Мальчишка

Сидит мальчишка в углу, как мышка, Сидит мальчишка и страх в глазах. Лежит сестренка, лежит братишка, И мама с папой так долго спят. Он хочет кушать, и холод лютый Гуляет в доме — без окон он. Не может мальчик понять причину: Ему ведь годика три всего. Он тихо плачет в углу холодном И маму тихо зовет свою. Вчера так странно ему вдруг стало: Какой-то грохот и мамы стон. «Сыночек, милый, ты спрячься в углу, И долго-долго там сиди. Ты помнишь, в прятки с тобой играли? Сиди как мышка, не выходи.» Потом уснула, все тихо стало. Лишь ветер зимний в окнах выл. Плохие дяди в их дом вбежали, Один пнул маму, другой братишку. В шкафу порылись и в комоде, Один увидел в углу мальчишку: «Смотри, хохленок! Живой поди! Видать, в рубашке, щенок, родился, Семья готова, а он — смотри!» «Давай прихлопнем» — сказал другому. «Ну, что же мы, звери?» — ответил тот. «Он сам подохнет или замерзнет, Смотри, мороз какой будет в ночь.» А ночью грохот был снова сильный, И зарев ярких в ночи не считать. Шел утром ранним наряд в разведку. Солдат услышал негромкий писк. Вбежали в дом нежилой холодный, А пес огромный мальчишку грел. Глаза собачьи о многом сказали, В них столько печали и столько боли. Нежели, люди, сердца потеряли? Нежели совсем вы без головы? Взяв одеяло, мальчишку закутав, Собаке велели за ними бежать. Приняли в блиндаж мальчишку солдаты, И стали ребенка в тот миг спасать. Дней двадцать мальчишка жил с ними в землянке, (Никто не решался из местных забрать). Одежду пошили с рубах, одеял, Пришлось здесь портными солдатам стать. Отдали потом в приют мальчишку, Как будто от сердца кусок оторвав. К «укропам» тянул ручонки мальчишка, И плакал он все, мужских слез не держа. Не надо судить по уж бывшим заслугам, Не надо клеймить без разбора всех и вся. Тот друг — кто протянет В час трудный руку. А тот, кто с войной пришел В дом твой — враг.