***
А между тем Сацуки замечает в себе странные, пугающие для неё самой изменения. В голове всё чаще всплывает образ синеволосого баскетболиста. Смуглая кожа, глаза цвета ночного неба, вечно растрёпанные синие волосы... Затем в сознании появляются картинки, неоднократно лицезримые юной особой: поджарое, накачанное тело, перекатывающиеся под кожей мышцы, крепкие, сильные руки... Всё это будоражило девичье воображение настолько, насколько его возможно взбудоражить. А Аомине как назло не замечал, как взгляд подруги задерживался на его тонких губах. Наверняка они сухие и шершавые, как Момои сотни раз представляла в своих фантазиях. И уж тем более он не обращал внимания на то, как тщательно она впивалась в него горящим взглядом, когда он при ней переодевался. Чего ему стесняться? Они же тысячу раз друг у друга ночевали, спали на одной кровати, вместе купались. И, казалось бы, ничего такого в обычной снятой футболке не было, но... Для Сацуки это стало чем-то невообразимо смущающим, но от того не менее желанным.***
Дайки никогда не воспринимал одноклассницу как девушку. Да, она нередко становилась объектом похабных шуточек, но подколы у парня в крови, и никакого замысла больше, чем смутить или вывести из равновесия Момои, в них не вкладывалось. Но странно в последнее время девушка на них реагировала: вместо излюбленного крика "Извращенец!" или "Заткнись, Ахомине!" и смачного подзатыльника, розоволосая лишь жутко краснела, заикалась и убегала с полу-писком полу-рыком "Дурак".***
Сначала изменения в поведении подруги позабавили Аомине. Затем привели в недоумение. После и вовсе стали пугать. А когда она стала его избегать и игнорировать, парень забил тревогу и начал опрашивать всех её знакомых в попытке узнать, что с ней стряслось. Кажется, уже все догадались, что к чему, поэтому даже тугодум Атсуши сделал жест "Рука-лицо", когда форвард добрался до него с расспросами. В надежде самостоятельно спросить у Сацу, что с ней произошло, Дайки пришёл на тренировку. Но там его огорошили новостью, что менеджер теперь будет появляться только на матчах по состоянию здоровья. Звонки она сбрасывала, на СМС не отвечала, дверь ему никто не открывал. В каждой девушке с розовыми волосами Ао стала мерещиться подруга детства, бегущая к нему навстречу с распростёртыми объятьями. У парня паранойя.***
Момои сидит дома не неделю и не две. Уроки делает дома и просит младшего двоюродного брата относить тетради в школу. Для учителей и одноклассников она заболела, и лишь Имаёши знает, что у неё был нервный срыв, когда Аомине сбросил её звонок. И лишь ему известно, почему она стала обходить Дайки десятой дорогой. Везде ей мерещился он. Друг детства, предмет обожания и слепого поклонения. Везде виделось его лицо, везде слышался его голос, а стоило услышать где-то про баскетбол, как перед глазами всплывал матч против Кайдзё, в котором тяжёлый форвард был неподражаемо хорош. Любое произнесённое им слово отдавалось эхом в голове, и из его речи не удавалось разобрать абсолютно ничего, ведь все мысли были о том, насколько великолепен его голос. Дошло до того, что Сацуки порой переставала себя контролировать и прижималась к другу чуть ближе, чем стоило бы, как бы невзначай легко целовала его в шею под предлогом, что выше не дотягивается, и норовила взять его за руку. Все мысли лишь о нём. Все чувства лишь для него. Никакие доводы, вроде "Я люблю Тецу. Тецу, чёртов Дайки!" не имели ни малейшего эффекта. Он везде. Он всюду. Даже в пустой комнате она слышала его голос. Во сне они уже сотни раз поженились. Все тетради исписаны его именем. У неё паранойя.***
Он тупит. Она страдает. Он считает её другом. Она тайно посвящает ему стихи. Он не понимает, почему она его игнорирует. Она обходит его десятой дорогой, боясь сорваться. Он волнуется. Она плачет по ночам в подушку. Он рвётся к ней домой. Она запирается на все замки. Он любит её. Она любит его. Он догадался. Она не узнала. Он у неё в больнице. Она без сознания. Признался. Почувствовала. Заплакал. Очнулась. Взаимно? Взаимно. Понял. Дождалась.