Необычайные приключения Исайи Бесфамильного и Финкеншницеля: Заклятие

Дождь в то утро решил разгуляться не по-детски. Разверстая пасть низкого осеннего неба извергала из себя не просто капли, а целые струи обжигающе холодной воды. Будто Вышним не хватило Величайшего потопа три тысячи лет назад, и они решили - было-бы неплохо добавить еще чуть-чуть воды, причем именно в том месте, где располагалась одна из тех самых занюханных деревушек, которыми полнятся территории между Девятью Дорогами. Жители Ригетхавена не сетовали на судьбу – поля вокруг деревни были вполне себе урожайными, хватало и на пропитание, и на торговлю в городе, жуткие ночные твари предпочитали обходить деревню стороной, а если сюда и добиралась какая-нибудь эпидемия или магошторм, то они быстро чахли и особых проблем не доставляли. Пожалуй, единственным недостатком этого места было всеобщее уныние – ведь, помимо ежедневной работы, местные жители не находили никаких забав для души и тела и предпочитали в свободное время предаваться сибаритству в кроватях или просиживать задницы в пропахшей дымом и пивной отрыжкой таверне «Треногий олень». Однако, они даже и не подозревали, что жизнь их, столь размеренная и до смерти скучная, скоро будет нарушена прибытием к ним неординарной персоны в сопровождении столь же неординарного существа. Те, о ком пойдет рассказ, в данный момент прокладывали себе путь через невообразимые хляби на дороге, с юга вползавшей в деревню. Небольшого роста путник в замаранном походном плаще и широкополой шляпе, прикрывавшей замотанное платком лицо, вытягивал из глубокой грязи ноги, обутые в грубые ботинки с высоким голенищем. Рядом с ним путешествовал понурый серый в черную полосу котяра размером с небольшую пони. -Тьфу, борода Марзиэля, что за погода! Будь я трижды и трижды проклят, если я еще раз попрусь в такую даль из-за приказаний чертового Магистрата – бубнил себе под нос юноша, в который раз чуть не потеряв ботинок в жиже. -О, хватит ныть! Это наша работа, Исайя, и ты прекрасно знаешь, что на другую тебя, а меня и подавно, никто не возьмет – отвечал ему кот – это прекрасно оплачивает твои долги и мою кормежку, плюс — это еще и неплохая протекция – стоит помахать перед носом знаком Магистрата, и тебе открыта любая дверь! -Тебе легко говорить, Шницель, блохастая ты шапка, ты ведь практически ничем не занимаешься в этих походах. Черт же меня дернул поехать на бричке почтовой компании! «Ох, маштер, лошадь шломала ногу, но вы не волнуйтешь, шдесь до деревни недалеко» - передразнивая шепелявого кучера почтовой кареты, которая находилась уже далеко позади, продолжал ворчать Исайя. - Что это значит – «ничем не занимаешься»? А кто вынес твою задницу из логова Неистовых? А кто догадался, как закрыть портал в измерение демонов? А кто… -Ладно, ладно, ладно! Я просто намекал на то, что основную работу выполняю я. Да где, черт ее дери, эта деревня?! Мы уже битый час бредем по этой трясине! Не успели эти гневные достичь небес и попасть в книгу Рамха – писателя судеб, из-за поворота показался покосившийся частокол и хлипкие ворота так желанной путниками деревушки. Подойдя к воротам, Исайя несколько раз стукнул по ним кулаком, но ответа не последовало. - Похоже, нас тут не ждут, как я погляжу. – устало проговорил кот. - Что ж за наказание… Эй! Есть там кто, на воротах?! Мы посланники Высокого Магистрата, откройте немедленно! За воротами послышался шум открывания двери – видимо, сторожки -, громкий хлюп – знак того, что кого-то угораздило упасть в грязь, и громкая ругань: -Ах ты мать твою растак, кого там демоны принесли? В проеме отворившейся двери, кое-как державшейся на ржавых петлях, показалось тучное тело, плотно упакованное в жалкого вида доспех и порядочно измазанное в глинистой жиже: -Вы кто такие, а? Чего надо? - Я Исайя Бесфамильный, наемный волшебник, прибыл с посланием от Высокого Магистрата из столицы, а это – мой кот Финкеншницель. -Приятно познакомиться, доблестный страж – Шницель принял, насколько это позволяла погода, гордый вид. На туповатом лице стражника разом отразилось столько эмоций, сколько не отражалось, наверное, никогда – а именно три: недовольство от того, что его оторвали от безмятежного сна и вытащили из теплой сторожки, напряжение от попытки осмыслить сказанное Исайей и невероятное удивление при виде столь огромного кота. -А бумага есть у тебя, волшебник? – наконец разродился он более-менее вменяемым предложением. Глубоко вздохнув, Исайя вынул из-за пазухи запечатанный магистратской печатью свиток и протянул его охраннику. - Не трогай печать, а не то донесу на тебя в столицу за то, что спал на посту, и тебя повесят. За шею – раздраженно сказал он стражнику, схватившему свиток своими лапищами. Рассмотрев печать как следует и чуть ли не попробовав бумагу на вкус, «доблестный страж» наконец вернул свиток, подтянулся, отошел с прохода и пробубнил: -Добро пожаловать в Ригетхавен, мастер волшебник. Открывшаяся взору наших путников картина была на редкость удручающа – если и в обычную погоду деревня не представляла из-себя безрадостное зрелище, то в столь жуткий ливень она превратилась в серое пятно на яркой палитре жизни. Покосившиеся домишки, замшелый колодец со сломанным воротом, неприятный запах испражнений – все это действовало на разум самым жесточайшим образом. Попади сюда какой-нибудь из столичных поэтов, он непременно слег бы от нехватки ярких цветов. -Ну и дыра… - проворчал Шницель. - А чего ты ожидал, пастораль с румяными пастушками? Скажи спасибо Вышним, что тут хоть таверна есть. Путники направили свои стопы к вышеозначенному заведению. На входе красовалась табличка, на которой красной краской было написано: «ТАВЕРНА «ТРЕНОГИЙ АЛЕНЬ» 2 ЛИРЫ ЗА НОЧЬ С ЖЫВОТНЫМИ НИЛЬЗЯ» -Волшебно, просто волшебно. – поражаясь грамотности писавшего, бросил Шницель – похоже, мне снова придется ночевать в конюшне. -Ой, да ладно, я посмотрю, что можно сделать. В конце концов, ты не просто животное. Они, наверное, и не видели никогда таких, как ты. -Очень на это надеюсь, Ис, очень надеюсь… - опустил уши кот. Толкнув тяжелую деревянную дверь, Исайя мгновенно оказался погружен в настоящий океан из запаха дыма, еды, немытых тел и пива. Помещение таверны занимали пять квадратных столов с грубо сколоченными стульями, большой камин с вяло потрескивавшими в нем дровами, которые, казалось, не дат ничего, кроме дыма, да барная стойка, за которой располагался трактирщик и бочки с пивом. Посетители же ее представляли из себя обыкновенных сельских работяг, одетых во все оттенки серого, словно они специально старались вписаться в облик деревни. Вход волшебника и его кота, несомненно, привлек внимание – все глаза были обращены на них, причем кот крал у чародея намного больше взглядов. Лица крестьян выражали неподдельное удивление как прибытием нового человека, так и тем, что кому-то вообще удалось добраться сюда в такую погоду. Трактирщик, приземистый бочкообразный мужик, с невероятно пышными бакенбардами и совершенно лысой головой, чуть не выронил из рук кружку, почти полную пивом. - Доброго времени вам, милейший – постарался соблюсти правила приличия Исайя – Я Исайя Бесфамильный, посланник Высокого Магистрата из столицы, а это мой кот – Финкеншницель. -Рад знакомству, милсдарь – Шницель исполнил некое подобие реверанса. -Ох ты, еще и говорит!... – какой-то слабый на вид мужичонка грохнулся в обморок от неожиданности. -Ну, и вам не хворать, мастер, но рази ж вы вывеску не читали? – слегка оправившись от удивления, промямлил трактирщик. -Отчего же, читал, хоть и с трудом. Но позволю себе заметить, Шницель – не просто кошка, он обладает таким же разумом, как вы и я, а следовательно, не позволит себе драть вашу мебель и гадить по углам. -Воспитан согласно всем приличиям – фыркнул кот. -Ну тогда пущай остается, но если натворит чего – то сразу отправлю его на конюшню! – трактирщик попытался состроить серьезную мину, но не смог все из-за того же удивления. -Не волнуйтесь, я за него отвечаю. Он будет примерно вести себя, не так ли, Шницель? -Абсолютно точно! – поддакнул кот. -Вы проездом али надолго к нам? -Я направлялся именно сюда, как ни странно. Магистрат выдал мне поручение разведать те, э-э-э, случаи, которые у вас тут происходят. – Скинув с себя дорожный плащ и шляпу, Исайя предстал перед публикой в своем обычном облачении: потрепанный темно-фиолетовый сюртук, алая атласная рубашка, судя по пятнам непонятного происхождения, тоже видавшая виды, черные штаны грубоватого покроя – весь этот наряд слегка выбивался из общей серости. Волосы черного, как смоль, цвета были стянуты в тугую косичку, карие глаза покоились под немного высоким лбом, широкий разрез рта и вздернутый вверх кончик носа совсем не подходили под образ волшебника, каким его привыкли видеть поселяне – убеленного сединами старца с глубокими морщинами на лбу от постоянных размышлений и длиннющей бородой, одетого непременно в мантию, да еще и постоянно таскающего с собой какой-нибудь чудо-посох или хрустальный шар. -Ох, дак вы наверное у нас остановитесь! У меня комнаты – высший класс! Никаких крыс, крыша не течет, матрас на пуху – вам понравится, мастер волшебник! -Учитывая, что у меня нет выбора, то да, пожалуй у вас и остановлюсь. А теперь, милейший, нам бы хотелось чего-нибудь перекусить. -Всегда пожалста, мастер! Чего желаете? Моя хозяйка сегодня наготовила отличного рагу с рублеными котлетами. – начал расстилаться перед гостем из столицы трактирщик – ведь, как ни крути, где столица, там и деньги, причем наверняка немаленькие. -Да, пожалуй, возьму вашего рагу и пинту вашего лучшего пива. -Для кота могу предложить объедки, вчера с рыбного дня остались, или… - начал было трактирщик, но Исайя резким жестом прервал его: -Нет, нет, нет. У вас подают курицу, милейший? -Э-э-э, ну так, подают, конечно… - в недоумении протянул тот – но ее готовить надо, мастер, сегодня мы курицу не планировали. -Ах, вот и замечательно, значит, курицу для Шницеля. Целую. На лице трактирщика вновь отразилось выражение нескрываемого удивления. -Мать! Мать! А ну приготовь курицу! – он начал звать жену, копошившуюся в соседнем кухонном помещении. -Чево? Какую курицу? Нет у меня времени! -А ну быстро вали во двор и заруби курицу, ведьма ты этакая! -Вот сам иди и руби, ишь ты, нашелся умник… -Вот я задам тебе трепки! Отошлю в лес и пущай тебя там демоны ищут потом! – лицо трактирщика начало приобретать угрожающе багровые оттенки, наводя на мысли о кипящем чайнике. -Ах ты, сказился что ли, такое болтать? Зарублю я твою курицу, зарублю! Только не голоси! Выражение крайнего недовольства исказило и без того отнюдь не благородные черты трактирщиковой физиономии. -Черти б ее съели, эту старую перечницу… Столь неординарная угроза и последующая реакция женщины насторожили Исайю, если не сказать испугали. -А что, в лесах у вас опасно? – постаравшись принять наиболее невинное выражение лица, спросил он у трактирщика, принявшегося натирать пивную кружку с таким остервенением, что, казалось, он протрет в ней дыру. -Ох, мастер волшебник, а рази ж в других местах не опасно? Все как везде, упыри бродят по ночам, феи творят свою волшбу, чтоб им пусто было… Но знаете – он на минутку оторвался от своего занятия – в последнее время совсем нечистые дела творятся. Люди пропадают. Мы сначала на оборотня подумали, так мужики прочесали лес, да без толку. Мы ведь даже останков не нашли, где уж там волколаку, и одежки нигде нет, значит и не феи. Я вот чего думаю, это ведь не просто так, это с убийством, поди, связано. Вам рассказали ж ведь про убийство, в этом Магистрате вашем? -Да, рассказали. – при воспоминании о рассказанном по телу у Исайи пробежала дрожь. «…нашли труп, подвешенный на мосту, что за деревней, со следами насилия и надругательства над невинностью, испещренный символами непонятной природы…» Голос, которым секретарь зачитывал доклад, ничуть не прибавлял ярких красок к рассказу. -А могу я увидеть вашего голову? -У-у-у, мастер, так ведь поздно уже! Идите к нему завтра, он почти что в центре деревни живет, дом его вы не пропустите, я вам говорю. Все б ему, собаке, в роскоши купаться, а мы тут прозябай… Однако поданная еда отвлекла Исайю от назойливого брюзжания, и он наконец насладился столь вожделенной за долгие часы дороги пищей и питьем. Вдоволь наевшись и напившись, он принялся искать глазами Шницеля. Тот, как оказалось, уже успел прикончить свежеприготовленную курицу и растянулся на коврике перед камином. Рядом с ним в кресле-качалке сидела крохотная старушка, которую ничуть не удивили ни размеры кота, ни его способность говорить. Напротив, в ее глазах отражалось выражение крайнего умиления. Подойдя ближе, Исайя легонько ткнул Шницеля носком ботинка: -Вставай, воротник блохастый, пойдем в комнату – нечего людям глаза мозолить. – промолвил он с напускным недовольством, за которым, однако, скрывалась тревога – как бы местные ничего не сделали с котом, приняв его за демоническое отродье или же просто позарившись на великолепный мех. -Славный у вас котик, молодой господин, очень славный! – проговорила старушка, умудрившаяся, как заметил Исайя, сохранить к старости все зубы и избавленная от типичного старческого шамканья – Где ж такие водятся? -На севере, бабуля, далеко на севере. Мне доставило очень много хлопот его поимка и приручение, знаете ли. -Ой, да я тебя просто пожалел. Сил не было видеть, как ты мучаешься – издевательски мяукнул кот. -Ох, господин, была б я таким котом, я б тоже ни в чьи руки б не далась! – и она рассмеялась тихим, но радостным смехом, который согрел Исайе душу не хуже, а то и лучше камина. После того, как они поднялись в комнату, оказалось, что трактирщик не врал – действительно, потолок не протекал, матрас хоть и слегка слежался, но все же был лучше, чем соломенный тюфяк или простой деревянный настил. К тому же, чуткое обоняние Шницеля не уловило ни одного крысиного следа. -Удивительно, в такой дыре – и нет крыс. Будто Вышние пытаются оправдаться за ливень, да, Шницель? -Ну, знаешь, с такой красавицей, какую я видел внизу, этому месту не грозит судьба Ванхагена, это уж точно. Хоть Финкеншницель не был обычным котом, а грозным северным лесным, его все же в некоторой степени интересовали кошки. Словно некоторые из людей-извращенцев, которые проявляют похоть по отношению к феям, несмотря на то, что в самых высоких из их представительниц не набралось бы и ладони роста. Однако Исайя, памятуя о том, что творилось в этом месте, на мгновение задумался: а что, если крысы, подобно корабельным, бегут от опасности? Что если на это место надвигается что-то страшное? Город, который невзначай упомянул Шницель, Ванхаген, в свое время был буквально сожран полчищами крыс, насланными одним волшебником, которого с позором изгнали из города за человеческие жертвоприношения. Вдруг это место тоже окажется разорено, растоптано, обезлюжено, но виной этому станут не крысы, а кое-что намного более страшное? Столь ужасные мысли заставили содрогнуться внутренности Исайи, однако он отогнал их прочь, памятуя главное наставление своего мастера, Рогира Клаустерского: «Всегда держи голову холодной, а мысли – в узде» Ложась спать, он услышал тихое мурлыканье Шницеля: -А все не так уж плохо, мммрр, не так уж… «Как бы не стало хуже…» - подумал он и закрыл глаза.