Как мы познакомились.
Первое сентября. Пятый класс. Новая школа. Волнение. До сих пор помню, как мне было страшно. Я никого не знала. Новые знакомства давались мне легко, но я так не хотела нарваться на 'старожила' этого класса. Как правило, у них уже есть свои лучшие друзья, и дружба с ними вызывает одно лишь огорчение. Я всматривалась в кучку детей, в которой я стояла и высматривала новеньких, таких же, как я. Их было легко вычислить. Одинокий взгляд, полный страха и волнения, потерянный вид. У меня наверняка был такой же. Я заметила одну девочку в самом конце толпы. Может, подойти к ней? С ней никто не общается. Должно быть, она новенькая. Но как только я собралась подойти и заговорить с ней, я заметила, как какая-то маленькая девочка с челкой и длинным хвостом, прислонившись к стене, пристально смотрит на меня. Как только я взглянула на нее, она тут же отвела взгляд. На вид она была в классе третьем, уж больно маленькой смотрелась среди пятиклассников, но стояла в той же группе пятого 'A', что и я. Должно быть, она моя будущая одноклассница. Я начала размышлять. Она стояла совсем одна. Голова опущена, глаза старательно рассматривают аккуратные черные туфельки. Она точно новенькая. Как только я отвлеклась от нее на кого-то в толпе, я снова почувствовала на себе чей-то взгляд. Я обернулась на ту девочку еще раз. Она усердно рассматривала свои туфельки, но я успела уловить мгновение, когда девочка торопливо опускала взгляд с меня на свои ноги. Я смотрела на нее несколько секунд, и как только снова отвлеклась, услышала сбоку тоненький тихий голосок. - Привет, - сказала мне та самая девочка, с которой мы переглядывались минут пять. Теперь она стояла совсем рядом, и я могла рассмотреть ее получше. Она была на голову меньше меня. Темный волос, густой и длинный, собран в хвост на затылке. Челка была разбросана по лбу как попало. На ней была одета черная юбочка в складку, какую носило множество девочек в 4-5 классах, белоснежная рубашка с драпировкой и жилетка в тон юбке. За спиной красовался фиолетовый ранец. Но отдельного внимания заслуживало ее лицо. Большие карие глаза, зрачки расширены до предела, милый вздернутый носик, тонкие губы, расплывшиеся в теплой улыбке. Девочка была очень мила и хороша собой. - Привет, - ответила я, и тоже улыбнулась милой девочке. - Как тебя зовут? - спросила она, только уже более застенчиво. - Я Эмма, а ты? - Я Сэм. Давай дружить? - Давай. И с этого момента началась наша долгая, прекрасная и крепкая дружба.***
История о том, как нам было хорошо вместе. Пока еще только как друзьям.
Седьмой класс. Уже более двух лет тянулась наша дружба. Нам было по 13 лет. За эти два года наша дружба окрепла, мы стали ближе к друг другу, проводили вместе все дни напролет, доверяли друг другу все наши секреты. У меня еще никогда не было такой близкой подруги. Как выяснилось, у нее тоже. Наш внешний вид тоже очень сильно изменился. Лицо стало более женственным, более красивым, как и фигура. Мы здорово схуднули. Подростковый жирок медленно, но верно исчезал. Фигура приняла зачатки необходимых для девушки очертаний, и в ближайшие годы должна была расцвести, как расцветают бутоны цветов. Близился Новый Год. 2015 обещал стать замечательным годом. У нас в школе каждый год устраивали новогодние дискотеки, на которые разрешалось ходить только с седьмого класса. Еще в пятом классе мы решили, что обязательно пойдем на эту дискотеку. Уж очень нам было интересно, как там все устроено. Эта была наша первая дискотека, и мы провели время намного веселее, чем ожидали. Пускай это была самая обычная незаурядная школьная дискотека, но она была настолько ошеломительной, для семиклассниц, по крайней мере. Громкая музыка, разноцветные огни, больше нам ничего и не нужно было. По началу мы стеснялись танцевать перед всей школой, но вскоре осмелели, а под конец дискотеки Сэм и вовсе каталась у меня на спине. После дискотеки мы отправились ко мне домой. Было уже поздно, и Сэм осталась у меня с ночевкой. За эти два с половиной года ночевки стали для нас привычным делом. Саманта ночевала у меня почти каждую неделю. Когда мы пришли домой, моя мама спросила нас, если мы могли бы украсить елку. Мы с удовольствием согласились, предвкушая, как мы будем наряжать разноцветными гирляндами и разнообразными игрушками колючее дерево. Когда родители установили елку, мы тут же выключили свет, оставив гореть только одну одинокую лампу, включили музыку, и принялись за украшение рождественского дерева. Пока мы украшали елку, обращаясь ко всем нашим шуткам и приколам, заиграла песня Little Mix - Towers. Сэм была влюблена в эту песню, а позже влюбилась в нее и я, и теперь, как только я слышу эту песню, я вспоминаю, как мы с Самантой украшали елку, делая это в сугубо нашем стиле, в каждую игрушку вкладывая свой смысл, связанный с нашими шутками. Этот день был одним из самых счастливых дней в моей жизни.***
Как я поняла, что я бисексуалка.
Однажды, одна девочка заинтересовала меня и Сэм одним бой бэндом One Direction. Саманте они сразу понравились. Что же касается меня, сначала я их невзлюбила, но уже через пару недель я полностью влюбилась в их песни, а позже узнала, что такое фандом, фанфики, пейринги, твиттер, голосования и прочие прелести фанатов. Будучи убежденным гомофобом (Сэм не была гомофобом), мне пришлось полностью поменять свой взгляд на жизнь и на любовь. Я стала ярым Ларри шиппером. Тогда я задумалась, а что, если я лесбиянка, просто не знаю об этом? Я попыталась представить себя целующейся с парнем. Картинка в моей голове была такой яркой, такой реалистичной, что мне так захотелось, чтобы она стала явью. Мне не было противно от такой картинки, и на долю секунды я подумала, что я чистой воды натуралка, но потом решила, что чтобы узнать наверняка, надо представить себя, целующейся с девочкой. И я представила. Парня, которого я представляла до этого, возможно даже не существует, он был целиком и полностью плодом моей фантазии и воображения, а девочку, представшую в моем воображении, я узнала сразу. Это была Сэм. Я была ошарашена тем, что именно ее мой мозг подсунул в сцену с поцелуем. Еще больше я была ошарашена тем, что мне не было противно. Совершенно. Скорее приятно. Тогда я еще не знала, что бывают бисексуалы, и мне сразу показалось, что со мной что-то не так. В панике я быстро загуглила, наверное, самый тупой запрос в мире : "Что делать, если мне нравится целоваться и с мальчиками, и с девочками?". Конечно, ответом на это стала бисексуальность. Тогда я четко осознала, что быть геем, лесбиянкой или бисексуалом точно так же нормально, как и быть натуралом. Я перестала бояться. Однако, и рассказывать подруге о моем видении с поцелуем не спешила. Я боялась спугнуть ее, боялась потерять. Она была всем для меня, других таких же близких друзей у меня не было. Тогда же я открыла для себя мастурбацию.***
Как я осознала, что влюблена.
После того, как я осознала и приняла свою ориентацию, я стала намного пристальнее присматриваться к мальчикам и девочкам, окружающим меня. И тогда я выяснила, насколько я влюбчивая. Уже в восьмом классе у меня сменилось три предмета обожания (все трое были мальчиками), но четвертый оставался неизменным. Несомненно, им была Сэм. Чем больше я находилась рядом с ней, тем больше я влюблялась. В ней я обожала абсолютно все : от растрепанных волос до маленького роста (она все еще была на голову ниже меня). Я любила все ее достоинства ровно так же, как и недостатки. Все в ней было, без сомнения, прекрасно. Так же, в восьмом классе мы неожиданно полюбили обниматься. Если Сэм была еще не столь сильно расположена к объятиям, то я могла обниматься часами на пролет. Особенно я любила обнимать саму Сэм. Из-за ее миниатюрности складывалось ощущение, что я обнимаю ребенка лет девяти. Это просто незабываемое ощущение. Она ощущалась такой маленькой в моих руках, что мне хотелось обнимать ее постоянно, никогда не размыкать объятия, чтобы никто не мог ее обидеть. Конечно же, я отлично знала, что она, если потребуется, сама сможет за себя постоять (за четыре года у нее сформировался характер дерзкой сучки), но она выглядела такой маленькой, и это было слишком обаятельно. Помню, однажды моя любовь к ней обострилась, и я просто любовалась ей, не желая видеть никого другого. Позвольте меня рассказать вам об этом дне. Погода была дождливая. Зима резко сделалась весной. Весь снег, нападавший за декабрь начал стремительно таять, из-за чего вся земля была в огромных лужах и мокром снегу. Гулять в такую погоду особо не хотелось, и мы пошли в суши бар, который находился через дорогу от дома Сэм. Там мы заказали роллы Калифорния и роллы с беконом. Мы сели за столик, сняли шапки и куртки, и стали обсуждать то, чем мы занимались последние пару дней. Сэм начала рассказывать о фильме, который смотрела вечером позже. Этим фильмом был "Взрослый Мир". Сначала я ее слушала, старалась запомнить каждое слово, но позже я лишь следила за ней, за ее мимикой, движениями. Слова едва долетали до моих ушей. Я была погружена в то, как колыхались ее волосы, к тому времени уже подстриженные по плечи, в такт ее движениям, как ее тонкие губы с легким оттенком розовой помады двигались, выговаривая слова, как ее взгляд менялся, когда она рассказывала различные сцены из фильма, веселые и грустные, смотрела в ее как обычно расширенные зрачки. Я могла бы наблюдать за ней вечно. Она прекрасна. Тогда я поняла, что влюблена в нее. Влюблена так сильно, что не знала, как мне быть. Сказать ей о всем, или ждать, пустить все на самотек? Конечно же, я выбрала ждать. Я была смелой, но я слишком боялась потерять ее. Поэтому мне оставалось довольствоваться объятиями. А еще я поняла, что мастурбацию можно сделать намного приятнее, если представлять на месте своих рук руки Сэм. Я понимала, что я, грубо говоря, дрочила на нее, мне было даже стыдно, но когда я впервые подумала о Саманте, когда мастурбировала, я уже не смогла остановиться. Это было слишком приятно.***
Как я разочаровалась в своих намерениях.
Как то раз, когда мы с Сэм и нашей одноклассницей решили погулять втроем, и в тот день я решила рассказать Сэм то, как моя подруга из музыкальной школы рассказывала мне о том, как училась на своей подруге целоваться. Мне просто очень хотелось знать, как она отнесется к этому, и могу ли я рассчитывать на тоже самое. Я рассказала ей об этом, пока одноклассница пошла в магазин купить нам напитки. И тут, когда Сэм уже собиралась высказать свое мнение об этой истории, из магазина вышла одноклассница. Сэм тут же замолчала, а девочка спросила, о чем же мы говорили. Мы ей рассказали, а она завопила, что это отвратительно, и что хоть она и не гомофоб, она бы никогда не стала целоваться со своими подругами. Я взглянула на Сэм. Та была в замешательстве. Она явно не знала, что ответить. - А ты что думаешь, Сэм? - спросила я у нее, и в моем голосе прозвучало намного больше надежды, чем я рассчитывала. - Я... Я бы тоже не стала целоваться со своей подругой, - только и выговорила она. Больше я не интересовалась этим у Сэм, и не думаю, что еще поинтересуюсь.***
Как я рассказала Сэм, что я бисексуалка.
Мы шли из школы. День был солнечный и теплый, осеннее солнце грело землю не хуже летнего. Мы разговаривали с ней о Ларри, о фанфиках, которые я читала (я читала и до сих пор читаю только слэш), и тут я решила спросить у нее, могла бы она быть лесбиянкой или бисексуалкой. Она ответила, что не знает, а потом спросила у меня тот же вопрос. Я ответила правду. Я рассказала ей о том, как я представляла себя целующейся с мальчиком и девочкой, умолчав, что девочкой была сама Сэм, и что мне в обоих случаях не было противно. Я сказала ей, что я бисексуалка. В тот момент я так волновалась. Волновалась за ее реакцию, волновалась за нашу дружбу. Я почувствовала, как с моих плеч упали целые горы, когда Сэм лишь тепло улыбнулась мне и сказала, что это круто, и что она рада, что у нее не совсем традиционная лучшая подруга. Я была так рада, и в избытке чувств, я просто обняла ее крепко-крепко. Мы стояли посреди тротуара, и все что я могла вымолвить, была благодарность. - Спасибо, - тихо прошептала я на ухо Сэм.***
Действительно ли я должна была родиться девочкой?
В последнее время я все больше чувствую, что я должна была родиться мальчиком, а не девочкой. Как то, кипя от возмущения, что я родилась не мальчиком, я написала Сэм следующее сообщение : 'БЛЯТЬ, Я ПРОСТО ХОЧУ БЫТЬ ЕБАНЫМ ПАЦАНОМ С БОЛЬШИМ ХУЕМ!!!!!!!" В ответ она тоже призналась, что она намного ближе к мальчишескому духу, чем к девичьему. Да и мы обе знали, что дружба с мальчиками нам давалась намного лучше, чем дружба с девочками (под нами я имею ввиду нас, а не каждую по отдельности. Мы уже давно считаем друг друга одним человеком, уж слишком много у нас общего). Сколько мы не пытались завести дружбу с девочками, каждый раз наши попытки оканчивались крахом, а вот со многими мальчиками мы дружим до сих пор. С ними намного легче. Я просто действительно очень хотела бы родиться мальчиком. Просто надеюсь, чтобы однажды я проснусь без сисек, с короткими волосами и членом между ног.Очередная ночевка.
Четыре часа ночи. Вся моя семья уже легла спать, но мы с Сэм не спали. Мы чересчур увлеклись нашим разговором. Ночью мы часто любили начинать, так называемый, разговор по душам. И эта ночь не была исключением. Мы всё говорили и говорили, слова лились из нас нескончаемым потоком. Мы разговаривали обо всем на свете : о жизни, о смерти, о школе, о родителях, даже о туалетной бумаге. И тут я внезапно так захотела ее обнять. Когда Сэм закончила говорить, я спросила ее : - Сэм, хочешь обняться? Сэм с несколько секунд смотрела на меня сквозь темноту, а потом засмеялась, да так звонко, что я была вынуждена закрыть ей рот рукой. - Сэм! Ты чего?! Родителей разбудишь, нам же влетит! Ответ последовал незамедлительно : - Прости, просто это прозвучало так смешно, будто мы лесбиянки какие-то, и будто мы встречаемся. Если честно, я была очень рада, что она не догадывалась о моей любви к ней и восприняла все со смехом. Было бы намного хуже, если бы она догадалась о том, что я влюблена в нее уже почти полгода. Я бы не вынесла разлуки с ней. Так что мы лишь вместе посмеялись над этим моментом, а потом Сэм обняла меня. Я была так рада. Сердце билось как бешеное из-за волнения, перемешенного с радостью, что Саманта восприняла мою просьбу всерьез и обняла меня. Мы лежали в объятиях друг друга с полчаса, продолжая разговаривать обо всем на свете.***
Новый год.
Новый 2016 год нам удалось отметить вместе. Это был самый лучший Новый Год в моей жизни. И в жизни Сэм, как она сказала, тоже. Как только Сэм переступила порог моей квартиры, я подарила ей подарок в фиолетовой обертке с фиолетовым бантом, а она дала мне праздничный пакет. Мы сошлись на мнении, что подарки посмотрим потом, а сейчас надо как следует отпраздновать Новый Год. Сначала мы танцевали и орали на весь дом песни, ели торт, который испекла моя мама и просто хорошо проводили время. Позже, когда все устали, под 6 часов утра, мы отправились в мою комнату. Мы по-быстрому переоделись в пижамы и легли в кровать. В этот Новый Год я так хотела подарить Сэм поцелуй. Я морально готовила себя к этому весь декабрь, но когда посмотрела на такое милое лицо сонной, уставшей, но такой счастливой Сэм, я не смогла сделать это. Не смогла поцеловать ее. Я опять побоялась потерять ее. Лучше уж наслаждаться ей так, чем потерять навсегда. Мы лишь еще немного поговорили, и уже через полчаса спали, как убитые.***
История о том, как мы начали зеркалить.
Почти сразу после Нового Года мы заметили, как много мы стали зеркалить. Мы могли ни с того, ни с сего, в один и тот же момент сказать одно и тоже слово, сделать одно и то же движение, подумать об одном и том же. Нас это очень забавляло, и в тот момент, когда Сэм считала это явлением крепкой дружбы, я считала это явлением моей любви к ней.***
Как мы открыли друг другу свои секреты.
Как-то раз мы с Сэм переписывались всю ночь. Темы для переписки наконец-то закончились, а расходиться так не хотелось, и я предложила поиграть в одну игру. Каждая из нас по очереди должна написать о себе любой факт, правдивый или лживый, а другая должна была угадать, где правда, а где ложь. Той ночью мы узнали много разных секретов друг о друге. Это была наша самая откровенная ночь. И хоть мы и не были рядом друг с другом, мы обе могли почувствовать друг друга сквозь обычную переписку.Давление.
Годы шли, мы взрослели, и давление возросло. Однажды я поняла, что чувствую, как на меня давят все мои проблемы и переживания. Давит моя мама, которая не пускает меня в торговые центры, в кино, в соседние города с Сэм, давит Сэм, когда зовет с собой кого-то другого, давит то, как я начала ревновать ее к другим, как начала думать, что она меня бросит, забудет обо мне, заменит кем-то другим. На меня давили все : родители, друзья, учителя, знакомые. Ото всюду я чувствовала это невыносимое давление. Чувствовала, как на меня давило то, что Сэм очень хотела в лагерь, а я нет, и мы с ней немного повздорили. Чувствовала, как на меня давило то, что она хотела поехать туда с другим человеком. Чувствовала, как на меня давило то, что моя мама держит меня дома, будто я комнатное растение. Чувствовала, как на меня давило то, что мой папа, ярый гомофоб, считал, что лесбиянок, геев и бисексуалов нужно истреблять. Чувствовала, как на меня давило то, что наша поездка, о которой мы так мечтали с Сэм, сорвалась. Я слишком много чувствовала. Все это однажды ночью неожиданно навалилось на меня, и меня поглотило такое ощущение, что я ненавижу свою жизнь, я была готова расплакаться в любой момент. Но, в итоге, я все-таки смогла себя успокоить и уснуть, а на следующий день я уже не чувствовала былого давления.***
Как я призналась Сэм в любви.
Лето. Мы стояли на крыше моего семнадцати-этажного дома. Яркий закат в розовых и фиолетовых тонах освещал город. Еще минут десять, и мы должны были быть у меня дома. Сэм опять осталась у меня с ночевкой. Но у нас было еще десять минут, и мы не могли не насладиться ими. - Это невероятно, правда? Каким красивым может быть закат, - полушепотом произнесла Сэм голосом, полным восхищения. - Да. У нас закат покрасивее, чем на любом курорте мира, - и это действительно так. Я была на многих курортах во многих уголках мира, и там закаты были какие-то бледные, некрасивые. Они не цепляли глаз. Но наш закат, казалось бы, в обычном городе, забирал тебя до самого захода солнца. Он был невероятен. - Могу смотреть на него вечно, - Сэм выглядела так красиво в этот момент. Волнистые густые темные волосы длинной по плечи развивались на ветру, розовый свет заката оттенял ее кожу, а яркий оранжевый солнечный диск отражался в ее больших карих глазах огнем, и в этот момент я поняла, что я готова. Готова открыться ей. Рассказать ей о своих чувствах. Сердце забилось в миллионы раз быстрее, я еще никогда так не волновалась, но я была полна решимости. Я была готова действовать. - Да. Я тоже, - осторожно начала я, повернув голову к ней - А ты знаешь, на что еще я могу смотреть бесконечно? Сэм перевела взгляд с заката на меня. - На что? - спросила она меня, улыбаясь своей привычной, настолько теплой улыбкой, что я не знала, что греет меня сильнее, эта улыбка или лучи солнца. Сердце забилось еще сильнее, казалось, оно сейчас разорвется на части, но я, наконец-то, смогла перебороть свой страх. Я подошла к ней еще ближе, осторожно погладила ладонью ее щеку и, смотря прямо в ее огненные глаза, ответила : - На тебя, - и наконец-то сделала то, что мечтала сделать уже два года. Поцеловала ее. Может, это и не был самый идеальный поцелуй, ведь для нас обоих он был первым, но для меня не было поцелуя лучше, чем этот. Я все целовала ее, ждала, когда она оттолкнет меня. Сердце отбивало ритм чечетки, а желудок купил себе билет на американские горки. Я все ждала и ждала, но Сэм не отстранялась от меня. Тогда я поняла, что она тоже что-то чувствует ко мне. Я лишь обняла ее покрепче второй рукой, все еще продолжая целовать ее. Она сделала тоже самое. Когда мы разорвали поцелуй, чтобы передохнуть, мы не могли перестать смотреть друг другу в глаза, обниматься и улыбаться. Уверена, в моих глазах читалась чистая любовь. По крайней мере, в ее глазах я впервые увидела именно ее. Я совсем расхрабрилась. - Ты ведь тоже что-то чувствуешь ко мне, верно? - робко спросила я. - Да. Ты, видимо, тоже, - Сэм засмеялась, и я вслед за ней. Мы упали в объятия друг друга и смеялись так звонко, что нас, должно быть, было слышно снизу. Внезапно, у меня в кармане зазвонил телефон. Все еще смеясь, я одной рукой отпустила Сэм и, вытащив телефон, взглянула на экран. Мама. Мы перевели взгляд на небо : солнце уже почти село. Я ответила на звонок и сказала, что мы уже заходим в подъезд. В прочем, это было правдой. Мы тут же, смеясь, побежали в подъезд. С этого безумно романтичного момента мы встречаемся, и мы действительно счастливы вместе. Наши родители еще ничего не знают, но рано или поздно, мы им расскажем.