Дети Мглы и Хаоса

      Все трое сидели на теплом песке, смотря на волны, мерцающие в солнечном свете, их шум смешивался со звуками колыхающихся от ветра деревьев. Океанский бриз наполнял легкие Руби, которые устали от грязного воздуха мегаполиса. Она задумалась над словами Лии: "... какие возможности стоят перед нами?". Никаких возможностей она перед собой не видела - затуманивать разум людей ей не улыбалось. Теперь она никогда не сможет петь в присутствие кого-то. Вдруг еще какие-нибудь особенности дара всплывут, но похуже. И она не хотела, чтобы её постоянно так выбрасывало невесть куда. В сериалах и кино это всё выглядит куда круче и интересней. — Может просто надо сильно сосредоточиться на месте, куда хотим попасть? — нарушила тишину Лиа. — Я только и делаю, что думаю о доме и хочу туда попасть, — сонным тоном сказала Адриана. — Но, как видишь, я тут. — Вы тоже думаете, что мы на необитаемом острове? — спросила Руби. — Может, там есть город или еще что. — Предлагаешь пойти туда? — с недоумением посмотрев на густую рощу деревьев, спросила Лиа, — Вдруг мы заблудимся, и не сможем назад вернуться, или наткнемся на каких-нибудь тварей. — в ее голосе заиграли нотки паники. — А что, предлагаешь тут торчать и ничего не делать? — с раздражением выпалила Руби. — Может нам еще большой костер соорудить, и ждать когда на горизонте корабль появиться? Дом из пальмовых веток построим, и рыбу будем палками ловить, а потом кокосовое молоко попивать. — Не знаю, — злобно смотря, сказала Лиа, — Но туда я и шага не сделаю. — и подняла указательный палец, указывая на джунгли. — Ты что, тоже боишься туда идти? — резко повернувшись к Адриане, спросила Руби. — Я не собираюсь тут играть Робинзона Крузо. Адриана все это время сидела спокойно, всматриваясь в горизонт. — Пускай сидит тут, — также спокойно начала она. — И ждет, пока произойдет чудо, и ее спасут. Когда я попала сюда, на пляж я вышла по, своего рода, тропинке. Можно пойти по ней. — И только сейчас об этом говоришь?! — через зубы спросила Руби. — Эта тропинка, может, идет в никуда, — оторвав взгляд от океана, и теперь смотрев на Руби, ответила она. — Но у нас не особо много вариантов. — Просто блеск! — саркастично воскликнула Лиа. Девушки поднялись с песка и отряхнулись. Встав перед зелеными зарослями, они будто засомневались в своей затее, но тут Адрина двинулась вперед. — Я пойду вторая, — быстро проговорила Лиа, — Не хочу идти последней. — и скакнула вслед за Адрианой. Руби двинулась за ней.       Гуськом они следовали по узкой тропинке, озираясь по сторонам и ожидая, что вот-вот может появиться какое-то опасное животное. После рвотный привкус теперь смешался с невыносимой жаждой, Руби подумала, что продала бы душу за глоток воды. Пот лился ручьем, попадая в глаза; ныли ноги, давая знать, что они прошли уже больше километра. Но больше было жалко Лию, попавшую сюда в одной пижаме, она шла на носочках, почерневших от грязи, и немного подергивала ногами от дискомфорта. Руби прокручивала в мыслях, что она на этот раз скажет маме, когда та позвонит по наступлению утра, обнаружив, что дочь так и не пришла. Хотя, возможно, она не дозвониться - процент батареи становился все меньше, и услышав "Абонент не доступен...", начнет звонить ее подругам, которые в недоумение сообщат, что Руби у них не ночевала. — Всё! Я больше не могу! — простонала Лиа, — Давайте передохнем. — сказала она и брюзгливо села у ближайшего дерева, вытянув правую ногу, а левую взяла в руки и начала массировать, издав удовлетворительный звук. — Вам хорошо, у вас хотя бы есть обувь. Руби постелила подле нее куртку и плюхнулась на нее. Адриана стояла, промокая лицо футболкой. — Что, совсем не устала? — спросила Руби, облизнув подсохшие от жажды губы. — Мы прошли то от силы полтора километра. — недовольно ответила Адриана. — Я каждый день наматываю больше. — Знаете, я начинаю думать, что мы тут сдохнем. — обречено сказала Лиа, уже массирую вторую ногу. — Мысль, что я больше никогда не увижу братьев с отцом, меня убивает. Они умрут с голода без меня. Знаю, вы сейчас подумали: "А где же у нее мама?". Она не умерла, мотается где-то по стране с биполяркой, я давно свыклась. — Это когда то депрессия, то безумное счастье? — спросила Адриана. Лиа кивнула, уставившись в одну точку. — Ну, а у вас? - Лиа говорила с закрытыми глазами, и облокотившись головой на дерево. — Отец умер, когда я еще подгузники носила, — начала Руби. — Мама, наверно, поняла, что никогда не сможет полюбить другого мужчину, поэтому семь лет назад съехалась с моей теперь мачехой Шонной и её дочерью Мирандой, — это имя она произнесла тоном, выказывающим не приязнь к человеку носящему его. — А через два года, у какой-то шестнадцатилетней идиотки, удочерили ангелочка Фиону. — Слышно, ты очень любишь эту Миранду. — ехидно заметила Лиа. — Всеми силами души люблю эту тупую корову. — глумливо добавила она. Наступило молчание, Руби и Лиа уткнулись взглядами в Адриану, ожидая её повествования, но та молчала, и, словно, специально разглядывала ногти. Но почувствовав их взгляд, подняла на девушек серьезный взгляд и жестко сказала: — Я не хочу говорить о своей семье. Думаю, надо идти дальше. Девушки, конечно, не стали допытываться. Обменявшись взглядами, встали и проследовали за идущей вперед Адрианой. Они прошли метров сто, когда Адриана вдруг резко остановилась, подняв правый указательный палец (дав этим понять, чтобы идущие сзади остановились и молчали), прислушалась. — Слышите? Голоса. — почти шепотом сказала она. Теперь Руби тоже их слышала, они доносились от куда-то с права, и теперь все трое смотрели в ту сторону, и увидели мелькающие за деревьями силуэты в двадцати метрах от них. Руби насчитала четыре. — Эй! — завопила она. — А... а если они плохие?! — испуганным тоном пропищала Лиа.       Но четыре силуэта уже остановились, и немного постояв, зашагали в сторону девушек. Неизвестные приближались, и через время можно было увидеть четыре парня: два брюнета близнеца-корейца, облаченные в строгие черные костюмы, выраженные скулы придавали их лицам надменность, на вид им лет двадцать; смешной походкой, с умирающим лицом, их обгонял парень в кепке, со сдвинутым козырьком назад, из которой торчали курчавые русые волосы, в обычных, молодежных футболке и штанах; позади следовал светлый парень в одних трусах, также как Лиа, понимая ноги, когда та шла. Парень в кепке подоспел первый, и выставив руки, как бы собираясь молиться простонал: — Пожалуйста, скажите, что вы говорите на английском! — Говорим. — улыбаясь ответила Адриана. Остальные уже подошли, когда парень поднял вверх руки, изображая победу, и явно разочарованные братья стали переговариваться, оценивающе смотря на девушек, а последний в трусах выругался, из чего стало ясно, что он француз. — Безумно надоело слышать, как они лапочат на своем, и жестикулировать, чтобы они хоть что-то поняли. — злобно сказал англоговорящий. — Я Тони, кстати. — уже спокойным тоном добавил он. — Адриана. — Руби. — Лиа. Воды у вас, конечно, нет, да? — с надеждой сказала она. — Если бы у нас была вода, я бы с таким лицом не ходил. — показывая указательным пальцем на лицо, ответил Тони.       Внезапно, правую руку Руби пронзила ужасная боль, и она заметила, что все остальные тоже схватились за свои. Руби глянула на нее: со стороны ладони на предплечье руки выжигались какие-то буквы. От боли она упала на колени. Все вскрикивали и стонали. Скоро боль прекратилась, и теперь выжженные буквы на руке Руби составляли слово: " Клото".