Апрель, 2014
Коламбус, штат Огайо встретил группу ReVamp неласковым холодным утром. Плотные клубы тумана окутывали верхние этажи небоскребов, медленно оседая на пробуждающийся ото сна город. Посадка и регистрация прошла без проблем, и уже через пару часов менеджмент разместил музыкантов в номерах приличного отеля в центре города. До концерта оставалось еще целых семь часов, которые уставшая Янсен решила посвятить священному времяпрепровождению – сну. Но сначала ей предстояло сделать один очень важный звонок. Прикинув в уме разницу во времени, она быстро набрала номер. – Привет, мамочка! С днем рождения тебя! Будь счастлива, здорова, довольна и живи еще шестьдесят лет! Вдохновения тебе, хорошей музыки, ярких моментов и верных друзей! – Флор! Спасибо, родная! – радостно воскликнули на другом конце провода. – И тебе всего того же, но в двойном размере! Как долетела? – Удачно! Уже в отеле, собираюсь немного поспать перед шоу, но сначала решила поздравить тебя, иначе потом в Нидерландах будет уже глубокая ночь. – Спасибо еще раз, солнышко! – снова улыбнулась женщина. – Иди, отдыхай. – Иду. Кстати, вечером тебя еще обещал поздравить Эмппу, так что жди звонка из Финляндии. И передай привет отцу! – Передам! Довольная и счастливая, Флор убрала телефон в сумочку, быстро переоделась и мгновенно заснула после бессонной ночи в полете над Атлантическим океаном. По какой-то одному Богу известной причине она не могла заставить себя заснуть в самолете, если тот летел через океан. Над землей – пожалуйста, но над водой – ни за что. В результате этого каждый перелет с континента на континент не лучшим образом сказывался на ее самочувствии и режиме сна, не говоря уже о внешности. Поэтому сейчас она с благодарностью приняла подарок судьбы в виде нескольких свободных часов и не преминула использовать их на полную катушку.***
Концерт прошел более чем великолепно: яркие костюмы, сияющие лица, знакомые тяжелые рифы разливались по всему залу. В этот чуть более особенный для нее день Флор пела от всей души, передавая через звучание своего голоса частичку себя всему залу. Свет разноцветных прожекторов подсвечивал музыкантов яркими красками, музыка менялась, как калейдоскоп, от песни к песне. И посреди этого разнообразия зажигала она, в своем знаменитом алом платье, усыпанном сотнями сверкающих камней, отдающая всю себя любимой музыке и охватывающая своим необузданным темпераментом все пространство вокруг. Наконец, спустившись со сцены, Янсен ослепительно улыбнулась стоящим в коридоре Ван Далу и Бродену и гордо прошествовала в выделенную для нее гримерку. Спустя полчаса яркий сценический макияж был снят, а кроваво-красное платье сменилось на неприметные джинсы и свитер. Собрав вещи в сумку, она уже было собралась уходить, но напоследок решила позвонить Эмппу, дабы поделиться с ним своим настроением, узнать, поздравил ли он ее мать, и просто услышать любимый голос. В последние недели их отношения чуть выправились. Запись гитарных партий для альбома подходила к концу, Эмппу стал меньше нервничать, больше уделять время любимой и даже проводил ее на самолет в Америку. Поэтому теперь она с нетерпением ждала, когда наконец он снимет трубку и поздоровается своим приятным низковатым голосом. – Как прошел концерт? – поинтересовался Вуоринен после того, как они обменялись приветствиями. – Прекрасно! – воодушевленно воскликнула Янсен. – В Штатах замечательная публика! Мы с ребятами наслаждаемся каждым днем, а сегодня я даже записала кусочек концерта на видео для будущего турового дневника. – Молодец! Рад за тебя! Дашь потом ссылку на видео? – Дам, если хорошо попросишь, – схитрила Флор. – Солнышко, – Эмппу сразу понял, что от него требуется. – Ммм… Нет. – Кошечка? – сделал еще одну попытку гитарист. – Совсем нет, – скривилась Янсен. – Моя королева! – хитро улыбнулся блондин. – Ла-а-адно, – мгновенно растаяла вокалистка. Каждый раз он заранее знал, что нужно ответить, чтобы получить свое, но каждый раз ему нравилось ее дразнить. Они оба это знали, но с удовольствием продолжали играть в эту глупую игру. – Кстати, ты поздравил с днем рождения мою маму? – поинтересовалась Флор. – Эмм… Твою маму? – нервно сглотнул Эмппу. – Да, мою маму, – отчетливо повторила вокалистка. – На прошлой неделе ты обещал позвонить и поздравить ее с юбилеем! – Я… забыл. Точнее, перепутал… – запаниковал гитарист. И было из-за чего: поздравлять с днем рождения маму Флор было их традицией уже второй год, тем более, в этом году ей исполнялось шестьдесят лет. – Я думал, ее день рождения завтра. Черт… Хочешь, я позвоню и поздравлю ее сейчас? – Сейчас в Нидерландах два часа ночи, – веско заявила Янсен. – И в отличие от тебя, моя мать в это время спит. В этот момент она услышала на заднем фоне какие-то веселые мужские голоса, тост и звон бокалов. – Так ты еще и не дома?! – послышался грозный рык со стороны США. – Да мы тут… с парнями… решили отметить согласие Ричарда Докинза участвовать в записи нашего нового альбома, – промямлил гитарист. – Отлично! Отмечать у тебя время есть, а пять минут на мою маму – не нашлось! – Эмппу, да бросай ты этих баб и иди сюда! – донесся из трубки незнакомый женский голос. – А это еще кто? – свирепо прорычала Янсен. – П-подруга, – заикаясь, ответил Вуоринен. – Кстати, Флор, я купил тебе брелок… Ответом ему были короткие гудки. Закинув телефон в сумку, Флор вылетела из гримерки и направилась к выходу. От безответстветственности Эмппу слезы негодования и горькой обиды вскипели на ее глазах и подкатили к самому горлу. Но нет, она не собиралась плакать, по крайней мере, пока: сейчас нужно было доехать до гостиницы, целой и невредимой. Погрузившись в свои мысли, она не заметила Ханнеса, по-прежнему стоящего в коридоре и что-то высматривающего в своем телефоне. На полной скорости она налетела на него, выбив телефон из рук. Аппарат звонко стукнулся о пол и погас. – Воу, воу, дамочка, полегче! – выпучил на нее глаз парень, наклоняясь за телефоном, который чудом не разбился вдребезги – лишь отлетела задняя панель и выпал аккумулятор. – Извини, я тебя не заметила, – отчужденно произнесла Флор и развернулась, чтобы пойти дальше. – Куда это мы так торопимся? – догнал ее барабанщик. – В гостиницу, ясное дело, – пожала плечами Янсен. Как же не вовремя он прицепился со своими расспросами! Хотелось поскорее остаться в одиночестве в своем номере, чтобы в тишине и спокойствии подумать обо всем. Но теперь, с Ханнесом, это будет невозможно. – Так торопишься в гостиницу, что ломаешь мой телефон? – приподнял бровь Ван Дал. – Это вышло случайно, – напомнила Флор. – И не ври, он не сломался. – Экран треснул, – показал он на небольшую трещину на стекле. – Теперь придется менять. – Я могу заплатить за ремонт, – буркнула Янсен, направляясь к своему автомобилю. – Не нужно. Лучше объясни мне, что с тобой? – он повернул ее к себе, осторожно прижав спиной к машине. – А что со мной? – Думаешь, я поверю в это? В то, что ты так сильно спешила в гостиницу, что не видела никого и ничего перед собой? – Да, я очень устала и хотела поскорее оказаться в тишине, – как робот, повторила Флор. – У тебя нос красный. И глаза, – снова припечатал ее Ван Дал. Черт возьми, он уже второй раз замечает ее внутреннее состояние по внешним признакам. В этот момент все, что она так старательно пыталась засунуть вглубь себя, выбралось наружу. Тело предательски расслабилось, к горлу снова подкатил противный ком, на глаза навернулись слезы. – Так, иди сюда, – безапелляционно заявил Ханнес, увидев ее состояние, и одним движением притянул ее к себе. Флор немного повырывалась, для вида, но поняв, что сопротивляться бесполезно, скоро притихла. – Успокойся, все пройдет, – он прижал ее голову к своему телу, так, что на минуту она почувствовала себя маленькой беззащитной девочкой, которой больше не нужно казаться сильной, не нужно ничего решать, никому звонить, никого ни о чем просить. Все, что нужно, уже было здесь, в его крепких объятиях. – Если хочешь, можешь поорать или поплакать, – предложил Ханнес, поглаживая ее понурую темноволосую головку. – Я слышал, вас, женщин, это успокаивает. Но она не хотела ни кричать, ни плакать. Молча она стояла, уткнувшись в его мощную грудь, вдыхая легкий аромат мужского парфюма и наслаждаясь неповторимым ощущением нужности. Не хотелось говорить ничего, да это было и не нужно: каким-то внутренним чутьем он и без слов каждый раз понимал, что ей нужно в данный момент. Пожалуй, он бы и сам не смог сказать, откуда взялось это чутье, ведь доселе в подобной ситуации ему бывать не приходилось. Но с Флор он будто предвидел каждый ее последующий шаг и знал, что от него потребуется в следующий момент. Вокалистка подняла на него грустную мордочку и громко шмыгнула носом. – Только не плачь, хорошо? – шепнул Ханнес, приобнимая ее за плечи. – С соплей на своем колечке ты будешь уже не такая красивая. Это подействовало мгновенно: уже собравшиеся у выхода слезы тут же высохли, а противный комок в горле рассосался, будто его и не было. Флор представила себе, как глупо будет выглядеть с соплей на пирсинге, и желание расплакаться вмиг улетучилось. – Я поеду… Мне нужно в гостиницу, – она нехотя отстранилась от его теплого тела. – В таком состоянии я бы не советовал тебе садиться за руль, – резонно заметил музыкант. – Вдруг по дороге тебя накроет очередной припадок, и ты врежешься в столб. Мир тяжелой музыки не переживет такой потери. Было нелегко признавать, но Ханнес был прав. У нее было столько планов на будущее, что покидать этот мир сейчас, не реализовав их, совсем не хотелось. – Давай ключи, – потребовал он. Она послушно разжала руку, бросив ему на ладонь ключи от своего «Ауди». – А теперь рассказывай, что у тебя случилось? – спросил швед, когда они наконец оказались в теплом, пахнущем кожей салоне. – Да ничего, в общем, – тихо ответила Янсен и отвернулась к окну. В машине, рядом с Ханнесом, было так уютно и спокойно, что не хотелось снова вспоминать о событиях прошедшего вечера. – Пока не расскажешь, не уйдешь, – заявил он. – А ничего, что это моя машина?! – обалдела от такой наглости вокалистка. – И она станет твоей тюрьмой, – одним нажатием на кнопку он заблокировал все дверцы и включил зажигание. – Отлично, Ван Дал! – скрестила руки на груди Янсен. – Я дал тебе выбор: либо ты рассказываешь, что у тебя произошло, и мы расходимся, либо будешь ночевать в этой машине до утра. И я – вместе с тобой. – Тебе совсем делать нечего? – Флор посмотрела на него, как на идиота. – Не поверишь, нечего, – хохотнул Ван Дал. – До утра я абсолютно свободен! – Но Йоаким и ребята будут тебя искать… – предположила она. – Думаешь, им есть дело до их малолетнего барабанщика? – усмехнулся швед. – Вне сцены они только и делают, что гоняют меня за пивом, так что я даже рад провести одну ночь в твоей компании. – А как же концерт в Детройте? Ты не опоздаешь на самолет? – Мы летим одним рейсом, забыла? Черт. Снова он припечатал все ее аргументы своими фактами. Отступать было некуда: если она не хотела провести ночь в машине с малознакомым типом, оставалось только одно – колоться.