Дракон Севера

POV Тэльрин       Несмотря на моё жуткое недовольство впихиванием в меня стольких лекарств одновременно, мейстер оказался прав, и от простуды не осталось и следа. Однако, тело всё ещё ломило от боли, а синяки и раны никуда не делись. Я лежала на кровати в обнимку с драконьим яйцом, прислушиваясь к тихому потрескиванию пламени внутри него и блаженно щурясь от расслабляющего холода, исходившего от каменной скорлупы.       В этот момент в комнату заходит Болтон, садясь рядом со мной. Он проводит рукой по моей щеке, и я, открыв глаза, кладу ладонь поверх его. — Ты с этим яйцом теперь не расстаёшься, — его взгляд полунасмешлив и всё же так и излучает тепло. — Ну, это же твой подарок, — складывалось ощущение, что я отвечаю то, что он хочет услышать. -Как Ночной дозор отреагировал на то, что мы убили их отряд и взяли в плен Джона? — задаю я мучающий меня вопрос. — Лорд Командующий Ночного дозора — близкий друг этого бастарда. Я отправил им письмо о том, что, если они не будут тревожить нас, мы не потревожим их, сохраним жизнь Сноу, а также позволим одичалым, которых он впустил сюда, спокойно жить. Думаю, они не откажутся от такой любезности, — разваливаясь рядом со мной на кровати, говорит Болтон. — А кто нанял тех наёмников? — Серсея Ланистер, — чуть скривившись, отзывается он. — Как думаешь, она остановится на этом? — я чуть вздрагиваю. — Говорят, какие-то религиозные фанатики засадили её в темницу, а потом провели по всему городу совершенно голой, — прикрыв глаза рассказывает Рамси.— Думаю, у неё есть проблемы посерьезнее тебя. — Святоши состворили такое с матерью короля? — я удивлённо вскидываю брови. — Как так? — Не только с ней, ещё королеву Маргери и её брата держат в тюрьме, — парень чуть хмурится. — Как им только позволили?! — Серсея сама виновата: думала, что может управлять этим чокнутым стариком, — цыкнув поясняет он. — Даже жаль её немного… — задумчиво пробубнила я, заставив тем самым мужа резко сесть, уставившись на меня. — Тебе её жаль? А себя не жаль? — спрашивает он. — Я бы лично вырвал ей язык и влил в горло расплавленное золото, которое она так любит. — Да-да, мне себя тоже безумно жаль, — улыбнувшись потягиваюсь я, разглядывая свои побитые руки. — Я отвратительна. — Что? — непонимающе переспрашивает Рамси. — Я же вся избитая, на мне живого места нет. Меня поимели шесть поганых, потных мужиков. Я до сих пор чувствую себя грязной, — глубоко вдохнув, тихо говорю я. — Ну, раз ты чувствуешь себя грязной…       Минут через двадцать я нежилась в горячей воде, лёжа на руках у мужа. Его пальцы бродили по моей спине, будто пересчитывая позвонки, а губы скалились в довольной ухмылке. Парень поочередно целовал то скулы, то шею и плечи, иногда слегка прикусывая бледную кожу, или же, наоборот, зализывая оставленные на мне отметины. — Запомни, для меня ты никогда, слышишь, никогда не будешь грязной! — шипит Болтон мне на ухо, цепляя зубами мочку, заставляя сдавленно охнуть и дернуться. — Но, если ты всё ещё чувствуешь на себе их руки, их прикосновения… То я с радостью заменю их своими, — он с силой сжимает свои ладони на моих ягодицах. — Я заставлю тебя забыть обо всём, кроме меня. — Рамси самодовольно щурится, как только я тянусь к его губам за поцелуем.       Ночью мне не спится. Я расхаживаю по комнате, а сонный Болтон смотрит на меня с озадаченным выражением лица. — Я не знаю, в чем дело… — я вру. Я знаю. Это яйцо. Оно зовёт меня. Затравленно глядя на него, я отворачиваюсь, поджимая губы и сводя к переносице брови. Что-то, похожее на глухое утробное рычание, звучит в моей голове и не даёт сомкнуть век. Я начинаю массировать пальцами свои виски, тяжело выдыхая. — Успокойся, — Болтон подходит, осторожно обнимая меня со спины. Я сцепляю пальцы на его руках, откидывая назад голову и зажмуривая глаза. — Можно мне пройтись? — неожиданно интересуюсь я. Неожиданно для Рамси, но вполне ожидаемо для меня. — Пройтись? Сейчас глубокая ночь, — резонно замечает он. — Я не буду выходить во двор. Умоляю, Рамси, я не засну, — устало хнычу я. — Мне с тобой походить? — без особого энтузиазма спрашивает мой муж, зевая. — Нет… нет, ложись спать, — тепло улыбаясь говорю я, поворачиваясь к нему лицом и, привстав на носочки, целую бастарда в губы. — Что-то мне это не нравится, — хмуро отвечая на поцелуй, бубнит он. Но всё же соглашается.       Коридоры Винтерфелла ночью пустынны, но теперь уже не вызывают такого опасения и страха, как раньше. Теперь это больше похоже на защищенность, больше похоже на дом. Я неспешно прогуливаюсь вдоль огромных окон, пропускающих внутрь лунный свет, чувствуя, как каменный пол приятно холодит мне ступни ног. В мысли закрадываются воспоминания. Потрёпанная и напуганная Санса, уже мало напоминающая гордую, благородную леди, угрожающую мне, за пределами темницы. В тот момент она была той маленькой, напуганной, слабой сучкой, которой и является на самом деле. И я была рада лицезреть её отчаянье, я была рада видеть ядрёную смесь боли и ужаса, ледяной печатью Севера запечатленную в этих прекрасных очах в последние мгновения её жалкой жизни. Вслед за этим память услужливо подсунула выражение лица Джона Сноу. Наверное, точно такое же было и у меня в тот момент, когда близкие и родные мне люди умирали прямо перед моим носом. Я, поёжившись, скривилась. — Я должна с ним поговорить, — мой шепот застыл в воздухе, удивив сказанным даже меня саму.       С некоторым трудом отворив тяжелые двери, ведущие в темницу бастарда Старков, я сглотнула подступивший к горлу ком паники. Такими темпами у меня разовьется боязнь замкнутых пространств. Затравленно оглядываясь по сторонам, я тихо спустилась к камере, в которой должен был быть Сноу. Я не сразу разглядела прижавшегося к стене парня из-за привыкающих к темноте глаз. Когда же мой взгляд сфокусировался на нём, я отшатываюсь назад, поскальзываясь и падая со слезящимися глазами, отползаю назад. Сейчас я смотрела не на Джона Сноу. Я смотрела на себя. Парень встрепенулся от шума, что я устроила, но, поняв кто перед ним, вновь опустил голову. — Зачем ты пришла? — первым нарушил он молчание, так и не глядя на меня. — Я… я не знаю, — как ни странно, мой ответ был честен. Я понятия не имела, зачем пришла сюда. — Почему меня не убили? — Я попросила, чтобы тебя оставили в живых, — смысла скрывать это я не видела. — Зачем это тебе? — наконец оторвав взгляд от пола, но всё ещё абсолютно безразличным тоном, спросил бастард. — Мне не кажется, что ты был виноват в моём заточении. — Если хотела сделать мне любезность, то лучше бы дала сдохнуть, — ядовито выплюнул мне в лицо эти слова парень. — Я не хотела твоей смерти… — тихо ответила я, пряча от его прожигающего ненавистью взгляда лицо. — А чего ты хотела? И чего хочешь?! Чтобы я продолжал свою жизнь здесь?! Мучаясь чувством вины перед всеми, кто был мне дорог?! Живя с осознанием того, что уже больше ничего не смогу сделать и никого не смогу защитить? Этого ты хочешь? — подорвавшись на ноги, гневно зарычал Джон. — Всегда есть выбор, — буквально вжимаясь в стену со слезами в голосе воскликнула я. — И каков мой выбор?! — Сидеть здесь, жалея себя, или жить дальше! — взяв в себя в руки, я встала, с вызовом смотря на переполненного яростью бастарда. — Жить в тюрьме, — устало облокотившись плечом о решётку, констатировал факт он. — Ты бы… ты бы мог присягнуть на верность Болтонам. Я бы попросила за тебя… — неуверенно выдала я. — Да… это определённо сработало бы, если бы ты только… — Если бы я только лишился последних крупиц гордости. — Но… — Они предали моего брата! Они убили мою сестру! — вновь повысил свой голос Сноу. — Послушай… — Уходи, — прервав меня, коротко ответил он, отворачиваясь и сползая по стальным прутьям на пол. — Джон… — Убирайся! Я, закусив губу, выбежала из темницы, стирая с глаз неизвестно откуда взявшиеся слёзы. POV Рамси       Когда я проснулся, Тэльрин до сих пор не было. Судя по всему, было ещё раннее утро, и поэтому я, стряхнув с себя остатки сна, отправился искать свою жёнушку. На поиски много времени не ушло, девушка обнаружилась в трапезной, спящей на подоконнике. Забрав её оттуда, я отнёс Тэльрин в покои, где уложил её спать. Долго это не продлилось, буквально через два часа она проснулась, сказав, что что-то мешает ей спать. Я абсолютно не понимал, что происходит, однако, сколько бы не пытался выяснить, Тэльрин молчала. В конце концов, мне надоело пытаться вытянуть из неё хоть какую-то информацию, и я, фыркнув, оставил жену в покое.       Весь оставшийся день Тэльрин была сама не своя. Она мало ела и практически не заходила в покои, весь день проведя около застывшего от холода озера в богороще. Её поведение выглядело по крайней мере странно, но я всё списывал на пережитый стресс.       Ближе к вечеру мне пришлось уйти на совещание с отцом. Войдя в небольшую комнату, я заметил в его руках письмо. — Что-то произошло? — приподняв брови спрашиваю я. — Да, пожалуй, — хмурясь отвечает мужчина. — И что же? — На Железных островах какие-то беспорядки. Яра Грейджой с кораблями сбежала за Узкое море. Предположительно к Дейенерис. Ты понимаешь, что будет, когда у девки Таргариенов будут корабли? — А что в Королевской гавани? — Им не до этого. Серсею короновали. — Что?! — я поднимаю перекошенное лицо на отца. — Король Томен мёртв. Как и Королева Маргери. — Тогда, приход Дейенерис нам только на руку, — хмыкаю я.       Ещё какое-то время мы обсуждали планы на будущее, и, с каждым словом мужчины, я всё больше мрачнел. Старый глупец уже порядком раздражал меня, с некоторых пор его авторитет значительно упал в моих глазах, и мне только чудом удавалось терпеть отца.       Внезапно, в комнату вбегает мейстер с абсолютно счастливым и глупым выражением лица. — Милорд Болтон, у вас родился сын! — восклицает он.       Я чувствую, как моё сердце на секунду замирает, а по телу разливается вязкий дёготь страха. Закрадывается смутная мысль: теперь, когда у него есть родной сын, за каким дьяволом ему бастард? Мужчина радостно благодарит мейстра за хорошую новость, и тот уходит помогать разродившейся свинье — моей мачехе. Я сжимаю на рукоятке кинжала руку и с играющей на лице улыбкой подхожу к отцу. — Поздравляю с рождением сына! Мне уже не терпится повидать братика, — говорю я, обнимая мужчину и, едва тот успевает ответить что-либо, одним резким движением вонзаю в него острое лезвие. Русе хрипит, из его рта течет струя крови и он оседает передо мной на колени, с выпученными, словно у рыбы, глазами глядя на меня. Я отталкиваю его, вытирая об рукав оружие и пряча его в ножны. Он плашмя подает на пол, заливая плитку своей кровью, и ещё пару секунд бьется в конвульсиях, прежде чем навсегда замереть, уступив мне место главы Дома Болтонов.       Страже, прибежавшей по моему зову, я говорю, что моего отца убили предатели. Это официальная версия. Никто из них не решается со мной спорить, никто из них никогда не решится сказать правду. А я ни капельки не жалею о своем поступке. Это надо было сделать уже давно, этот трус лишь путался под ногами. POV Тэльрин       Я вновь не могла уснуть. Рамси ещё не пришел, несмотря на поздний час. Весь день он пытался добиться от меня объяснения, и, если бы я знала, что происходит, то рассказала бы. Но я не знала. Я смотрела на драконье яйцо, даже не моргая. В какой-то момент я просто не выдержала, подорвавшись с места и схватив яйцо, выбежала из покоев. Спотыкаясь на каждом шагу, путаясь в полах платья, поскальзываясь и норовя вот-вот свалиться, я бежала вперёд, плотно стиснув зубы от нескончаемого, теперь уже просто оглушительного рыка в своей голове. Вбежав в богорощу, я рухнула на колени перед застывшим озером и, поставив на землю яйцо, взвыла от пронзившей меня головной боли. Я металась взглядом из стороны в сторону, не представляя, что мне делать. Это было невыносимое чувство, будто что-то пыталось вырваться из меня или из этого чёртового яйца и никак не могло найти выход. Из моего горла донёсся хриплый, нечеловеческий рык, после чего я высоко возвела над головой окаменелость, со всего размаху кидая её на середину озера. Та, в свою очередь проломив лёд, ушла под воду, быстро падая на дно. Но головная боль не отступала, а жуткий, пронизывающий меня звук, от которого закладывало уши и бежали по коже мурашки, не прекращался. Встав, я, покачиваясь, прошла пару шагов по ещё целому льду и рухнула под воду вслед за яйцом.       Меня окружил мрак и холод, ледяная вода обожгла кожу, выбив из лёгких воздух. Спешно задержав дыхание, я нырнула глубже, достигая дна и хватая руками каменную скорлупу, сжимая до такой степени, будто желая раздавить её на мелкие-мелкие осколки. Неожиданно, чёрные чешуйки начали отпадать, а из-под них стал пробиваться ярко-голубой свет. Он был настолько сильным, что начал буквально ослеплять мне глаза, поэтому пришлось зажмуриться, а в следующую секунду как будто ударная волна отбросила меня назад. Вода вокруг закружилась, на секунду показалось, что я попала в водоворот, по инерции меня швыряло то в одну, то в другую сторону. Наконец всё замерло. Пару мгновений я висела в прострации, будучи не в силах шевельнуться, когда мимо меня пронеслось что-то, пройдясь по плечу сначала чем-то гладким, а затем будто зацепив когтем. В следующую секунду то же произошло и с другой стороны, а у меня не было сил даже на панику. Нечто юркое и маленькое вцепилось мне в ключицы, вонзая острые когти глубоко под кожу. Я кое-как разлепила веки, глядя на раскрытую прямо передо мной зубастую пасть… дракона. Его покрытый шипами хвост бился об мой живот, а красивые, белые глаза с вертикальными зрачками обеспокоенно смотрели в мои. Придя в себя, я сообразила, что, если не вынырну прямо сейчас, то рискую задохнуться, и я, что есть силы, стала загребать руками воду, с каждой секундой приближаясь к поверхности.       С шумным вдохом я вцепилась пальцами в трескающиеся края льда, получая желанную порцию кислорода. Маленький дракон, плотно прижавшись ко мне, чуть дёргал головой, будто стараясь оценить моё состояние. Покрепче вцепившись в скользящую под ногтями поверхность, я стала, несмотря на смертельную слабость во всём теле, пытаться выбраться. С третьей попытки мне это таки удалось, и я, передвигаясь ползком, поспешила прочь от воды. Уронив своё обессилившее тело на покрытую инеем траву, я зашлась в кашле, убирая со лба мокрые пряди волос и испуганно глядя в ночное небо. Рептилия довольно урчала, вроде как понимая, что человеку, которому она обязана жизнью, больше ничего не грозит. Ну, кроме обморожения, пожалуй. Только я подумала об этом, как перед глазами ярким пятном вспыхнули звёзды, а глаза медленно закатились, тем самым заставляя для меня потухнуть любой свет. POV Рамси       Со всеми накопившимися делами я разобрался лишь поздней ночью. Интересно было узнать, что моя жёнушка скажет на небольшой инцидент и моё повышение в звании, поэтому я, довольный собой, спешил вернуться к ней. Придя в покои и не обнаружив там Тэльрин, я было решил, что она вновь отправилась на ночные прогулки, но, заметив отсутствие яйца, не на шутку разволновался. Выскочив за дверь, я первым делом проверил все коридоры и, не найдя нигде жену, решил поднимать стражу, но приглушённый женский крик заставил меня немедленно кинуться в богорощу. Там, около озера, я заметил женскую фигуру служанки, которая, будто статуя, застыла на месте, не смея пошевелиться. Подойдя ближе, я и сам остановился, не веря своим глазам. На земле, скрутившись в три погибели, лежала Тэльрин. Губы её посинели, мокрые волосы белой паутиной прилипли к шее и вискам, а насквозь пропитанное водой платье облепило содрогающееся от холода тело. Но то, что заставляло перехватить дыхание и, не веря, замереть, будучи не в силах сделать ни шагу навстречу, было иное. Прямо на груди у Тэльрин, вцепившись в ещё более бледную, чем обычно, кожу, сидел, судя по всему новорождённый, дракон. — Клянусь всеми богами, старыми и новыми, она это сделала…