Крысеныш

Тело непроизвольно дрожало, слезы катились градом, а сердце сжималось от дикой ярости. Всё происходило со мной, но в то же время я чувствовал, что ощущения не мои. Я как сторонний наблюдатель забрался в чужое тело и подглядывал. Мир вдруг стал таким большим, а я совершенно ненужным. Ран, значит, так ты чувствуешь? Штайер напрягся, чуть сузив глаза в ожидании, готовый к любым неожиданностям. Эй, Ран, успокойся. Он меня не слушал, не слышал. Это я тоже чувствовал. Всё, что было сейчас: черные глаза, которые ему хотелось вырвать и нарастающий гул в ушах. Ран, прошу… Я вытянул руку и Штайер отлетел к противоположной стене, гулко врезавшись в металл сначала грудью, а затем, развернувшись в воздухе, ещё и спиной, но тело не сползло, наоборот, какая-то неведомая сила потянула его вверх. Райт схватился за горло, словно задыхался. Он пытался что-то сказать, но слышался только рваный хрип. Ран! Ран, блять, ты не имеешь права! - Право? Что ты знаешь о моих правах! – заорал он во весь голос и сильнее сжал вытянутый кулак. Лицо Штайера пошло красными пятнами, а его руки глупо хватались за горло, только вот душил его неосязаемый предмет. «Я – это я. Не ты!» - заорал я про себя, если это вообще возможно. В грудь, будто кол вонзился, а из глаз побежали слезы. Его слезы. Так странно ощущать диаметрально противоположные чувства одновременно. Черт, почему он так реагирует, он всего лишь моя вторая личность. Сердце сдавило сильнее… - Переспать с человеком… - прошептал он. – С низшим видом, без какой-либо Связи! Отец бы нас убил, казнил публично! Чт… Голова разболелась, как и всякий раз, когда я пытался вспомнить. Он сейчас сказал что-то действительно важное. Но пока Штайер так болтается, всё неважно. Медведь ещё держался, но совсем скоро и его выносливости придет конец. - Ран, отпусти его, - я наконец-то смог говорить, всё-таки сил у моей половины мало, я чувствовал, как его затягивает обратно во тьму. Ран, наконец, прекратил терзать пальцами липкий анус и притянул руку, рассматривая её. Крупные слезы падали на ладонь, смешиваясь со спермой и кровью. В груди разболелось сильнее и к его чувствам, добавилось моё. Стыд. Его презрение и горечь достигли такого предела, что я начал думать, не совершил ли я нечто постыдное. - Поздно, Шан, ты нас опозорил. Я убью его, - он резко запер под замок все свои эмоции, сменив их холодом, ещё более обжигающим, чем прежний, и встал. Остановись! Я хотел кричать, но снова не мог. Отчаянная решимость придала ему сил, и он медленно подступал к висящей фигуре. На массивном голом торсе Штайера пролегла неглубокая рана от удара об один из металлических выступов. Кровь сочилась тонкими струйками, и вдруг я отчетливо осознал, какой же он хрупкий. Именно этот огромный и властный медведь может умереть, тогда как я – нет. Я могу потерять его, и это после того, как мы наконец-то встретились. Наконец хоть как-то сознались друг другу и самим себе в своих чувствах. Из-за своей регенерации и неубиваемости я никогда не задумывался так ясно о том, что Штайера может не стать. Теперь уже моя ярость вцепилась в холодное безразличие Рана, и он… пошатнулся. Тело и моё тоже! Я не позволю! - Сиди тихо, Шан. Я делаю это для нас обоих, когда-нибудь ты это поймешь, - мои губы объясняли мне, как глупому какие-то истины, мои руки тянулись, чтобы убить ставшего мне дорогим человека. Неправильно. Непозволительно. Это всё моё!!! Я упал на колени. Сильно. Резко. Они разнылись и тут же прошли, как обычно. - Ша-а-а-ан, - прошептал он моими губами. Моими, блять, губами! - Нет! – моя голова ударилась об пол и зашумела. Где-то впереди, что-то брякнулось, и послышался громкий вздох - освобожденный Штайер до свиста втянул воздух и закашлялся. Рука снова начала двигаться против воли, но я изо всех сил потянул обратно. Перестарался, и она ударилась об угол прикроватной металлической тумбы. Кости сломались сразу, но я не обратил на это внимания. «Успокойся, Ран. Поговори со мной!» Я всё повторял это и повторял, но у него словно красная пелена стояла перед глазами, спадая разве что от боли… Нужна боль. Я задрал голову и быстро опустил её вниз, расквашивая нос и всё остальное. Что-то хрустнуло, но я даже не понял, что именно. Я задрал голову ещё раз и снова наотмашь ударился. Контроль стал возвращаться ко мне… Я бился лицом, проглатывая слезы, пара зубов или их осколков разлетелась в стороны, носа не стало – его просто смяло. Поднимать голову с каждым разом становилось всё труднее, обморок подступал, затемняя картинку. Я почти отключился, как вдруг что-то впилось в мои волосы, удерживая голову от очередного удара. - Сука, я тебя не для того спасал, остановись сейчас же! Красная пелена спала, и сквозь мешанину перед глазами виднелось лицо Штайера, он тяжело дышал, но главное - был жив. Ран, ты там? Давай прекратим это, мне больно. «Мне больнее, Шан… Намного больнее». Я не думаю, что поступил неправильно. Я хочу быть с ним, он… «Я знаю, твои чувства – я слышу их. Ощущаю, но не испытываю, понимаешь?» Да… Теперь да. «Я всё ещё хочу убить его». Лучше я убью нас обоих, Ран. Не нужно. «А что прикажешь делать мне? Как мне жить? Что за жизнь у нас сейчас?» Его горечь снова разлилась по телу, укалывая сердце, маленькими, до одури точными иголочками. Я хотел бы помочь, но не знал, что вообще можно сделать. Я даже не понимал всей ситуации… он же, всего лишь никто, так? Ран… «Что?» Кто ты? Если я узнаю… «Если ты узнаешь, то поймешь. Если ты узнаешь, то всё равно ничего не изменится - ваша с ним связь теперь крепче, чем наша. Точнее, нашей больше и вовсе нет» Я не понимаю… «Пожалуйста, помойся и оденься. Я чувствую себя грязной шлюхой, его… оно ещё в нас, вытекает, сохнет. Мне противно». Хорошо. «И собери всех, кто, по-твоему, должен знать. Дважды рассказывать не стану». Он скрылся во тьме и его эмоции отключились – прекрасное чувство душевного одиночества. Я даже не думал, что буду так радоваться тому, что окажусь один. Но я уверен, он всё ещё слышит. Собственные чувства не утаить, не запереть, я просто их испытываю, а он легко всё видит, переживает на своей шкуре и мучается из-за них. - Крысеныш? Это же ты? – осторожно спросил Штайер, готовый перехватить мои руки или оглушить. - Я. Как узнал? – я встал, ощупывая изуродованное лицо. - Глаза… Точнее, то, что от них осталось, снова стали голубыми. Когда он появляется, они меняют цвет на красный, - ответил он и подошел к настенному шкафчику, зачем-то роясь в нем. Из бокового отверстия вылез маленький кибер-уборщик и принялся чистить пол от кровавой лужи. - Когда ты узнал о нем? – как бы, между прочим, спросил я, закутываясь в пиджак. - Почти сразу. Он меня уже прокатил однажды до потолка. Ты узнал, что он такое? Штайер достал флакон-спрей, по всей видимости, со сжатыми зептоботами и побрызгал рану на груди. - Иди сюда, мазохист, - он обернулся ко мне, пальцем указывая, где я должен стоять. - Они не помогут, - начал я, но Штайер тихо рыкнул. - Блять, просто подойди. Я закатил глаза и сделал, как он велел. Штайер побрызгал и лицо, и локти, и колени, придирчиво разглядывая всё, морщась и не переставая рычать. - Всё само прой… Я не успел договорить, как он заключил меня в объятья, хоть и больно стиснул, но всё-таки это было приятно. И неожиданно. Мы молчали, думая каждый о своем. По моей ноге щекотно побежала струйка нелицеприятной мешанины, и я вспомнил о душе. - Штайер. - Что опять? - Ран сказал помыться, одеться и собраться. Он расскажет о моем прошлом. Райт постоял, особо никак не выдавая своих эмоций, а затем одной рукой поднял меня, обхватив поперек талии, и потащил в дальнюю дверь – как и предполагалось, уборную. Я вспомнил, что воды в этом веке нет. Что снова будут вспышки и роботы, приказывающие захлопнуть рот. Меня поставили в центр «душа» в этакой серой коробке два на два метра. Мы еле умещались в этом гробу! Штайер, не церемонясь, сам закрыл мне глаза и рот, видимо, чтобы не было глупых вопросов в моем стиле. Я ещё раз мысленно закатил глаза и остался спокойно стоять, пока расщепляющий душ творил техно-чудеса. Без воды было как-то неправильно, словно, например, я не полноценный ужин сжевал, а какую-нибудь пасту-заменитель для долгих космических перелетов. Где же свежесть? Приятная прохлада? Чарующий аромат мыла? Мы вышли чистыми, но недовольными. Точнее, только я был недоволен. - Ну и рожа, - оказывается, Штайер разглядывал меня, пока я думал о высоком. - По воде скучаю. - Когда вернемся, свожу тебя помыться водой. - Нелегальная ванна? - Именно. - Значит, думаешь, мы сможем когда-нибудь спокойно вернуться? Я всё же повторю свой вопрос: «Что ты будешь делать?» и ответ про секс уже не принимается. - Ты слышал, Текс и Кэтрин что-то нашли. Выслушаем их, выслушаем красноглазика, и я подумаю, какой из вариантов предпочтительнее. - Ясно. Он всё решил. Так даже спокойнее, хоть я и не особо верил в то, что меня оставят в покое. Что-то было не так, кто-то помимо военных стоял за этим, так мне казалось. Я посмотрел, как Штайер натягивает на себя рубашку, аккуратно выправляя манжеты, и требовательно протянул руку. - Тебе погадать? – он приподнял бровь. - Одежду хочу. Мою ты снова порвал. - Привыкай, - он ухмыльнулся и открыл тумбу, в которой стопочкой лежали комплекты, упакованные в вакуумные пакеты. Я припал к ящику, как с сундуку с сокровищами. Хм, какую бы футболку выбрать: белую или… белую? - Тут всё белое, - пожаловался я. - О Космос, тебе не всё ли равно? Хотя, если не нравится, можешь ходить голым. Я показал ему язык и принялся распаковывать унылую, однообразную, мешковатую одежду. Как же я хочу что-нибудь нормальное, человеческое. Этот белый цвет навевает воспоминания о лаборатории и моей «комнате». Пока одевался, трогал лицо – вроде восстановилось, глубокие раны затянулись, нос «появился», самособравшись по кусочкам, зубы противно щекотались, вырастая из десен. Разве что лиловые синяки ещё не спали – лицо немного побаливало, когда я касался. Надеюсь, Ран больше не слетит с катушек – постоянно избивать себя мне совсем не хотелось. - Штайер, пусть Кэтрин, Текс и Блэк тоже послушают Рана. - Совсем идиот? – он скрестил руки, всем видом показывая мою никчемность. - Текс спас меня, Кэтрин должна знать правду, после всего, что случилось в Индастрис. А Блэк твой друг. - Предатель, - Штайер как-то странно отвел глаза и поморщился, будто я в него лимон запихивал. - Пусть он узнает, потом будет проще, - настаивал я. - Ты прав, - я опешил от этой фразы. – Ведь я всегда могу прикончить его и его бизнес. Пусть узнает, вреда не будет, - его лицо разрезала хищная улыбка, и я поёжился. Маньячина. Штайер отправил брату сообщение и сказал притащить с собой всех остальных, кого я попросил. Сердце колотилось как бешенное! Хоть времени бодрствования прошло и не так много, но я уже задолбался разгадывать эти загадки. А сейчас, буквально через пару минут, они сами предстанут передо мной на блюдечке. Полностью разгаданные. Надеюсь, я не был плохим парнем в прошлом, а то, судя по силе Рана, я мог делать жуткие вещи. Черт. Страшно. Дверь распахнулась, и в проеме показалась нужная троица. - Кто не одетый, мы не виноваты! – хохотнула Кэтрин и тут же замолкла, подбегая ко мне и ощупывая. - Вы, что ли, подрались? Мистер Райт?! – она так опешила, что позабыла про все правила, тона и приличия, грозно глядя на своего боса. Тот медленно выдохнул, я чувствовал, как воздух вокруг него медленно накаляется. - Кэтрин, погоди. Я сам это сделал! Она похлопала глазами и, недоверчиво посмотрев на Штайера, нагнулась к моему уху. - Не защищай его, можешь всё мне рассказать, - зашептала она, при этом так громко, что и шептать-то было необязательно. А потом вообще сгребла меня в объятья так, что я уткнулся носом в её немаленькую грудь, и принялась гладить по голове. А что?.. Приятно! В кои-то веки почувствовал себя мужиком. Воздух вокруг Штайера уже покалывал, Текс упорно что-то крутил у себя на инфокарте, так, не оторвавшись от неё, как вошел, а Блэк… Он странно смотрел на меня, вроде, немного… завистливо? Это когда же они с Кэтрин успели так сильно сблизиться? Видимо, пока мы мотались туда-сюда, время не стояло на месте! - Так, давайте по порядку. Текс? – Штайер вырвал меня из мягких и нежных объятий и усадил к себе на жесткие колени. Я тут же покраснел. Одно дело, когда мы вдвоем, но тут же куча народа! Я попытался слезть и переползти на место рядом, но он не позволил. Как обычно. Неужели нет другого способа самоутвердиться? Тупой медведь! - Итак, - начал Текс, когда все расселись на двух кушетках. Он увеличил голограмму своей инфокарты и принялся демонстрировать фотографии. – Это Земля-1 сто двадцать лет назад, а это… Я прижал руку ко рту, заглушая громкий вздох. Это же я! Лысый, полудохлый и бледный! Что со мной? - Да, Шан, это ты в криогенной камере. У неё вышла из строя система жизнеобеспечения, поэтому у тела такой вид. - Бедный мальчик, - Кэтрин притянула к себе руки, складывая в замок. - Но, что самое главное. Блэку удалось сломать абсолютно всю защиту, он нашел дату заморозки – 2014 год. ОлдНета ещё не существовало, а ты уже лежал на первой человеческой планете в подвалах военной базы. Мы с Райтом переглянулись: 2014 год – подходит. Именно в то время мы впервые встретились, так говорили мне обрывочные воспоминания Рана, а судя по глазам Штайера, я понял, что он тоже знал. Болезненно тощий парень на фотографии свел еле видные белые брови и так и замер с закрытыми глазами. Почему-то он напоминал мне Рана, себя же в нем я не видел. Вспышек озарения не приходило, но все в ожидании уставились на меня, лишь молчаливый Блэк сидел, потупив глаза. Весь его вид говорил о том, что он не мог смириться с предательством, не мог смотреть мне в глаза, но что возьмешь с отца, почти потерявшего дочь… Я снова посмотрел на фотографию. Значит, две тысячи лет в холоде и темноте… Как можно не сойти с ума? Никак. - Шан, - начала Кэтрин, сидящая напротив меня и Штайера. – У меня тоже новости. Я запросила отчет от медкапсулы, на тот случай, если твои обмороки влияют на тело. Она не нашла отклонений, но выявила нечто иное. Не сообщила об этом красным кодом только потому что совместима с любыми формами жизни. Я замер. Вспомнились слова Рана. Огромный ком застрял в горле, но я никак не хотел принимать такой правды. - Шан, у тебя два мозга, они меньше обычного, но то, как они функционируют, думаю, используются на все сто процентов. Точнее, у правого именно такой уровень, когда как левый немного подтормаживает. Ран… Ран! «Начинаешь понимать, моя дорогая половина?» Все вокруг замерли, и я понял, что они уставились на мои глаза, видимо, ставшие красными, как Штайер и говорил. Ран, давай, вслух. Внутри что-то напряглось, будто он собирает все силы, чтобы овладеть телом. - Добрый день, позвольте представиться, имя мне ШанРан. Именно эта половина – Ран. Та, которую знаете вы – Шан. И первое, что я хочу сказать – это то, что мы не человеческое создание. Мои губы растянулись в ядовитой ухмылке. Черную дыру тебе в… Моя догадка оправдалась. Но я совсем не чувствую себя не-человеком, хотя, откуда мне это знать?.. Штайер напрягся, а у Рана в груди стрельнула вспышка ненависти, когда он понял, где сидит. Вот его-то медведь останавливать не стал, и моё тело легко соскользнуло с колен, вставая перед всеми между кушеток, спиной к выходу. - Мы - Шан и Ран - нерушимое существо с планеты Кордон, расы, достигшей полного расцвета, расы, чьей единственной задачей являются исследования. Любопытство – грех наш и наша, как оказалась, погибель. По крайней мере, отряда, в котором мы были на, как вы её называете, Земле-1. Я не человек… Тело пробрал озноб, и я почувствовал от Рана небольшую волну тепла, он успокаивал меня. Стало ещё гаже. Я должен смириться с неделимостью, нам не разойтись в разные стороны. Я так не смогу! - Шан считает себя человеком после всего, что с нами произошло… В криогене мы помнили, кто мы есть, но ему было труднее справляться, поэтому я потихоньку забирал его память к себе. Как вы, - он кивнул Кэтрин, - и сказали, у нас два мозга, но ещё и две личности с одним телом. Так уж устроен наш вид. К моменту пробуждения людьми, чуть больше ста лет назад, Шан уже ничего не помнил, кроме базовых навыков. Мы хотели уйти, но попали в новую ловушку. Я ждал подходящего момента и пытался бодрствовать всё… то время. Он был в сознании при пытках! Вот о ком говорил Лукас - «кровавый бог». Всё вставало на свои места, долбанный паззл складывался! - Им нужно было тело, точнее, только последние двадцать лет, до этого с нами просто не знали что делать, поэтому постоянно усыпляли, замораживали и перевозили. Я не знаю, что именно нужно было людям в лабораториях и военным, но они усовершенствовали наше тело. Кордонианцы живут очень долго, очень-очень долго. Но теперь это, скорее, бессмертие с невероятно быстрой регенерацией. - Твоя сила, - начал Штайер, но был прерван. - Наша сила, - Ран сделал на этом ударение. - Шан может всё, что и я, просто не помнит как. Информация копируется обратно, но слишком медленно - что-то её блокирует. «Это не я», - мысленно ответил я Рану. А я думаю, что ты. На самом деле ты не хочешь знать, потому что чувствовал, что отличаешься. Неправда. Можешь врать даже себе, но я… Заткнись! - Земля-1, - Блэк наконец-то решил поучаствовать в беседе, - что вы исследовали? - Всё: устройство, людей, развитие. Мы внедрились в разные структуры, мы – ШанРан были школьником. - Но глаза, - Кэтрин, как и всякая женщина, замечающая мелочи, усмотрела нестыковку, - меняют цвет. - Только один играл школьника. Из нас двоих был назначен Шан, как более коммуникабельный. Я держал в голове основные правила планеты и подсказывал, не высовываясь. А потом в груди раздался отголосок ностальгии, вспомнились лицо и имя. Те, что я уже видел и слышал – КонДик. - Для нас и нашего напарника – КонДика – это было первое задание. Мы только закончили университет у себя дома, были горды и самоуверенны, но, опыт компенсировался энтузиазмом, мы с легкостью выкручивались, завели друзей, расширили круг общения. Информация текла рекой… Он замолчал, но Штайер не стал проявлять терпение. - И? – коротко спросил он, подводя под главное. - Голубая молния, - медведь даже чуть привстал, его черные глаза, если это вообще возможно, будто загорелись. – Мы не знали, что у людей есть технология, которая может убивать кордонианцев мгновенно. Всё-таки оружие того мира было очень примитивным, как и этого, - Ран не удержался и ухмыльнулся, глядя на напускное безразличие Штайера. Ран не мог вывести его одной фразой, это только моя привилегия. - За один день всех, кто был на планете, перебили. Наш корабль даже не успел прийти на помощь. Это было дико! – Ран вспыхнул. – Мелкие букашки и перебить… нас!!! Я до сих пор не знаю, откуда люди тогда взяли голубые молнии, но мне кажется, эта технология родилась совсем не на Земле, кто-то дал её людям. Он замолчал. Наконец-то замолчал. У меня наступил момент апатии, когда страх и безнадега дошли до такого пика, что мне стало похер. Я мысленно всё послал к чертям. Кордонианец? Возможно. Но у меня ничего, кроме болтливого внутреннего голоса от этих кордонианцев и нет. Ран сдержал новую волну печали, вызванную моими мыслями. Ну уж извини! И меня пойми тоже! Ох… - Я бы во всё это поверил, - осторожно подал голос Блэк, - не так уж и фантастично обстоит дело, но… Я не знаю такой планеты, как Кордон. Если это одна из развитых рас, то она точно была бы у всех на устах. Но я просто не помню такой. - Знаю, - Ран прикрыл мои глаза, но сразу же выпрямился. – Когда Шан спит, у меня лучше получается синхронизироваться с телом. Из-за разлада психики и движений памяти мне трудно оставаться в сознании слишком долго. Но ночью я мог выходить в Сеть и искать упоминания о нашей планете. В вашей системе пусто, люди не знают о кордонианцах. Я искал и на серверах Конфедерации – также. ОлдНет – тоже пусто. Но есть и живое подтверждение моим словам – это мы, - он ударил в грудь моим… нашим кулаком. – Ещё вопросы. Шан? Моё имя, сказанное моими же губами. Мне всё это не нравилось, совсем. - Я не знаю, что спрашивать, я вообще ничего о себе не знаю. Ладно, почему у меня так хорошо выходит программирование? Почему мы легко вошли в ОлдНет, что стало с инфокартой? Я и раньше фанател от одежды? Какой у меня любимый цвет? Ты упоминал отца, кто он? В груди опять всё сжалось. Ну что сейчас не так-то? - Совсем как человек, - проговорил он и, на секунду задумавшись, стал перечислять. – Технология и социология наши специальности. Про ОлдНет не знаю, может, из-за структуры мозговых волн. Инфокарту вживил я, когда понял, что в лаборатории, когда нас поймали, её хотят достать. До сих пор удивлен, что она так хорошо прижилась, не думал, что выйдет оставить её навсегда. Мелочи типа одежды или цветов, или всего подобного, кордонианцев не интересует, только если нужно для легенды на изучаемых планетах. А отец наш – генерал флотилии, второй человек в империи. Мы всегда им гордились, а он нами. Хотя сейчас ты… Он начал заводиться, так что я быстро добавил: - Что такое Связь? - Уровень совместимости. Из-за двух личностей, трудно подбирать пару, приходится проходить предварительные тесты перед встречами для союзов, чтобы быстрее найти подходящую кордонианку. И тем более об однополых отношениях и речи быть не может, расе нужны новые индивидуумы. Нас и так было мало, а сейчас и вообще… - Ран, - Штайер выплюнул его имя, как делал это со всем, что его бесило. Ох, началось-покатилось… - Что бы ты там себе не надумал, для меня ты одновременно и помеха и интересный объект для изучения. Тебя можно вытащить из Шана? Где-то на отголосках подсознания мне стала противная такая мысль. Всё моё существо взвыло, словно у меня пытались забрать руку или ногу. Ран внутри меня оживился, метаясь между радостью от моих ощущений и ненависти к Штайеру. - Штайер, потом, - я успел перехватить управление телом и осадить медведя, хотя бы попытался. Тот усмехнулся, будто уже всё решил. - Брат, нельзя отдавать его им, - Текс до этого ковырялся в инфокарте, но внимательно слушал, также сверкая черными глазами, хмурясь всё больше. - Об этом и речи не идет, - Райт отмахнулся, кривясь от появившейся улыбки на лице брата. - Я всё перепроверил ещё раз, главной информации – для чего готовили Шана… ШанРана в базе нет, и никогда не было. Это явно не рядовой эксперимент - о нем и половины записей не велось. Хотя, конечно, может, мы не всё взяли, слишком уж быстро происходила операция. Даже нормально не поуговаривали сталкеров пойти с нами, только некоторые в итоге согласились по первому зову. - Тебя это вообще не должно волновать, не связывайся с повстанцами, - Штайер произнес это так вкрадчиво, что даже я бы оборвал все связи, но Текс лишь пожал плечами. Вот это выдержка. - Даже если у вас остались вопросы, я больше не могу оставаться в сознании. И так потратил кучу энергии, - Ран сощурился, оскаливаясь в сторону Штайера, и резко пропал. В этот раз пустота не показалось мне такой уж блаженной, мне было жалко Рана, жалко себя… я не знал, что с этим делать. И, правда, что за жизнь теперь у нас? Свет в комнате потух и сменился на красный, корабль зашевелился, это чувствовалось из-за набирающейся тяги. Все переглянулись, и прежде чем кто-то что-то сказал или сделал, дверь открылась, являя довольное лицо Сина. Он ел… даже, скорее, пожирал огромный кусок мяса, закатывая глаза от удовольствия. - Мпф! – радостно оповестил он нас, а потом, чертыхнувшись, проглотил кусок и повторил: - Летим! Вы всю движуху пропускаете! Я тут походил, запасся, - он кивнул на свою еду, - поподслушивал… В общем, скоро на корабль прибудет их лидер. Кэтрин единственная сделала круглые глаза, остальные никак не отреагировали. - У вас собрание, что ли? О, Шан, переоделся? – Син не замечал общее настроение, упорно долбя своим позитивом, а потом и вовсе зашел, захлопывая за собой дверь. – Кто-нибудь знает, куда мы летим? А то все суетятся и игнорят меня. - Кстати да, - Штайер поднялся. - Что-то решил? – я оживился. - Да. Мы летим в столицу, я вызову своих людей и киберов. Потолкуем с Цекуром, и если он не согласится сотрудничать, то дождемся того, кто за этим стоит, а он точно появится. У меня идей не было, и я кивнул, соглашаясь. Ха, будто ему нужно было моё согласие, судя по его глазам и ухмылке, он уже решил и прямо-таки жаждал встречи с тем, кому я так понадобился. - А вы? – я посмотрел на нашу компанию. - Я ещё не закончила своё дело, - Кэтрин придала своему лицу безразличный вид, но голос её дрогнул. - Я взломаю для повстанцев все фохромы и скопированные базы, они помогли спасти мою дочь… - Блэк снова отвел глаза, боясь смотреть, что на меня, что на Штайера. - А мне… ням… некфу-уда идти, - Син довольно поглощал мясо. – Можно попроситься к повстанцам, один – я не жилец, если бывшие «коллеги» пронюхают, то… - он провел свободной рукой по своему горлу. - А я… - начал Текс, но был грубо прерван братом. - Ты возвращаешься домой! - Именно это я и хотел сказать. Домой, да - младший Райт улыбнулся, но как-то уж подозрительно хитро. Штайер недоуменно посмотрел на него, но, не дождавшись сопротивления, отстал. - Нужно потолковать с капитаном. А вы все – выметайтесь, - он кивнул на дверь. В комнате стало очень тесно, даже жарко, свободное место с прибытием Сина закончилось. Все начали потихоньку выходить, и когда я оказался за Райтом, выталкивающим Блэка, он резко развернулся, быстро заперев дверь, отрубая нас от остальных, и прижал меня к ней. - Э? Он схватился за мою футболку, та тихо затрещала, готовая разорваться в любую минуту. Я с ужасом посмотрел на его руки. Только не снова, только не она! Мы ещё даже не успели притереться друг к другу. - Скажи, что ты мой! – он приблизил своё лицо, хищно сощурившись. – Ну? - Так я… Он прижался сильнее, стало тяжело дышать от такого напора. - Кх… Что на тебя… нашло? Ох… - я пытался выбраться, но потом забил на это дело. – Штай… Возд… ух… Он чуть ослабил хватку, но не отстал. - Сколько можно? – я пошел прямо в лоб. – Мы уже вроде всё выяснили! - Что он тебе наговорил? - Он?.. Ран, что ли? Ниче… - Я видел, вы общались! – футболка в его руках еле держалась, и я поспешил оправдаться. - Мне самому это не нравится, знаешь ли! Он молча ждал, а мне почему-то захотелось поупираться. Вот достал же, честное слово! «Мой», да «мой»! Если сейчас так, то потом он вообще с ума же сойдет. - О космос, Штайер, не глупи. Он не отставал, молча буравя меня взглядом. - Ох… - я простонал, а Райт резко исключил последние миллиметры между нами и впился в мои губы. Первое о чем я подумал – он видит! Ран всё видит, и всегда будет видеть. Вот почему Штайер бесится… Черт… Я открыл рот, сам напирая, стараясь доказать, точнее, расставить приоритеты, пытаясь заглушить нарастающее чувство стыда за свои действия. Не только я могу распоряжаться телом, оно настолько же Рана, насколько и моё. Нельзя. Но я не могу устоять. Мне это нужно, как воздух. Даже если Ран и хотел как-то прокомментировать мои действия, то не стал. Возможно, он просто «отвернулся», сдаваясь или не зная, как со мной договориться. Рот заболел от напора, Штайер буквально заставлял меня, не прерывая игры с моим языком ни на секунду. Я дрожал в его руках, зажатый между горячим телом и холодной металлической стеной. Ни на секунду эта сволочь не была нежной, кусая мои губы, напирая на мой язык, хозяйствуя внутри. Я рыкнул и, сжав его плечи, кое-как сам умудрился укусить его за нижнюю губу и почувствовал, как его губы чуть растягиваются в улыбке. Его рука протиснулась между нами, попутно, как бы, между прочим, сжимая сосок через футболку. Тот начал распухать и сразу же прошел. Ладонь дошла до моего лица, и он отстранился, разглядывая его. Черные глаза снова ничего не отражали, затягивая в себя. - Никто не заберет тебя у меня, - тихо прошептал он, щекоча мокрые губы своим дыханием. – Никто, понял? И, дождавшись кивка, с силой схватился за моё горло, сжимая чуть ли не до хруста. Скотина. Я решил не трепыхаться, всё равно не задушит. Только почему же он постоянно хочет причинить мне боль? Что с ним произошло? Такое отношение должно иметь причину… Он дождался, пока мои глаза потемнеют, и снова прижался, засовывая язык в открытый рот и расслабляя ладонь. Воздух потек в болящие легкие, я попытался сделать вздох, но не смог. Он повторно увел меня в новый поцелуй и я, пытаясь добраться до воздуха, достать хотя бы его капельку, рьяно напирал, отпихивая его губы и язык. Своеобразный поцелуй затянулся до такой степени, что у меня снова зашумело в голове и мысли свелись только к одной. Воздух! И когда я совсем потерял силы, окончательно повисая в его руках, он наконец-то выпустил меня. Я со свистом втянул кислород, одновременно пытаясь откашляться. - Тебе это нравится, - он держал меня, ожидая, когда я приду в себя. - Тебе тоже, - прохрипел я, отпихивая его руку и твердо вставая на ноги. - Идеально, - он ухмыльнулся и, открыв дверь, сделал приглашающее движение рукой. – Пора менять твоё будущее. «Наше будущее - теперь ты тоже замешан», - подумал я, глядя на пустой коридор, вслушиваясь в отдаленный гомон людей, и сделал шаг.