Раз родился я поэтом, то целуюсь, как поэт

Макалаурэ стоял в темноте за шторкой. На вытянутых вверх руках он держал здоровенную тяжелую палку, в бок неудобно упирался холодный метал, а ещё он молился - как никогда прежде, о том, чтобы к его ногам не свалились ножны, держащиеся на ремне, который был расстёгнут и норовил сорваться из последних петель. Было безумно неудобно и невероятно страшно. Даже в темноте было различимо, как совсем близко майа Саурон выкатил на него очень страшные глаза и одними губами очень чётко проговаривал "ЗАМРИ", в то время, как его рука... Звуки переполняли Макалаурэ - ему хотелось кричать проклятья, звать на помощь, молить о пощаде - но больше всего ему хотелось, чтобы никто и никогда не узнал обо всём произошедшем, ибо такую идиотскую ситуацию не придумает ни один безумный менестрель. Во всём виноват Феанор. Хоть Макалаурэ и любил отца, но с тех пор, как очутился в треклятой Арде, винил его во всём. Даже суп пересоленный - а не надо было уходить из Амана, мама никогда не пересаливала.... Ох, мама. Как только эльф попадёт обратно, под заботливое любящее крылышко, он так и будет отвечать - "Я никуда не пойду! Резать телери? Захватывать корабли? Нет, мне мама не разрешает". И ни одна живая фэа его больше на слабо не возьмёт. Он вообще-то и братьям предлагал. После гибели отца - такой трагичной и все дела - ни у кого из них не было особых причин оставаться, но все как-то втянулись. -Но здесь же... никаких представлений об изящных искусствах! -Слава Эру, больше не надо тратить времени на украшательство! - Ответил Куруфин. -Из всех развлечений здесь только кабаки! -Ну так, жизнь такая - то война, то охота - даже причесаться некогда, - просиял Келегорм, начищая доспехи. - Но туда же... Ходят все, и гномы тоже! - Там такое убойное пойло, - грустно сказал Карантир, - что через полбутылки уже не принципиально. -А недавно... я недавно видел двух эльфийских воинов в обнимку, и один пел другому Песнь Пробуждения Плоти!!! -А как именно она поётся, эта песнь? - подскочил Маэдрос, - Ты же, наверное, запомнил мотив? Сможешь подыграть? Подожди... или про пение - это ты образно выразился? Макалаурэ обнял ближайшую корявую берёзку, опустился на жухлую травушку и горько заплакал. В Валиноре деревья - и вся природа - стремились ввысь, унося с собой помыслы и чаяния местных обитателей... Здесь же то, что торчало из земли, казалось, окидывало тебя быстрым оценивающим взглядом и заявляло: "Не надо прелюдий. Просто свари из меня самогон". Просидел он, однако, недолго: трава кололась, земля холодила, да, к тому же, на ствол его берёзы приземлились две мухи, прямо в процессе Сокровенного Таинства Любви, не таясь и не стесняясь! Маглору казалось, что и они издеваются над ним и его тонкой ранимой натурой. А какой-то противный голосок на задворках сознания прогундел "да ты просто завидуешь!". Срочно. Бежать из этого вертепа. Случай представился вскоре, как по заказу. Просто однажды в его шатёр зашёл один из майар Манвэ, как будто ничего не случилось, как к соседу за лембасом. -Макалаурэ, дорогой, слушай, чем ты струны натирал? Для слёзного эффекта? Как ты... уплыл - я всю голову сломал! Не могу добиться ничего похожего! - О, это очень редкое растение - я нашёл в Лориэне - всходы зелёные, а под землёй корнеплод - если разрезать... Ну ты понял. В Форменосе, в моей комнате на подоконнике - я штук двадцать посадил. Возьми. Сидя в походной палатке, можно было притвориться, что она просто стоит во дворе их дома в Амане. Сейчас они вдвоём выйдут из неё, и Маглор сам, стесняясь разболтавшейся ручки входной двери, проводит гостя туда, где греются в лучах Тельпериона бодрые сочные ростки. Эльф отрежет кусочек от одного из корнеплодов... Слёзы хлынули из глаз несчастной жертвы родственных уз. -Макалаурэ, тебя никто сильно и не винит, ты же выполнял волю отца... Мой владыка добр - он смог простить даже врага мира. И в этот раз - опять вот на переговоры приехал. Попроси его: он проклял, он и распроклянёт. -А можно... А как мне с ним встретиться? Так Маглор оказался в Ангбанде. Майа оставил его в покоях, отведённых владыке света. Мрачно сверкали свечи, но что-то было в этом интригующее и обещающее - песня предвечной любви, клятва на общей крови, и обещание - что не прощание, а если и да - то не навсегда, и когда смоет вода всё, нанесённое ветром и пепел, рождённый огнём, я спою свою лучшую и последнюю песню - о Нём... -Симпатично. Маглор вскрикнул. Как можно было так увлечься и не заметить здоровенного майа прямо перед собой! -С чем пожаловал? - довольно лыбился Саурон. -Я пришёл к владыке! Мне необходимо объясниться... Майа смотрел пристально, свысока. -Ну, владыку я тебе устрою. Только не сейчас, когда светлый десант отсюда уберётся - тогда и объяснишься. -...я не того владыку имел в виду! -Ты признаёшь Тёмного Вала Владыкой? То-то же. А то всё Моринготто да Моринготто. -Ничего я не признаю! Пусти! Владыка Манвэ, не оставь нолдор в тяжёлый час!!! -Ох, накликал... За дверью послышались шаги. Майа зажал нолдо рот и быстро шмыгнул в нишу за занавесками. -Мелькор, возлюбленный брат мой! -Да, Сулимо, владыка благословенной земли! – Долетали до слуха случайных свидетелей голоса вошедших. -Я считаю совершенно недопустимым такое твоё поведение! Зачем ты связался с этой несчастной насмешкой над природой - Унголиант! И для чего тебе, скажи, эти несчастные камни! -О, светлый владыка, эти камни мне просто захотелось. -Но стоят ли они той цены, которую ты заплатил за обладание ими? Говорю тебе - вернись под сень мудрости и созидания, пока не поздно! Тут нолдо сделал отчаянный рывок к зазору в занавесках - уж если Сулимо настолько добр, что готов принять такое раскаяние, то его-то он простит точно! Возможно, это единственный шанс - надо пасть ему в ноги, немедленно... Из укрытия теперь открывался вид на двух беседующих владык. И Маглор как-то сразу почувствовал, что прерывать их беседу не стоит. Возможно потому, что глубина разговора двух душ светилась в обращённых друг на друга взглядах, возможно, по невесомому жесту, которым Сулимо откинул тёмную прядь брата за плечо. Но скорее, конечно, потому, что вала стояли друг перед другом совершенно обнаженные - их роскошные одежды путались где-то в ногах. Близнецы, противники, возлюбленные - тёмный и светлый, такие похожие, едва касаясь кончиками пальцев и пожирая взглядом, изучали тела друг друга, будто желая убедиться в точности отражения... Из глаз Маглора покатились слёзы. "ХАХА" - сказал Саурон беззвучно и отпустил своего пленника - теперь-то он точно никуда не денется. А сам довольно пялился в щёлку, предварительно изобразив эльфу: "ПОСЛЕ ВАС". -Моё сердце раскалывается от боли при мысли, что ты живёшь в этих ужасных условиях, терзаешь невинных квенди, Мелько...ор, ты никогда не делал так раньше, языком... -Он теперь раздвоенный. Тебе нравится? -Доколе я буду узнавать подобные важные вести о тебе раз в эпоху... о да, и там, пожалуйста, тоже... -Сулимо, - тёмный поднялся и лукаво посмотрел на светлого, - не хмурься. Ты очень много болтаешь. Твои совершенные губы достойны иного труда... Маглор очень тяжело дышал. И если вначале Саурон только злорадствовал над возвышенным юношей, то после того, как светлый владыка с готовностью и жаром опустился на колени перед старшим, ситуация стала угрожающей: глаза нолдо покраснели, и даже света из зазора между занавесками было достаточно, чтобы понять, что эльфа мучает жесточайший насморк. Брови Саурона поползли на лоб, символизируя собой вопрос "ЭТО ЕЩЁ ЧТО?!!" Маглор покраснел и потупил взгляд. Майа не сдался и поднял его лицо за подбородок. Маглор зло показал вниз. Это был его бич с юношества. Всегда, когда Макалаурэ находился в "приподнятом" состоянии, тут же нос его забивался и начинал нещадно хлюпать - чем дальше, тем больше. Возможно, поэтому он и предпочитал думать о высоком все эти годы. Если бы кто-либо узнал - вот была бы потеха! А тёмному майа было ни капли не смешно. Валар тем временем соединились в объятии, их тела двигались вместе в поисках идеального соприкосновения, ареалы на груди тёмного и светлого задевали друг друга - настолько чувственно, что стены вот-вот застонут... Саурон понимал - не время сейчас высовываться со всякими сопливыми эльфами. Майа медленно кивнул: "СДЕЛАЙ С ЭТИМ ЧТО-НИБУДЬ!!!" Маглор покраснел вторым слоем. Закрыл глаза, ещё раз прослезился и робко положил ладонь на свой бодро торчащий орган. Нерешительно погладил. К великому сожалению, удовлетворение - единственное, что помогало ему избавиться от насморка. Саурон уловил два глубоких вдоха страдальца. И понял, что сейчас тот чихнёт. Майа бешено вращал глазами, и как мог красочно на себе изображал ПОДНИМИ ЯЗЫК К НЁБУ. Нолдо не понимал - он даже не смотрел. "Что делать? Не руками же в рот к нему лезть..." - и от безысходности полез в рот эльфа языком, поймал губами негромкий стон неожиданности, и навёл свои порядки на вверенной территории. Но задержался там намного дольше, чем того требовало предотвращение ЧП. Не разрывая контакт, чтобы не производить лишних звуков, чуть вздохнул - и повел ладонь за ремень этого неженки. Скромность в сложившейся ситуации была смертельно опасна. "Проклятые романтики! - Сетовал про себя Саурон. - Нет, чтобы в спальню пойти - обязательно же надо именно там, где потолки повыше!" Когда невольные вуайеристы разлепились и вновь взглянули в комнату, айнур уже оторвались от пола: светлый обвился вокруг тёмного, обожженные руки сжимали золотистые бёдра, приподнимали и снова опускали - как, как это возможно - стонать так порочно, и выглядеть так невинно! Саурон как мог старался не допустить рассекречивания. От его усилий и прекрасного вида из укрытия Макалаурэ разомлел, откинул голову на плечо своего конвоира "Вот это наглость! - Подумалось майа, - а строил тут невесть что! А сам - сопляк недотр... МАЛЫШ, ХОРОШИЙ МОЙ, ТОЛЬКО НЕ ОСТАНАВЛИВАЙСЯ!!!" - это Маглор в порыве страсти задел потайную струну - провел рукой по волосам майа. У всех в этой комнате оказались свои скелеты в шкафу. Саурон отчаянно сопел в затылок эльфа, тот не возражал - и виной тому была не только невозможность говорить. "Не могу больше..." - вывели разгоряченные губы на щеке майа, тот приготовился помогать, обещая чуть позже вернуть ушлому эльфу сторицей, зажмурился, сосредотачиваясь на темпе... и лишь чудом успел поймать на излёте гардину, на которой зиждилась их маскировка. Перевёл взгляд на нолдо - тот, сама простота, вытирал нос занавеской, как будто правила этикета не для него писаны! Не может он больше, видите ли, дышать ртом в компании духов айнур! Благо, двое других продолжали зависать, поглощенные мирными переговорами. "ДЕРЖИ!" - шепнул майа под синхронный стон высших существ и подкинул гардину в воздухе. Маглору ничего не оставалось, кроме как подхватить её двумя руками и поднять, чтобы удержать на прежнем месте - вот теперь его шаловливые ручки надёжно зафиксированы! На кураже от собственной смекалки, Саурон пощекотал соблазнительно вытянутый бок - эльф брыкался, но шансов достать майа, стоя к нему спиной, было немного, и тогда Маглор наступил на край скатерти, покрывающей стол в зоне досягаемости его ноги. Со стола угрожающе сверкнуло огромное блюдо с какими-то фруктами. Хитрый блеск отразился в зрачках нолдо, когда он потянул край на себя. Майа поймал блюдо уже на лету. Вот теперь они были на равных. Почувствовав безнаказанность, эльф даже игриво потёрся о бедро майа и посмотрел глумливо, как вдруг раздался хлопок закрывающейся двери. -Теперь - медленно опускаешь эту палку, - раздельно проговорил Саурон, сжимая ладонь в такт. -Только. После. Вас. - Вконец обнаглел залётный нолдо. -Вы извините, мальчики, что я без стука, - это внезапно отодвинулась правая шторка, за которой собственной персоной предстал абсолютно хладнокровный, абсолютно не удивлённый и абсолютно обнаженный хозяин дома. На пол попадали фрукты, майа, эльф, в штанах у которого до сих пор находилась посторонняя длань, место сверху заняла гардина. -Я! Тут! Вот! Поймал! - Охал Саурон, пытаясь прикрыть блюдом тот участок эльфа, за который он его, собственно, поймал. -Ах, подглядывали? А я-то подумал - серебро столовое тырите, осерчал даже. Мелькор внимательно изучал взглядом блюдо и всё, что под ним. Слегка повёл бедром. Маглор молча хлюпнул носом. -Чтоб через минуту вас здесь не было, - и прикрыл благодарных зрителей занавеской. Пока Саурон был в замешательстве, Макалаурэ выкрутился из его хватки и предпринял попытку отползти. Майа попытку присёк, навалившись сверху, и молвил нечеловеческим голосом: -Послушай. Я не кончил, ты не кончил - идём со мной сам. Иначе орки притащат. -Приятного времяпрепровождения с хладным трупом! - Возымел гордость пленник. -Ладно. Давай так. Сейчас ты идёшь сам, а завтра я тебя отпускаю. - Эльф нахмурился. - Ну и этот, сильмарилл – хочешь? - могу один по блату достать. -Ты за кого меня принимаешь? За трактирную... деву?!! -Всё-всё, я понял, ты - гордый феаноринг. Тогда слушай сюда. Ты идёшь со мной, и проводишь незабываемую ночь горячей страсти, которой сам отчаянно желаешь, между прочим. А потом... Ты поспишь на кровати. Никаких шатров, никаких топчанов и колючего сена, ни одного храпящего родственника рядом! Сухие простыни! А ещё я камин разожгу, и шкалик принесу, частушки матерные про валар попоём! Макалаурэ глубоко вдохнул. -А как проснёшься... Я тебя сначала покормлю нормально, а потом... - Саурон поцеловал изящную шею вертлявого эльфа и зашептал в острое ушко, - потом я тебя искупаю. Представь - не в реке, не под дождём, в здоровенной кадушке, вода тёплая, полотенца. Только мыть я тебя буду сам - нежно, медленно, всего - от корней волос до перепонок между пальцами. Два раза, может даже три. Маглор вдохнул ещё глубже. -Вот лежишь ты сейчас на полу каменном, простудишься же, а я бы сейчас отнёс тебя к себе, посадил к очагу удобно, выпить бы дал - все свои, из горла можно! Развёл бы твои колени, - майа игриво пососал мочку уха страдальца, - устроился бы между, и не торопясь, аккуратно... снял бы с тебя сапоги. Ноги-то промокли поди, пока ты сюда брёл? Маглор последний раз вдохнул и от души чихнул. -Я так понимаю, это - да? - майа поднял добычу на руки и заторопился. -Постой, может, ты врёшь? -Я - честнейшее творение Эру. - С этими словами он хлопнул Маглора по плечу. Глаза нолдо поползли на лоб, ведь майа уже держал его двумя руками. Он медленно повернулся к плечу... -Хвост! - да, там расположился обычный хвост, наподобие балрожьего. -И заметь, пока мы... договаривались, я мог его использовать против тебя. Но не стал. Маглор провёл по волосам своего пленителя. Может, завтра его ожидают пытки, казнь и развоплощение. Но это потом. А сейчас он погреется. И согреет сам. -Как только не стыдно, ход в его покои именно в той нише, где они от нас прятались, - усмехнулся Сулимо, отрывая взгляд от щёлки в двери. -О светлый владыка. Наш долг - быть примером для своих подданных. Хрен с ними, пусть идут - применяют полученные знания, - крепче обнял его тёмный. Маглор проснулся, но глаза ещё не открывал. Он наслаждался. Все мышцы приятно тянуло, и, учитывая, что проснулся он, скорее всего, в последний раз, это ощущение стоило посмаковать. Да, допустим, тягость в пояснице сложно было назвать приятной... Но в сравнении с пытками, которых он избежал только чудом, это было просто лёгким томлением. Макалаурэ открыл-таки глаза. В камине плясали смирные язычки пламени, и ничего уже не напоминало о недавнем безумии двух одиноких душ. Только сбитые простыни, хлопковые молчаливые свидетели. И рядок пустых бутылок возле кровати, штук шесть. И банка из-под масла. И прислоненная к очагу сломанная спинка кровати. И вмятина в стене. И руины на полу, когда-то бывшие люстрой. Ладно, в общем, напоминало всё. Так бы и дальше лежать, томиться и вспоминать, и не думать о том, что одно неловкое движение - и его мирно дремлющий любовник станет его же палачом. С любовником хотелось горячо попрощаться, а палача хотелось задушить подушкой - поэтому он максимально осторожно повернулся к майа, ожидая последнего взгляда, ожидая последнего вздоха, а потом - будь что будет, я знал, что закончится всё это скоро и плохо, я… ХУАН ТЕБЯ ЗАДЕРИ ДА ЧТО ЭТО ТАКОЕ!!! Майа глядел на эльфа в упор и довольно улыбался. -Ты не спишь?!! -Я не сплю, я - майа, - поиграл бровями Саурон. -Слушай. Давай сразу, - Маглор последний раз обвёл контур лица любовника, - веди меня в темницы. Перед тем, что ждёт меня там, нет нужды мыться. -Ты так часто поминаешь подземелья, что мне уже кажется, что ты ради них и пришёл. Давай как-нибудь в другой раз, а то там не прибрано. А вот искупаться надо - пахнешь ты сейчас так... - майа зарылся носом в длинные чёрные волосы Макалаурэ, - что даже светлый владыка соблазнится, не стоит его искушать. -Ты отведёшь меня к нему?!! -Ну, если хочешь - подожди чуть-чуть, в темницы сходим. -Благодарю за честь, - улыбнулся нолдо, - но там же не прибрано... Не хочу смущать столь гостеприимных хозяев, - Маглор нежно поцеловал своего тюремщика, - спасибо тебе. -Хотя я вот не понимаю - что ты забыл в этом Валиноре? Загнуться там от тоски - да уж лучше здесь по какой-нибудь нелепой случайности. Я, опять же - а как же я? Нормально же общались! И братья твои - они здесь без присмотра всё с головы на уши поставят... Макалаурэ вздохнул и основательно погладил майа по голове. Последние мгновения в Арде лучше провести под аккомпанемент его мелодичных стонов, а не унылого нытья. Погас огонь в очаге, вода в кадушке отдала последний жар воздуху, остыла пустая постель. Маглор отправился на столь желанную им встречу с владыками, майа остался один на один с бардаком и лужами на полу. Надо бы нагнать сюда орков для косметического ремонта, но как только Саурон представил их глумливые рожи и сдавленный гогот... В том, что весь Ангбанд уже в курсе его методов допроса Маглора, сомневаться не приходилось: с утра служители твердыни начали уборку под бодрое хоровое пение: "С Синих Гор течёт вода, в Белегаэр сочится, несмотря на жизнь плохую по%%%ться хочется," - этот куплет они с эльфом придумали после третьей бутылки. Зачем ему этот чистенький причёсанный Валинор? Глупый нолдо. И ни к чему было его к себе тащить, что за благотворительность?!! За решёткой его место, в камере у драконников. Воображение тут же подкинуло картинку темноволосого нолдо, глядящего из-за железных прутьев блестящими чёрными глазами, шепчущего "А эта металлоконструкция крепкая? Испытаем?" Саурон с досадой порушил пирамиду из пустой стеклотары, которую до этого выстраивал перед камином. Пусть сдохнет в своей земле благословенной, от скуки, тоски и неудовлетворённости, здесь таких, как он, ещё как минимум шесть штук. Воображение опять шутило зло, подсовывая Маглора на поле боя -бесстрашным противником, а потом, в нерабочее время - пылким другом, честным соперником, страстным союзником, верным возлюбленным... "Я теперь что, тоже буду возвышенными стишками баловаться? Проклятый нолдо, не думал, что такое половым путём передаётся..." И тут Маглор просто взял и возник прямо на коленях у майа. После долгого поцелуя, Саурон понял, что это уже не игры желания. -Тебя что, не простили? -Простили. Теперь я официально проклят только единожды. -В Валинор не пустили? -Пустили, я не пошёл. Попросил только маме привет передать. -И что же так? - хмыкнул довольный майа. Маглор почесал нос, ёрзая на коленях Саурона. -Нет времени объяснять. Идём в темницы. Майа больше ни о чём не спрашивал, обнял непутёвого переговорщика и не отпускал ещё не один день. Фольклор народов Арды за это время обогатился несколькими балладами, парой длинных песен о воинском товариществе и десятком матерных куплетов, настолько складных и точных, что они достигли даже даже слуха жителей Амана.