Горечь и сладость

      Крошка Джек. Горько. Я смотрю на хлопья снега за окном и мне горько. Я был ублюдком, тогда, в далёком детстве. Сейчас мне 23. Мысли путаются в голове, тиканье часов безумно раздражает. Ведь это тикают не те часы… Не те, чьё тиканье я хотел бы слышать. Ты умер тогда, холодной зимой, под покровом снега. Почему ты не послушал Мадлен? Она ведь говорила тебе… Акация. Это всё её вина! Я вру сам себе… В этом лишь моя вина… Она не виновата. Она хотела, как лучше. Это я разрушил твою жизнь. Я сломал твоё сердце. Я медленно день за днём убивал тебя, а потом нанёс последний удар. Прости… Бутылка виски почти пуста. Снег за окном ложится на землю. Совсем как в тот день. Помнишь? Сугробы. Кругом были одни сугробы. Я помню, как стоял по колено в снегу возле твоей могилы. Во второй раз. Помню, как положил на белоснежный снег такие же белоснежные лилии. Мне казалось, что лилии намного больше похожи на тебя, чем красные розы, которые вплетала в волосы Акация. В тот день я простоял много часов возле холодного камня. Снег ложился мне на плечи, осыпал мою голову, но я не чувствовал холода. Лишь печаль. Глубокую. Рвущую изнутри. И мне казалось, что моё сердце остановится. Но оно не остановилось. Всё так же билось. Глупый мальчишка, возомнивший себя королём, полюбил того, кого ненавидел. Глупо. Как же глупо! Бутылка выпадает из ослабевших пальцев. Который вечер я топлю свою боль в алкоголе? Горько. Так горько, что я сначала и не слышу тихого стука в дверь. Ну кого там ещё принесло в такой холод? Ноги не слушаются, я кое-как распахиваю дверь. Нет! Не может быть! Я моментально трезвею. Призрак? Видение? Алкогольный бред? Я не могу иначе объяснить то, что ты стоишь сейчас на моём пороге, прижимая к себе букет белых лилий. Тех самых, что я сегодня положил на твою могилу. Всё же годовщина смерти… Ты робко улыбаешься, и я слышу тихое тиканье. Нет! Я просто выпил слишком много! Это не можешь быть ты! И словно в ответ на моё внутреннее отрицание ты тихо говоришь: - Привет, Джо. Я начинаю дрожать, отступаю на несколько шагов. - Ты… - Я. - Но ты… Ты умер! Ты улыбаешься. Медленно подходишь ко мне. Я пытаюсь сделать ещё шаг назад, но спотыкаюсь и падаю. Садишься рядом и аккуратно касаешься ткани на моём лице. - Ты уж извини, что тогда так вышло… - Произносишь ты и аккуратно стягиваешь чёрную материю. Смотришь. Пристально. Как всегда, смотрел. Я забываю все известные мне слова. Давлюсь осколками слогов. Ты улыбаешься. Чуть нежно, как старому другу. – И как ты угадал с лилиями? – Я молчу. Я не знаю, что говорить. Но внезапно ты всё решаешь за меня. Лёгкое прикосновение к губам, я дёргаюсь в сторону. - Нет! - Почему? – И я опять не знаю, что ответить. Сказать, что я боюсь тебя? Или сказать, что от поцелуя твоё сердце может остановиться? – Ты боишься меня? – Молчу. – Всё хорошо. Я живой. – Ты мягко касаешься ладонью моей щеки. Тёплая. – Видишь? Это я. - Но как?.. – Ты прижимаешь палец к моим губам. - Всё потом. Сейчас ты слишком пьян. – Смеёшься. Тепло и нежно. – Да и мне нужно подумать, как всё тебе объяснить. Пойдём. – Помогаешь мне встать, отводишь в спальню, укладываешь в постель. Я засыпаю, прижимая твоё хрупкое тело к себе, вслушиваясь в мерное тихое тиканье и твоё дыханье. А ближе к утру кончается снегопад. Солнце настойчиво светит мне в лицо, и я открываю свой единственный глаз, чтобы увидеть твою улыбку. - Доброе утро. И мне внезапно становится безумно сладко.