Мое огромное "все"

      Уже в который раз я спрашиваю саму себя о чувствах к тебе, в который раз безразлично отмахиваюсь от ответа и мысленно строю барьеры на нашей с тобой общей дороге. А вообще, не хочу слышать никаких «мы», «нас», «общее», пока есть отдельное, прочное и надежное, беспроблемное «я» и «ты». Не хочу нарушать хрупкий баланс отношений, который тщательно восстанавливаю после каждых твоих попыток разбить мои барьеры. И все же… не задумываться о «нас» я не могла.       Я всегда смотрела на тебя с восторгом и нескрываемым восхищением. Не любить тебя было невозможно. Стоило лишь только нырнуть в твой глубокий мир, полный загадок, мыслей и какой-то необыкновенной вязкой магии, и я уже добровольно тонула. Ты был, есть и, я уверенна, будешь огромным, необъятным космосом, целой вселенной со своей философией и своими правилами на жизнь.       Ты большой, Дима. Понимаешь? Ты просто огромный. Когда я говорю с тобой, не могу остановить взгляд и понять, на что мне лучше смотреть. Забываю правило «смотреть в глаза при разговоре», и прыгаю с твоих губ на руки, с рук на шею, с шеи на грудь, при этом чувствую приятную слабость в ногах и понимаю, что хочу видеть тебя целиком, всего и сразу. Ты какой-то бескрайний.       Конечно же, глаза — это самое важное. Таких глаз как у тебя я не видела ни у кого. В них было столько теплоты, что хватило бы на весь Северный Полюс. А еще в них было столько любви и жизни что, я уверена, ни одна девушка не могла пройти, не зацепившись за тебя взглядом. Меня это тоже коснулось. Я как зацепилась, так и до сих пор не могу выпутаться, да и желания нет. А если еще знать, что глазами своими невероятными, ты смотришь только на меня с обожанием, то вся земля переставала вертеться, а внутри меня каждая клеточка расщеплялась на мириады.       Хоть я этого тебе и не говорила, но ты огромное «все», и всегда им будешь, не смотря на то, что произойдет между нами в будущем. Я неохотно думаю о нашем совместном будущем, наслаждаюсь своей свободой, а в груди каждый день болезненно что-то ноет, сообщая, что я впустую трачу свое время в поисках кого-то или чего-то, когда мое «все» рядом. И я не знаю, почему так редко думаю о нас. Возможно, я просто чувствую себя плохой в сравнении с тобой.

***

      На темном небосводе среди редких, но ярких звезд, расположился огромный лунный диск, окрашивая в серебро медленную и холодную реку под нами. Остроконечные ели вдали врезаются в небо и кажутся черными-черными. Ветер прохладный и сильный, неприятно залепляет по щекам и сбивает волосы, а мост, на котором мы сидим, свесив ноги вниз, казалось, трещит при каждом порыве. Вокруг настолько красиво, что захватывает дыхание. Хотя… может захватывает вовсе и не поэтому.

Ты сидишь совсем близко, упираясь лбом в один из металлических поручней, и медленно докуриваешь уже, по-моему, третью сигарету. На лбу у тебя ссадина, из губы тоже чуть-чуть сочится кровь, а костяшки на правой руке разбиты. У меня разбита щека, уж от кого мне досталось в этой потасовке я не заметила, да и разбираться не хотела. Ты за все время, что вез меня сюда, и за те двадцать минут, которые просиживаем здесь, не сказал мне ни слова. Думаю, до сих пор обижен.       Я чувствую себя виноватой за то, что втянула тебя во всю эту историю, хотя могла и избежать ее, но больше мне обратиться было не к кому. Ощущение, что среди всех, кого я знаю, ты единственный не осудишь меня и всегда придешь на помощь. Среди той толпы, в которой я нахожусь, я всегда чувствую себя одинокой, до тех пор, пока не появляешься ты. Разве это не любовь? Но почему я вечно ее отвергаю?        - Дим, — я аккуратно касаюсь твоего плеча, но как только ты резко оборачиваешься, убираю руку и виновато прикусываю губу, потупив взгляд. Безумно стыдно. — Ты прости меня…        — В глаза хоть смотри, когда извиняешься, — перебиваешь меня, делая еще одну медленную затяжку. А я нерешительно поднимаю голову и смотрю в твои завораживающие, глубокие глаза, снова чувствуя, как сердце начинает стучать настолько неистово, что меня бросает в жар.        — Прости, — вырывается только шепот, и мне кажется, что он тут же растворяется в порыве ветра, но ты внезапно улыбаешься, совсем чуть-чуть, лишь уголками губ, а затем выдыхаешь вверх клубы горького светло-серого дыма.       Я не думала, что обычное свидание может закончиться дракой на заднем дворе ресторанчика, так же, как и не думала, какими могут быть последствия от знакомств в интернете и свиданий вслепую. Я знала, что ты находишься где-то поблизости, поэтому, как только почувствовала, что мой спутник раздвигает рамки дозволенного на первом свидании, бросила тебе сообщение. Я не ушла, хотя это и было самым нормальным вариантом, а тут же маякнула тебе. Я была настолько обижена тем, что подумали, будто я готова позволить большее при первой встрече, что считала секунды до твоего приезда и мечтала о том, чтобы ты ему врезал. Забыла, что мы довольно публичные люди, да и вообще забила на все. Ты ударил его, он тебя, каким-то образом и я оказалась под чьим-то кулаком. Но было так приятно от того, что ты защитил меня…        — Прощаю, — отвечаешь ты, затушив окурок о дощечку. — Только вот скажи мне, в чем смысл этого спектакля? Ты отворачиваешься от меня и смотришь вперед, туда, где извилистая и узкая речка утекает за горизонт, а я просто продолжаю смотреть на тебя, чувствуя, как щеки заливаются краской. Догадался. Поджимаю губы и смотрю туда же, куда и ты, понимая, что сегодняшний разговор приведет или ко всему, или ни к чему.        — О чем ты? — спрашиваю, хотя знаю, о чем ты говоришь. Слышу, как тихо усмехаешься, и краем глаза вижу, как качаешь головой.        — Не морочь мне голову, Поля. Я тебе не маленький мальчик, которого можно взять и надурить, — вмиг становишься серьезным, хмуришь брови. — Когда я зашел в кафе, ты болтала с ним премилым образом, а как только увидела меня, так сразу он тебя домогается, он то, он се. Головой-то думать надо, хотя бы изредка.        — Но-о-о, — слова пропали совсем, в горле пересохло, а мысли были абсолютно хаотичными. Осознание того, что мой маленький секретик с бескрайними чувствами к тебе сейчас вскроют, заставляло паниковать. — Он и правда, приставал…        — Неверный ответ, — говоришь ты, поворачивая мое лицо к себе, сжимая пальцами подбородок. С меня мгновенно сходит десяток лавин, когда я вновь смотрю в карие глаза и плыву, плыву… теряю остатки рассудка, медленно выдыхаю и словно сдаюсь. — Что чувствуешь, ответить можешь?       Я молчу, машинально облизывая губы, скользя взглядом по твоему лицу и чувствуя, как внутри все неприятно скручивается, когда цепляюсь взглядом за ссадины. Желание обнять тебя, прижаться к твоей груди настолько велико, что я нетерпеливо ерзаю на холодных дощечках, но сдерживаю себя. Я боюсь, Боюсь признаваться и любить тебя, боюсь ответственности и публичности, боюсь всего, что связано с тобой, но как бы я не отвергала чувства, они все равно были, и настолько сильные, что я буквально становилась безрассудной рядом с тобой.        — Хватит молчать, — негромко говоришь ты, приближаясь к моему лицу. Ты оказываешь на меня огромное влияние, лишь один твой глубокий взгляд, и я чувствую себя маленьким «никем» рядом, сжимаюсь до размеров крупицы и тут же теряюсь. — Почему ты не можешь сказать вслух? Мне кажется, я громче слышу твои мысли, чем саму тебя. Говори.       Не отвечаю, глубоко вдыхаю носом прохладный запах ранней весны, закрываю глаза и чего-то жду. Ветер все так же неприятно врезается в кожу, заставляя покрываться мурашками, кажется, еще и в голову влетает, смешивая мысли и слова. Я готова сказать, я готова признаться и переступить черту. Вот сейчас… сейчас. Только дай мне пару мгновений, перестань пытать.       Ты отпускаешь мое лицо, и я открываю глаза, фокусируя взгляд на тебе. Встаешь ногами на мостик, а затем снимаешь сначала один кроссовок, а затем второй, откидывая их назад, вытаскиваешь из кармана ключи от дома и машины, телефон и пачку сигарет. Я ничего не понимаю и быстро встаю на ноги за тобой, слегка пошатываясь. В висках стучит, голова слегка кружится, из-за волос, которые лезли в глаза от ветра, практически ничего не видно. Но я замечаю, как ты подтягиваешься и уверенно становишься на перила. Захватывает дыхание.        — Ты что, дурак? — только и могу я сказать, хватая тебя за штанину и дергая назад.        — Я дурак, а ты трусиха, что ж поделать, — громко отвечаешь ты, выдергивая свою ногу из моей руки.       От паники ноги становятся ватными, язык отказывается шевелиться, и я только крепче хватаюсь за перила, вглядываясь вниз. Совсем не высоко, метров пять, а река медленная-медленная и черная, сливающаяся с небом, красиво поблескивающая в лунном свете. Все цвета сливаются перед глазами в неразборчивое пятно, я начинаю дышать чаще и тяжелее.        - Дим, — шепчу я, переключая внимание на тебя, точно зная, что мне надо сейчас сказать, чтобы ты спустился, чтобы оказаться в твоих объятьях и спокойно выдохнуть. Слова застряли. — Спускайся.       Но я тут же вижу, как твое тело, вытянутое в струночку, летит вниз, а затем скрывается под черной водяной толщей. Перед моим лицом будто щелкнули пальцами. Замедленное сердце теперь отстукивает чечетку, виски пульсируют, руки дрожат, но я уверенно снимаю с ног ботинки на неудобном каблуке, вытаскиваю из кармана слишком легкого платья телефон, и кое-как карабкаюсь на перила.       Ни одной мысли в голове, а я падаю вниз, задерживая дыхание, умудрившись свернуться бомбочкой. Ледяная вода обжигает кожу, я не понимаю, закрыты или открыты у меня глаза, потому что ничего не видно кроме совершенной черноты, но чувствую, что нахожусь в каком-то водовороте, меня мотыляет из стороны в сторону, но при этом ни капли не страшно. И через мгновение я всплываю на поверхность, делая глубокий и громкий вдох, словно первый.       Буквально в паре сантиметрах от себя вижу тебя, шокированного, но в то же время восторженного. Ты хватаешь меня за плечи и прижимаешь к себе. Я теряюсь от чувств, дрожащими руками обхватывая тебя за шею, утыкаясь носом в мокрое плечо. Необыкновенно свободно и совершенно не страшно. На душе такая легкость, какую я не испытывала уже много-много времени. На моем лице появляется улыбка. Нет холода, по телу приятно растекается тепло. Я прыгнула за тобой, и точно бы прыгнула, если бы было выше, и пошла бы за тобой куда угодно, и сделала бы все для тебя, точно так же, как и ты готов на все ради меня. Я могу сказать тебе.        — Дуреха, — шепчешь ты мне на ухо, ласково погладив по голове. — Не трусиха уже, но дуреха.       Медленно выдыхаю, под водой касаясь своими ногами твоих ног, прижимаясь к тебе всем телом и крепче сжимая в объятьях. Воздуха не хватает, потому что мокрое платье крепко облепило всю грудь и не давало нормально вдохнуть.        — Я люблю тебя, — шепчу тебе в ответ на ухо, чуть задевая мочку мокрыми губами, смотря в звездное высокое небо.       Я не могу передать то, что творилось у меня на душе в тот миг. Все сжалось в комочек, а затем мощно рассыпалось на множество кусочков. Перед глазами замелькали разноцветные вспышки, и в это мгновение мне хотелось быть с тобой еще ближе, чем сейчас, просто впитаться в тебя, быть одним безграничным целым в твоей вселенной.        — Сказала… — я чувствую, что ты улыбаешься, еще крепче обвивая меня за талию под водой. — Я люблю тебя.       И второй раз внутри меня взрываются чувства и эмоции, и я безгранично счастлива, что люблю и любима. Отклоняюсь назад и тут же прижимаюсь к твоим губам, со стоном выдыхая, поглаживая большими пальцами твои щеки, целуя самозабвенно и нежно. Поцелуй не долгий, потому что мне кажется, что тебе больно из-за разбитой губы, поэтому я отстраняюсь и мягко целую тебя в щеку. От долгожданной близости с тобой чуть ли не задыхаюсь, дрожу всем телом, не могу отпустить тебя ни на секунду, даже для того чтобы выбраться из холодной воды на берег.       Даже не верится, что я на это решилась, не верится, что смогу целовать тебя. И больше нет тех глупых страхов и опасений кроме одного. Я теперь буду безумно бояться потерять тебя, но я обещаю, что любить никогда не перестану.