***
Кайло спит под шинелью Хакса. Не то чтобы генерал был сильно против, тем более сейчас, когда они, наконец, ушли от всех «хвостов» сопротивления. Здесь связи с Первым Орденом нет, денег тоже осталось не очень много. Впрочем, если чип со счетом не поврежден, то дела обстоят не так уж и плохо. Они остановились в бедном районе, в поисках укрытия. Кайло ранен в бою, в рану попала инфекция, и теперь его знобит. Нужны лекарства и нормальное жилье. Хакс отдает свой ремень за то, чтобы какой-то мальчишка сбегал за антибиотиками и едой. Показываться на улице пока еще опасно, но сидеть в укрытии вечно они не могут. Эту ночь мужчина не спит, прислушиваясь к шуму за окном. На следующий день генерал все же рискует выйти из их убежища. На обычно идеально выбритом лице красуется трехдневная рыжая щетина, вместо кителя светлая рубашка, выкупленная у какого-то мужика. Спасибо, что хотя бы чистая. Он доходит до банка, обналичивает кредиты и наконец выходит на связь с Первым Орденом. Их просят подождать пару дней. — Когда нас заберут? — спрашивает Кайло, приподнимая голову, на звук открывающейся двери. Он все еще кутается в шинель Хакса, и только сверху позволяет накрыть себя одеялом. В комнате тяжело дышать от накопления силы, которая, как и сам юноша когда спит, мечется по комнате. — Несколько дней. Рен, надо найти врача, воспаление продолжает распространяться, — Генерал меняет повязку и обрабатывает, по мере возможности, рану, но он не доктор, он не знает, что надо делать. Однако стоит заговорить о чужом медике, Сила отбрасывает генерала к стене. — Вот что я сделаю, если кто-то еще дотронется до меня, кроме доктора Моргана. Хакс тяжело вздыхает и поднимается, потирая ушибленную лопатку. Рен упрямый ребенок, но подвергать опасности врачей он не собирается. Генерал как может борется с заражением Кайло еще три дня. Корабли задерживаются, Кайло становится хуже и характер его ухудшается соответственно. Мужчина ищет информацию о сепсисе с дешевого датапада, который ему удалось перекупить, и нервно курит. Привычка юности, которой он не поддавался на Финализаторе, теперь вновь взяла верх. — Хакс… — негромко зовет его Рен и мужчина, выкинув бычок, подходит к кровати и садится. Кайло прижимается к нему, уже перестав возмущаться насчет колючей щетины, в которой генерал прячет лицо и вдыхает запах сигарет с прокуренной рубашки. — Хакс, нас не заберут, да? — голос Рена очень тихий и надтреснутый, словно у ребенка. — И я умру в этой дыре от заражения крови. Ты бы не тратил столько денег на лекарства, они тебе еще пригодятся. От его слов по спине генерала пробегают мурашки. Потому что Рен озвучивает то, о чем сам Хакс предпочитал попросту не думать. Потому что мысль о том, что Первый Орден решил отказаться от них после падения Старкиллера, кажется кощунственной, но с каждым днем более навязчивой. Мужчина кутает Кайло в свою шинель плотнее и хочет ответить, но датапад в кармане Хакса пищит дважды. — Не смей сомневаться в Первом Ордене, Рен, — несколько прохладно отзывается мужчина, прочитав сообщение, а потом улыбается и целует Кайло в висок, словно извиняясь за грубость. — Кто угодно, но только не ты. За нами пришел корабль. Пора возвращаться домой.***
Тогда была просто необходимость продержаться и выжить. Между ними ничего не произошло и оба попытались это забыть, когда оказались снова на Финализаторе. Словно не было той недели на забытой всеми планете и это у них почти получилось. Хакс заходит на мостик, и наступает тишина; все замирают на несколько секунд, приветствуя его, и возвращаются к работе. Мужчина проверяет данные, отдаёт указания и полностью погружается в работу. Вот только ознакомившись с очередным отчетом, он ловит себя на мысли, что анализирует совсем не эти данные, а то, что происходит между ним и Кайло Реном, когда чувствует, как что-то в помещении меняется. Он не обладает Силой, но слишком долго находится рядом с Кайло, чтобы научиться ее чувствовать. Поэтому ему не надо оборачиваться, чтобы понять, кто стоит за его правым плечом. Они оба молчат, каждый погружен в свои мысли, и Хакс отмечает, что в Силе рыцаря что-то неуловимо изменилось. Обычно она ощущалась какими-то неравномерными импульсами, которые были практический незаметны или накрывали шквалом, в зависимости от настроения Рена. Теперь же это было как равномерное поле, окружающее рыцаря Рен, сравнимое разве что с электромагнитным. Генерал догадывается, с чем могут быть связаны такие изменения, но не знает точно. Точно он знает то, что у Кайло на правом плече есть след от укуса. Хакс не сдержался и оставил его там во время оргазма. Еще он знает, что на нем новые перчатки, и они еще не разношены достаточно, чтобы быть идеально удобными. Потому что любимые и удобные теперь аккуратно лежат рядом с тюбиком смазки, и предназначены исключительно для его магистра. В голове предательски всплывает их первый раз.***
Хакс прижимает Кайло к шкафу, сжимая шею. Как оказалось, не сильно она защищена: шлем заканчивается почти сразу под подбородком. Они только что орали друг на друга, точнее — Кайло орал, а Хакс шипел. От гнева рыцаря вышла из строя техника, а сотрудники просто покинули кабинет практически толпой. Возможно, генерал был бы на них очень зол, но сейчас это было на руку. Хакс смотрел на черноту маски и чувствовал, как внутри него кипит кровь от ненависти и… возбуждения? .. Пытаясь привести голову в порядок, Хакс начинает анализировать состояние Рена и, в какой-то момент, его просто накрывает осознание безнаказанности. Хакс, как никто другой знаком с силой Кайло Рена и смог испытать ее на себе сполна, а это значило лишь одно: рыцарь желал продолжения близости. Не долго думая, генерал разворачивает юношу к себе спиной и опускает руку на его пах: возбужден, без сомнения. И, возможно, проверяет, на сколько далеко решит зайти Хакс, вот только генерал и не собирается останавливаться. Это не похоже на обычный секс двух людей, и уж точно не занятие любовью, коей в Первом Ордене никогда не было и быть не может. Это всего лишь обоюдное удовлетворение желания. Не больше. Уложив Кайло на рабочее место какой-то девки, использовав вместо смазки ее крем для рук, Хакс трахает Рена самозабвенно, вдавливая его в стол и, кажется, заботясь лишь о себе, но опыт берет свое. Юноша шипит, матерится, и толкается навстречу его движениям. Генерал кончает вторым, и этот оргазм, намного сильнее тех, что он испытывал за годы службы здесь. Списав это на долгое воздержание и перебранку перед актом, Хакс вытирается какой-то салфеткой, застегивается, и включает вентиляцию на полную мощность, чтобы выветрить запах секса. — Не задерживайся, — советует он Рену, прежде чем покинуть комнату. Генерал встряхивает головой и хмурится. Нет, это было практически ожидаемо, на корабле секс всегда остается лишь сексом, не более. Особенно между такими как Кайло и он, — Хакс. Если бы они жили на какой-нибудь планете, то все было бы по-другому. Он был бы женат, растил бы несколько детей, а днем пропадал на службе. Но здесь намного интересней, да и Рен не неженка, о которой надо заботиться… Услужливое сознание подкидывает картинку того, как он душит Кайло. Как он оставляет синяки на теле магистра… Нет, Кайло определенно не неженка. — Генерал! У нас чрезвычайная ситуация, Вы нам нужны… Второй раз личные мысли его застают, на обеде. Он смотрит на тарелку с совершенно безвкусной синтезированной едой и вспоминает, как однажды, на одной из планет, решил купить шоколад.***
Когда Кайло входит в его каюту, Хакс привычно блокирует дверь. Они сделали встречи регулярными в каюте у генерала, потому что так было проще, а ещё, потому что Рен был не против приходить к нему вечерами. И вот генерал понимает, что Кайло опешил. — Что это? — спрашивает Кайло, вертя в руках небольшой коричневый квадратик. — Попробуй, вкусно, — позволяет себе улыбнуться мужчина и внимательно следит за реакцией юноши. Сладость, сделанная из натуральных продуктов, под названием шоколад, очень сильно отличалась от синтезированной еды. Хакс вообще очень любит закупать на планетах какие-то продукты, которые были выращены или приготовлены, а не синтезированы. Кайло снимает шлем и, отставив его в сторону, пробует тёмный шоколад, в его глазах мелькает удивление. Ему действительно нравится. Генерал почему-то запоминает эту информацию и говорит: — Угощайся. Вот так, вместо того чтобы заниматься сексом, они сидят на кровати и едят шоколад. Одну плитку на двоих. И почему-то генералу совсем не жалко, той части, которую съедает не он. Но все заканчивается, а плитка шоколада, тем более на двоих, уходит очень быстро. — Спасибо, — говорит Рен, и Хаксу кажется, что он впервые слышит от магистра какую-либо благодарность. — Ты испачкался, — отвечает генерал и поднимает руку, чтобы стереть шоколад с уголка губ, когда замечает, что так и не снял перчатки. Он задумчиво проводит по шраму пальцами, а потом думает, что нельзя пропадать столь ценному продукту, как шоколад. Поддавшись этой уловке логики, он приближается и слизывает темную полоску с кожи Кайло, и сам не замечает, как они начинают целоваться. Они целуются долго, не в силах остановиться, а когда отстраняются, то начинают быстро раздеваться. Хакс впервые не следит за тем, как и куда он откидывает одежду, Рен тоже не особо задумывается над этим вопросом. Они словно подростки, познавшие первую страсть, и если Кайло это простительно в силу возраста, то Хаксу — нет. Ему уже слегка за тридцать. В этом возрасте выдержка решает все. А тем более у генерала, но видимо Сила любит подшутить над своими созданиями. Обнаженные Рен и Хакс замысловатым клубком падают на кровать, целуя и кусая друг друга. У них разворачивается совершенно нешуточная борьба, вот только сюжет был уже предопределен. Магистр хотел проиграть, а генерал выиграть. И это считали правильным оба. Достав на ощупь смазку, Хакс выдавливает немного на пальцы и проникает в Кайло, чтобы хоть немного его подготовить. Он сидит сверху, прижимая любовника к кровати своим весом, но тот все равно, упорно делает вид, что пытается вырваться и скинуть Хакса. Вся прелесть в том, что Магистр действительно может это сделать, но вместо этого предпочитает брыкаться. Как ни странно, эта возня действительно заводит не меньше, чем привычное доминирование. А потом Кайло оборачивается и делает самую провокационную вещь на свете. Откинувшись на локти, он слегка разводит ноги, открываясь. Наверняка, Рен и сам не осознаёт, как выглядит со стороны: разомлевший и возбужденный. Он тянет Хакса на себя, и они целуются долго, сладко, пока у обоих не опухают губы от этих поцелуев. Когда мужчина входит в любовника, то впервые делает это мягко, не прерывая поцелуй, а ловя губами каждый выдох и стон Кайло, которые отдают жаром. И чувствует, как кончики пальцев любовника спускаются по его спине, доходя почти до самых ягодиц, оставляя на коже красные следы от коротких ногтей. Генерал прогибается под его прикосновениями, лишь плотнее вжимаясь в горячее, податливое тело. В этот раз Хакс не торопится, но двигается, проникая максимально глубоко в тело Рена. Он склоняется и кусает юношу за шею, оставляя собственнические следы, а тот стонет и пьяно смеется, почувствовав болезненный, сильный укус. Генерал крепче сжимает волосы на голове Кайло в кулак, второй рукой сильнее расцарапывая кожу под лопатками. Впрочем, они слишком возбуждены, а потому толчки становятся более резкими и настойчивыми, Хакс не уверен, что его хватит надолго, он сжимает рукой бедро любовника, а второй его член и ласкает его в такт своим движениям. Оргазм накрывает их резко, практически неожиданно. Задохнувшись, Рен откидывается на кровать, вцепляется пальцами в плечи любовника, содрогаясь и кончая, пачкая спермой его ладонь и свой живот. Наверное, Хакс впервые упускает что-то. Когда Кайло кончает, генерала накрывает следом, и это не менее неожиданно. Мужчина негромко стонет, вжимаясь в Рена, и кладет голову на его грудь, приводя в порядок дыхание. Тяжело дыша, они лениво обнимаются. Шевелиться нет ни сил, ни желания. А Хакса не отпускает мысль, что сейчас они занимались не сексом, а любовью.