Демоны не ошибаются

Мейбл ходила в церковь каждое воскресенье. Она не верила в Бога. Она знала, что существует что-то еще, что-то кроме людей — хотелось бы ей не знать, если честно. Тогда бы она не ходила в церковь. Тогда бы она не тосковала по брату. Тогда бы она могла просто обнимать его и смеяться, что когда-нибудь она, быть может, поймет, почему он пошел в священники. И, конечно, она подходила к нему каждый раз, как заканчивалась воскресная служба. — Конечно, Сьюзан. Обращайся ко мне в любое время, — мягко улыбнулся Диппер, сжимая руку женщины, и она, вздохнув с облегчением, кивнула. — Спасибо, отец. — Твой недуг поможет излечить вера, просто помни об этом, — помахал ей вслед Диппер, переводя взгляд на сестру. Им было уже девятнадцать. Мейбл была последней. Всегда подходила последней. — О, сестренка! Рад тебя видеть, — спустился он на пару ступенек ниже, раскидывая руки для объятий, но Мейбл отступила назад, ладони к груди прижав. — Здесь никого нет. Нет смысла притворяться. — Да ну? Смысл есть всегда, тем более, когда весь город знает, что мы с тобой близнецы, — поправил воротничок Диппер, и его черное облачение будто стало еще чернее. Чернее черной дыры. Он улыбнулся. — Гравити Фоллз — местечко небольшое, тут все свои. Мейбл скрипнула зубами и сжала пальцами низ своего свитера. Хотела бы она не произносить этих слов каждую неделю. — Я знаю, что ты не мой брат. Биппер, — поморщилась она презрительно. — О, как тебя перекосило, — сверкнули желтым глаза Диппера, вытягиваясь, и его тонкие губы сомкнулись в жутковатой улыбке. Он коснулся пальцами подбородка. — Маленькая Мейбл все не теряет надежды? Маленькая, глупенькая Мейбл, — сошел его голос на шепот, и он на согнутых коленях спустился еще ниже, заставив девушку отступить. — Я найду способ вернуть тело Дипперу, — прошипела она. — Что же ты приходишь сюда каждую неделю? — Чтобы ты не забывал об этом, — процедила Мейбл, а когда Диппер рванулся к ней, зажмурилась. Холодная рука брата коснулась ее лица почти нежно, но каждое прикосновение его было подобно ранению ножа, и Мейбл вдохнула воздуха, сколько могла. Тощие пальцы сжали ее плечо. — Ты все еще жива, дура, только потому, — вытянулись зрачки в желтых глазах Диппера, и Мейбл вздернула нос, борясь с желанием отвести взгляд всеми силами, — что твой брат готов продать себя с потрохами лишь за то, чтобы я тебя не трогал. — А ты — потому что прадядя Форд занят на должности епископа, и я не могу с ним связаться, — пробурчала Мейбл в ответ, губу прикусывая. — Знаю. Правда, удобно? Вернется он еще нескоро, кстати, уж мои друзья с той стороны, — стала ухмылка Диппера шире, — позаботятся об этом. Это был не тот Диппер, которого знала Мейбл. Не этот Диппер рос с Мейбл, не этому Дипперу она доверяла все свои секреты. Не этот Диппер помог ей купить Пухлю; не этого Диппера Мейбл помнила и любила. Некоторые люди бы сказали, что дело тут вовсе не в одержимости, просто мальчики имеют свойство меняться. Но Мейбл слишком долго копалась в оккультных книгах иллюминатов, потому что знала: распятия против Билла не помогут. Потому что он сам носил крест и чувствовал себя прекрасно, играя роль священника для доверчивых прихожан. Мейбл поражалась порой, насколько… Насколько слепы все эти люди были, но, но она знала Диппера с рождения. Она была с ним одним целым. До того, как однажды она просто его не узнала. — Я доберусь до тебя, Билл, — скинула холодную руку брата со своего хрупкого плеча девушка. — Я доберусь до тебя, Билл, — совершенно омерзительным голосом передразнил ее Диппер-Биппер, смеясь, и его острые зубы сверкнули в лучах солнца, пробившегося сквозь стекла церковного витража. Когда Мейбл уходила, ей было страшно. Билл чувствовал это; Билл знал каждый ее страх и каждый ее ужас, Билл знал, чем может задеть ее или напугать; это могло бы быть весело, забраться в ее сны, как в старые добрые времена. Но в теле Диппера было так уютно и хорошо, что Биллу не хотелось покидать его. Ну и, конечно, играл роль тот факт, что Диппер бы точно попытался занять свое «законное» место, пока его тело пустовало, а так нужно было пробраться в дом к Мейбл, обойти шикарнейшую защиту в виде голодной свиньи… Нет, Биллу было лень. Когда Мейбл закрыла за собой двери церкви, Билл остался внутри… Вдвоем. С Диппером. — Как удобно, когда ты вроде и демон, и не канонический христианский демон. Никто не знает, что с тобой делать. Да, Диппер? — посмотрел он на уныло висящего в воздухе рядом с собой призрака. Мгновенье назад на лице Диппера, светлом и светящемся, было что-то похожее на радость; он был так рад видеть Мейбл в церкви каждое воскресенье. И он, очевидно, надеялся на нее. Уж его-то помыслы вовсе не оставались для Билла загадкой; но что мог поделать Диппер? Его тело, по словам Билла, невероятно красивое и сексуальное для священника, больше ему не принадлежало. Диппер мог только быть рядом и надеяться, что однажды Билл ошибется — только демоны не ошибаются. Демоны просчитывают все наперед. — Забавно, сколько сделок люди заключили со мной, думая, что общаются с наместником Бога, — ухмыльнулся Билл, Дипперовыми пальцами ослабляя воротничок и расстегивая на себе одеяние, чтобы дышать стало свободнее. Ему самому особо плохо от этого не было, но, долго пожив в человеческом теле, он привык действовать так, чтобы было как можно более комфортно. — Ты поплатишься. И на тебя найдется управа, — произнес Диппер совсем не так уверенно, как хотел бы, и Билл оглянулся, обходя алтарь. — Да? Что-то не нашлось. Где эти ваши хваленые ангелы?.. Ах да, — поникли его плечи, и Билл-Диппер стал похож на забитого мальчика, — им же нет дела до людей. Они слушают только Его приказы. — Когда-нибудь… — Да-да-да, — мерзко щелкнул зубами Билл, а потом цокнул языком, садясь на алтарь без всяких приличий, — когда нибудь я буду осужден за свое богохульство. И свои злодеяния. И за то, что сижу на алтаре, — усмехнулся он. — Но до тех пор, сосенка, — растянулись его губы в зловещей улыбке, — ты мой. И Мейбл тоже моя. Дипперу казалось, что он привыкнет видеть вот так вот себя со стороны. Все эти страшные лица, жуткие глаза, которые не замечал никто, кроме Мейбл и самого Диппера — все это должно было стать обычным для него. Но не стало. Было мерзко от мысли, что грязный демон является хозяином его тела, а сердце, которое, казалось бы, должно было преисполниться спокойствия за время обучения в семинарии, разрывалось на части от того, что Билл легко обманывал прихожан. Он давал не те наставления. Не те советы. Он сбивал людей с истинного пути, а те даже не знали об этом; он заронил семена ненависти в сердца детей, он будто пытался быть самым плохим священником, но другие люди просто не замечали этого. То, что Билл сделал в его теле с двумя алтарными мальчиками, ужасало Диппера и искренне радовало Билла. Судя по тому, что сказал маленький Грегори, демон добился своего, и Диппер… Диппера не этому учили в семинарии. Он хотел помогать. Он хотел нести добро и прощение, он хотел помогать найти путь тем, кто нуждался в совете, он хотел, чтобы всем людям было хорошо; он никогда не думал о том, чтобы насильно обращать кого-то в веру. Диппер Пайнс не был религиозным фанатиком. Он лишь хотел стать хорошим священником, тем, кто может дать надежду и протянуть руку. Вместо этого он совершил лишь одну ошибку, приняв голос демона за голос ангела — и с тех пор Диппер Пайнс не совершил ничего хорошего. Он лишь смотрел, как демон, беснующийся в его бренном теле, совершает слишком много плохого. Билл облизнулся довольно и, недолго думая, приспустил штаны, ложась спиной на холодный камень алтаря. Его руки были человеческими, а после того, как он впервые за столько лет вновь попал в телесную оболочку, он решил воспользоваться ею на полную — в том числе и для того, чтобы заставить Диппера тяжко вздыхать. Диппер бы слукавил, если бы сказал, что никогда не ублажал себя. Но делать это… На алтаре… Это было самым настоящим кощунством. — Здесь хотя бы нет мальчиков, сосенка, — хихикнул Билл, сжимая член крепко, и, выдохнув довольно, скользнул рукой по нему. — Хотя это скучно. — Это мерзко, — отвернулся Диппер. Он был удивлен, что его священническое одеяние осталось при нем даже в облике призрака, но он знал, что это ненадолго. Что и его можно снять. — Да, а знаешь, что будет более весело? Если здесь кончишь ты, — лукаво улыбнулся демон. У Диппера просто не было сил сопротивляться. Он бы все равно не смог ничего сделать; его душа была во власти Билла, про которого отчего-то забыло упомянуть священное писание. Но вел он себя как настоящий совратитель. Парализовать призрака, наверное, несложно. Раздеть его — тоже; у самого Диппера не получалось даже ослабить воротник, но Билл расправился с призрачной одеждой в два счета, и оттого Дипперу хотелось плакать. Он давно понял, что молитвы не помогут — просто потому что устал молиться. Руки словно стянуло розовыми лозами, и что-то болезненно впилось в кожу Диппера; с его губ сорвался вздох. Ничто не могло коснуться призрака, ничто, кроме его собственных рук, которые с интересом коснулись его живота, ниже пробежались и дотронулись до нетелесного члена, вызвав у Диппера еще один немой вскрик. — Ох, да ладно тебе. Мы же развлекаемся, ты и я. Грязный демон и невинный священничек… — протянул Билл в теле Диппера, и Диппер увидел свои же, но желтые глаза близко-близко. Палец Билла скользнул по тонкой венке на члене юноши, и бедра того вздрогнули; бровь на лице Диппера-Билла, тела, изогнулась, и демон склонился над призраком, почти ловя его дыхание своими губами. — Хотя, судя по тому, как у тебя встало от одного моего касания, священничек тоже грязный. Что, призраку трудно подрочить, да, малой? — мазнул он розовым языком по тонким губам, а потом нежно скользнул ладонью вниз, проходясь по всей длине Диппера, коснувшись мизинцем тянущих болью яичек. Диппер сомкнул зубы. Он не хотел проронить ни звука, потому что знал: скоро это кончится. Скоро Билл будет удовлетворен, унизив его еще больше, а Мейбл будет в хоть какой-то безопасности. Пока доволен Билл, Мейбл ничего не грозит. И Мейбл может продолжать искать. — Ох, ты опять молчишь, — игриво вздохнул Билл, залезая на алтарь, и навис над Диппером, почти ложась рядом, — это даже интереснее. Ты становишься таким чувствительным, когда пытаешься сдержать свои жалкие вскрики, — его палец мягко коснулся отверстия на головке, снимая влагу, и обвел вокруг, снова поддевая тонкую кожу. Кулак Билла сжал член Диппера вновь, скользнув ниже, потом вверх — и соскользнул, оставляя налившийся кровью — и призрачный притом — член стоять колом. Влажной рукой Билл прошелся по своим брюкам, на которых точно должен был теперь остаться характерный запах. Он прижался губами к уху Диппера, наслаждаясь его обездвиженностью, и провел ледяными пальцами по ребрам призрака, дрогнувшего от этого. — Посмотри, — перевел взгляд демон в теле священника на стоящий член Диппера, — тебе это нравится. Заводит такое, да? Знаешь, когда ты умрешь, я заберу твою душу себе. Тебе придется по душе, — усмехнулся он своему же каламбуру, — то, что я буду с тобой делать. Потому что, — сошел его голос с чарующе-соблазнительного на шепот, — твои помыслы вовсе не чисты, а душонка прогнила так же, как и вся эта церковная система. Когда он снова коснулся члена Диппера, тот все-таки не смог сдержать вздох, двинув бедрами навстречу, а после стыдливо зажмурился. — Ничего, я сделаю так, что ты и сам — опять, — ехидно уточнил демон, — согрешишь на алтаре. Это несложно, смотри, — сделал он лишь пару движений, холодной рукой по напряженному органу проходясь, и Диппер почувствовал, как что-то взорвалось в его яичках, выпуская настоящую сперму из себя. Билл широко улыбнулся, а Диппер ощутил, как силы возвращаются к нему — насколько это было возможно; даже руки его больше ничто не держало, но Диппер так и остался лежать на алтаре. — Видишь? А самое классное в этом всем то, что убирать я ничего не собираюсь. Что же подумают алтарные мальчики, отец Диппер? — с упреком сказал Билл, вставая, а после погрузил палец в вовсе не призрачное семя, подцепляя немного и кладя себе на язык пару капель, мерзко улыбаясь. — Ах, точно, — вздохнул он будто бы озабоченно, — Грегори решит, что он не единственный. Но я быстро заставлю его забыть об этом, как в прошлый раз. Ему же понравилось в прошлый раз, помнишь?.. Диппер повел тянущими плечами, открывая глаза. Было холодно. До чертиков холодно. — И за Грегори ты тоже ответишь. — Жду не дождусь, — хмыкнул демон, теряя игривые нотки в голосе. — Говорят, ваши хваленые ангелы — изобретательные любовники, ведь у них нет гениталий. И он отвернулся от алтаря, зная, что Диппер никуда не денется. Больше уже никуда не денется. Никогда.