Кукловоды

Лее снился кошмар. Бесконечная череда древних и будущих мастеров Силы всех мастей сходилась в схватке, погибала, оставляла учеников и так по кругу до полного умопомрачения. Вчерашний, то есть, уже сегодняшний ночной разговор двух ситхов о прошлом, из которого принцесса узнала много интересных подробностей своей, на тот момент общей с Падме и Люком, биографии, ее крайне расстроил. Из него прямо следовало, что «самый правильный джедай» заслужил не только вазой в глаз, но и что похуже. Проблема состояла в том, что месть действительно не имела смысла, как уже доказал Вейдер опытным путем. И Оби-Вана, над которым этот опыт ставился, Органе было ни капельки не жаль. Принципиальным людям не место в политике. Да и в чем-то серьезном, требующем привлечения множества разумных существ — тоже. А Люк, по словам Темного лорда, был именно принципиальным идеалистом. Сам младший ситх тоже не блистал гибкостью мышления, но если уже мнение менял, то тошно становилось всем и каждому. Эту бы энергию, да в мирных целях. С другой стороны — Император так ее и использовал. Что бы ни было зафиксировано в официальных документах, вклад в строительство государства Вейдер внес гигантский. В основном гоняя, пиная, наказывая и мотивируя личным примером. В прямом и переносном смысле. Методы, правда, слегка смущали, но действовали же. А на репутацию милорду было плевать, учитывая, как именно к политикам и придворным относился он сам. Страх, испытываемый окружающими, создавал ситху личное пространство нужной величины, а мелкими побочными эффектами типа несвоевременных докладов практически всегда можно было или пренебречь, или исправить образовавшиеся ошибки постфактум. При этом, что примечательно, исправление происходило с бешеным энтузиазмом. Как бы Темный лорд не относился к Таркину лично, идею об «управлении страхом» он у него перенял и творчески развил. На вкус Леи — слишком творчески, потому как рядом с ситхом ей даже в Сенате, где любые эмоциональные проявления глушились коллективным «разумом» толпы разнородных существ, становилось очень нехорошо. Что чувствовал в компании начальства склонный к эмпатии Пиетт, ей было просто страшно представить. Остальные офицеры, отличавшиеся более крепкими нервами, отлично убеждались личным примером своих показательно удушаемых коллег. Но несколько трупов в высоких чинах и возможные потери от ошибок планирования боевых операций были несопоставимы. Под руководством Вейдера флот нес минимальные потери даже с учетом того, что стиль ведения войны у Темного лорда иногда напоминал поговорку «банта плохо видит, но при ее весе это не ее проблема». С другой стороны — удрать из расставленной ситхом ловушки удавалось минимальному числу кораблей. И Лея была готова собственноручно связать Сидиусу шарф с эмблемой Империи за то, что он не пустил Вейдера к Суллусту. Иначе в Эндорской битве участвовало бы десять крестокрылов и полтора транспортника. Принцесса подозревала, что с разгромом Восстания «Эскадрон» справился бы и без Вейдера. Надо отдать Пиетту должное — он тоже хорошо и быстро учился, но был более осторожен, чем его непредсказуемый шеф. Но тут милорда подвела привычка контролировать все важные дела лично. А Эндор был важен. И был ловушкой. В которую Альянс абсолютно спокойно отправил лучшую половину флота. Это было безумной глупостью — план был откровенно плох, но это сработало по одной простой причине. Человеческий фактор. И теперь все ключевые участники той неприятной сцены в тронном зале «Звезды Смерти» все еще пытаются переиграть историю. Но история-то поддается, а вот личные отношения — с трудом. Лея заворчала сквозь сон, раздраженная тем, что вместо чего-то приятного ей снова снятся эти идиотские «игры разума», в которых титул мастера почти всегда означает безумие, а выиграть, не будучи мастером — невозможно. Подчиняясь ее желанию, сон изменился, но не стал лучше — теперь принцессе грезилась серая туша огромного крейсера, заслоняющая небо от края до края, как грозовая туча. Дыхание девушки сбилось, сердце пропустило удар — казалось, что чудовищная масса высокотехнологичного и смертоносного металла, закрывающая горизонт, сейчас просто обрушится ей на голову. Обрушилась, но не голову, а на ноги. — Ауч! — принцесса села на кровати и машинально потерла ушибленное неизвестным предметом колено. Обнаружив по ходу дела зажатый в руке бластер. «Параноики всех миров — объединяйтесь», — зло подумала Лея, вспомнив Айсард и пижаму с дианогами. Как бы то ни было — непонятно откуда взявшаяся модель корабля с одеяла никуда не делась. Лежала себе, слегка светясь в темноте отраженным светом, давила на ноги немалым весом и не собиралась исчезать. — Что за? — озадаченно поинтересовалась Органа, потыкав на всякий случай игрушку пальцем. Мироздание скромно промолчало. А если Вселенная молчит, то стоит пойти и поискать ответственного за это безобразие форсъюзера. Лея выбралась из постели, и, по некотором размышлении, запихнула бластер обратно в кобуру, висевшую на спинке кровати — встретить в гостиной врага она не ожидала, а ее «новым друзьям» вряд ли мог повредить выстрел из ручного оружия. После чего ощупала «Исполнитель» со всех сторон, пытаясь найти, за что его можно ухватить, не сломав. Но детище верфей Куата (подарочные модели они тоже делали) отличалось повышенной прочностью, немалым весом и было, до кучи, очень скользким. Пыхтя и тихо ругаясь, принцесса потащила трофей в гостиную. И едва не уронила прямо на пороге. Да, она не стала перед сном сюда заходить. Как выяснилось — зря. Поскольку кроме немытых чашек, которым особо убегать было некуда, в помещении обнаружился мирно спящий в кресле Пиетт. — Ой, — непроизвольно пискнула Лея, когда тяжелая туша бывшего флагмана попыталась выскользнуть из ослабевших пальцев. И тут же поняла всю абсурдность ситуации. Принцесса, герой Восстания, политический лидер чего-то там, босая, растрепанная, в пижаме и с моделью вражеского корабля в половину своего роста в руках, стоит перед сонным привидением имперского адмирала. Разбуженный всей этой возней Пиетт несколько секунд хлопал глазами, с возрастающим недоумением наблюдая смену выражений на лице девушки. Потом отобрал у нее многострадальный «Исполнитель» и вручил нервно хихикающей Органе платок. — Простите, адмирал, — Лея вытерла слезы и сделала попытку привести волосы в некое подобие порядка. — Просто все это отдает маразмом. — Согласен, — хмыкнул Сорел. — И в свою очередь тоже попрошу прощения. — Вы? — принцесса плюхнулась в освобожденное кресло и поджала ноги. — Совершенно верно. Увы, я вынужден был тут остаться, — адмирал сложил руки за спиной и сухо сообщил, — господа одаренные меня просто забыли. Лея моргнула. Открыла рот, немножко подумала и закрыла. «А ведь правда. Ситхи ходят сквозь Силу туда-сюда когда им вздумается. Кеноби тоже проделывал такой фокус, но он мастер-джедай. Второй виденный мною джедай и ситх-забрак появились тут по желанию Императора и Вейдера, а не по собственному. Похоже, что для перемещения между мирами нужны немалые способности. Но у Пиетта их просто-напросто нет, и никогда не было». — Сорел, а что с вами будет? — В смысле? Со мной уже все было, — с мрачноватой иронией ответил адмирал. Принцесса слегка смутилась. — Я имела в виду, не повредит ли вам… такое длительное нахождение вне Силы? — Сомневаюсь. Кстати, если верить вашим собратьям по одаренности — Сила есть везде, так что я в ней нахожусь по умолчанию. А что до состояния… Милорд сразу после Эндора был очень зол и устроил мне выговор, скажем так. С имитацией летального исхода. Но, как видите, я все еще тут и даже в своем уме. По крайней мере, мне лично хочется в это верить. — Извините, адмирал. — Не стоит. А вот вам мое тут нахождение очень даже может повредить. Мы ведь не знаем, видят меня другие, или нет. Лея схватилась за голову. «Караул, что же мне делать? Принцесса и контрабандист, конечно, занятная пара. Но принцесса и ночующий у нее дома имперский адмирал — это совсем другое. Ну, утверждает, что призрак, в темноте светится и слегка током бьется, но на ощупь-то вполне живой!» Принцесса взглянула в окно — горизонт уже заметно посветлел и в ближайшие полчаса станет ясно, сойдет ли адмирал при свете дня за нормального человека. «Вот уж влипли, так влипли…» Лея металась по комнате, пытаясь соорудить на голове приличную прическу. Но руки тряслись, и на полу уже валялось с десяток потерянных в спешке шпилек. Как показал опыт на С3РО — дройды Пиетта видят. И пугаются. К счастью, секретаря удалось заткнуть до того, как он начал верещать в голос, и теперь золотистая тушка дройда скучала в уголке за шторой. — Что же делать, ну? — усердно понукаемая мысль упорно не хотела двигаться с места. Адмирал молчал, по старой привычке предпочитая сидеть в углу и не высовываться, пока одаренные нервничают. Лея, конечно, не Вейдер, но модели звездных разрушителей без посторонней помощи по воздуху не летают. А раз у принцессы получилось поднять игрушку, пусть и совершенно случайно, то и что другое может получиться. Удушающий захват, например. Или молнии Силы. И тоже совершенно случайно! — Какова вероятность того, что меня узнают в лицо? — рискнул спросить Пиетт, видя, что Лея уже готова расплакаться или расколотить что-то ценное. Органа застыла и нахмурилась. — Ну… я думаю, очень маленькая. Кстати, Императора без традиционного плаща тоже бы мало кто признал, если честно. — Иногда полезно быть тенью за спиной милорда. Никто внимания не обращает, — блекло улыбнулся адмирал. — Просто вы, в отличие от того же Таркина, не успели нигде засветиться. Эх, если бы вы были не в имперской форме… Адмирал хмыкнул. — Я в ней умер. Поэтому ничего удивительного, что я выгляжу именно так, — Сорел выдержал небольшую паузу. — Но если у вас найдется большое зеркало, можно попробовать это исправить. — В спальне, — махнула рукой Лея. Не успело утро толком начаться, как все пошло наперекосяк. Сначала папенька умудрился забыть адмирала, потом выяснилось, что пропажу вернуть назад не получается никакими силами. Сам Пиетт просто не мог позвать в Силе своего шефа, а у принцессы не получалось сосредоточиться. Впрочем, когда получилось, выяснилось, что никто ее не слышит. Хотя она с горя позвала всех, кого смогла вспомнить — от Императора до Люка. И даже Кеноби. Потом позвала еще раз. И еще раз, уже совсем не выбирая выражений. Не помогло. В результате девушка заработала головную боль, пропустила завтрак, не смогла спокойно понежиться в ванне, и на фоне всего этого они с адмиралом умудрились поругаться. Хотя Лея понимала, что Пиетт как раз ни в чем не виноват. Но куда его теперь девать — было совершенно непонятно. Долго прятать не получится — к принцессе в день ходили десятки разумных и не очень существ, от дройдов до Чубакки, да и системы слежения на базе имелись, хоть и плохонькие, но для провала и того хватит. Выпихнуть на улицу — негуманно. Да и чревато тем, что вся эта комбинация с будущим перемирием развалится, толком не начавшись. А ссориться с Императором Лее категорически не хотелось. Поэтому она стояла посреди комнаты и сосредоточенно грызла шпильку, поскольку грызть ногти не позволяло воспитание. «Нет, ну сколько можно копаться? Что можно делать перед зеркалом полчаса? Сапоги драить? У нас военный совет через сорок минут. И мне там надо быть. А что тут без меня может случиться — даже думать не хочется. А думать приходится, забодай их всех забрак!» — Не отвлекаю? — чуточку насмешливый голос прозвучал практически над ухом. Лея дернулась, едва не проглотив шпильку. — Не надо меня так пугать! — выпалила она. — Постараюсь больше так не делать, — пообещал адмирал, который сейчас на адмирала был совершенно не похож. Песочного цвета костюм, белая рубашка, неизменные сапоги (Лее иногда казалось, что в них ходит чуть не девяносто процентов разумного населения галактики), и совсем другое выражение лица. Не знай принцесса точно, кто перед ней, приняла бы за одного из альдераанских военных советников. Лея несколько секунд тупо смотрела перед собой, пытаясь понять, что в новом облике Пиетта осталось неправильного. — Мне кажется, или к этому наряду должен прилагаться бластер? — рискнула озвучить свои сомнения принцесса. — На Корусканте обычно прилагался, но сейчас это было бы… не очень разумно, — по возможности смягчил фразу адмирал. — А что вы вообще делали в столице? — искренне удивилась Органа. Пиетт посмотрел на нее с укоризной. Умственные способности принцессы явно развивались однобоко — в основном в сторону партизанско-подрывной деятельности. Или у Восстания была на редкость паршивая разведка. — Ваше высочество, — вздохнул он, — я вообще-то штабной офицер. А в «Эскадрон» я попал совершенно случайно, точнее, милорд просто забрал меня из группы аналитиков Генштаба. Таркин, помнится, был совсем не рад. Лея уставилась на него, как тускен на белую банту. Адмирал секунду полюбовался на это зрелище и добавил последний штрих: — В разработке Эндорской операции я тоже принимал участие. «Точнее, пытался сделать из этого убожества что-то приличное. Как видим, не получилось». Принцесса издала странный писк, закрыла глаза и попыталась уложить все полученные сведения в стройную схему. Получалось очень плохо. — Не понимаю, — пожаловалась она минуты через две. — Чего именно? — Пиетт складывал свои датапады ровной стопочкой, проверяя, запаролены ли они. — В мои обязанности все эти годы входило не только командование «Исполнителем», а потом и всем «Эскадроном», но и разработка различных военных операций. А до этого была работа в аналитическом отделе и проведение штабных игр. Хотя играть мне в основном приходилось за Восстание или за Вейдера. — Как это? — Лея с ужасом начала понимать, что просьба «подарить большой кораблик» тянет за собой не только радость обладания великолепной военной машиной, но и массу обязанностей, о которых она имела крайне смутное представление. У Альянса масштабы были не те, да и организация попроще. — Как обычно, — адмирал пожал плечами. — Кто-то всегда играет за синих, а кто-то за красных. Изобразить действия Имперского флота сможет практически любой офицер, а вот действия противника требуют некоторых знаний и хорошей вживаемости в образ. У меня неплохо получалось, а после планирования одной абстрактной операции, лорд Вейдер решил, что я смогу повторить это на практике и поставил меня на мостик «Исполнителя» в первом его боевом походе. — Лаактиен, — выдохнула Органа, сообразив, о какой операции идет речь. — Совершенно верно. Ваши потери тогда составили около восьмидесяти процентов живой силы и техники. Принцесса закусила губу, понимая, что сейчас скажет глупость. Как бы то ни было, все суды Галактики для Пиетта уже ничего не значили. А ее личное мнение, непрофессиональное и предвзятое — тем более. — Ладно, что было, то было. А почему милорд не мог принять участие в играх сам? — И перепугать весь штаб до судорог? — фыркнул адмирал. — Ваше высочество, вы даже не представляете, насколько близко по нервному напряжению лежит такая «тренировка» к реальной войне. А милорд, к сожалению, склонен карать за любые ошибки, вне зависимости от реальности их последствий. — Сохранение численности личного состава? — уточнила Лея. — Скорее, его здравого смысла и воли. Очень трудно продуктивно думать, когда чего-то сильно боишься. Поэтому пришлось изучить еще один «стиль», и активно его использовать. Но «Эскадрон» в основном применялся как группа быстрого реагирования, приходившая на помощь секторальным флотам, когда они не справлялись самостоятельно. — И часто это было нужно? — поинтересовалась Лея, которая ни о каких крупных внешних конфликтах не слышала, и поэтому склонна была считать их выдумкой. — Три или четыре раза на моей памяти. Хатты, Доминация, внешние Регионы. Остальные операции носили в основном карательный характер, — отрицать очевидное адмирал не считал нужным. — Но я очень сожалею, что мне не пришлось поработать с одной очень интересной личностью из экзотов — гранд-адмиралом Трауном. Я его даже не видел никогда, хотя слухов ходило много. — Как это — из экзотов? Разве в Империи был хоть один… — Принцесса, — Пиетт аккуратно расправил складки на рукаве куртки, — поверьте, вы очень многого не знаете. Но сейчас не время. К тому же, мы куда-то опаздываем. — Мы?! «Он что, совсем с ума сошел? Адмирал Империи на военном совете Альянса? Мон мне голову оторвет, если узнает! Если узнает…» — Совершенно верно. Всегда хотел посмотреть на Восстание изнутри. И поговорить с Акбаром. Лея с минуту сверлила Сорела мрачным взглядом, потом выдохнула, сникла и покорно позволила взять себя под руку. Следовало признать, что ситуация полностью вышла из-под ее контроля. Но если нельзя предотвратить, то можно возглавить. В зал заседаний пришлось пробираться в полутьме, подсвечиваемой только тактической голограммой, потому как они, разумеется, опоздали. Пройти по короткому маршруту адмирал не захотел, и умудрился сделать по базе почти полный круг, проинспектировав, другим словом Лея это назвать затруднялась, посадочную палубу, ангар наземной техники, вычислительный центр и посты охраны. Но перед пультом управления внешним щитом принцесса уперлась, заподозрив, что Пиетт решит вспомнить свои инженерные изыскания, и проверить — хорошо ли работает повстанческая техника. Экскурсию пришлось прервать и быстренько пробежаться до конференц-зала малоиспользуемыми коридорами. На шмыгающих под ногами местных «крыс» Лея постаралась не обращать внимания, хотя в другой ситуации обязательно бы завизжала и устроила скандал. Усевшись в задних рядах, и убедившись, что их несвоевременного прибытия никто не заметил, Органа выдохнула и сделала попытку понять, что там рассказывает генерал Мадин про оборону сектора. Каким образом необходимость наступления вдруг превратилась в оборону, Лея пропустила, но подозревала, что командиры просто вспомнили, что в Битве при Эндоре Имперский флот безвозвратно потерял только три звездных разрушителя — флагманский и два обычных. — Скажите, адм… — принцесса прикусила язык, вспомнив, где находится, — Сорел, а кто вообще командовал вашим флотом в последний раз? Я что-то запуталась. Пиетт наклонился поближе, сложив локти на спинку кресла Леи, и тихо заговорил: — Официально вся армия подчиняется Императору, но около года назад Палпатин назначил лорда Вейдера исполняющим обязанности Главнокомандующего. Собственно, до этого момента у милорда вообще не было официального звания. — Правда? — искренне удивилась девушка. — Да. Милорд у нас был вне категорий, если так можно выразиться. Император не давал ему четких приказов, просто ставил задачу и делегировал полномочия. Фокус в том, что никто границ этих полномочий обычно не знал. Но мы отвлеклись. — Ничего, а почему все было именно так, а не иначе? Адмирал мрачно хмыкнул. — Вот с этими вопросами, ваше высочество, к ситхам. Император не имел привычки делиться своими соображениями с простыми адмиралами. С моффами, впрочем, тоже. — Сдается мне, что он ими вообще ни с кем не делился… — пробормотала принцесса. — А сколько всего было адмиралов? — По числу секторальных флотов, плюс «Эскадрон». Помимо этого были разные специальные соединения, но о них я мало знаю. Также существует звание гранд-адмирала, но его весьма сложно получить, и подразумевает оно командование группой флотов. Моффы командовать флотами, расположенными в их секторах формально права не имеют, но могут «просить о помощи». В районах, близких к Ядру этим мало кто пользовался, а вот во Внешних Регионах… ну, там всегда было неспокойно. Лея потерла висок, попутно впихнув в прическу вылезающую из нее очередную шпильку. Вертикаль военной власти, о которой она крайне редко задумывалась в бытность сенатором, считая ее простой и не стоящей внимания, оказалась неожиданно тесно завязанной на административное деление. И это пугало. «Кстати, о делении. Получается, что у Таркина, как губернатора Внешних Регионов, было в подчинении сил достаточно, чтобы совершить государственный переворот в любой момент. Да еще и «Звезда». Неудивительно, что Вейдер за ним буквально по пятам ходил. Хотя… не затем ли ходил, чтобы спровоцировать? Надо Императора спросить, чем он тогда думал, престарелый любитель рискованных комбинаций…» — Простите, а в цифрах это получается сколько? Секторов же больше двух сотен? — Гражданских — да. Военных всего сорок четыре. Принцесса, вы же были сенатором и даже заседали в комитете по контролю расходов на оборону и развитие новых технологий, почему вас удивляет то, что я говорю? — А откуда вы?.. Пиетт мысленно выругался. С горькой иронией подумав о том, что дилетантам в этом мире как-то незаслуженно везет. В отличие от профессионалов. — Досье, ваше высочество, досье и открытые источники. Рекомендую озаботиться изучением стандартных схем сбора информации. В ближайшие пару месяцев вам это очень пригодится. Если вы не хотите ходить на поводке и говорить то, что вам подсказывают. — Учту, — буркнула Лея, разозленная тем, что ее игра настолько прозрачна для проницательного адмирала. С другой стороны, человек, который мог сымитировать мышление Темного лорда, в ее логике разберется без труда. — Вот и славно, — улыбнулся Пиетт, но нотку сарказма в голосе скрывать не стал. — Как я понял, документы вы подписывали не глядя, поэтому я просто буду рассказывать вам упрощенную версию. На чем мы там остановились? Ах да, регулярная часть Имперского флота, таким образом, состоит из сорока четырех секторальных флотов, каждый из которых укомплектован двадцатью четырьмя ИЗР класса «Император-1» или «Император-2», ну или более старыми кораблями. Сорок пятым флотом можно считать «Эскадрон». Вспомогательные силы флота включают обычно один или два крейсера-заградителя, транспортники, медицинские станции, центры связи и так далее. К нерегулярным соединениям относятся части, охраняющие различные крупные объекты наподобие верфей, научных центров и узловых точек гиперпространственных путей. В подчинении моффов тоже есть войска, но их состав и численность очень сильно отличаются. — Сила Великая, как можно во всем этом не путаться? — принцесса уже полностью отвлеклась от доклада Додонны, сменившего Мадина, и сосредоточилась на том, что ей рассказывал Пиетт. Не помогло. — Очень просто. Кстати, на экзамене по тактике в Академии любили спрашивать названия ИЗР, которые можно было привлечь для операции в том или ином секторе. — Что, надо было знать на память все тысячу с лишним штук? — На самом деле больше, но фокус не в этом — крейсера каждой группы секторов традиционно называются на определенную букву. Зная, как накладываются друг на друга сетки названий и территориального деления, можно вычислить район, к которому приписан ИЗР. Ничего сложного. «Угу, только в том случае, если мозги как у дройда», — Лея разозлилась, решив, что адмирал просто над ней издевается. «Но, если подумать, я же помню, кому из сенаторов надо было что говорить согласно этикету? Какие вина просить в зависимости от ранга приема, какой вилкой раскрывать ракушки родианских скалогрызов. И еще сотни никому не нужных вне узкого мирка высшего общества вещей. Правда за последнее время я это все уже основательно подзабыла. Сарлачий хвост, я уже не помню, к рыбе в каком соусе полагается набуанское цветочное вино «Шепот водопада»! Дожились». — Поверю специалисту, — скривилась Органа. — Получается, Альянсу надо учитывать, что только в непосредственной близости болтается четыре десятка разрушителей, да еще тысяча скучает неизвестно где? Интересно, про какую оборону сектора тогда нам тут уже битый час рассказывают? — Справедливости ради я бы умножил Имперские силы на три, или даже четыре, — отметил Пиетт, — это если учесть действительно все. Лея зажмурилась. — Но проблема в том, что они распределены по галактике, и на данный момент не могут принять активное участие в этом маленьком недоразумении, — печаль в голосе адмирала была неподдельной, — так что реально вам стоит учитывать те четыре десятка ИЗР, которые остались от флотов тридцать восьмого и пятнадцатого секторов. Адмиралы Якки и Гриэ к самодеятельности не склонны, но если они получат приказ… от, скажем, Совета моффов, то вам очередной раз придется изобразить спешную эвакуацию. — Спасибо, утешили, — у девушки уже не осталось сил расстраиваться. Перспектива полного и окончательного разгрома Восстания никуда не делась, и стала даже еще более реальной. Переговоры надо было форсировать, но господа одаренные делись непонятно куда. — А теперь прошу прощения, — Пиетт заметил появившегося в зале Акбара, — я все же хочу поговорить с вашей хищной рыбкой. — Стойте, Сорел, — принцесса набрала побольше воздуха, — скажите, что бы вы сделали на месте руководителей Альянса? Здесь и сейчас? Адмирал смотрел на нее несколько мучительно долгих секунд. — Застрелился. Лея мысленно застонала. Похоже, что служба под командованием Вейдера приводила к тому, что все офицеры приобретали скверную привычку максимально честно и кратко отвечать на поставленный вопрос. Врать милорду смысла не имело, но она же не ситх, можно было и что-то хорошее сказать?! Хотя с такими новостями и хм… сообщниками, выбирать сторону Силы не приходится. «Замечательно, — мрачно думала Лея, глядя, как один адмирал уводит другого в темный уголок и они оба начинают тихую и явно содержательную беседу с демонстрацией схем и карт на трофейном датападе, — два одиночества нашли друг друга и теперь они будут трепаться, пока не погаснут звезды. А я что делать буду»? Принцесса обратила внимание на докладчика. Додонна жалобно поглядывал на Акбара каждые тридцать секунд, надеясь, что тот все же выйдет к народу и принесет им благую весть. Например, скажет, что придумал, как можно с флотом, состоящим из двух мон-каламарских крейсеров, тридцати фрегатов и десятка транспортников, захватить Корускант. Крестокрылы престарелый генерал, техникой, пригодной для прорыва планетарного щита, не считал. Это вам не «Звезда Смерти», технологических дырок забывчивые конструкторы тут не оставляли. Но Акбар докладчика игнорировал, поэтому Додонна сдался и передал эстафету представителю снабженцев. Органа вздохнула, не удостоив бледного твилекка-штабиста с пачкой распечаток даже взглядом. Рассказывать собравшимся о трудностях с финансированием смысла не имело — достаточно было выпустить сомневающегося в темный коридор поздно вечером. Если не заблудится, так крысы покусают. А все почему? «А потому, что взяток давать меньше надо». Поддержка любого политика обитаемого и развитого мира стоила дорого. Одни ботаны утверждали, что за спортивный интерес работают. Сколько в этом интересе на самом деле было нулей — история скромно умалчивала. Мон-каламари стремились отвоевать «свой» сектор себе, вытеснив неугодных, прочие экзоты стремились к тому же самому, но размах был поменьше. Бейл, в свое время, вообще воевал за какую-то мутную идею. И чем больше Лея узнавала, тем сильнее ей казалось, что тут опять были замешаны личные отношения и уплывшее из-под носа канцлерское кресло или место рядом с ним. Чего добивалась Мон, кроме славы и известности, сказать было трудно. Власти должность главы Альянса особой не давала, а оставить след в истории можно было и менее опасным для жизни способом. Но вот интриг в этом маленьком мирке плелось невообразимо много. Хотя, казалось бы, что делить? Строку в списке «их разыскивает Империя»? «И после этого мне кто-то скажет, что Имперский двор это сарлачье гнездо? Точнее, с этим-то нет смысла спорить, просто там никто особо не прячется, изображая шаака, на деле будучи вонскром, а то и крайт-драконом. Все в курсе истинных лиц и намерений. Ну, почти все. И, в целом, играть стали если не честнее, то хоть по правилам». Принцесса прикинула расстояние до двери, надеясь тихо смыться с совещания, но застыла, увидев подпирающего стенку возле выхода Кеноби. Рыцарь был зол и мрачен. И явно невидим для окружающих. «Только этого не хватало», — подумала Органа, сделав вид, что не заметила джедая. И сосредоточилась на собственных грустных мыслях. Минут через пятнадцать, Пиетт, наконец, отпустил Акбара к изнывающему от тоски и груза датападов адъютанту, и подошел к Лее. — Ну как, поговорили? — О да, — Сорел мечтательно улыбнулся, — было очень познавательно. Принцессе выражение лица имперского адмирала категорически не понравилось. Соло смотрел точно так же, когда собирался сделать какую-то глупость. Хотя в данном случае Органа склонялась к формулировке «гадость», поскольку к явным глупостям охоту у своих офицеров Вейдер отбивал быстро и часто со смертельным исходом. — И что обсуждали? — краем глаза Органа следила за медленно закипающим Оби-Ваном, но пока мастер-джедай держал дистанцию, можно было и потянуть время. — Эндорскую битву, разумеется. Кстати, надо бы составить милорду доклад о положении дел, — Пиетт задумался, перебирая в памяти события последних двух часов, — вы позволите воспользоваться вашим кабинетом? Лея хмыкнула: — Боюсь, он вам не пригодится, — принцесса кивнула на Кеноби. — О, личный транспорт, — с явным сарказмом отметил адмирал. — Тогда прошу прощения, но я вынужден вас покинуть. — Всего хорошего, — пробормотала Лея в удаляющуюся спину. А спустя несколько секунд до нее донеслось раздраженное шипение рыцаря: — Адмирал, где можно было шляться столько времени? Мне за ваше отсутствие уже шею намылили. В четыре руки, между прочим! Выждав минуты две, пока джедай уведет своего «подопечного», принцесса выскользнула из зала, стараясь сделать это как можно незаметнее. «Привычка к белым нарядам меня когда-нибудь погубит. А все Бейл — «тебе идет белое, подчеркивает свежесть лица и невинность взгляда». Какая уж тут невинность, охрана — и та шарахается. Или это в одаренности дело? Кстати, надо с ней что-то придумать, пока у меня не начались фокусы похуже летающих моделек…» Размышления Леи прервались самым наглым образом. Задумавшаяся принцесса практически уперлась носом в патронташ на широкой груди Чубакки. — Что за? — возмутилась Органа, решив, что повторять свою любимую фразу про ходячий ковер сейчас не стоит. Вуки, насколько она могла судить, был настроен очень решительно. — Это ты мне скажи — что у тебя за темные дела за моей спиной, — Соло, ухвативший принцессу за локоть и буквально потащивший за собой, был мрачнее голодного хатта. — Ходишь тут со всякими сомнительными личностями. Беседуешь, душевно так… — Хан, ты что — ревнуешь? — сообразила Лея. — Ах, если бы только это, моя дорогая, — сладкий тон и нехарактерный набор слов категорически не сочетались с яростью во взгляде контрабандиста. Недовольный рык Чуи довершал картину. — Тогда что еще? — недоуменно поинтересовалась Органа, мысли которой были заняты совершенно другим. — Ты уже двое суток занимаешься ситх знает чем! К тебе ходят какие-то люди, всю ночь горит свет, а сегодня и того краше. Чуи видел тебя утром в компании этого самого хлыща, с которым вы ворковали на совещании, и более того — этот тип явно провел у тебя ночь! А выключенный дройд, который мне плел что-то про имперцев? Что происходит, ранкор раздери?! Лея молчала, надеясь, что Соло выдохнется, а она сможет спокойно сказать ему гадость и уйти к себе. Но контрабандист был упрям как банта и деятелен, как рососпинник в период гона. — Ты отвечать будешь или нет, высочество? — Хан встряхнул девушку, надеясь, что она очнется и соизволит объясниться. «Соло, ты идиот. Будешь так себя вести, я и правда уйду. К кому-нибудь. Исключительно из вредности». — Для начала, убери руки, — устало выдохнула принцесса. Соло секунду помолчал, потом сделал, что просили. Но отойти не пожелал, по-прежнему нависая над миниатюрной девушкой. «Эх, и почему я такого маленького роста? В маму, что ли?» — Уже лучше, — Лея демонстративно потерла плечо. — А что до моих гостей и ночных занятий — они тебя не касаются. Соло покраснел, и набрал воздуха для обвинительной тирады, но принцесса его опередила, ухватив за воротник и потянув на себя. Целоваться с такой разницей в росте было сложно. Но в данный момент — необходимо. Спустя минуту контрабандист выглядел куда более довольным. — Вот так бы и сразу, — Хан продемонстрировал фирменную кривую ухмылочку. — Но ты мне все равно все расскажешь. Один поцелуй — это слишком маленькая плата за мои страдания. «Я тебе сейчас так пострадаю! Год помнить будешь», — мысленно взвилась Лея, но сумела взять себя в руки. — А какая достаточная? К счастью, холодность тона Хан принял за кокетство. — Я хочу быть уверен, что твои ночи принадлежат не работе, не войне и не переговорам. А мне. «Твою… а меня что, посчитать забыли? Спать я предпочитаю в гордом одиночестве. В те редкие моменты, когда у меня есть время на сон!» — принцесса просто опешила от такой наглости и не успела увернуться от очередного поцелуя. Справившись с дыханием и нервно поправив прическу, девушка отвернулась, пытаясь скрыть непрошеный румянец. Она отнюдь не была против поцелуев, и не только поцелуев, но сейчас это было очень некстати. — Знаешь, дорогой, — Лея постаралась сделать улыбку милой, а не хищной, — ты слишком много просишь. Тем более, авансом. Принцесса провела кончиками пальцев по шее Соло, борясь с желанием взять его за горло и потрясти. — Кто не рискует… — маслено улыбнулся контрабандист. — Тот умирает дома, от старости, — так же сладко произнесла Лея, с удивившим ее саму удовольствием глядя, как меняется выражение лица Хана. — Соло, у меня сейчас очень важные переговоры. Если они сорвутся, то от Альянса останется только воспоминание. Поэтому будь так любезен, держи свои инстинкты при себе. Моим личным временем распоряжается только один человек — я. Постарайся это запомнить, ты же у нас сообразительный мальчик. — Запомню, — очень холодно отозвался Соло. — Но я в любом случае не могу допустить, чтобы ты во что-то вляпалась без меня. Например, в привлекательно выглядящую ловушку. — Что? — девушка хлопнула глазами с видом оскорбленной невинности. — Человек, который был с тобой в зале совещаний — имперец. А ты водила его по всей базе за ручку. Подозреваю, что с Акбаром познакомила его тоже ты? «Вдох-выдох, вдох-выдох… что там Люк про джедайские упражнения говорил? Только не заорать, только не заорать… Вот так из-за одного не в меру наблюдательного вуки и контрабандиста с взыгравшим чувством собственной значимости рушатся самые коварные планы». — Я знаю, Хан. — Тогда как ты можешь?! — Спасать ваши шкуры? — сохранить спокойствие все же не удалось. — Я прекрасно знаю, что Сорел — имперский штабной офицер высокого ранга, принимавший участие в разработке Эндорской операции. Но он союзник! И предавать меня он не будет! «Вот, и даже не соврала». — Ах, он уже «Сорел»… — Да! Или мне его по званию на весь зал называть!? — Ну ладно, ладно, — Соло поднял руки. — Я сдаюсь. Но запомни, без меня ты ничего предпринимать не будешь. А этого твоего «союзника», я сам обо всем спрошу. И он мне скажет, как миленький. Последняя фраза прозвучала с такой злостью, что Лея обеспокоилась сохранностью адмиральской головы. — Нет, Хан, не скажет. Потому что нарушить приказ не может, — устало вздохнула принцесса. — Я сама расскажу все, что тебе нужно знать, Но позже. Сейчас все еще слишком… невнятно. «А еще лучше, я предоставлю слово тем, кто это затеял. И я очень хочу видеть твое лицо в момент этого разговора, пират». — Вот и славно, — подозрительно легко согласился Соло. — Тогда я пока займусь «Соколом», мало ли что. Верно, Чуи? Чубакка согласно зарычал. Оставшись в одиночестве, Лея прислонилась к стене и закрыла глаза. Сила внутри нее ворочалась, словно скверно приготовленный обед в больном желудке. Ворочалась и не находила выхода. «Как вы мне все дороги, кто бы знал», — мысль отдавала ядом сарказма многолетней выдержки. Но надо было взять себя в руки и заняться, наконец, делом.