеском ярких огней, светом фар и неоновыми вывесками. Что ж, я не открою ничего нового для себя, если признаю, что этот свет — ничто по сравнению с тем, что я видел в твоих глазах.

The lone neon lights Одинокие неоновые огни And the ache of the ocean И боль океана, And the fire that was starting to spark И свет, что начинает искрить… I miss it all, from the love to the lightning Я скучаю по всему этому, по любви к молниям, And the lack of it snaps me in two И их отсутствие раскалывает меня надвое.

Но со временем свет начал затухать. Тебе становилось скучно со мной, и я ничего не мог сделать. Наши пути расходились медленно и болезненно. Некого в этом винить. Если пламя, которое я зажёг в тебе, погасло, значит, я рад, что сейчас ты с тем человеком, который сумел заново тебя зажечь. Одинокие неоновые огни, боль океана и пламя, начинающее догорать… Меня усыпляют странные картины, появляющиеся в голове. Ты же знаешь про моё слишком живое воображение, которое всегда мешало мне сосредотачиваться на таких важных вещах, как готовка или вождение. …Я в Лондоне, еду по знакомым улицам, почти засыпая за рулём. Только гудки автомобилей держат меня в реальности, не дают окончательно погрузиться в сон. Я быстро устаю в последнее время. Постоянно в дороге, постоянно вдалеке от «дома», постоянно занят чем-то не тем, какой-то рутиной… Глаза слипаются. Так больше нельзя, мне жизненно необходим кофе. Я сворачиваю на перекрёстке, останавливаюсь у обочины и иду в какую-то дешёвую круглосуточную забегаловку. Телефон остаётся в машине: я же знаю, что ты не позвонишь. Кафе почти пустое. Я заказываю двойной кофе и сажусь за ближайший столик. Мне кажется, я узнаю это место. Может, это то самое кафе, в котором сто лет назад два странных парня сказали, что любят друг друга и хотят вместе состариться? Они были молоды и глупы. Не могу перестать думать о нас с тобой. Кажется, вижу твой силуэт в каждом редком прохожем за окном. Длинный и неуклюжий. Когда ты был здесь, рядом, мне казалось, что ты будешь рядом всегда. Я думал, что наши жизни навсегда связаны, судьбы переплетены, и нам суждено быть вместе. Живя в Манчестере, я ловил себя на мысли, что дышу от одного твоего приезда до другого, а между ними — пустота. Значит ли это, что я теперь опять живу в этой пустоте? Я не знаю. Мне очень хочется спать.

If our hearts are never broken Если бы наши сердца никогда не разбивались, Well there's no joy in the mending То не было бы удовольствия в их латании. Just give me a sign Просто дай мне знак, There's an end and not beginning Что это конец, а не начало To the quiet chaos driving me back Тихого хаоса, ведущего меня обратно.

Мне хватает сил только на то, чтобы добраться до машины и завалиться на переднее сидение. Я не смогу доехать до дома, я слишком устал. Но сквозь звон в ушах я всё же слышу, как вибрирует телефон, и машинально улыбаюсь. Это смс от тебя. «Очень хочу прилететь в Лондон. У вас опять выдалась тёплая зима? Потому что у нас в Нью-Йорке адски холодно. Я скучаю. Перезвони, когда сможешь». И мне кажется, что эти слова тебе хотелось высказать очень давно. Ты можешь вернуться в любой момент. Прилететь в Лондон и войти в нашу квартиру, не говоря ни слова и не извиняясь. Я всегда буду тебя ждать, и в моих глазах всегда будет тепло океана.