Куриная ориентация

      Где моя еда? — такой риторический вопрос задавал каждый третий человек в России, каждый второй в США, и просто каждый ученик в мир, а для голодных детей Африки это был смысл всей жизни. С такими мыслями шли старшеклассники, сшибая перед собой всю младшую школу. Со стороны казалось, что это была толпа зомби. Примерно так и было, столовка после третьего урока превращала людей в монстров. Но были и «люди» в этой толпе — учителя, они держались тесными кучками, арсенал оружия был мал и да и некоторых обнаглевших уже не брал такой маленький калибр — это номер твоей мамы.       Но сегодня стоял гул по всему коридору. Две формы существования что-то активно обсуждали.Если бы вы могли подойти поближе, то ароматный запах жареной курицы сразу бы ударил вам в мозг, курица как гормоны, но только лучше. Разве когда-нибудь это божественное блюдо заставляло вас влюбляться, а потом долго страдать и захламлять свою стенку в Facebook'е ванильными цитатами? Нет? , то тоже.       Толстые двери со стеклянными вставками и тучные кухарки отделяли всех этих людей от желанного места. Настоящий писатель смог бы тут провести аллегорию с библейским сюжетом. Человечество не может попасть в рай (столовую), ибо они еще не способны выдержать искушение в виде запретного плода (жаренной курицы). Вдруг все неожиданно сдвинулось с места, началась огромная давка, толпа не поддавалась разуму. Куда делось вся человечность, не уж то мы перенеслись в картину «Последний день Помпеи» или это очередной теракт? Но ответ был прост — наконец-то врата рая открылись. Среди этого хаоса были четыре мальчика: Кайл Брофловски, Эрик Картман, Стен Марш и Кенни Маккормик, почувствовав опасность, они на уровне инстинктом образовали стаю, расталкивая всех локтями, приближались к входу. Нам не стоит их судить, это лишь борьба за свою жизнь. Уже потеряв начало и конец, друзей просто уносила толпа.Нечем было дышать. Самый слабый — Кайл готов потерять сознание. Его тело держалось на потоке людей, нельзя было падать, ведь бесчувственные от голода ученики раздавили бы его. Вдруг появился свежий воздух и толчков уже не было.       Не уж то, мы умерли? — подумала вечный пессимист Картман. Может быть нас вытолкнули из очереди? — поразмыслил реалист Кайл. Мы в столовке! — воскликнула оптимист Стен Марш. Что? — вскрикнул Кенни, поправляя свою старую парку. Но ему никто не ответил, все были очарованы ароматом курицы.       Кусочек слегка виднелся из тарелки. Уже через пару минут, все столы были заняты, а еще через минут пять все было съедены. Кажется, что суматохи больше чем самой еды? Да, так и есть. Все мы знаем, если большой дефицит, то следственно и огромный спрос. Этим правилом пользовались еще с древности и им не пренебрегала администрация школы тоже. Жаркие споры были слышны, а даже скорее надоедливо жужжали в ушах. Почему сегодня нормальная еда? Это заговор? Обама виноват? Но тут все затихло, взгляды были устремлены на одну точку. Этой точкой являлась маленькая худая девушка. Пару секунд длился зрительный контакт, а потом посыпались оскорбления. -Что тут творится? — подбежал Картман, тряся своими жировыми складками. -Анна Смит ест курицу вилкой, погляди на нее! -Извращенка! тут первоклашки стоят, чему они научится! — прихвативший за сердце, с огромным отвращением сказал Картман. -А мне кажется, что это нормально, — прошептал испуганный Брофловски. -Что значит нормально! Это психическое заболевание, не зря же руки моют, вообще столько психических заболеваний появляется от этих «экспериментов. Стоп… не уж то ты из «этих», скажи честно. -Да, Картман, я из «этих», — и раздался плачь. -Кайл, не плачь, ты все равно наш друг, мы примем тебя любым, -успокаивал друга Стен, а потом крепко его обнял. Эта картина могла бы растрогать больше, чем Хатико. -Я должен, вам сказать. Я все это время был лантентым вилочником. Мне трудно об этом говорить, занятия в школе сегодня окончены, -сказал директор. Повисла неловкая тишина.Все были в шоке.Где-то позади было слышно: «Как так Элтон Винчи, вы же были нам как друг» Учителя тихонько обсуждали между собой этой нетрадиционность питания директора. Тишину разрушила пухлая с засаленными волосами и в грязной рубашке десятиклассница. -Я такая же. -И я. -И я. Буква «Я» прозвучала раз тридцать не меньше. -Я традиционного питания, но считаю, что есть пельмени руками- это нормально, — сказал уже парень. -Я тоже. -Я тоже. Буква «Я» повторилась уже раз сорок, но может быть и меньше, я не считала. -Народ, вы совсем долбанулись, вилочнику по затылочку, — крикнул Картман. -Да, правильно. -По затылочку. Эта фраза была произнесена уже около тридцати пяти раз. Я уже считала. — Дети, по домам. Пошли вон. ***       Картман с Кенни не знали, что сказать друг другу. Обе были ошеломлены. Маккормик попытался начать разговор: «Все таки пельмени такие же твари, как и гормоны. Кто кинул в меня снежок?»       -Проклятые вилкофобы, умрите от спидорака, а перед этим долбанитесь об стенку. -Пожалуйста, полегче. Мне надо разъяснить ситуацию.Во-первых, я прям не ненавижу людей нетрадиционного питания, мне просто не приятно, пусть едят вилками курицу в другом месте. Во-вторых, какое тебе дело до них? В-третьих, мы с другом спешим. В-четвертых, кидаются снежком в голову только говнюки, так что пока. -Я вашим ехидничеством порезался, но это пройдет, не беспокойся. -Так в этом нет ничего удивительного, парень, я с Картманом в классе 8 лет учусь, чего ты хочешь. До свидания.       Парень повернулся и пошел к своим друзьям, готовый рассказать о неуважении к меньшинствам. Надо было мне сказать фразу, а хейтеров больше, чем у Бибера. Все так быстро меняется, раньше бы меня поддержали. Мои мысли путаются. Это полный бред, если честно, зачем показывать свою ориентацию прилюдно, все довольно счастливо жили и без проявления своих странностей. А все-таки, может быть, я это бред в нормальном мире? — размышлял Кенни, о потом посмотрел на своего «друга», который даже и не думал о своей возможной неправоте.