Танец злобного гения

Танец злобного гения На страницах произведения, Это — игра, без сомнения, Обреченных ждёт поражение!

      Маленький дьяволенок, прекрасный гений, который в миг способен заманить душу на свою темную сторону. Твои мысли станут его мыслями, твои слова его словами, и рука перестанет подчиняться, а перо само завершит начатое.       «Эта комната уже давно не принимала к себе гостей. С тех пор как умер мой отец, все боялись даже ступить на порог этой жуткой комнаты. Говорили, там живет дьявол, говорили, он и виновен в смерти моего отца. Подумайте сами, какой дьявол, что еще за бред сумасшедшего? Вот и я не верил, а теперь он преследует меня, живет во мне, питается мыслями, чувствами, сжирает изнутри. Боюсь, не долго мне осталось.       Мой отец был писателем, о нем говорили, его любили, а его романы обсуждали. Я гордился своим отцом, как ярый фанат перечитывал все его истории. Но за год до того страшного события произошло немыслимое: его романы, до этого овеянные духом волшебства и приключений, несли в себе только смерть и катастрофы. И вскоре он выпрыгнул из окна, все как в его произведениях, самоубийство и горечь родных. А его комнату заперли и запретили мне когда-либо туда заходить.       Теперь я достаточно взрослый, начинающий писатель, и мне срочно нужно тихое и спокойное место, а эта старая комната подходила по всем параметрам, не вечно же бояться выдуманного существа. И вот я стою на пороге, сердце колотится, воспоминания нахлынули на меня волной. Вспоминаю, как часто сидел в кресле подле отца, наблюдал за ним, ловил каждое его движение, я мечтал быть таким как он, и мне это почти удалось. Комната совсем не изменилась, все тот же широкий стол, резной стул и большое кресло, только толстый слой пыли, лежавший по всей комнате, менял всю картину, но даже так в ней чувствовалось что-то завораживающее, меня тянуло сюда, совсем как в детстве. И целый год изо дня в день я приходил в этот старый ветхий дом, в просторную, полюбившуюся комнату. Ко мне никогда никто не приходил, я был так одинок в этой жизни; лишь книги спасали меня, поддерживали во мне жизнь, они моя духовная пища, все, что мне нужно. Первые месяцы прошли как часы: я писал и не мог остановиться, фразы лились из меня, словно река, быстрая и бурная. Но длилось это не долго… Все оставшееся время я страдал, жуткая депрессия окутывала меня. Каждый день я неподвижно сидел, вжавшись в кресло, а мои глаза метались по комнате, периодически останавливаясь на перечерканных страницах, которые покрывали весь пол.       Так и было в тот роковой день, который решил мою судьбу. Я просто без движения сидел в кресле, совсем исхудалый, с синяками под глазами.       -Здравствуй, писатель, — шипящий полушепот заставил меня вздрогнуть, — ты слышишь меня? — Кто-то подошел совсем близко. — Я знаю, тебе нужна моя помощь.       И я чувствовал, что мне правда нужна помощь этого существа, и я уже точно знал кто это, мне даже не стоило оборачиваться, он как-то проник в мой мозг и доставил нужную информацию, но меня это не удивляло, я точно уловил его сущность.       -Тебе нужно лишь заключить со мной сделку и страданиям придет конец. Я излечу тебя, будешь как новенький, снова начнешь писать. Тебе нужно именно это, я прав? — Существо нервно бродило по комнате, оно боялось, но не меня, боялось отказа, будто в этом вся его жизнь. Но я не мог отказать, что-то тянуло меня на его сторону. Все так странно, загадочно, кто он, появился из неоткуда, магия…       -Где подписать? — Мой ответ заставил его улыбнуться, я почувствовал. Его радость теплом разлилась по моему телу, как же все необычно, словно его и нет вовсе, или может быть он прямо во мне, и только глухие шаги по комнате говорили об обратном.       -В самом конце страницы. — Передо мной возник свиток, а перо легло в мою руку. Не думая и даже не читая, просто подписал.       И я почувствовал, как он овладевает мной, тело перестает слушаться, и мозг больше не дает команд. И тогда я понял какую ошибку совершил, отец тоже попал в эти сети, однако я никогда не видел его в моем положении. Видимо я слишком плохо знал отца. Власть существа безгранична, он забрал у меня почти все, лишь мысли в голове все еще мои, я могу думать и чувствовать.       Что-то схожее есть в сделке с Румпельштильцхеном, прекрасный злодей, искусный маг, гений, и он всегда знает, какую цену должны заплатить за его помощь. Этим они и отличаются - демон в этой истории никогда не говорит, что хочет взамен, он просто берет это.       Злобный гений заставил меня снова писать, но лишь то, что нужно ему. Он словно танцевал в моих мыслях, и его своеобразный танец переходил на страницы. Жестокие сцены убийства и насилия, кровь и хаос витали на страницах нового романа. Мне было отвратно это писать, я пытался сопротивляться, старался выгнать его из моей головы. В такие моменты он злостно смеялся в моей голове: „Ничего не выйдет, теперь ты мой“.       Всего месяц и роман был закончен. Я знал, что меня ждет, демон давно подробно описал картину моего убийства, или, если смотреть со стороны, самоубийства.»       Вспоминая всю эту трагическую историю, я понимаю, что готов к смерти, этому миру я больше не нужен. Чертов гений понимает меня и соглашается, в конце этого пути я наконец-то доверился ему, больше нет желания сопротивляться. Я допиваю последний бокал вина и сам направляюсь в сторону окна. Глубоко вдыхаю свежий морозный воздух и улыбаюсь, понимая, что это самый последний момент в моей жизни, а я безумно рад зиме. Я встал на край раскрытого окна, но медлил - все же это не так просто.       - Я помогу, — звучит голос, но уже не в голове, а за спиной, как в самом начале. — доверься. Мне не нужно повторять дважды, я расслабляюсь. Резкий толчок, мгновение, самое прекрасное мгновение, полет, пара секунд, удар, боль, смерть.       Яркая бордовая кровь растекается по белому снегу, создавая ореал вокруг его головы, словно кто-то хотел определить его в святые. А злой гений снова ушел в подполье, ожидая нового героя своей истории.