Холодная сталь

      Смеркалось. В саду стало очень тихо; только, не нарушая этой вечерней тишины, монотонно трещит в траве кузнечик. Не слышно пронзительных визгов стрижей. Уже улетели на юг перелётные птицы, завяли цветы, опали пожелтевшие листья. Этот пейзаж заставляет задуматься над проблемами, вспомнить все тревожные моменты и будто заново их пережить. Вспомнить все ссоры, обиды, сожаления. Вспомнить и ненависть, снова оживить события, снова страдать из-за душевных ран.       Парень наблюдал эту картину в течение нескольких часов, на сердце у него было неспокойно. Вместе с цветами увяла и улыбка с уст некогда весёлого, радостного и доброжелательного молодого человека. Он уже который час сидел в беседке и окидывал тяжёлым, несчастливым, неясным взглядом сад.       Зачем, зачем он был так груб? Почему всегда противился их воле? Почему сторонился их? Когда он в последний раз проводил с ними время? Давно. Может, десять или пятнадцать лет назад. Но ведь и на то были свои причины, верно? Нет.       Его родители, светские люди, не допускали ребячества, игр и всё, что, по их мнению, не имело смысла. Немудрено, что ещё с малых лет, хоть юноша и любил своих родителей, но старался отгородиться от них, чтобы заняться любимыми делами.       Его друзья. Их смыслом жизни была выпивка всех сортов. Криво улыбаясь, парень опрокидывал в себя рюмку алкогольного напитка, заливая очередную семейную ссору.       Его девушка, настоящая красотка, не блистала умом и была стервой. Служила она «для галочки» перед родителями. Но прекрасная Евгения требовала столько денег, подарков и безделушек, словно они много лет живут в браке и денег куры не клюют.       Работа, где зверствовал тучный начальник. Требовали выполнения того, что человек не может, но платили мизерную сумму, которой хватало ровно на месяц.       Где всё это сейчас? Этого нет. Родители и друзья с девушкой погибли во время землетрясения. Но он выжил, как и многие другие люди, но не без потерь. Работу он тоже потерял, ведь одноногий официант никому не нужен. Ничего нет, только боль и отчаяние.       Взгляд тридцатилетнего Лероя был устремлён вдаль, к самому горизонту. В руке он сжал нож со стальной рукояткой и задумчиво взглянул на него. Раньше у него был смысл жить, а теперь остаётся только существовать. Снова горькая улыбка. Слеза стекает из глаза. - Я уже иду, мы все снова соберёмся вместе...

***

      Продольный разрез на вене и сочащаяся из него кровь. На полу беседки, приносившей раньше радость лежал труп мужчины, а чуть поодаль от него лежало орудие самоубийства, которое он успел откинуть. И только оно здесь не изменилось. Всё та же холодная сталь.