Открытое письмо

...Радость моя, почему же так больно до сих пор? Я все еще надеюсь, что это не конец. Несмотря на присутствие других людей в твоей жизни, на расставания и новые встречи, несмотря ни на что. Мне остается только это, да заброшенный анонимный дневник с пятью подписавшимися, причем я совершенно не знаю, кто четверо из них, а пятая... в твой френдленте, я думаю, теряются короткие сообщения из рыжего дневника, да и читаешь ли ты ее? Когда-то этот цвет прочно был связан с тобой, и до сих пор я пытаюсь согреться мыслями о тебе. Радость моя. Прости, что до сих пор пишу так - говорить уже не получается, как не получается осмелиться и прикоснуться. Ты больше не маленькая девочка, ты закончила учебу и работаешь, и я практически ничего о тебе не знаю. Мне очень хочется разбить стеклянную стену, которая возникла между нами, но я боюсь. Боюсь, что ты после этого окончательно исчезнешь, боюсь, что больше никогда не смогу видеть тебя, даже видеть... Радость моя. Мысли о тебе помогали мне оставаться живой все это время, ведь за последние годы мне было все сложнее это делать. Говорить о чувствах. Испытывать их. Пусть даже больно, пусть слезы, пусть истерика - хоть что-то, чтобы не чувствовать зыбкого равнодушия, которое расплывается вокруг. Мне так хочется подставить плечо и быть рядом, мне невероятно нужно слышать иногда твой голос, мне до крика необходимо знать, что ты где-то есть, и ты улыбаешься. Ты - это так много в моей жизни, хотя иногда я об этом забываю. Наверное, мне просто нужна отдушина, но совершенно не ясно, почему именно так. Ведь уже почти шесть лет, как я не могу прикасаться губами к твоим ладоням. * * * Это была весна. Это был чужой день рождения. Это была компания девчонок младше меня как минимум на семь-восемь лет. Зачем я была с вами? Не знаю. Это все Ватари. И не сказать, чтобы было много вина, ее папа "присматривал" за нами, но все равно мы смеялись, как ненормальные, а когда мы с Ёджи устроились на полу, веселье усилилось в разы. А потом вы провожали "городских" на электричку, общий разговор не клеился, и мы шли с тобой позади всех. Наверное, ты была серьезнее остальных, в глазах было что-то... детское. Именно детско-серьезное, когда невозможно оставаться равнодушным. И тогда мне удалось взять тебя за руку. - Будешь со мной? - Почему нет? Сколько раз после этого я проклинала себя за то, что не осмелилась на большее? Почему? Это было так глупо, так сложно, так... правильно - оставить все ради тебя. Но что я могла тебе дать тогда? Себя? Не полностью, увы. Разве что нежность, разве что тепло, разве что возможность говорить без остановки? О, как я люблю, когда ты перестаешь задумываться над словами и рассказываешь мне что-нибудь! Я могу сидеть часами и смотреть на тебя, прислоняться щекой к плечу, чтобы посмотреть новое видео, я... Это все в прошлом, увы. И ты не помнишь того разговора ("каноничные восемь лет разницы", боги!), и я робею прижать тебя к себе, когда ты сдерживаешь слезы. * * * Случайности. В нашей с тобой жизни они имеют, кажется, важное значение. От начала - цепочка людей, благодаря которым ты оказалась у меня в комнате - фест, "вписка", трое девчонок и срочная необходимость освободить флешку фотоаппарата. До начала конца - то, что связало нас чуть прочнее на несколько лет - бижутерия, звенящие тонкие металлические сережки, мой подарок издалека. Ваше знакомство. Я очень хочу верить, что ты не злишься на меня из-за этого. Я хочу верить, что я не буду напоминать тебе об этом настолько болезненно, что ты больше не захочешь меня видеть. * * * Я у тебя в гостях. "На седьмом этаже", хотя это и не правда. И не семь часов, но почему-то эта дурацкая песня до сих пор остается "твоей". Спасибо, я, наверное, была действительно счастлива. Счастлива неловкостью и смехом, счастлива знать и видеть, где ты живешь, твоими словами и каким-то допуском к самому, кажется, обыденному и... важному? Я даже познакомилась с твоей мамой, и была в полном восторге от нее. В памяти остаются мелочи - книжка в туалете (прямо как у меня!), узкий диван, так подходящий для объятий, твои волосы и детски-приказное: "Чеши!" Я умирала от нежности и не знала, как тебе это показать. Я не менее глупа, чем он. * * * Отъезд. Разговор об этом, твои глаза. Мои судорожные объятия. Я больше не имею права на это, потому что я оставляю тебя. Зачем? Зачем, к чертям, я это сделала? Наверное именно тогда я тебя потеряла, я обещала защищать - может быть не вслух - но зачем тогда я приезжала к твоему общежитию (ты показала мне как-то здание) и сидела на тонких трубах оградки и почти лежала на толстом тополе, пытаясь до тебя дозвониться. Закуривала, бросала, бегала к метро за водой, и снова закуривала. Пыталась угадать твое окно и бродила туда-сюда, вызывая любопытные взгляды студентов. Осень. Ветер. Замерзшие руки. Телефон на автодозвоне, "абонент не берет трубку, осталось попыток: 8". Пальто с капюшоном. Тебя нет, нет, нет, нет, нет... Нет, я не плачу. Нет. Ее нет. Нет здесь. Нет для меня? Нет, нет, этого не может быть. "Осталось попыток: 1". Я больше не буду звонить, мне пора домой. "Осталось попыток: 10". Прости. * * * Мы в Москве. Мы спим на одной постели - это еще до моего отъезда. У нас два одеяла, комната на двоих и... ничего. Я обнимаю, прижимаясь со спины, но ты что-то сонно мычишь, и я больше ни на что не осмеливаюсь. Я трусиха. Это самый главный мой недостаток, да? Тогда у меня была возможность забрать тебя себе, но сейчас все иначе. * * * Твой гринписовский пластиковый пакет, раскрашенный под зебру - он долго лежал у меня в квартире, несколько лет. Смешно, правда? У меня еще есть фотография - ты сама дарила, еще с тех времен, когда мы не были знакомы. Кажется, ты себе не слишком на ней нравилась, но это была чуть ли не единственная достаточно крупная фотография. Растрепанная, улыбающаяся, чуть порозовевшая - это с подругами в общаге. Без меня. Но даже так - я хочу, чтобы ты улыбалась! Хочу. Чтобы смеялась. Чтобы... была счастлива. Девочка моя... * * * Мой приезд. Лето. Кажется, у тебя уже больше прав на эту квартиру, чем у меня. Я смотрю-смотрю и не могу насмотреться. Вот какое-то новое выражение у тебя на лице, все тот же жест. Те же руки, только уже не для меня. Ты занята, у тебя подруги, кино, новый сериал, а я обещала зайти к сокурсникам, я же совсем ненадолго здесь. Но так болезненно-сладко сидеть рядом с тобой на широкой постели и играть во что-то невнятное - как вовремя появилась старая знакомая, увлекшаяся всяческими настольными развлечениями. Я не собираюсь портить твою личную жизнь, поэтому мы обнялись только на пороге, кратко и легко. Возможно, в этом я тоже виновата? * * * На следующий год я еще смею обнять, но уже не пытаюсь поймать руку. Я снова привезла сережки и браслетик, я даже касаюсь волос: "Чеши!" - мне, и "Учись", - ему. Кажется. Вроде бы. Я опять виновата, я не помню, я забываю и это тоже, потому что... боюсь забыть. Я могу только писать в дневнике: "Радость моя, мы увиделись. Я не могу тебе передать, сколько это принесло мне счастья". Мы живем параллельно, мы встречаемся на кухне и едим вместе. Я выслушиваю, как ты жалуешься на шум телевизора и снова жду - вот он, знакомый жест, ты поправляешь волосы и рассказываешь мне про новых кавайцев и дорамы. * * * Сколько было таких мелочей? А сколько не было? Сколько могло быть? * * * Я ни разу не спросила тебя о том, как ты относишься ко мне. Я все время спрашиваю, чего ты хочешь, но с каждым годом ответ кажется все менее искренним. Нет, ты не врешь, просто ты... мне больше не доверяешь? Ты думаешь, что я играю на его стороне? Или тебе просто уже все равно? * * * Пиццерия. Не самое удобное место, но зато только на двоих. Как ты выросла, моя девочка. Ты стала увереннее, ты даже пытаешься заплатить за меня, да и с выбором определяешься намного быстрее. И сейчас еще труднее решиться и обнять тебя, так что я просто сижу и пытаюсь разговорить тебя, тема непростая. И... да, прости, я видела часть этого. "Я не буду общаться ни с кем из твоей семьи". Прости, малышка, прости, девочка моя, счастье мое, радость моя... за что?! Дай мне хотя бы надежду, что когда-нибудь ты сама свяжешься со мной, тогда я не буду тебе мешать, не буду звонить и писать. Только не бросай меня совсем. Только дай мне маленький клочок надежды, только... не лишай меня солнца. Пара слов. Пожалуйста. Я... я не хочу прощаться с тобой. Это было бы слишком много. Не оставляй меня. Дай мне шанс. Дай мне право на эту боль, которая заставляет меня двигаться. Я... умоляю.