Кукловоды

Мастер-джедай легкой трусцой несся по джунглям Явина, распугивая местную живность. По странному стечению обстоятельств, его выкинуло из Силы не в самой гробнице Экзара Куна, а километров за десять от нее. Помянув ситхскую паранойю разными заковыристыми словами и выражениями, рыцарь двинулся к цели на своих двоих. Часа через три за деревьями показалась верхушка храма, и Кеноби вздохнул с облегчением. Марафон по пересеченной местности даже в таком состоянии был делом нелегким, а учитывая тот факт, что здешняя живность то и дело норовила им закусить, наплевав на некоторую нематериальность джедая, так и вовсе трудновыполнимым. Первые два раза Оби-Ван не стал уворачиваться от чужих зубов, а просто растворился в Силе, но быстро понял, что такими темпами до цели не доберется. Похоже, Экзар нематериальных гостей любил не больше, чем обычных, а то и меньше. «Кто ж его достал так? — думал Кеноби, перепрыгивая очередную гостеприимно распахнутую пасть. — Неужели последователи? Вот никогда б не подумал, что у ситхов так плохо с головой…» Относительно собственной головы у Оби-Вана тоже были сомнения. Спасение бывшего ученика быстро превратилось в непонятно что, сочетающее в себе попытку сохранения Империи и отрицание Светлой стороны Силы. Разумеется, мастер-джедай утрировал, но сущность его действий от этого не менялась. То ли задушевные беседы с Императором возымели столь разрушительный эффект, то ли собственное омоложение не пошло на пользу. Палпатин, кстати, тоже выглядел весьма неплохо. Исходя из каких соображений Вейдер выбрал для обоих своих учителей тот облик, который они имели до мустафарских событий, рыцарь не знал, но думал, что Темному лорду просто так приятнее. Сам Анакин предпочел выглядеть на свои сорок шесть, за вычетом шрамов и ожогов. Кеноби поежился, вспомнив тяжелый, как гранитная плита, взгляд бывшего падавана. Похоже, на то, чтобы понять — какое из лиц Темного лорда является истинным, потребуется вечность. А лучше две. Джедай доковылял до подножия огромной лестницы, и устало плюхнулся на ступеньки. Посидев минут пять и убедившись, что никто из его преследователей на собирается лезть за ним в это ситхское гнездо, Кеноби вздохнул и начал восхождение. «Двести сорок восемь, двести сорок девять…» Лестница казалась бесконечной, а лучи закатного солнца, подсвечивающие светлый камень ступеней, создавали эффект кровавого водопада. Кеноби передернуло. Историю ситхов в Ордене не жаловали, но краткий курс в библиотеке имелся. А из него следовало, что несколько тысяч лет назад водопад был вполне настоящим. Оби-Ван вздохнул, пожалев вымершее столь экзотическим способом местное население и себя заодно. «И что я тут забыл, спрашивается?» Ответ на этот вопрос джедай знал, но не очень хотел себе в этом признаваться. Годами вбиваемая в падаванские и рыцарские головы премудрость «джедай не должен иметь привязанностей и должен в первую очередь отринуть то, что ему дорого» столкновение с реальностью выдерживала в лучшем случае через раз. У самого Кеноби — и того реже. Всю жизнь он старался следовать Кодексу, а получалось почему-то наоборот. Но вину за это Оби-Ван на себя брать не хотел. Действуя в одиночку, он обычно делал все, как положено. А вот в компании сначала учителя, а потом и ученика все шло наперекосяк. Хотя надо признать, что Квай-Гон, а потом и Анакин вытягивали его практически с того света с тем же энтузиазмом, с которым влезали во всевозможные заварушки. «Лучше бы я падаванов фехтованию учил», — тяжело вздохнул Кеноби, выбираясь на верхнюю площадку и пытаясь отдышаться. Оглядевшись, мастер-джедай ощутил, что неподалеку находится как минимум одно живое существо, и один призрак. Искренне надеясь, что это именно те личности, которые ему нужны, Оби-Ван углубился в хитросплетение храмовых коридоров. — Мелко нарезать, посолить, полить соусом и тушить сорок минут, непрерывно помешивая, — темноволосый мужчина, сидевший на корточках возле внушительной миски с какими-то местными корнеплодами, небрежно размахивал разделочным ножом, обращаясь к своей огненно-рыжей собеседнице, увлеченно его слушавшей. — Э… — рискнул прервать изложение рецепта джедай. — Привет, — с ухмылкой поздоровалась рыжая. Если Кеноби ничего не перепутал — это должна была быть Мара Джейд, Рука Императора. — Добрый вечер, — куда как официальнее поздоровался мужчина, поднимаясь на ноги. Кеноби с трудом подавил желание влипнуть в стенку. А еще лучше — смыться в Силу. Вломиться в гробницу Экзара Куна и застать того за приготовлением ужина он никак не ожидал. И подозревал, что ситха невежливый гость тоже не обрадовал. Особенно с учетом его явно джедайского происхождения. — Д-добрый, — выдавил Оби-Ван. — Я Люка искал. — А, — Мара небрежно взмахнула рукой куда-то в сторону. — Они там с Молом тренируются. Под присмотром Квая. Во избежание порчи мебели. Девушка хихикнула, вспомнив, чем закончилась прошлая тренировка. — Не вижу ничего смешного в том, что вы испортили барельеф в северном зале, — сухо отметил древний ситх. Похоже, чтение мыслей окружающих для него труда не составляло. — Но починили же! — возмутилась Джейд. — Починили? Рубануть по произведению искусства мечом, а потом приклеить отпавшие фрагменты смолой — это называется «починили»?! — похоже, что Экзара самодеятельность молодого поколения уже достала. — За четыре тысячи лет от этого вашего барельефа осталась только волнистая стенка. Не думаю, что ей уже что-то может повредить! — взвилась подопечная Сидиуса. Джедай осторожно попятился. — Я, пожалуй, пойду, — пробормотал он извиняющимся тоном. — Насмотришься — возвращайся, а то мы эти корнеплоды до ночи чистить будем! — крикнула ему вслед Мара. — А все потому, что некоторые едят не меньше хатта! — раздраженный голос Куна отдавался в коридорах гулким эхом. — Вот не надо, не надо! Ваша темность при жизни небось походным рационом брезговала, почему же мы должны им давиться? Оставив ситхов доругиваться в свое удовольствие, Кеноби шагнул в темноту, надеясь, что верно выбрал направление. Азартный вопль, донесшийся из ближайшего дверного проема, подтвердил правильность выбора. Осторожно заглянув в помещение, оказавшееся огромным залом, Оби-Ван убедился, что тут ему ничего не угрожает. По крайней мере, всех присутствующих он уже видел. — Бен! — радостный возглас Люка едва не стоил юному джедаю головы. Мол почти достал его лезвием двухклинкового меча, но в последний момент передумал, и опустил оружие. — Добрый вечер, — церемонно произнес мастер-джедай, не забыв поклониться сидящему в воздухе Квай-Гону. — Кому добрый, а кому — не очень, — хищно осклабился забрак, потихоньку наступая на бывшего врага и поигрывая мечом. — Потанцуем? Кеноби обвел присутствующих затравленным взглядом. Не успел он уйти от одних неприятностей, как тут же нашлись другие. И какие! Ведь Вейдер ясно сказал ему, что Люка учить будут Мол и Квай-Гон. А теперь его опять пытаются приспособить в качестве наглядного пособия! Хорошо хоть, удалось отвертеться от чистки местной «картошки». Или не удалось и это будет следующим пунктом программы? Джинн приоткрыл один глаз и улыбнулся падавану. — Учитель? — переспросил потрясенный Оби-Ван. Но тут перед носом просвистело кроваво-красное лезвие и стало не до выяснения причин. Спустя несколько часов, вместивших в себя две тренировки, ужин и полтора скандала, призраки уселись вокруг импровизированного фонаря, сооруженного Экзаром из пустой стеклянной посудины и шаровой молнии Силы. Помолчав несколько секунд и убедившись, что раздраженное сопение Мары, устроившейся возле крепко спящего Люка и отобравшей при этом половину одеяла, перешло в сонное посапывание, Кеноби который раз за сегодня вздохнул и приступил, наконец, к изложению сути дела. — Вейдер просил меня доставить ваших подопечных на Корускант через четверо суток. — Слава Силе! — не сдержался Кун. Мастер-джедай поморщился. — Потом велено вернуть назад. Забрак хихикнул, заработав неприязненный взгляд Экзара. — Я полагаю, в следующий раз они догадаются прихватить с собой достаточное количество оборудования и продовольствия, — спокойно произнес Квай-Гон. — Хотя признаю, что сегодняшний ужин был весьма неплох. — Если бы девчонка еще правильно его сварила, — Экзар скривился. — В мое время умение готовить считалось обязательным для женщин. Как и выращивание разнообразных специфических трав. — Кстати, о травах, — оживился Джинн. — Раз уж у нас Орден Живой Силы, то почему бы падаванам не заняться ею на практике? Люк же был фермером. Должен иметь представление о сельском хозяйстве. — Плантации? — задумчиво переспросил Кун. В темных глазах ситха зажегся нехороший огонек. Похоже, он нашел способ отомстить за нарушение собственного спокойствия. — И клумбы! — поддержал его Квай-Гон. Кеноби зажмурился на секунду. «Не может быть, учитель, как вы до такого докатились? — мысленно простонал он. — Хотя Йода вон тоже, времени не теряет…» — Я попрошу Сидиуса выдать вам что-нибудь из Императорского сада, — Оби-Ван решил, что культурные растения всяко лучше местных. По крайней мере, они не пытаются тебя укусить или вступить в симбиоз. В отличие от своего учителя, с одинаковым восторгом относившегося к самым разным формам жизни, Кеноби предпочитал иметь дело с существами хорошо известными и проверенными временем. — Вот и славно, — одобрил Квай-Гон, извлекая из широкого рукава колоду карт. — Что, опять? — мученические интонации в голосе Экзара явно показывали его отношение к азартным играм новой эпохи. — Именно. Проигравший готовит завтрак, — Дарт Мол хищно улыбнулся. — А шулер пойдет копать огород, — мрачно пообещал Кун, беря свои карты в руки. — Если уцелеет, конечно. «Сила, лучше б я попал в Сельхозкорпус, — Кеноби с ужасом уставился на то, что сдал ему Мол. — Хоть бы копать научился…» Истошно завывшая сирена вырвала Соло из сладкой полудремы. Контрабандист сел и огляделся, пытаясь понять, где он находится, и что вообще происходит. Интерьер адмиральской каюты, выдержанный в строгом стиле, сочетающем столь любимый имперцами серый цвет и скромную роскошь, убедил Хана, что проснулся он на диванчике для гостей в апартаментах Леи. Самой принцессы нигде не было видно, только громоздилась на столе кучка датападов. Соло попытался вспомнить, на каком моменте объяснения текущей политической ситуации он заснул, но это событие упорно пряталось в глубинах памяти. — Так, что мы имеем? — сам себя спросил повстанческий генерал. Воющая сирена означала, насколько смог вспомнить Соло, не катастрофу, а всего лишь необходимость занять свои места. Где было его место, Соло сообразить затруднялся, поскольку инстинкт гнал его в сторону «Сокола», а здравый смысл — на мостик, где скорее всего находилось их высочество. Поколебавшись для порядка секунд тридцать, Хан вскочил на ноги, проверил наличие бластера (перемирие — перемирием, но так было спокойнее) и прогулочным шагом отправился к своей цели. Не забыв связаться с Чубаккой и намекнуть вуки, что стоит подготовить «Сокол» к взлету. Просто так. На всякий случай. Хотя какой случай мог заставить Лею добровольно покинуть мостик свежеприобретенного звездного разрушителя типа «Исполнитель» Соло не мог даже предположить. Если уж Органа смогла с Императором договориться, то все прочее — это так, мелочи. Охрана на входе неодобрительно покосилась на контрабандиста, но пропустила без вопросов. Соло постарался как можно незаметнее подойти к Лее, занятой разговором с капитаном Рэнски, и пристроиться так, чтобы никому не мешать. — Пять минут до выхода из гиперпространства, — сообщил оператор. — Все системы готовы. Турболазерные батареи готовы. Ионные орудия готовы. Щиты выведены на полную мощность, — каркнул динамик докладом с дублирующего мостика. Хан удивленно вздернул бровь. Что-то он раньше не слышал, чтобы имперцы принимали такие меры предосторожности. То ли гибель «Звезды Смерти» их слегка отрезвила, то ли личный втык милорда. Соло склонялся ко второй мысли. — Начинаем торможение. Контрабандист осторожно осмотрелся. К сожалению, часть офицеров находилась в вахтенной яме и их лица Соло видеть не мог, зато он отлично видел побледневшие от напряжения физиономии операторов, подсвеченные разноцветными сполохами экранов. «Что-то будет», — отстраненно подумал Хан, глядя, как подрагивают пальцы нервно сжатых за спиной рук капитана Рэнски. На табло отсчитывались секунды до выхода из прыжка, и показывалась схема разрушителя. Медленно пульсировали силовые линии, показывая, что энергетическая установка выведена на девяносто процентов мощности. Что означало полную готовность к бою и, в случае необходимости, максимально быстрый выход обратно в гиперпространство после нанесения удара. Слабо светились контуры щитов и ярко горели точки маршевых двигателей. Огромный корабль дышал, как живое существо. Медленно и размеренно, словно хищник, подобравшийся для прыжка на загривок ничего не подозревающей жертвы. — Какой же он все-таки здоровый, — с ноткой восхищения беззвучно прошептал Соло. Разрушитель тряхнуло, сполохи гиперпространства сменились привычной чернотой космоса, а по мостику разнесся дружный вздох. Прямо по курсу был Суллуст. И последняя база Восстания. — Ваше высочество? — нарушил молчание Рэнски. — Да, — ровно ответила Лея. — Мы должны выйти на связь и представиться? — Винсент был не очень уверен в том, что именно положено делать в подобных случаях. — Не спешите, капитан. Мы пока послушаем. Повинуясь безмолвному приказу начальства, оператор переключился на частоту Альянса и рубка буквально взорвалась криками, перемежаемыми треском помех. Все застыли, слушая льющийся из динамиков поток бессвязных приказов, жалоб и угроз. Периодически сквозь голоса командиров-людей прорывалось раздраженное бульканье Акбара, подчиняясь которому два уцелевших крейсера мон-каламари весьма быстро улепетывали на обратную сторону планеты. Адмирал прекрасно осознавал, что его корабли — слишком легкая добыча для чудовищного детища верфей Куата. И предпринимал меры по спасению остатков флота. Наконец, спустя безумно длинные две минуты, ожили ионные пушки базы, но их залп без труда был поглощен щитами линкора. Похоже, имперские специалисты не теряли времени даром и модифицировали защиту последних двух кораблей типа «Исполнитель». Паника в эфире набирала силу, и теперь складывалось впечатление, что командование Восстания коллективно сошло с ума. Выждав, пока истерика достигнет пика, Лея холодно улыбнулась и кивнула изнывающему капитану. — Ваше высочество, — Рэнски замялся на долю секунды, — ничего личного, ваше высочество. Но очень хочется дать залп. Принцесса взглянула с зелено-карие глаза Винсента и дернула уголком губ. — Вы будете смеяться, капитан. Но мне тоже. Рэнски удивленно моргнул, а Хан почувствовал, что у него отвисла челюсть. Такого от принцессы он не ожидал. Да что там не ожидал — Соло в страшном сне не могло присниться, что Лея — его Лея — когда-нибудь скажет такое. Конечно, он неоднократно упрекал ее в излишнем идеализме, но такая резкая смена приоритетов его ошарашила. Контрабандисту внезапно показалось, что вместо хрупкого силуэта в белом на мостике стоит некто другой. Он даже услышал мерное механическое дыхание. Но наваждение исчезло так же быстро, как возникло. — П-простите, ваше высочество? — выдавил Рэнски, которому почудилось то же самое, что и Соло. Лея весело фыркнула. — Мы не будем стрелять, капитан. Это было бы… некрасиво. Теперь челюсть отвисла и у имперского офицера. Принцесса повернулась к операторам. — Свяжите меня с базой, — приказала она. — Есть связь, — мгновенно отозвался дежурный. Девушка еще раз взглянула на шар планеты, заслонявшей собой главный иллюминатор, и четко произнесла: — База Альянса, ответьте. Вас вызывает звездный разрушитель «Амидала». Заявление Леи настолько ошеломило повстанцев, что все дальнейшие события происходили практически без их участия. Рэнски отдал приказ на подготовку шаттла и истребителей сопровождения, принцесса ушла к себе, приобретать положенный послу «доброй ситхской воли» вид, а Соло, помыкавшись туда-сюда, решил последовать за Органой. Девушку он застал вертящейся перед зеркалом. — Тебе не кажется, что наоборот было бы лучше? — Хан скептически осмотрел наряд Леи, на данный момент состоящий из белого то ли костюма, то ли комбинезона, поверх которого была надета длинная, в пол, накидка цвета имперской униформы. Насколько помнил Соло, такой вещи в гардеробе принцессы раньше не водилось. У контрабандиста язык чесался предложить Органе вместо гражданского наряда адмиральскую униформу, но он боялся, что она примет предложение всерьез, и тогда лидеров Восстания точно придется отпаивать успокоительным. — В смысле? — девушка разгладила последние складки на своем одеянии и поправила тугой узел волос на затылке. Прическа была подчеркнуто строгой. — Ну, — Соло неопределенно взмахнул рукой. — Светлое поверх темного мне нравится больше. Лея тихо хмыкнула. — Хан, старый ты пират, дипломатический дресс-код — весьма сложная штука. Смотри, — принцесса прикоснулась к белоснежному комбинезону, а потом провела по плотной ткани накидки, — внутри я повстанец, а снаружи ношу маску имперца. Как ты думаешь, разумно ли сейчас менять эти цвета местами? — Ты их уже поменяла, — буркнул контрабандист. Столь рьяное увлечение Леи Имперским «миром и порядком» он в глубине души не одобрял. Не столько потому, что воевал против Империи, сколько из опасений, что смена статуса ее высочества осложнит их и без того непростые личные отношения. Органа отмахнулась: — Пока там, внизу, об этом не знают, имеет смысл воспользоваться возможностью провернуть все быстро и бескровно. Хан уставился на принцессу в немом изумлении. — А что — были кровавые варианты? Осознание того, как много в этом плане для него было до сих пор покрыто мраком, неприятным холодком прокатилось вдоль позвоночника. С другой стороны, глупо было надеяться, что схема, разработанная Вейдером и Палпатином, не включала в себя силовые варианты. Удивляло скорее то, что такое решение проблемы было не первым и единственным предложенным. — Я предпочитаю быть готовой к любому развитию событий, — отчеканила Лея. «Не иначе, как дурное влияние нашего дорогого призрачного адмирала», — рассудил Соло и вышел вслед за принцессой. Осуждать Пиетта, прожившего несколько лет в постоянном страхе смерти, Хан не считал возможным. Одно дело, когда досрочная кончина ожидает тебя в виде банального охотника за головами, и совсем другой расклад, если она ходит по мостику твоего корабля. Тут уж не только к удушающему захвату готов будешь, но и к локальному концу света по пятницам. По мнению генерала, понятие «предсказуемое поведение» к ситхам было абсолютно неприменимо. К моменту появления своей «начальницы» и ее «телохранителя», которого капитан про себя называл ухажером, Рэнски уже деятельно скучал на посадочной палубе в окружении отряда штурмовиков. Судя по виду солдат, это был элитный отряд. Совать голову в пасть крайт-дракона капитан «Амидалы» явно не спешил, разрываясь между необходимостью соблюдения дипломатического протокола и желанием взять с собой десантную дивизию. Пока протокол побеждал. — Я полечу с вами, капитан, — сообщила Лея. — Благодарю за честь, — отозвался Винсент, на секунду пожалев, что не может сообщить о своем пассажире повстанцам. Прикрываться дамой было не очень честно, но жизнь у капитана была одна, и он собирался при случае продать ее максимально дорого. Впрочем, на этот печальный случай были отданы соответствующие указания старпому и главному артиллеристу. Если что пойдет не так — повстанцы рискуют познакомиться с тем, на что способен одуревший от шестимесячного безделья элитный десантный корпус. Рэнски понимал, что при таком раскладе скорее всего погибнет, но пытался убедить себя, что размен выйдет вполне честный. Получалось не очень. — Не стоит, — хмыкнула принцесса. — Я искренне надеюсь, что все пройдет без эксцессов, но будьте готовы. — Да, мэм. Соло панибратски хлопнул вздрогнувшего от неожиданности Рэнски по плечу. Имперца перекосило от такой фамильярности, проявленной повстанческим генералом, да еще и на людях, но сам виноват — нечего было пить со всякими сомнительными личностями. — Не переживайте вы так, я прикрою. Если что, — пират подмигнул и направился к «Соколу». — Всю жизнь мечтал, — буркнул ему в спину Винсент. Пилоту подобной посудины он бы никогда не рискнул доверить свою жизнь. Хотя бы потому, что на таких развалюхах нормальные люди не летают. Ненормальные, впрочем, тоже. Хотелось этого капитану или нет, но наступал второй этап этой безумной военно-политической операции. И надо было приложить все усилия к выполнению его в полном объеме. «Интересно, что бы на моем месте делал Монэ? — задался вопросом Винсент. — Рискнул бы повстречаться с повстанцами лицом к лицу? Или это только один я такой любопытный идиот? Хотя… может, именно поэтому меня и выбрали? Сила, если ты есть, сделай так, чтобы авторам этого безобразия икалось. Мне так будет хоть чуточку легче…» Под эту безмолвную молитву сверкающий белоснежной броней лямбда-шаттл взлетел над палубой и грациозно расправил крылья. Вслед за ним с ревом и грохотом стартовал транспортник. Из соседнего ангара выскочило два звена сопровождения, а турболазеры «Амидалы» развернулись, следя за базой повстанцев. — Мне кажется, Чуи, или я сплю? — задал риторический вопрос Соло, изучая приближающуюся планету. Показывать напарнику насколько сильно он нервничает, Хан не спешил, но хоть какой-то поддержки хотелось. Тем более что больше-то и попросить было некого. — Умм? — уточнил вуки. — Ладно, проехали, — Хан еще раз осмотрелся, проводив взглядом отвернувшие обратно к крейсеру истребители. Границу атмосферы ДИ-шки пересекать не рискнули. — Будем считать, что все идет как надо. — Гарр! — уверенно ответил Чубакка, который, в отличие от напарника, разбирался с неприятностями по мере поступления их в досягаемость собственных лап. После непродолжительного полета сквозь густые облака, подсвеченные бледным солнцем Суллуста, оба корабля сели на поросшую редкой травой площадку перед главным корпусом базы. Залетать в ангар они не спешили. Мало того, что закрытое помещение создавало дополнительный риск атаки, так еще и маневрировать в тесном ангаре было крайне неудобно. Соло намекнул об этом пилотам челнока перед посадкой. Те вняли. Зачем лишний раз подставляться, если можно этого избежать? — Выходим. Чуи, смотри в оба, — в который раз напомнил контрабандист, проверяя, легко ли вынимается бластер из кобуры. Хан не испытывал ни малейшей радости при мысли о том, что придется стрелять в старых знакомых, но на кон было поставлено слишком много. А муки совести он привычно переживет. Если сможет реанимировать эту самую совесть. Пристроившись метрах в десяти за спинами слаженно марширующих штурмовиков и делая вид, что они тут совершенно ни при чем, напарники двинулись в сторону приветливо распахнутых Южных ворот Базы. — Никогда бы не подумала, что пойду беседовать с Мон, имея в качестве единственного аргумента имперский крейсер, — как принцесса ни старалась держать себя в руках, но перестать нервничать не получалось. Поэтому она забивала те несколько минут, все еще отделявшие ее от этой эпохальной встречи с неизбежным, всякой болтовней. — Строго говоря, все корабли типа «Исполнитель» являются линкорами, — поправил Лею Рэнски. — Да? — удивилась девушка. — Странно, я думала, что это просто большой крейсер. — К несчастью, заказчик тоже так думал. В результате имеем проблемы с классификацией, — недовольно хмыкнул Винсент. Органа на несколько секунд замолчала, сообразив, кто являлся заказчиком всех этих летающих чудовищ. Императора сложности самоидентификации военных кораблей вряд ли интересовали. — Ваше высочество! — голос встречавшего их Борска больше походил на скрип несмазанных шестеренок. Но звенеть от праведного гнева ему это не мешало. К несчастью весь пафос был сведен на нет наемником, шагнувшем из-за спины ботана и коротко поклонившемся Лее. — Принцесса, мне поручено обеспечивать вашу безопасность, — тон Бобы Фетта был абсолютно ровный. Как будто перед ним не стояло два десятка штурмовиков с оружием наизготовку. Хотя, справедливости ради стоило заметить, что в жизни охотника встречались ситуации и посложнее. — Рада слышать, — ответила Лея с вежливой улыбкой. Появление Бобы ее искренне удивило, поскольку она считала его мертвым. Но девушка слишком хорошо помнила, что Палпатин назвал Фетта «хорошим мальчиком». А в устах Императора это было признанием живучести, достойной внимания. И использования. Очнувшийся от шока Фей'лиа дернулся вслед за наемником, прошипев: — Куда? Это же я тебя нанял! — За деньги Империи. Ворованные, — холодно уточнил Боба, не удостоивший ботана даже поворотом головы. — Но… — попытался возразить Борск. В ответ Фетт красноречиво повернулся к нему спиной. А Хан, успевший на досуге ознакомиться со списком «Их разыскивает Империя», шепнул на ухо ботану: — Фей'лиа, за твою голову дают сто пятьдесят тысяч. Так что не зли наемника, он любит брать несколько заказов сразу. И получать деньги ото всех заинтересованных лиц. Я проверял. На личном опыте. Борск тяжело вздохнул и ссутулился. Он был в курсе несчастий Соло, более того — даже сумел получить из них выгоду, сдав информацию об одной карбонитовой плите интересующимся личностям. Но сейчас это в роли утешения не годилось. Мало того, что его — хитроумнейшего ботана, и так просто и подло лишили практически всех честно позаимствованных из казны Империи денег, так еще и телохранителя надо искать нового. Одна неприятность прямо-таки притягивала другие. А своя пушистая золотисто-кремовая шкурка главе разведки Альянса до сих пор была дорога как память. Так что проблемы Восстания, Империи и прочих игроков попроще на данный момент интересовали ботана не больше, чем несварение у корускантской нетопырки. Лея, убедившись, что больше встречать их никто не собирается, повела свою маленькую свиту внутрь, намереваясь поговорить с Мотмой вне зависимости от желания последней. Соло проводил принцессу глазами и перевел взгляд на Фетта. — Неожиданное задание для наемника, — отметил генерал. Боба в ответ едва заметно пожал плечами. Не снимая при этом рук с оружия. Отвечать на риторические вопросы и бессодержательные фразы мандалорец отвык в возрасте пяти лет. И не собирался привыкать снова. — Много заплатили? — продолжал допытываться Соло. Уточнять нанимателя он не стал, вполне серьезно подозревая, что без Вейдера тут не обошлось. В конце концов, не все ли равно — жив наниматель или не совсем. Деньги-то настоящие, а не призрачные. — Четыре миллиона. Ответ Бобы ввел контрабандиста в ступор. Сумма было просто астрономическая — за нее можно было купить пару эскадрилий ДИ-шек и еще хватило бы на запасные части. «Ворованные деньги? Да ботаны не только лапу в карман Империи запустили, они туда целиком залезли. Всем своим сектором», — Соло подобрал отвисшую челюсть. — Однако. Неплохо для того, кто уже год как официально труп. Или мне соврали, когда сказали, что я столкнул тебя в пасть сарлакку? Генерал предпочел решить все скользкие вопросы сразу. Одно дело — заказ. Боба никогда не подводил заказчика, который платил и ставил четкие задачи. А уж заказчика, способного добыть проштрафившегося охотника с того света — тем более. Но сам Соло в перечень охраняемых лиц явно не входил, а вот в список потенциальных мишеней — очень даже. А получить залп из огнемета в спину (гуманизм Бобе не был свойственен), только потому, что наемник вдруг решит вспомнить старые обиды, в планы контрабандиста не входило. — Нет. Моя смерть была весьма кстати. — Много врагов накопилось? — с фальшивым сочувствием поинтересовался Хан, подспудно ожидая ответа в духе «да нет, ты один остался». Но Фетт для этого был слишком прагматичен. — Достаточно. Но не думаю, что когда-либо вновь прибегну к этому методу. Очень уж больно. Эмоции, неожиданно прорезавшиеся в голосе Бобы, заставили Соло вздрогнуть. Обычно невозмутимый наемник, оперирующий такими понятиями, был генералу в диковинку. Нехорошее предчувствие, до этого упорно игнорируемое Ханом, явило себя во всей красе. Похоже, что слово «больно» не отражало и тысячной доли того, что довелось испытать Фетту в сарлачьей яме. — Ну, извини, парень. Я тебя не видел. Так что все произошло чисто случайно, — Хан развел руками, состроив соответствующую моменту рожу. Убирать руку от бластера в такой ситуации было безумием, но Соло надеялся, что Чубакка еще не забыл, какой стороной держат арбалет. — Именно поэтому ты до сих пор жив. Да уж, Боба явно умел утешать. Раз и навсегда. — Ваше высочество, — тихо спросил Рэнски, демонстративно печатая шаг по пыльным плитам пола главной базы Альянса, — вам не кажется, что на нас попросту пялятся? — Кажется, — у принцессы шевельнулся лишь краешек рта. Полгода в Сенате научили ее разговаривать так, чтобы сторонний наблюдатель не смог разобрать слов по губам. — Но в штабе устраивать стрельбу никто не будет. — Я надеюсь, — обреченно выдохнул капитан «Амидалы». Он уже жалел, что не уговорил принцессу поддаться первому порыву и размазать остатки Восстания тонким и хорошо прожаренным слоем по поверхности планеты. Их делегацию действительно провожали взглядами. Удивленными, злобными и просто недовольными. Одобрения не было заметно ни на одном лице или морде. И это весьма нервировало Винсента. А нервничающий имперский офицер — это человек, у которого чешутся руки. Рэнски сглотнул, подавив желание проверить, хорошо ли закреплен комлинк на внутренней стороне воротника. «Если это не закончится в ближайшее время, я прикажу содрать щит вне зависимости от исхода переговоров. В конце концов, имею я право на толику уважения?» Картина взрывающегося генератора защитного поля, тут же нарисовавшаяся перед внутренним взглядом, несколько утешила капитана, но радикального изменения в его настроение не внесла. Арьергард загадочной процессии, состоящий из Соло, Чубакки и Фетта, вызывал у повстанцев не меньше вопросов, чем Лея в сопровождении группы штурмовиков. Но пока никто не рискнул высказаться вслух, помня о том, что над их головами висит имперский разрушитель, которому для превращения целого континента в выжженную пустыню понадобится минут пятнадцать-двадцать. По самым скромным оценкам. Охрана у дверей аналитического центра при виде надвигающейся на них делегации вытянулась во фрунт и клацнула затворами бластеров. Лея вздернула бровь. Похоже, солдаты колебались, стоит ли пускать принцессу внутрь, но отсутствие внятного приказа со стороны руководства Альянса требовало придерживаться субординации. Поэтому один из солдат прижал ладонь к замку, и панель с легким шипением скользнула вверх. — Ваше высочество! — под это официальное приветствие Органа и Рэнски шагнули в святая святых Альянса. — Лея! — Мон, резко обернувшаяся на звук открывшейся двери, была не склонна соблюдать протокол. Акбар, от беседы с которым ее отвлекли нежданные гости, обреченно булькнул. Адмирал уже устал доказывать одной рыжей и очень упрямой мадам, что даже при всем желании остатки его флота не способны продержаться против имперцев и десяти минут. И именно поэтому его действия необходимо трактовать как заботу о сохранности кораблей, а не как пренебрежение интересами Восстания. — Мэм, — принцесса чуть склонила голову, — позвольте вам представить. Винсент Рэнски, капитан первого ранга. Имперский флот. Капитан «Амидалы» вежливо кивнул, умудрившись при этом с интересом взглянуть на адмирала-экзота, о котором он столько слышал. — Мон Мотма, глава Альянса за восстановление Республики, — так же официально представила бывшего чандрилльского сенатора Лея. Мон кивнула с секундной задержкой. Одарив принцессу ледяным, как пустыни Хота, взглядом. — Весьма впечатляющее представление, — Мотма вызывающе посмотрела на Рэнски. С учетом разницы в росте зрелище было слегка комичное. Капитан изобразил улыбку. — Благодарю. Мон дернулась, как от удара. В голосе имперского офицера явно читалась насмешка, но не приказывать же его арестовать за неподобающее поведение. Штурмовики хоть и остались за дверью, но списывать их со счетов не стоило. Как и Фетта, незаметно просочившегося в зал планирования за спиной Чубакки. — Мон, у нас мало времени, — прервала начинающуюся пикировку принцесса. — Нас ждут на Корусканте. — Вас? — уточнила глава Альянса с неприятной гримасой. Лея едва заметно покачала головой. — Нас. Делегацию от Восстания. Переговоры начнутся через пятьдесят четыре стандартных часа. Мотма моргнула и нервно поправила рукав. Известие о переговорах ее ошеломило. Разумеется, она не ждала, что остатки имперской администрации сдадутся без боя, но предположить, что они захотят разговаривать с представителями Альянса? Это не укладывалось ни в какие рамки. Поэтому стоило прояснить ситуацию. — Лея, что это будут за переговоры? — Мон подумалось, что приглашение вполне может оказаться ловушкой, и вместо приятной беседы с моффами она окажется перед трибуналом. Чего бы весьма не хотелось, так как за чандрилльским сенатором числилось целых две государственных измены. Сначала Старая Республика, а потом Империя. И неизвестно, за что будут спрашивать в первую очередь. — О судьбе Империи, разумеется, — Органа сцепила пальцы в замок и с мольбой в голосе произнесла, — Мон, ну поверьте же мне. У нас есть сильные союзники. Вам ничего не грозит! «Только вот я лучше не буду раньше времени говорить, что это за союзники», — мысль в голове принцессы мелькнула и пропала. В политических играх не стоило отвлекаться от главного. А главным сейчас было изобразить искренность. «Кто же из губернаторов оказался настолько продажен? — в свою очередь думала Мон, медля с ответом. — Кто-то достаточно серьезный, поскольку достать из ниоткуда корабль такого класса и позволить его назвать в честь покойной набуанской королевы… кстати, о королевах. Не было ли у Падме тайных поклонников? Уж очень подозрительно выглядела ее скоропостижная смерть. Вдруг инсценировка? Хотя Бейл клялся памятью предков, что Наберрие мертва. С другой стороны, с Органы станется соврать. Ее ребенка он получил, мог взамен промолчать о деталях. Ситх их разберет. Но ситхи, к счастью, уже вымерли. Но мы совсем недалеко от Эриаду, а там до сих пор правит Таркиновский клан. Стоп, это уже что-то совсем не то». — Лея, девочка моя, — искренности в голосе главы Альянса было не больше, чем в недавней мольбе принцессы. — Мы совершили столько всего, что находилось за рамками здравого смысла. Но Сила хранила нас все эти годы. «Ага, и я даже знаю, как зовут ее персонификацию», — с трудом удержалась от ответной колкости Органа. — Разумеется, я буду рада любой возможности ослабить гнет Империи и освободить как можно больше ее подданных от рабства и тирании, — Мон, похоже, уже возомнила себя стоящей на трибуне Сената. Рэнски на этой фразе демонстративно закатил глаза, но получил прицельный пинок по щиколотке от Леи и поспешно натянул на лицо соответствующее моменту постное выражение. Мимоходом порадовавшись, что Органа, в отличие от Вейдера, не применяет полноценные карательные меры на любой чих. — Замечательно, — парадно улыбнулась принцесса. — Кто войдет в состав делегации? В выяснениях многочисленных деталей и поисках самых смелых прошло еще полтора часа. Акбар согласился сразу, выторговав взамен возможность взять с собой оба крейсера мон-каламари, Борск просто обреченно пожал плечами, Додонну пришлось немного поуговаривать, а вот Мадина в челнок запихивали практически силком. Как бывший имперский генерал, Мадин совершенно не рвался вновь видеть старых товарищей. И был уже готов вспомнить все свои диверсионные навыки, чтобы улизнуть от греха подальше, но ему предусмотрительно не дали этого сделать. В итоге делегация отбыла на флагман Акбара, а База начала потихоньку готовиться к эвакуации. Офицеры помладше рангом, на которых было брошено все хозяйство, вполне резонно полагали, что в следующий раз звездные разрушители могут явиться к Суллусту уже не для мирных переговоров. Империя достаточно велика, чтобы в одном секторе все было тихо, а в другом вовсю шла война. А один линкор, даже если он на их стороне — не аргумент против всей мощи Имперского флота. — Итак, капитан, вы готовы? — Лея снова стояла на мостике «Амидалы», совершенно бессознательно выбрав точно такое же место, какое предпочитал Вейдер на мостике «Исполнителя». — Да, мэм, — повеселевший Рэнски бросил прощальный взгляд на базу Альянса, с легким сожалением отметив, что сейчас цель стала еще более заманчивой, поскольку щит был снят для обеспечения одновременного взлета полутора десятков транспортов. — Тогда — на Корускант! «И да пребудет с нами Сила. Та самая, для которой уже нет ни Светлой, ни Темной стороны».