Фотографии

В детстве одним из любимых занятий Кенмы было фотографироваться. Вместе с мамой, вместе с друзьями, вместе с животными, да со всем, с чем душе было угодно. Больше всего маленькому Козуме нравилось делать фотографии на Днях Рождения, вокруг всегда было так много украшений, а самое главное был торт, и свечи, и родные сердцу люди. Кенма был счастлив. В те времена он улыбался довольно часто, практически постоянно, всегда просил маму поделать снимки вместе и вешал их в коридоре, на стену. Это занятие всегда ему казалось вечным, парень думал, что раз эти фотографии содержат в себе теплоту и счастье, то и в будущем будут дарить это тепло в ответ. Родители Кенмы даже купили специальную пробковую доску. По приходу домой Козуме всегда замирал около этого стенда, махая самому себе на этих фотографиях, показывая, что сейчас у него все также хорошо, как и должно быть. Мама Кенмы развелась и получила новую работу в Токио. Она тогда сказала Кенме, что это намного лучшие перспективы, и намного лучшая ситуация для подрастающего ребенка — оказаться в таком большом, и полном возможностей городе. Козуме сказали, что отцом видеться он сможет, да и с друзьями тоже, но это не особо спасало от чувства тоски, которое зародилось в маленьком Кенме, скребя все изнутри. Он попрощался со своими друзьями. В последний день отец попрощаться с ним не пришел. Мосты были сожжены, а фотографии на пробковой доске уже не так грели душу, как это было всего год назад. Кенма перешел в среднюю школу, попал в большой и яркий мир, но чувство одиночества не пропало. Чувство тоски тоже. Его мама всячески поддерживала сына и даже повесила на похожее место ту самую пробковую доску, показывая, что все будет также хорошо, как было раньше. По приезду они даже сделали совместное фото у входа в дом, но Кенма на фото уже больше не улыбался так широко и ярко, как раньше. В новой школе стеснительный и маленький Кенма Козуме практически никому не приглянулся. Темные волосы делали его бледнее и хрупче в глазах других, тем более друзей у него не осталось из-за переезда в другой город по делам матери, а интернетные переписки не всегда спасают от одиночества. Кенма был тихим и спокойным, когда, в то же время, все остальные вели себя довольно дружелюбно. Особого желания дружить с Козуме у них не оказалось, они посчитали его странным и сбились в кучку, обсуждая какие-то свои темы. Он старался вступить в кружки по интересам, но ничего его сердцу близко не было, все ему казалось каким-то не таким и каким-то чужим. Так он и стал увлекаться играми. В один вечер, возвратившись со школы, Кенма остановился возле пробкового стенда с детскими фотографиями и почувствовал жесткий ком в горле, который, как ему казалось, даже мешал дышать. Все иллюзии, которые он построил в детстве, с крахом развалились. Его стеснительность мешала ему поддерживать отношения со своими одноклассниками, а заводить знакомства самому у него не получалось. Он не понимал почему же в детстве все было намного легче, чем сейчас. В его новой школе никому не было дела до внутреннего мира Кенмы и до его мыслей, всем было особо все равно узнавать его получше, они видели только вершину айсберга, и этого всем остальным было достаточно, но не самому Козуме. В тот вечер все фотографии со стены были сняты и убраны в глубокую коробку под кровать. В последующее время Кенма стал приносить игры в школу и играть на переменах. Убийства монстров или же какие-то гонки помогали ему не думать о своих проступках или о том, в чем же он не прав, и как же все можно исправить. Так жить было проще. По-крайней мере, он так думал. Его одноклассники стали отходить от него на переменах дальше. Так он замкнулся в себе еще больше. Регистрироваться в новых интернетных сетях Козуме нравилось. Различные цвета, различные правила и люди, его глаза разбегались. Старые друзья из прошлого города постепенно разлетались кто куда и переставали отвечать на сообщения. Дыра в душе становилась больше. Кенма начинал думать, что не нужен никому, кроме своего телефона и интернета. После нахождения твиттера, и создания тайного аккаунта, не показывавшего его имя и фотографию, все его мысли пошли туда и стали храниться там также, как и те детские фотографии на пыльном и холодном полу его комнаты. До его аккаунта никому тоже не было дела, но Кенму это успокаивало, он стал контактировать с окружающими еще меньше. Кенма перестал любить фотографироваться. Его мама продолжала увлекаться этим видом искусства и однажды прошла даже какие-то специальные курсы, дабы научиться брать правильные ракурсы и цвета на своих фотографиях. Конечно же, она хотела запечатлеть своего сына на память, когда у них случались какие-то важные мероприятия или же когда они выезжали на природу, в другие города, к родственникам. Встать на фоне фейерверка, и, постоять там ради своей мамы, Кенма был не против, но не улыбаться. Искусственная улыбка, как он считал, не украшала фотографии, а улыбаясь просто так не испытывал особого счастья. Перемен в нем никто не заметил, а Кенма подумал, что может это и к лучшему. Вечером Козуме проходил мимо лужайки, направляясь к себе домой, и получил мячом по голове. Как он определил уже потом, мяч был волейбольный и довольно новый. Видимо, кто-то из его соседей начал недавно играть в волейбол, а сам Кенма умел играть в него только если на приставке. Мяч тогда он подал обратно, а от вопросов о своем самочувствии, от высокого черноволосого парня, он просто отмахнулся. Хотя тогда он подумал, что его волосы выглядят странно, как будто парень совсем не знает, что такое расческа. Также Кенма подумал, что эта прическа выглядела мило. На следующий день он увидел этого парня снова, на той же лужайке и, когда на него обратили внимание, даже немного помахал рукой, знакомы же вроде как. В ответ он получил широкую улыбку, махание рукой, и вопросы о самочувствии головы после вчерашнего удара. Кенма ответил, что все хорошо, но характер этого парня был такой дружелюбный, что он не проигнорировал Кенму после утвердительного ответа, а продолжил разговор. Кенма в тот вечер узнал, что этого парня зовут Куроо и что он увлекается волейболом. После этого вечернего разговора на душе стало теплее. Кенма также узнал, что, этот парень с забавными волосами, учится с ним в одной школе, но на год старше, и удивился, как же он раньше не замечал его в коридоре или же в столовой. Теперь Кенма стал разговаривать в коридоре с этим парнем, который заставлял себя чувствовать самим собой. После недели таких разговоров, Кенма перестал доставать приставку на переменах. Тетсуро возвращался вместе с Кенмой домой и даже иногда играл вместе с ним в волейбол на площадке около дома. Одноклассники подшучивали над Кенмой, говоря, что он нашел себе «защитника» в роли Куроо, чтобы сидеть за ним как принцесса за каменной стеной. Шутки иногда были и про то, как же тот парень терпит такого молчаливого и забитого Кенму. Но на удивление, Козуме было просто плевать. Спустя неделю, Куроо остался ночевать у Кенмы и достал под кровати его коробку с фотографиями, пока тот был отвлечен поиском фильма. Он подумал про себя, что Кенме улыбка безумно идет, и что ему вообще идет абсолютно все, но вовремя осекся и убрал коробку обратно. В тот вечер Кенма заснул на плече Куроо где-то на середине фильма, а Тетсуро накрыл его пледом, представляя, что будет, если им все-таки удастся сделать совместное фото, на котором Козуме будет улыбаться. На утро Кенма получил предложение вступить вместе с Куроо в команду по волейболу. На это предложение он ответил лишь словами: «делай, как знаешь», а затем начал новую игру, игнорируя руку, теребящую его волосы и эту ухмылку, которая с каждым днем становилась все роднее. В волейбольную команду они в итоге вступили. Новые знакомства в волейбольной команде старшей школы, и этот постоянно ухмыляющийся Куроо, ставший его лучшим другом, хотя как потом начал понимать Кенма, что и не только другом, стали для парня чем-то родным и до боли приятным. Все эти тренировки заполнили ту дыру в его душе, а одноклассники из средней школы были стерты из памяти. Новая школа и новые друзья стали для Кенмы лучшими перспективами, которые мама могла ему обещать в младшей школе. Во втором классе старшей школы Козуме, под ярким взглядом кошачьих глаз своего лучшего друга, осветлил волосы и стал выглядеть, по мнению обладателя, совсем по-другому. Тогда Куроо сказал, что Кенма выглядит мило в любом состоянии, и сделал совместное фото, на котором Кенма смущенно улыбался, прикрывая покрасневшие щеки, а Куроо лохматил ему волосы. Это была первая фотография Кенмы, сделанная по его желанию и сохраненная в его галерее, как он надеялся, на долгие годы. В тот день они стали больше, чем просто друзьями. Встречаться с Тетсуро Козуме, как ни странно, нравилось, он постоянно делал что-то забавное и безбашенное, затягивая Кенму в эти переделки вместе с собой. Совместных фотографий становилось все больше, инициатором чаще стал становиться и сам парень с пшеничного цвета волосами. В тот день они купили альбом в мягкой обложке и заполнили его распечатками совместных фотографий. Куроо даже делал какие-то надписи возле фотографий, напоминающие давние события, которые очень веселили Кенму. Время шло, а к этому альбому прибавлялось все больше фотографий Кенмы, Куроо, их друзей и друзей из команды по волейболу. На каких-то Кенма играл в телефон, на каких-то в приставку, поэтому даже не смотрел в камеру, а на каких-то фотография была сделана со стороны заботливыми друзьями. Все это не помешало сохранить эти фотографии в альбом. Теперь Кенма снова думает, что в фотографиях может храниться тепло, которое будет сопровождать его всегда и так приятно согревать все внутри, убирая чувство тоски и одиночества, словно их и не было.